Заменим понятие «суррогатная мать» на «донорское материнство»
Сложившаяся ситуация вокруг рождения у Пугачёвой и Галкина двойняшек от суррогатной матери вызвала самые разнообразные дискуссии в обществе. Отечественные ретрограды негативно восприняли это событие и призвали придать его анафеме со всех амвонов и гострибун.
Сторонники суррогатного материнства не считают его формой эксплуатации женщин; они утверждают, что женщина, добровольно решившая стать суррогатной матерью, получает за выполнение этой роли достаточную материальную компенсацию, а также моральное удовлетворение от приносимой другим людям и обществу пользы («Что нужно знать о суррогатном материнстве», Ю.А. Дронова, «Городец», 2007 г.).
Однако российский менталитет сам термин «суррогатная» воспринимает абсолютно негативно. Точно так же, как слово «агент» применительно к неправительственным организациям. У нас как предмет или явление назовёшь, так это и поплывёт в будущее. Поэтому есть простое решение в части смены эмоциональной окраски в российском общественном сознании в отношении женщин, вынашивающих чужие оплодотворённые яйцеклетки. Это благородная и исключительно важная функция для общества и государства нуждается не только в моральной поддержке, но и, на мой взгляд, в специальной государственной программе и бюджетном финансировании. А начать надо с малого - использовать в публикациях и выступлениях термин не «суррогатная мать», а «мать-донор» или «донорское материнство». Полагаю, что и православная церковь должна изменить своё отношение к этому крайне важному и социально полезному механизму воспроизводства нашего населения и улучшения демографии.
За рубежом это широко распространено среди семейных пар, которые не могут иметь детей по медицинским показаниям или по другим причинам (большая занятость матери). Объективности ради надо отметить, что донорское материнство разрешено не во всех странах, но понимание необходимости этого важного института ширится.
В России такая форма рождения детей полностью была разрешена в 2012 г. Надо двигаться дальше в этом направлении.
Сторонники суррогатного материнства не считают его формой эксплуатации женщин; они утверждают, что женщина, добровольно решившая стать суррогатной матерью, получает за выполнение этой роли достаточную материальную компенсацию, а также моральное удовлетворение от приносимой другим людям и обществу пользы («Что нужно знать о суррогатном материнстве», Ю.А. Дронова, «Городец», 2007 г.).
Однако российский менталитет сам термин «суррогатная» воспринимает абсолютно негативно. Точно так же, как слово «агент» применительно к неправительственным организациям. У нас как предмет или явление назовёшь, так это и поплывёт в будущее. Поэтому есть простое решение в части смены эмоциональной окраски в российском общественном сознании в отношении женщин, вынашивающих чужие оплодотворённые яйцеклетки. Это благородная и исключительно важная функция для общества и государства нуждается не только в моральной поддержке, но и, на мой взгляд, в специальной государственной программе и бюджетном финансировании. А начать надо с малого - использовать в публикациях и выступлениях термин не «суррогатная мать», а «мать-донор» или «донорское материнство». Полагаю, что и православная церковь должна изменить своё отношение к этому крайне важному и социально полезному механизму воспроизводства нашего населения и улучшения демографии.
За рубежом это широко распространено среди семейных пар, которые не могут иметь детей по медицинским показаниям или по другим причинам (большая занятость матери). Объективности ради надо отметить, что донорское материнство разрешено не во всех странах, но понимание необходимости этого важного института ширится.
В России такая форма рождения детей полностью была разрешена в 2012 г. Надо двигаться дальше в этом направлении.