Навстречу 27 января
Дело было года 3 назад.
Я ехал в автобусе 196 из города в Колпино, и одна пожилая женщина рассказывала, а весь автобус молча слушал.
"Мы с моим братом были погодки, и в блокаду он заболел. Пришел доктор, что жил по соседству, стал его смотреть и слушать, и говорит родителям - не жилец, но можно ещё что-то сделать. Если вы добудете картошки и молока и накормите его, будет жить. Только сразу не давайте всё, заворот кишок может произойти.
Меня родители снарядили в Коломяги, там у нас родственники жили.
Я поехала. Повезло, с военной машиной доехала, быстро.Солдаты затащили в машину, и я с ними. Добралась до Коломяг, разыскала родственников. Дали картошки и молока, в бидончике везла.
Но на обратном пути задержалась, своим ходом добиралась.
Когда вошла в квартиру и протянула картошку и молоко, услышала - "он умер"
Я упала, и единственное, что я помню - холодное по ноге.
Молоко."
Я ехал в автобусе 196 из города в Колпино, и одна пожилая женщина рассказывала, а весь автобус молча слушал.
"Мы с моим братом были погодки, и в блокаду он заболел. Пришел доктор, что жил по соседству, стал его смотреть и слушать, и говорит родителям - не жилец, но можно ещё что-то сделать. Если вы добудете картошки и молока и накормите его, будет жить. Только сразу не давайте всё, заворот кишок может произойти.
Меня родители снарядили в Коломяги, там у нас родственники жили.
Я поехала. Повезло, с военной машиной доехала, быстро.Солдаты затащили в машину, и я с ними. Добралась до Коломяг, разыскала родственников. Дали картошки и молока, в бидончике везла.
Но на обратном пути задержалась, своим ходом добиралась.
Когда вошла в квартиру и протянула картошку и молоко, услышала - "он умер"
Я упала, и единственное, что я помню - холодное по ноге.
Молоко."