Герои "романов об идее"
Перечитывая Бахтина (его книгу "Проблема творчества Достоевского"), натолкнулся на хорошую и актуальную цитату, где Бахтин описывает, как М.Б Энгельгардт понимал творчество Достоевского.
"Б.М.Энгельгардт исходит из соцологического и культурно-исторического определения героя Достоевского. Герой Достоевского - оторвавшийся от культурной традиции, от почвы и от земли интеллигент-разночинец, представитель "случайного племени". Такой человек вступает в особые отношения к идее: он беззащитен перед нею и перед её властью, ибо не укоренён в бытии и лишён культурной традиции. Он становится "человеком идеи", одежимым от идеи. Идея же становится в нём идеей-силой, всевластно определяющей и уродующей его сознание и его жизнь..."
В современной российской политике, тоже напоминающей временами "политический роман" (хотя чаще - комедию!) таких вполне узнаваемых по нарисованному здесь социологическому портрету персонажей - немало.
Как в стане "несистемной оппозиции", так и (как ни странно) в стане их непримиримых противников.
"Б.М.Энгельгардт исходит из соцологического и культурно-исторического определения героя Достоевского. Герой Достоевского - оторвавшийся от культурной традиции, от почвы и от земли интеллигент-разночинец, представитель "случайного племени". Такой человек вступает в особые отношения к идее: он беззащитен перед нею и перед её властью, ибо не укоренён в бытии и лишён культурной традиции. Он становится "человеком идеи", одежимым от идеи. Идея же становится в нём идеей-силой, всевластно определяющей и уродующей его сознание и его жизнь..."
В современной российской политике, тоже напоминающей временами "политический роман" (хотя чаще - комедию!) таких вполне узнаваемых по нарисованному здесь социологическому портрету персонажей - немало.
Как в стане "несистемной оппозиции", так и (как ни странно) в стане их непримиримых противников.