Лев Шестов, «Творчество из ничего» (1908, статья об А. П. Чехове)
Молодой Чехов весел, беззаботен и, пожалуй, даже похож на порхающую птичку... но с 1888-1889 годов, когда ему было 28-29 лет, появились две вещи: “Скучная история” и “Иванов”... ”Мы никогда не узнаем, что произошло с Чеховым за то время, которое протекло между окончанием “Степи” (1888 г.) и появлением первой драмы “Иванов” и “Скучной истории... Иванов сравнивает себя с надорвавшимся рабочим...
Чехов был певцом безнадёжности. Упорно, уныло, однообразно в течение всей почти 25-летней литературной деятельности только одно и делал: теми или иными способами убивал человеческие надежды. В этом, на мой взгляд, сущность его Творчества...
...то, что делал Чехов, на обыкновенном языке называется преступлением и подлежит суровейшей каре. Но как казнить талантливого человека? Даже у Михайловского... не поднялась рука на Чехова. Он предостерегал читателя, указывая на “недобрые огоньки”, но дальше он не шёл: огромный талант Чехова подкупил риторически строгого критика...
Посмотрите его за работой. Он постоянно точно в засаде сидит, высматривает и подстерегает человеческие надежды... Искусство, наука, любовь, вдохновение, идеалы, будущее, переберите все слова, и они мгновенно блёкнут, вянут и умирают. И сам Чехов на наших глазах блёкнул, вянул и умирал - не умирало в нем только его удивительное искусство... Более того, в этом искусстве он постоянно совершенствовался и дошёл до виртуозности, до которой не доходил никто из его соперников в европейской литературе.
Чехов был кладокопателем, волхвом, кудесником, заклинателем. Этим объясняется его исключительное пристрастие к смерти, разложению, гниению, к безнадёжности... Настоящий, единственный герой Чехова - безнадёжный человек...
У него нет ничего, он всё должен создать сам. И вот “творчество из ничего”...
читая драму, кажется, что перед тобой номер газеты с бесконечным рядом “faits divers” [заголовков], ...во всём и везде царит самодержавный случай, на этот раз дерзко бросающий вызов всем мировоззрениям. В этом наибольшая оригинальность Чехова, источник его мучительнейших переживаний...
Чехов был певцом безнадёжности. Упорно, уныло, однообразно в течение всей почти 25-летней литературной деятельности только одно и делал: теми или иными способами убивал человеческие надежды. В этом, на мой взгляд, сущность его Творчества...
...то, что делал Чехов, на обыкновенном языке называется преступлением и подлежит суровейшей каре. Но как казнить талантливого человека? Даже у Михайловского... не поднялась рука на Чехова. Он предостерегал читателя, указывая на “недобрые огоньки”, но дальше он не шёл: огромный талант Чехова подкупил риторически строгого критика...
Посмотрите его за работой. Он постоянно точно в засаде сидит, высматривает и подстерегает человеческие надежды... Искусство, наука, любовь, вдохновение, идеалы, будущее, переберите все слова, и они мгновенно блёкнут, вянут и умирают. И сам Чехов на наших глазах блёкнул, вянул и умирал - не умирало в нем только его удивительное искусство... Более того, в этом искусстве он постоянно совершенствовался и дошёл до виртуозности, до которой не доходил никто из его соперников в европейской литературе.
Чехов был кладокопателем, волхвом, кудесником, заклинателем. Этим объясняется его исключительное пристрастие к смерти, разложению, гниению, к безнадёжности... Настоящий, единственный герой Чехова - безнадёжный человек...
У него нет ничего, он всё должен создать сам. И вот “творчество из ничего”...
читая драму, кажется, что перед тобой номер газеты с бесконечным рядом “faits divers” [заголовков], ...во всём и везде царит самодержавный случай, на этот раз дерзко бросающий вызов всем мировоззрениям. В этом наибольшая оригинальность Чехова, источник его мучительнейших переживаний...