90.Адемар Шабаннский о восстании Мела
Адемар Шабаннский (988-1034) был монахом сначала в Лиможе, а затем в Ангулеме(Аквитания). Он был автором проповедей и разного рода исторических сочинений, из которых наиболее известным является «Хроника», или «История». В Хронике он в частности описывает события, связанные с восстанием Мела в Италии в 1017-1018 году. Поощряемые папой Бенедиктом VIII и германским императором Генрихом II, апулийские города в 1009-1010 гг подняли восстание против византийского господства под предводительством Мела. Но восстание было подавлено. В 1017/8 году Мел возобновил борьбу при поддержке лонгобардских герцогов и норманнских наемников. О событиях этого периода в Хронике Адемара есть следующая запись:
«А когда норманнами(Normanni) правил Рикард, граф Руана, сын Рикарда, множество их во главе с Родульфом, вооружившись, двинулись к Риму, а оттуда, с согласия папы Бенедикта - в Апулию, все опустошая. Против них Василий направляет войско, и в двух и даже в трех сражениях побеждают норманны. В четвертой схватке с народом русь (Russi) они были побеждены, и повержены, и превращены в ничто, и без числа влекомы в Константинополь, где до конца жизни томились в темницах. …Тогда на три года была перекрыта дорога на Иерусалим, так как из-за гнева на норманнов греки хватали и отводили в Константинополь всякого путешествующего, кого только ни встречали, и там бичевали их в темницах».
Сражение, о котором идет речь, и в котором принял участие русский корпус на службе у византийского императора, произошло в октябре 1018 года при Каннах. Командовал византийской армией катепан Италии Василий Виоанном. Мел после этого поражения бежал к германскому императору Генриху II.
Для нас этот отрывок важен по нескольким причинам. Во-первых, русь в нем не называется норманнами и с ними не отождествляется. Если бы как уверяют нас норманнисты, это были этнически одни и теже народы, то наверняка бы Адемар и другие авторы упомянули бы о том, что одна часть норманн воевала с другой. Но ничего подобного нет. Во-вторых, имя руси у итальянского автора передает довольно точно славянское название(Russi). Как показал Назаренко, такое написание характерно было для латинизированных источников из романской среды и оно также как и в Германии отражает славянское «у» в корне слова, что означает заимствование названия из славянской среды. Следовательно, русь разговаривала на славянском языке.
В-третьих, окончание рассказа показывает, что привлечение Мелом и папой норманнов для борьбы с Византией вызвало особое раздражение в Византии и императора Василия II Болгаробойца. Всех подозрительных лиц хватали, не только норманн, но даже паломников. При таких обстоятельствах не могло быть и речи о том, что норманн принимали на службу да еще в личную гвардию и охрану императора. Преследования длились в течение 3 лет(1019-1021). Но и после этого в Италии не было все спокойно, норманны тоже постепенно прибывали туда. Греки вынуждены были отстраивать крепости там. После временного замирения Италии греки решились на отвоевание Сицилии, о чем свидетельствую Барийские анналы(охватывающие 605-1043 гг). Под 1027 годом читаем: «В этот год китонит Испон пришел в Италию с большим войском, а именно руси(Russi), вандалов, турок, болгар, влахов, македонцев и других, намереваясь захватить Сицилию. И катепан Вулкан восстановил Реджо. Но грехи помешали: на второй год умер император Василий, и они все вернулись ни с чем». Так как император Василий II умер 15 декабря 1025 года эти события нужно отнести к 1024 году. Из этого сообщения мы также видим традиционное название руси в романской среде Russi. И конечно же никакого отождествления с норманнами или скандинавами. Да и отождествления такого в принципе быть не могло в свете событий 1018 года. С учетом того, что в Италии борьба разгорелась в с 1010 года и не прекращалась до смерти Василия II, и вряд ли отношение к норманнам у императора после 1021 года поменялось, в период с 1010 по 1025 год включительно прием в личную гвардию императора норманн маловероятен.
Из Лаксдальской саги известно, о Болле Боллесоне, который был первый норманн в корпусе варангов.
«Когда Болле провел одну зиму в Дании, он решил отправиться в более отдаленные страны, и не прежде остановился в своем путешествии, чем прибыл в Миклагард (Византию); он провел там короткое время, как вступил в общество Вэрингов (= Варангов). У нас нет предания (нам не передано), чтобы кто-нибудь из Норманнов служил у Константинопольского императора прежде, чем Болле, сын Болле. Он провел там много зим и во всех опасностях являлся храбрейшим и всегда между первыми; подлинно, Вэринги много ценили Болле, когда он жил в Константинополе».
Прибытие его в Константинополь датируется 1027 годом. Это вполне согласуется с теми событиями, которые происходили накануне в Византии и Италии. В свете вышеизложенного, о событиях приведших к столкновению византийцев и норманн в Италии, и особой неприязни, которую вызвали норманны в царствование императора Василия II, слова Снорри Сторлуссона о том, что Болле был первым норманном на службе у императора в корпусе варангов, получают дополнительное подтверждение, по крайней мере до него такие примеры должны были быть единичными, о чем Снорри мог действительно и не знать.
Обычно указывают на следующие рассказы в Сагах, которые датируются более ранним периодом, чем прибывание Болле в Константинополе в дружине варангов.
В "Саге о Хравнкеле годи Фрейра"
о поездке в Константинополь Торкеля Светлая Прядь, сына Тьоста(937-944 гг) и Эйвинда Бьярнарсона (до 950 г.)
«IX. Я человек одинокий. Я приехал в Исландию прошлой весной. А семь лет провел в Миклагарде и стал приближенным короля Миклагарда».
«III. Эйвинд же стал купцом, и уехал в Норвегию, и пробыл там зиму. Потом он отправился в чужие страны и остался в Миклагарде. Он прожил там некоторое время и снискал расположение греческого короля».
В этой саге нет упоминаний про дружину варангов, а кроме того Эйвинд был вообще купцом.
В Hallfredhar-Saga мы читаем о Грисе Сэмингссоне (Griss Saemingsson): «Есть человек, называемый Грис, сын Сэминга, мой приятель и живет в Гейтаскарде в Длинной долине (Langadal); он был в Миклагарде и собрал там большие почести; он - богатый человек и у него много друзей». Описываемое событие относится к периоду до 994 г, но в качестве кого он там был не известно. Вполне возможно. Что как и Эйвинд был просто купцом.
«Сага о Финнбоги Сильном» вся изобилует сказочными и мифологическими сюжетами (убийство руками 12-летним мальчиком быка, голыми руками победил медведя, который понимает человеческую речь, сломав ему хребет, поднимал трон вместе с императором и переносил его). Кроме того, не согласуется и хронология этой саги. Финнбоги Сильный, якобы стал дружинником императора Иона - Иоанна I Цимисхия (969-976 гг.). В то же время он встречается с перед этим с конунгом Хаконом Сигурдарсоном в Норвегии, который правил уже около 7 лет, а его правление приходится на период 976-995 гг. Все это не дает рассматривать Сагу о Финнбоги, как серьезный исторический источник.
Мельникова пытается даже рассказ о Барди выдать за присутствие норманн на службе у византийского императора, но это только льет воду на мельницу антинорманнизма.
В Гейдар Вига саге, которая составляет продолжение Вига-Стировой(Сага о Битве на Пустоши, гл. 43),читаем: «Он не оставил своего пути, пока не прибыл в Гардарики; и сделался там наемником, и был там с Вэрингами, и все Норманны высоко чтили его и вошли с ним в дружбу». Мельникова хочет доказать, что верингами назывались только те, кто служил в корпусе варангов(верингов), поэтому они и на Руси были с вэрингами. Но это просто необоснованные предположения, не больше. В тексте нет указаний на пребывание Барди в Константинополе. Более того, сама фраза указывает на то, что он не вэринг, а «был с вэрингами», т.е. вэрингом не был. Не отождествляется с варягами и в почете находится только среди норманн на русской службе, а не среди всех варяг. А кроме этого, по вышеизложенным причинам, в период 1022-25 годов он и не мог быть в Константинополе и служить в корпусе варангов.
В Саге о Ньяле события, составляющие ее содержание, относятся к началу XI века и оканчиваются приблизительно 1017 годом. Здесь идет речь о Норманне (Исландце) Колскегге, (глава 81): «Он отправился в Данию и поступил на службу к королю Дании Свену Двойнобородому (985-1014г) и здесь пользовался большим почетом. В Дании Колскегг принял крещение, но не поселился там окончательно, а пошел на восток, в Гардарики (Русь), и провел там одну зиму. Вскоре он отправился оттуда в Миклагард (Константинополь) и начал там служить наемником. Последний слух, принесенный о нем, был тот, что он там соединился браком и, поставленный во главе стражей царства, остался там до последнего дня: и здесь упоминание о нем заканчивается». Из саги следует, что Колскегг добирался до Константинополя именно через русские земли. Интересно и то, что Колскегг именно из Дании отправился в Русь. Дания непосредственно премыкала к Вагрии и землям славян-ободритов, т.е. настоящих варяг. Именно оттуда варяги приплывали на Русь наниматься к князьям и потом шли дальше в Константинополь. Скорее всего, Колскегг примкнул к одной из таких дружин варяг и таким образом попал на Русь, а потом и в Миклагард в дружину варангов. Таким образом, вместе с настоящими варягами, или выдавая себя за варяга, Колскегге мог оказаться в дружине варангов. Также приписывают присутствие в дружине варангов датчанину Эйливу Торгильссону сразу после 1016 года. Но он тоже датчанин, а не исландец или норвежец, попал скорее всего туда также как и Колскегг, выдавая себя за варяга.
В Вига Стире саге (Сага о битве на Пустоши) сообщается о мести Геста Торстейну в Константинополе. Датируют это событие по убийству Стира, которое относится к 1007 г. Исходя из этого, считают, что описываемое событие в Византии должно было произойти в 1011 году. Но и сам рассказ, и дальнейшее пребывание героя в Константинополе изобилует вымышленными элементами, многие из которых являлись бродячими литературными сюжетами средневековья. Поэтому быть уверенными, в том, что Гест был в дружине варангов в 1011 году, полностью нельзя. В указываемый период их ждали скорее папа Бенедикт VIII и Генрих II, чем византийский император, что ставит под сомнение сообщение саги и/или ее датировку.
Возможным объяснением их присутствия в Константинополе может быть то, что они выдавали себя за русь или варягов, когда приходили с севера через русские земли, о чем и сообщает нам Сага о Ньяле.
Отсюда следует, что до Болле Боллесона если и были случаи службы в корпусе варангов в Константинополе, то это были действительно единичные случаи. И могли они быть, только если норманн выдавал себя за варяга или русь, или приходил вместе с ними из Руси. Снорри не так уж и не прав, так как вполне возможно, что именно Болле начал открыто признавать в Константинополе, что он норманн, и это могло послужить основанием для утверждения Снорри. А это означает, что корпус варангов первоначально формировался из людей в этническом плане отличных от норманн и получил свое название, скорее всего, от того же названия, которое они имели и на Руси.
«А когда норманнами(Normanni) правил Рикард, граф Руана, сын Рикарда, множество их во главе с Родульфом, вооружившись, двинулись к Риму, а оттуда, с согласия папы Бенедикта - в Апулию, все опустошая. Против них Василий направляет войско, и в двух и даже в трех сражениях побеждают норманны. В четвертой схватке с народом русь (Russi) они были побеждены, и повержены, и превращены в ничто, и без числа влекомы в Константинополь, где до конца жизни томились в темницах. …Тогда на три года была перекрыта дорога на Иерусалим, так как из-за гнева на норманнов греки хватали и отводили в Константинополь всякого путешествующего, кого только ни встречали, и там бичевали их в темницах».
Сражение, о котором идет речь, и в котором принял участие русский корпус на службе у византийского императора, произошло в октябре 1018 года при Каннах. Командовал византийской армией катепан Италии Василий Виоанном. Мел после этого поражения бежал к германскому императору Генриху II.
Для нас этот отрывок важен по нескольким причинам. Во-первых, русь в нем не называется норманнами и с ними не отождествляется. Если бы как уверяют нас норманнисты, это были этнически одни и теже народы, то наверняка бы Адемар и другие авторы упомянули бы о том, что одна часть норманн воевала с другой. Но ничего подобного нет. Во-вторых, имя руси у итальянского автора передает довольно точно славянское название(Russi). Как показал Назаренко, такое написание характерно было для латинизированных источников из романской среды и оно также как и в Германии отражает славянское «у» в корне слова, что означает заимствование названия из славянской среды. Следовательно, русь разговаривала на славянском языке.
В-третьих, окончание рассказа показывает, что привлечение Мелом и папой норманнов для борьбы с Византией вызвало особое раздражение в Византии и императора Василия II Болгаробойца. Всех подозрительных лиц хватали, не только норманн, но даже паломников. При таких обстоятельствах не могло быть и речи о том, что норманн принимали на службу да еще в личную гвардию и охрану императора. Преследования длились в течение 3 лет(1019-1021). Но и после этого в Италии не было все спокойно, норманны тоже постепенно прибывали туда. Греки вынуждены были отстраивать крепости там. После временного замирения Италии греки решились на отвоевание Сицилии, о чем свидетельствую Барийские анналы(охватывающие 605-1043 гг). Под 1027 годом читаем: «В этот год китонит Испон пришел в Италию с большим войском, а именно руси(Russi), вандалов, турок, болгар, влахов, македонцев и других, намереваясь захватить Сицилию. И катепан Вулкан восстановил Реджо. Но грехи помешали: на второй год умер император Василий, и они все вернулись ни с чем». Так как император Василий II умер 15 декабря 1025 года эти события нужно отнести к 1024 году. Из этого сообщения мы также видим традиционное название руси в романской среде Russi. И конечно же никакого отождествления с норманнами или скандинавами. Да и отождествления такого в принципе быть не могло в свете событий 1018 года. С учетом того, что в Италии борьба разгорелась в с 1010 года и не прекращалась до смерти Василия II, и вряд ли отношение к норманнам у императора после 1021 года поменялось, в период с 1010 по 1025 год включительно прием в личную гвардию императора норманн маловероятен.
Из Лаксдальской саги известно, о Болле Боллесоне, который был первый норманн в корпусе варангов.
«Когда Болле провел одну зиму в Дании, он решил отправиться в более отдаленные страны, и не прежде остановился в своем путешествии, чем прибыл в Миклагард (Византию); он провел там короткое время, как вступил в общество Вэрингов (= Варангов). У нас нет предания (нам не передано), чтобы кто-нибудь из Норманнов служил у Константинопольского императора прежде, чем Болле, сын Болле. Он провел там много зим и во всех опасностях являлся храбрейшим и всегда между первыми; подлинно, Вэринги много ценили Болле, когда он жил в Константинополе».
Прибытие его в Константинополь датируется 1027 годом. Это вполне согласуется с теми событиями, которые происходили накануне в Византии и Италии. В свете вышеизложенного, о событиях приведших к столкновению византийцев и норманн в Италии, и особой неприязни, которую вызвали норманны в царствование императора Василия II, слова Снорри Сторлуссона о том, что Болле был первым норманном на службе у императора в корпусе варангов, получают дополнительное подтверждение, по крайней мере до него такие примеры должны были быть единичными, о чем Снорри мог действительно и не знать.
Обычно указывают на следующие рассказы в Сагах, которые датируются более ранним периодом, чем прибывание Болле в Константинополе в дружине варангов.
В "Саге о Хравнкеле годи Фрейра"
о поездке в Константинополь Торкеля Светлая Прядь, сына Тьоста(937-944 гг) и Эйвинда Бьярнарсона (до 950 г.)
«IX. Я человек одинокий. Я приехал в Исландию прошлой весной. А семь лет провел в Миклагарде и стал приближенным короля Миклагарда».
«III. Эйвинд же стал купцом, и уехал в Норвегию, и пробыл там зиму. Потом он отправился в чужие страны и остался в Миклагарде. Он прожил там некоторое время и снискал расположение греческого короля».
В этой саге нет упоминаний про дружину варангов, а кроме того Эйвинд был вообще купцом.
В Hallfredhar-Saga мы читаем о Грисе Сэмингссоне (Griss Saemingsson): «Есть человек, называемый Грис, сын Сэминга, мой приятель и живет в Гейтаскарде в Длинной долине (Langadal); он был в Миклагарде и собрал там большие почести; он - богатый человек и у него много друзей». Описываемое событие относится к периоду до 994 г, но в качестве кого он там был не известно. Вполне возможно. Что как и Эйвинд был просто купцом.
«Сага о Финнбоги Сильном» вся изобилует сказочными и мифологическими сюжетами (убийство руками 12-летним мальчиком быка, голыми руками победил медведя, который понимает человеческую речь, сломав ему хребет, поднимал трон вместе с императором и переносил его). Кроме того, не согласуется и хронология этой саги. Финнбоги Сильный, якобы стал дружинником императора Иона - Иоанна I Цимисхия (969-976 гг.). В то же время он встречается с перед этим с конунгом Хаконом Сигурдарсоном в Норвегии, который правил уже около 7 лет, а его правление приходится на период 976-995 гг. Все это не дает рассматривать Сагу о Финнбоги, как серьезный исторический источник.
Мельникова пытается даже рассказ о Барди выдать за присутствие норманн на службе у византийского императора, но это только льет воду на мельницу антинорманнизма.
В Гейдар Вига саге, которая составляет продолжение Вига-Стировой(Сага о Битве на Пустоши, гл. 43),читаем: «Он не оставил своего пути, пока не прибыл в Гардарики; и сделался там наемником, и был там с Вэрингами, и все Норманны высоко чтили его и вошли с ним в дружбу». Мельникова хочет доказать, что верингами назывались только те, кто служил в корпусе варангов(верингов), поэтому они и на Руси были с вэрингами. Но это просто необоснованные предположения, не больше. В тексте нет указаний на пребывание Барди в Константинополе. Более того, сама фраза указывает на то, что он не вэринг, а «был с вэрингами», т.е. вэрингом не был. Не отождествляется с варягами и в почете находится только среди норманн на русской службе, а не среди всех варяг. А кроме этого, по вышеизложенным причинам, в период 1022-25 годов он и не мог быть в Константинополе и служить в корпусе варангов.
В Саге о Ньяле события, составляющие ее содержание, относятся к началу XI века и оканчиваются приблизительно 1017 годом. Здесь идет речь о Норманне (Исландце) Колскегге, (глава 81): «Он отправился в Данию и поступил на службу к королю Дании Свену Двойнобородому (985-1014г) и здесь пользовался большим почетом. В Дании Колскегг принял крещение, но не поселился там окончательно, а пошел на восток, в Гардарики (Русь), и провел там одну зиму. Вскоре он отправился оттуда в Миклагард (Константинополь) и начал там служить наемником. Последний слух, принесенный о нем, был тот, что он там соединился браком и, поставленный во главе стражей царства, остался там до последнего дня: и здесь упоминание о нем заканчивается». Из саги следует, что Колскегг добирался до Константинополя именно через русские земли. Интересно и то, что Колскегг именно из Дании отправился в Русь. Дания непосредственно премыкала к Вагрии и землям славян-ободритов, т.е. настоящих варяг. Именно оттуда варяги приплывали на Русь наниматься к князьям и потом шли дальше в Константинополь. Скорее всего, Колскегг примкнул к одной из таких дружин варяг и таким образом попал на Русь, а потом и в Миклагард в дружину варангов. Таким образом, вместе с настоящими варягами, или выдавая себя за варяга, Колскегге мог оказаться в дружине варангов. Также приписывают присутствие в дружине варангов датчанину Эйливу Торгильссону сразу после 1016 года. Но он тоже датчанин, а не исландец или норвежец, попал скорее всего туда также как и Колскегг, выдавая себя за варяга.
В Вига Стире саге (Сага о битве на Пустоши) сообщается о мести Геста Торстейну в Константинополе. Датируют это событие по убийству Стира, которое относится к 1007 г. Исходя из этого, считают, что описываемое событие в Византии должно было произойти в 1011 году. Но и сам рассказ, и дальнейшее пребывание героя в Константинополе изобилует вымышленными элементами, многие из которых являлись бродячими литературными сюжетами средневековья. Поэтому быть уверенными, в том, что Гест был в дружине варангов в 1011 году, полностью нельзя. В указываемый период их ждали скорее папа Бенедикт VIII и Генрих II, чем византийский император, что ставит под сомнение сообщение саги и/или ее датировку.
Возможным объяснением их присутствия в Константинополе может быть то, что они выдавали себя за русь или варягов, когда приходили с севера через русские земли, о чем и сообщает нам Сага о Ньяле.
Отсюда следует, что до Болле Боллесона если и были случаи службы в корпусе варангов в Константинополе, то это были действительно единичные случаи. И могли они быть, только если норманн выдавал себя за варяга или русь, или приходил вместе с ними из Руси. Снорри не так уж и не прав, так как вполне возможно, что именно Болле начал открыто признавать в Константинополе, что он норманн, и это могло послужить основанием для утверждения Снорри. А это означает, что корпус варангов первоначально формировался из людей в этническом плане отличных от норманн и получил свое название, скорее всего, от того же названия, которое они имели и на Руси.