критика
Так как некоторым моим друзьям-оппонентам в ЖЖ залезать в ломы, они разрешили поместить их критику моей "российской идеи" в моих постах, что я с благодарностью и делаю - и буду думать над ответами.
Показательно, что критика во всех трех откликах в основных моментах совпадает, как я это вижу. Это заставляет основательно почесать репу...
Вот присланное по имейлу письмо от моего многолетнего (с тринадцати лет одного из моих взрослых кумиров) старшего друга-оппонента и рецензента на мой "Воплощенный миф" и оба сборника стихов, бывшего таллинского профессора-искусствоведа, автора замечательных книг и статей Бориса Моисеевича Бернштейна, живущего последние 20 лет в Штатах:
Вынесу за скобки общеизвестное и неопровержимое: Милитарев - это Милитарев, в его тексте много пронзительно точных и глубоких диагнозов и увлекательных гипотез. Разумеется, мне глубоко импонирует озабоченность автора актуальными проблемами России и безусловно близкий мне гуманистический пафос. Необходимость экономить время заставляет меня не говорить о них специально.
Должен, однако, признать, что узловые, концептуальные позиции вызывают у меня сомнения. Вот они.
1. Зачем российским народам нужна российская идея? Действительно ли каждой стране, народу, этносу для полноценного и достойного существования и ощущения специфической общности требуется некая собственная идея? Имеется ли в наличии сегодня, скажем, датская идея? Или норвежская? Шведская? (Я специально называю страны, где, по исследованиям ЮНЕСКО, люди чувствуют себя наиболее счастливыми)? Финская? Швейцарская? Или там в общем люди довольствуются разными идеями (возглавляющими шкалу ценностей, у разных групп разными, но сохраняющими области разумного соприкосновения) и лучше прислушиваются к голосу жизни, нежели к рупорам единой национальной/ полинациональной/государственной идеи?
Честно сказать, я не вижу нужды для каждой этногосударственной общности иметь собственную идею - своего рода самоописывающий идиоматический миф - без которой ее национальное и государственное бытие будет непременно дезорганизовано. Более того, мне кажется, что сплочение массового, да и элитарного сознания вокруг некой национальной идеи все более покрывается исторической пылью, это примета отсталой или стареющей социальной организации. К тому же, как показал опыт, национально-идеологический уклон от природы наделен «интенцией крутизны»: он обречен становиться все круче и заканчиваться пошлым, но смертельным, шовинизмом, нацизмом и т.п.
Мне кажется, ты упрощаешь. Я бы отличал то, что ты, по-моему, имеешь в виду под «национально-идеологическим уклоном» (германский нацизм, советско-российский империализм и т.п.) от того, что я условно называю «российской идеей». Это - другой ряд. Я думаю, что «американская идея» («мы - страна свободы, демократии, прав и возможностей человека») очень даже существует и разделяется большинством населения при всех ее спорных моментах («поэтому мы должны диктовать свои ценности всему миру», что разделяется в Штатах далеко не всеми). Или, скажем, «финская идея» 30-х - начала 40-х (ее упоминает Глейберман) - «защита границ», отстаивание независимости маленькой страны, на которую покушаются большие (таки поднявшая народ, отбивший мощную советскую агрессию), а в последние десятилетия - идея выйти на мировой уровень, скажем, в образовании (тоже получилось). Или послевоенная «японская идея» - я не японист, не знаю, как она формулировалась, но явно существовала - преодолеть последствия военной катастрофы, стать мировой - и мирной - экономической державой (получилось). Или послевоенная же западногерманская, которую я понимаю как «на нас лежит страшная вина, но мы должны стать процветающей демократической страной, живущей в мире с другими». Если поискать в истории, можно найти еще примеры подобных идей, не заканчивающихся «пошлым, но смертельным, шовинизмом, нацизмом и т.п.»
Мне можно возразить - и невзирая на закольцованность возражения, об этом стоит рассуждать - что у России есть собственная традиция, социально-психологическая наследственность, мы привыкли жить «с идеей», «ради идеи», «во имя идеи». И беда постгорбачевской России - в идеологическом вакууме.
Тут я бы заметил, что предшествующие падению советской власти десятилетия было отмечены безнадежной профанацией и увяданием собственно марксистской идеи и отвечающих ей социально-психологических мотиваций - вколачиваемый в мозги научный коммунизм выродился в пустую форму и, полагаю, сами «вожди» в последний раз читали (и обдумывали?) «первоисточники», когда сдавали (если сдавали) соответствующий экзамен в ВУЗе...
Тут много чего можно было бы вспомнить. Но, чтобы не уходить в сторону от главного сюжета, допустим: у бывшего советского обывателя отобрали привычную, ставшую органической необходимостью опору, обеспечивавшую его идентичность, особость общности, к которой он принадлежит, определявшую высший смысл его существования - и т.д. Опору выбили, почва ушла из под ног, надо что-то делать, ибо иначе Россию не собрать... Ладно.
Из чего же можно такую идею строить, из какого идейного материала?
2. В материалах нет недостатка, это мы видели на историческом опыте. Да и сейчас есть откуда черпать. Чего стоит одно только идиосинкратически расцветающее православие. Или таинственно зовущее евразийство. А.Милитарева они не устараивают по вполне понятным причинам. Они весьма разнообразны, но если посмотреть да посравнить, можно увидеть нечто общее. Трудно вспомнить «национальную идею» любого сорта и окраски, которая не была бы замешена на мессианизме. Особость обрастает призванностью, посланничеством, всемирным водительством и устремленностью к светлому будущему.
Ограничусь российским же примером. Кто же не помнит известное стихотворение А.С.Хомякова «России», да и следующее за ним хронологически - «Раскаявшейся России». Мессианистическая схема у этого рыцаря «российской идеи» (Хомяков, «как рыцари, охранявшие Богородицу, спал вооруженным» - Герцен) стопроцентно типична для всех конструктов этого рода, они никогда не бывают изоляционистскими. Но будучи при этом образованным, совестливым и просто порядочным русским дворянином, Алексей Степанович прекрасно понимал, в каком дерьме пока что пребывает призванная к всемирно-исторической миссии страна:
В судах черна неправдой черной
И игом рабства клеймена;
Безбожной лести, лжи тлетворной,
И лени мертвой и позорной,
И всякой мерзости полна!
(Вот эта строчка про суды мне всегда была особенно дорога. Да и другие тоже недурны.) Но впереди - великое всемирно-историческое будущее, ради которого надо исправляться.
Для предлагаемых исканий российской идеи такая схема, во-первых, слишком проста, а во-вторых, слишком скомпрометирована, из сумерек недавнего прошлого возникают чудовищные тени арийского или квазимарксистского мессианизма... Поэтому размышления А.Милитарева начисто лишены мессианистического аттрактора. В его российской идее нет телеологической составляющей, нет великой цели, нет сияния из будущего. Но без этой составляющей идея теряет энергетический накал и заражающую силу. Она перестает быть зовущей, мобилизующей, она направлена скорей на спасение психологических механизмов идентичности, принадлежности к достойному целому, сохранению того, что можно еще сохранить. Не до жиру, быть бы живу...
Наше российское - не то, что будет благодаря нам достигнуто, а в том, что нам уже удалось сделать. Мы, кажется, ищем оправдания собственной истории. Но в таком сильно усеченном виде российская идея будет - ну, не скажу мертворожденной, но как бы «вялорожденной». Она сводится к тому, чем мы можем похвастаться в минувшем, это: «исключительный вклад в мировую культуру и науку. Больше, похоже, похвастаться нам нечем.»
И вот тут, очевидно - по причине дефицита материала для похвальбы, начинаются преувеличения.
3. Минуя подробности - о некоторых я все-таки вспомню позже - я прежде всего хочу остановиться на методологии.
Почему, собственно, последние полтора столетия? Что-то тут нечисто. Русские начала, как-никак, принято возводить к Киевской Руси. Кое-кто старается забраться еще глубже - но ладно, велесовы книги у меня на полке не стоят.
Другое следствие этого ограничения. Рядом с Россией оказываются «только» Германия, Франция и Англия - тогда как даже Италия или там Испания уже в счет не идут.
Прошу прощения. Идут.. Что пардон, то пардон, как говорится: интеллектуальные, научные, гуманитарные традиции непрерывны, без трансляции, сопряженной с трансформациями, без наращивания наличного, без великих перекодировок наличного культурного дискурса ничего бы не было. Нет XIX века без XVII, без античного полиса (эй, греки, где вы теперь?) не было бы Ренессанса, без итальянского Ренессанса не было бы современной Западной Европы и не только ее, до англичанина Максвелла был итальянец Галилей, до француза Пастера - голландец Лёвенгук, до нынешних астрофизиков - поляк Коперник, и вообще - деление науки и даже техники на «национальные школы» и «национальные вклады» - не лучший тон. Если же говорить о российском вкладе в мировую науку, то трудно вспомнить российский вклад в мировую физику - до того момента, когда талантливые русские (и русско-еврейские) физики не поработали в английских и немецких лабораториях, русская медицина, конечно, незабываема, но все эти сеченовы, пироговы и боткины почему-то учились и практиковались заграницей, пренебрегая блистательной российской школой, что же касается советской медицины и ее наследия в сегодняшней России, то тут я, с разрешения автора идеи, позволю себе умолкнуть.
В этом парадоксальном Советском Союзе удалось засечь на лысенковской конюшне едва ли не досмерти самую перспективную науку ХХ века - биологию, только к концу века она стала приходить в себя - «отрясая грезы ночи», зато мир был поражен великим открытием биолога Бошьяна, у которого - великая победа диалектики! - вирусы на глазах превращались в микробов, а микробы - в вирусы! А двойную спираль в это время открывали в другом месте. Физика спаслась от идеологического разгрома только благодаря бомбе, кибернетику не допускали на порог... да все это известно, и я не очень понимаю, как А.Милитарев мог так увлечься собственной идеей.
Когда я брожу по аллеям Стенфорда, я имею основания подозревать каждого мужика в джинсах, следующего из библиотеки в профессорскую столовую, в неафишируемом обладании Нобелевской премией. Ну, а как с этим обстоит дело там?
О гуманитарных науках я уж и вовсе не говорю; ну, некоторые великолепные цветы пробились сквозь асфальт, но какой ценой! И сколько бы этого могло быть, если бы не удушающая атмосфера одной мессианистической идеи, которая после нескольких кровопусканий слилась в экстазе с национальной идеей и приняла ее очертания, а затем, как и полагается идее, превратилась «в материальную силу», то бишь в практическую политику...
Остается русская литература - снова Гоголь, Толстой, Достоевский, Чехов, Бабель, Платонов, Булгаков, Мандельштам, Бродский... Да. Ну, и что? Я нигде не сказал, и никогда не скажу, что русский и другие этносы, населяющие Россию, неспособны рождать талантливых людей. Вздор это все, бог генетики, в отличие от Фемиды, действительно слеп, сыплет, где придется. А вот где прорастет... Сотнями лет многим семенам культуры там как-то не прорасталось. Слово проросло - хотя и трудно, но все же, у слова свои возможности.
Я надеюсь, никто не ждет, что я, искусствовед, начну приводить примеры из истории русского искусства. Александр Бенуа как-то обобщил - в несколько претенциозной интонации, характерной для того времени:
«Русскому искусству выпала историческая миссия ученичества» (цитирую по памяти).
Такая вот миссия... Стоит ли из этого материала выделывать российскую идею?
Можно любить, ценить и глубоко понимать русское искусство и видеть его кульминации - там, где они были. Но не более того.
4. Мое последнее возражение касается отождествления слоя российской интеллигенции, на который следует надеяться, с солженицынской «образованщиной». Я вижу вещи в ином свете.
Что касается слоя, то он, по моему впечатлению, тонок. А.Милитарев его хорошо знает, он в нем варился - и свой круг, боюсь, заслоняет для него толщу «образованщины», созданную советской эпохой и, боюсь, не знающей погибели. Это армия учителей, воспитанных советскими педвузами и затюканная РАЙ, ГОР и прочими ОНО, райкомами, горкомами, рабовладельческой системой эксплуатации и ограниченная собственной малообразованностью. Сейчас находятся старатели, которые вздыхают об ушедшем величии советской средней школы. В течение сорока лет ко мне на первый курс приходили выпускники средних учебных заведений со всех концов нашей необъятной родины. Из них не менее девяноста процентов были невежественны не только в гуманитарных дисциплинах, какой-нибудь истории или истории литературы, они были равно невежественны в географии или алгебре. «Остров Крит, - сообщал мне на экзамене первокурсник, еще не забывший школьную премудрость, - находился на полуострове Пелопоннес». Мой дядюшка был профессором одесского медицинского института - он говаривал, что они выпускают врачей с высшим образованием, но без среднего (сам он еще успел окончить царскую гимназию и знал немного по латыне). Это вторая армия образованщины. Третья - инженеры...
Мне отсюда нынешняя Россия видна нечетко. Но иногда высвечиваются какие-то показательные фрагменты - и у меня создается впечатление, что последствия этой культурной катастрофы налицо. Когда я натыкаюсь на безобразные случаи «безбожной лести, лжи тлетворной» в практике высокопоставленной нынешней интеллигенции (профессура, институты Академии наук, провинциальные ВУЗы - я кое с кем переписываюсь - но также и МГУ, т. наз флагман) и т.п., то это впечатление получает очередное подкрепление... Вот почему идея Милитарева относительно мягкого, спектрального перехода от интеллектуальной элиты к массам через «образованщину», якобы составляющего специфику российской ментальности, кажется мне весьма уязвимой. Тут требуется более тонкий анализ...
Вот несколько первых соображений, которые пришли мне в голову после чтения этой яркой и пассионарной декларации-призыва. Я готов продолжать обсуждение: возможно, я не все верно понял, возможно, что автор идеи что-то недоформулировал - будем пререкаться далее, тут есть о чем.
А вот - еще одно письмо, ответ на ту же "Российскую идею" другого моего друга - биолога мирового класса (это, естественно, я не от себя - мне это говорили его коллеги) Анатолия Глейбермана, работающего в Баффало:
Ну вот, Саша - я, как и обещал - немного собрался с мыслями. Посылаю прямо тебе - я не очень силен в пользовании ЖЖ. И опять-таки - за эти пару недель в России стало происходить что-то новое, что издалека оценить довольно трудно (да и изнутри тоже, насколько мне описывают друзья и родственники). Поэтому я ограничусь комментариями к рассуждению о национальной идее как таковой, а судьбу современной России пока трогать не будем.
Значит так, нация может рассчитывать на исторический успех только в случае наличия некоей действующей национальной идеи. Ну, малые нации могут существовать довольно долго на идее защиты границ (вроде Финляндии vs СССР в 1939-40гг.) или принципиального нейтралитета (вроде Швейцарии весь 20 век) - они малые, от них ничего и не требуется. Мировому сообществу они дают представление, что в современном, не слишком людоедском обществе маленькая страна может довольно долго существовать при том, что окружающие большие соседи соблюдают некие правила игры.
Большие нации-империи во все века свою национальную идею реализовывали в виде географической, военной, экономической экспансии. Я не помню в истории примеров - я может быть не прав - поправь меня, пожалуйста - когда в качестве национальной идеи провозглашалось нечто - "смотрите, как хорошо, мирно, красиво и культурно мы живем - бросьте вашех глупостей и следуйте нашему примеру". Мне кажется, человечество так себя не ведет. Обьединение под такого рода идеей может быть движущей силой (на некоторое время) для некоей группы единомышленников (ессеев, ранних христиан, теософов, "вольтерьянцев и вольтерьянок", хиппи) - но не для нации. Ну, разве что в качестве примера культурной экспансии мы будем рассматривать рок-музыку и Голливудские фильмы - как ты думаешь - это по теме дискуссии?
Культурологическая экспансия эллинизма со всем ему присущим эстетизмом и веротерпимостью осуществлялась сначала мечами македонцев а потом Римскими легионами. Предлагаемая в качестве движущей силы русская (российская) национальная идея, основанная на былых достижениях русскоязычной культуры - на мой взгляд несколько утопична и питается нашей ностальгией. Ну да, все мы - твои адресаты - имеем нечто общее, а именно - мы воспитаны в русскоязычном духовном мире, любим и/или ценим русскую литературу от Гоголя до Губермана и от Державина до Бродского (далее - не везде). Ну, для некоторых - Мусоргский-Чайковский-Шостакович-Губайдуллина. И Галич-Окуджава-Высоцкий. Где при этом место в современном мире для некоей общественной формации, объединенной такой идеей? Как мы можем осуществить ее мирную экспансию? Штыками? Экономикой? Или - если экономически развитые страны смогут осуществить (не знаю как) - достаточно "хлеба" для всего мира (и сделать это каким-нибудь не унизительным способом, типа подачек от ООН или ЮНЕСКО) - то "мы" - новая Россия - займется осуществлением второй половины лозунга - обеспечим "зрелищ"?
Кроме того - не слишком ли мы переоцениваем прошлые заслуги России в создании современной западной культуры? Ну да - русская литература, никуда не выкинешь Толстого-Достоевского. Еще некоторые западные интеллектуалы читали Гоголя-Бунина-Солженицина и смотрели Голливудский вариант "Доктора Живаго" - и все слышали "Щелкунчика", а некоторые - "Ленинградскую" Шостаковича. Достаточно ли этого, чтобы рассчитывать на место одного из лидеров в будущем развитии человечества?
Русский театр - драма, балет, опера - ну да, их не загубили (до конца). Возможны ли теперь "Российские вечера" Дягилева и переворот в западном восприятии музыки? А если еще учесть, что современная музыкальная культура во многом определяется "попсой", а не классикой? А театральное действо в значительной мере вытеснено Голливудскими фильмами?
Русская наука - ну про гуманитарную я говорить не буду, я не знаю. С твоих слов как-то представляю что в некоторых областях есть своя твердо установленная позиция в мировом сообществе.
С естественными - все очень просто. В биологии, физике и математике в первой половине 20 века Россия (СССР) была в числе мировых лидеров со своим специфическим лицом. Что из этого мы имеем сегодня?
Биология - Россия (СССР) занимала абсолютно лидирующие позиции в экспериментальной биологии в 30х годах ХХ века. Благодаря чисткам и последующим идеологическим давлениям это все на 20 лет исчезло - а потом начало потихоньку (слишком медленно) восстанавливаться и внезапно попало в технологическую яму - когда в середине 70-х весь цивилизованный мир рванулся в современную молекулярную биологию, а в России не хватило ресурсов (и материальных, и идейных). С тех пор у нас есть отдельные сильные ученые и лаборатории, но в целом - все довольно провинциально (может быть - за исключением нескольких традиционных областей, таких как систематика беспозвоночных).
В физике - после блестящих десятилетий (1910-1980) - по инерции остается довольно много сильных ученых разного возраста, но слишком многие из них уехали и стали частью всемирной, но не российской мировой научной элиты. Не знаю, возможно ли с их помощью восстановить эту часть национальной гордости.
Математика - по прежнему рождает блестящих ученых, но есть ли сейчас такое понятие, как "российская математика", я просто не знаю. Надо бы у профессионалов поспрошать.
Химия - насколько я помню - всегда была довольно сильна, но было ли что-либо "российско"-специфическое, дающее право на некую особую позицию в интеллектуальном мире, я просто не знаю.
Ну а чего мы хотим? Возвращения России в число лидеров прогресса человечества? Чего мы ждем от России - создания новой мировой супер-силы? На основе чего? При теперешнем экономическом и демографическом состоянии страны такой поворот можно (теоретически) осуществить за счет некоторого рывка в экономике, при этом направить появившиеся ресурсы на восстановление экспансионной мощи государства (армия+ВПК, космос), подкормить население - по остаточному принципу, ну и уж совсем по остаточному принципу вернуться "а также в области балету" - т.е. - back to USSR (ну может быть помягче - цензуру убрать, гастролям за границей не препятствовать, худсоветы разогнать).
Другой вариант - идеалистическй. Сделать из страны некий «заповедник гоблинов» - бросить все силы на культурное строительство. Черт с ней - с военной силой и мировым господством, страна у нас большая, завоевать ее не удастся так просто - если правительство перед лицом внешнего врага не наложит в штаны - не занять врагам нашу огромную территорию. Подкормим получше народ, но большую часть вырученных от нефти и газа бабок отдадим художникам, музыкантам, писателям и ученым - и расцветем всему миру на зависть, все бросят воевать и начнут писать стихи.
А захочет ли 90% населения быть театральными капельдинерами, лаборантами и прочей обслугой при интеллектуальной элите? Их душа чем напитается? А как быть с беспокойными сердцами активных (и очень часто воинственных) прозелитов-богоискателей разных мастей? Где им место в этом чудном мире?
Ну - в общем - то ли в виду некоторого зимнего (или возрастного) пессимизма - написал я что-то очень ворчливое. Сухой остаток - мы (ты, я, твои адресаты - и сторонники, и противники) - все ценим то, что каждый из нас по-своему понимает как русскую культуру. Всем нам хочется, чтобы она продолжалась долго после нас и наших детей. Может ли она стать чем-то руководящим в будущей (весьма мало предсказуемой) жизни страны, которая сейчас называется Россией - только ее, или еще какого-нибудь куска земли - отдельной ли страны или части еще-какой-нибудь страны) - мы не знаем. Думать про это надо, предлагать и обсуждать - обязательно. Толк от всякого действия есть. Поживем - увидим.
Вроде, я сдержал собственное обещание - про конкретные судьбы современной России писать не стал - не Герцен, "Письма из далека" - не по чину.
Толя
А вот третье письмо - от моего старого московского, а прежде питерского, друга Бориса Барочина, вместе с которым мы с начала 70-х занимались немножко "изготовлением и распространением" (в основном, я привозил из Москвы самиздат-тамиздат, а он фотографировал и в Питере "распространял") - инженера с широким гуманитарным кругозором, знатока и поклонника Канта:
Саша, привет!
Как и в старые советские времена, у меня отношение к затронутым вопросам гораздо более пессимистичное, чем твое, поскольку процент "простых" людей, мне знакомых, значительно выше, чем у тебя. Поэтому я могу утверждать, что салтыковский обыватель по численности абсолютно превышает очень сомнительную российскую интеллигенцию, не говоря уж об особенностях интеллигенции технической. А обыватель любит своих градоначальников и считает главной положительной характеристикой их способность к совершению кровопролитий, чем больших, тем лучше. В твоих рассуждениях в очередной раз этот факт упущен.
Пока я выбрался ответить только на последнее, самое короткое, письмо (мой ответ неизбежно повторяет какие-то соображения из поста про "русскую идею"):
"Боря, простых людей" я тоже навидался - тридцать лет ежегоднего месячника на картошке, овощные базы, стройки, экспедиция, поездки по стране и т.п., хотя, наверное, меньше чем ты. Никаких иллюзий по их поводу я не питаю, му...ов с кашей в голове, агрессивного хамья и всякой пьяни среди них избыток, но кровожадность их ты, по-моему, сильно преувеличиваешь. Российская интеллигенция (тот немалый круг, в котором я всю жизнь варился) - может, и сомнительная категория, но намного лучше, чем все остальные категории населения в России, и, по моему личному опыту, менее эгоистична и мне понятнее и симпатичнее, чем соответствующий ей по уровню образования слой на Западе, в Штатах в частности. Во всяком случае, никого в России, кроме этого слоя и отдельных сердобольных бабусь "из народа", настоящих и будущих, с кем хотелось бы совместно проживать без опасности повернуться спиной, я не вижу. Если и интеллигенцию считать дерьмом, то остается только оттуда валить - в других цивилизованных странах поспокойнее, хотя своих трудностей достаточно. Моя "российская идея" - только в том, что ничего хорошего, кроме этого слоя и произведенных им культурно-научных ценностей, Россия миру пока не дала, но этот вклад оставляет какие-то надежды и на будущее. И надо на него упирать, чтобы дать какую-то альтернативу опасным "русским идеям" про Третий Рим, державу и проч. Маленький шанс на распространение этой - единственной позитивной идеи есть, и не попытаться его использовать - значит, смириться с жизнью в дерьме для следующих поколений тоже. Сумела же "интеллектуальная элита" в Америке провести кампании против расовой и сексуальной дискриминации, насилия в семье и т.п. и, при всех идиотских перегибах, "смягчить нравы" у ничуть не менее "кровожадного" населения - я это вижу по пятилетней жизни в недавно самых паршивых районах Нью-Йорка, а то и всей Америки (Бронкс, Гарлем), где за пятнадцать-двадцать лет изменения в нравах к лучшему очень видны - раньше в этих районах появляться было страшно. Уверяю тебя, что афроамериканцы и "латины" и даже часть "белого" населения (вспомни еврейские, ирландские и итальянские мафии сорокалетней всего давности) не более легкий материал для смягчения нравов, чем основная масса российского населения, и по численности пропорция между американским "салтыковским" обывателем и здешним образованным классом отличается от российской, но не в разы. А ведь получилось же. И гражданское общество, какое-никакое, родилось в муках и худо-бедно функционирует. Конечно, в России это менее реально, но не исключено - в исторический детерминизм и обязательное повторение прошлого я не верю. Вот вкратце мои соображения.
Показательно, что критика во всех трех откликах в основных моментах совпадает, как я это вижу. Это заставляет основательно почесать репу...
Вот присланное по имейлу письмо от моего многолетнего (с тринадцати лет одного из моих взрослых кумиров) старшего друга-оппонента и рецензента на мой "Воплощенный миф" и оба сборника стихов, бывшего таллинского профессора-искусствоведа, автора замечательных книг и статей Бориса Моисеевича Бернштейна, живущего последние 20 лет в Штатах:
Вынесу за скобки общеизвестное и неопровержимое: Милитарев - это Милитарев, в его тексте много пронзительно точных и глубоких диагнозов и увлекательных гипотез. Разумеется, мне глубоко импонирует озабоченность автора актуальными проблемами России и безусловно близкий мне гуманистический пафос. Необходимость экономить время заставляет меня не говорить о них специально.
Должен, однако, признать, что узловые, концептуальные позиции вызывают у меня сомнения. Вот они.
1. Зачем российским народам нужна российская идея? Действительно ли каждой стране, народу, этносу для полноценного и достойного существования и ощущения специфической общности требуется некая собственная идея? Имеется ли в наличии сегодня, скажем, датская идея? Или норвежская? Шведская? (Я специально называю страны, где, по исследованиям ЮНЕСКО, люди чувствуют себя наиболее счастливыми)? Финская? Швейцарская? Или там в общем люди довольствуются разными идеями (возглавляющими шкалу ценностей, у разных групп разными, но сохраняющими области разумного соприкосновения) и лучше прислушиваются к голосу жизни, нежели к рупорам единой национальной/ полинациональной/государственной идеи?
Честно сказать, я не вижу нужды для каждой этногосударственной общности иметь собственную идею - своего рода самоописывающий идиоматический миф - без которой ее национальное и государственное бытие будет непременно дезорганизовано. Более того, мне кажется, что сплочение массового, да и элитарного сознания вокруг некой национальной идеи все более покрывается исторической пылью, это примета отсталой или стареющей социальной организации. К тому же, как показал опыт, национально-идеологический уклон от природы наделен «интенцией крутизны»: он обречен становиться все круче и заканчиваться пошлым, но смертельным, шовинизмом, нацизмом и т.п.
Мне кажется, ты упрощаешь. Я бы отличал то, что ты, по-моему, имеешь в виду под «национально-идеологическим уклоном» (германский нацизм, советско-российский империализм и т.п.) от того, что я условно называю «российской идеей». Это - другой ряд. Я думаю, что «американская идея» («мы - страна свободы, демократии, прав и возможностей человека») очень даже существует и разделяется большинством населения при всех ее спорных моментах («поэтому мы должны диктовать свои ценности всему миру», что разделяется в Штатах далеко не всеми). Или, скажем, «финская идея» 30-х - начала 40-х (ее упоминает Глейберман) - «защита границ», отстаивание независимости маленькой страны, на которую покушаются большие (таки поднявшая народ, отбивший мощную советскую агрессию), а в последние десятилетия - идея выйти на мировой уровень, скажем, в образовании (тоже получилось). Или послевоенная «японская идея» - я не японист, не знаю, как она формулировалась, но явно существовала - преодолеть последствия военной катастрофы, стать мировой - и мирной - экономической державой (получилось). Или послевоенная же западногерманская, которую я понимаю как «на нас лежит страшная вина, но мы должны стать процветающей демократической страной, живущей в мире с другими». Если поискать в истории, можно найти еще примеры подобных идей, не заканчивающихся «пошлым, но смертельным, шовинизмом, нацизмом и т.п.»
Мне можно возразить - и невзирая на закольцованность возражения, об этом стоит рассуждать - что у России есть собственная традиция, социально-психологическая наследственность, мы привыкли жить «с идеей», «ради идеи», «во имя идеи». И беда постгорбачевской России - в идеологическом вакууме.
Тут я бы заметил, что предшествующие падению советской власти десятилетия было отмечены безнадежной профанацией и увяданием собственно марксистской идеи и отвечающих ей социально-психологических мотиваций - вколачиваемый в мозги научный коммунизм выродился в пустую форму и, полагаю, сами «вожди» в последний раз читали (и обдумывали?) «первоисточники», когда сдавали (если сдавали) соответствующий экзамен в ВУЗе...
Тут много чего можно было бы вспомнить. Но, чтобы не уходить в сторону от главного сюжета, допустим: у бывшего советского обывателя отобрали привычную, ставшую органической необходимостью опору, обеспечивавшую его идентичность, особость общности, к которой он принадлежит, определявшую высший смысл его существования - и т.д. Опору выбили, почва ушла из под ног, надо что-то делать, ибо иначе Россию не собрать... Ладно.
Из чего же можно такую идею строить, из какого идейного материала?
2. В материалах нет недостатка, это мы видели на историческом опыте. Да и сейчас есть откуда черпать. Чего стоит одно только идиосинкратически расцветающее православие. Или таинственно зовущее евразийство. А.Милитарева они не устараивают по вполне понятным причинам. Они весьма разнообразны, но если посмотреть да посравнить, можно увидеть нечто общее. Трудно вспомнить «национальную идею» любого сорта и окраски, которая не была бы замешена на мессианизме. Особость обрастает призванностью, посланничеством, всемирным водительством и устремленностью к светлому будущему.
Ограничусь российским же примером. Кто же не помнит известное стихотворение А.С.Хомякова «России», да и следующее за ним хронологически - «Раскаявшейся России». Мессианистическая схема у этого рыцаря «российской идеи» (Хомяков, «как рыцари, охранявшие Богородицу, спал вооруженным» - Герцен) стопроцентно типична для всех конструктов этого рода, они никогда не бывают изоляционистскими. Но будучи при этом образованным, совестливым и просто порядочным русским дворянином, Алексей Степанович прекрасно понимал, в каком дерьме пока что пребывает призванная к всемирно-исторической миссии страна:
В судах черна неправдой черной
И игом рабства клеймена;
Безбожной лести, лжи тлетворной,
И лени мертвой и позорной,
И всякой мерзости полна!
(Вот эта строчка про суды мне всегда была особенно дорога. Да и другие тоже недурны.) Но впереди - великое всемирно-историческое будущее, ради которого надо исправляться.
Для предлагаемых исканий российской идеи такая схема, во-первых, слишком проста, а во-вторых, слишком скомпрометирована, из сумерек недавнего прошлого возникают чудовищные тени арийского или квазимарксистского мессианизма... Поэтому размышления А.Милитарева начисто лишены мессианистического аттрактора. В его российской идее нет телеологической составляющей, нет великой цели, нет сияния из будущего. Но без этой составляющей идея теряет энергетический накал и заражающую силу. Она перестает быть зовущей, мобилизующей, она направлена скорей на спасение психологических механизмов идентичности, принадлежности к достойному целому, сохранению того, что можно еще сохранить. Не до жиру, быть бы живу...
Наше российское - не то, что будет благодаря нам достигнуто, а в том, что нам уже удалось сделать. Мы, кажется, ищем оправдания собственной истории. Но в таком сильно усеченном виде российская идея будет - ну, не скажу мертворожденной, но как бы «вялорожденной». Она сводится к тому, чем мы можем похвастаться в минувшем, это: «исключительный вклад в мировую культуру и науку. Больше, похоже, похвастаться нам нечем.»
И вот тут, очевидно - по причине дефицита материала для похвальбы, начинаются преувеличения.
3. Минуя подробности - о некоторых я все-таки вспомню позже - я прежде всего хочу остановиться на методологии.
Почему, собственно, последние полтора столетия? Что-то тут нечисто. Русские начала, как-никак, принято возводить к Киевской Руси. Кое-кто старается забраться еще глубже - но ладно, велесовы книги у меня на полке не стоят.
Другое следствие этого ограничения. Рядом с Россией оказываются «только» Германия, Франция и Англия - тогда как даже Италия или там Испания уже в счет не идут.
Прошу прощения. Идут.. Что пардон, то пардон, как говорится: интеллектуальные, научные, гуманитарные традиции непрерывны, без трансляции, сопряженной с трансформациями, без наращивания наличного, без великих перекодировок наличного культурного дискурса ничего бы не было. Нет XIX века без XVII, без античного полиса (эй, греки, где вы теперь?) не было бы Ренессанса, без итальянского Ренессанса не было бы современной Западной Европы и не только ее, до англичанина Максвелла был итальянец Галилей, до француза Пастера - голландец Лёвенгук, до нынешних астрофизиков - поляк Коперник, и вообще - деление науки и даже техники на «национальные школы» и «национальные вклады» - не лучший тон. Если же говорить о российском вкладе в мировую науку, то трудно вспомнить российский вклад в мировую физику - до того момента, когда талантливые русские (и русско-еврейские) физики не поработали в английских и немецких лабораториях, русская медицина, конечно, незабываема, но все эти сеченовы, пироговы и боткины почему-то учились и практиковались заграницей, пренебрегая блистательной российской школой, что же касается советской медицины и ее наследия в сегодняшней России, то тут я, с разрешения автора идеи, позволю себе умолкнуть.
В этом парадоксальном Советском Союзе удалось засечь на лысенковской конюшне едва ли не досмерти самую перспективную науку ХХ века - биологию, только к концу века она стала приходить в себя - «отрясая грезы ночи», зато мир был поражен великим открытием биолога Бошьяна, у которого - великая победа диалектики! - вирусы на глазах превращались в микробов, а микробы - в вирусы! А двойную спираль в это время открывали в другом месте. Физика спаслась от идеологического разгрома только благодаря бомбе, кибернетику не допускали на порог... да все это известно, и я не очень понимаю, как А.Милитарев мог так увлечься собственной идеей.
Когда я брожу по аллеям Стенфорда, я имею основания подозревать каждого мужика в джинсах, следующего из библиотеки в профессорскую столовую, в неафишируемом обладании Нобелевской премией. Ну, а как с этим обстоит дело там?
О гуманитарных науках я уж и вовсе не говорю; ну, некоторые великолепные цветы пробились сквозь асфальт, но какой ценой! И сколько бы этого могло быть, если бы не удушающая атмосфера одной мессианистической идеи, которая после нескольких кровопусканий слилась в экстазе с национальной идеей и приняла ее очертания, а затем, как и полагается идее, превратилась «в материальную силу», то бишь в практическую политику...
Остается русская литература - снова Гоголь, Толстой, Достоевский, Чехов, Бабель, Платонов, Булгаков, Мандельштам, Бродский... Да. Ну, и что? Я нигде не сказал, и никогда не скажу, что русский и другие этносы, населяющие Россию, неспособны рождать талантливых людей. Вздор это все, бог генетики, в отличие от Фемиды, действительно слеп, сыплет, где придется. А вот где прорастет... Сотнями лет многим семенам культуры там как-то не прорасталось. Слово проросло - хотя и трудно, но все же, у слова свои возможности.
Я надеюсь, никто не ждет, что я, искусствовед, начну приводить примеры из истории русского искусства. Александр Бенуа как-то обобщил - в несколько претенциозной интонации, характерной для того времени:
«Русскому искусству выпала историческая миссия ученичества» (цитирую по памяти).
Такая вот миссия... Стоит ли из этого материала выделывать российскую идею?
Можно любить, ценить и глубоко понимать русское искусство и видеть его кульминации - там, где они были. Но не более того.
4. Мое последнее возражение касается отождествления слоя российской интеллигенции, на который следует надеяться, с солженицынской «образованщиной». Я вижу вещи в ином свете.
Что касается слоя, то он, по моему впечатлению, тонок. А.Милитарев его хорошо знает, он в нем варился - и свой круг, боюсь, заслоняет для него толщу «образованщины», созданную советской эпохой и, боюсь, не знающей погибели. Это армия учителей, воспитанных советскими педвузами и затюканная РАЙ, ГОР и прочими ОНО, райкомами, горкомами, рабовладельческой системой эксплуатации и ограниченная собственной малообразованностью. Сейчас находятся старатели, которые вздыхают об ушедшем величии советской средней школы. В течение сорока лет ко мне на первый курс приходили выпускники средних учебных заведений со всех концов нашей необъятной родины. Из них не менее девяноста процентов были невежественны не только в гуманитарных дисциплинах, какой-нибудь истории или истории литературы, они были равно невежественны в географии или алгебре. «Остров Крит, - сообщал мне на экзамене первокурсник, еще не забывший школьную премудрость, - находился на полуострове Пелопоннес». Мой дядюшка был профессором одесского медицинского института - он говаривал, что они выпускают врачей с высшим образованием, но без среднего (сам он еще успел окончить царскую гимназию и знал немного по латыне). Это вторая армия образованщины. Третья - инженеры...
Мне отсюда нынешняя Россия видна нечетко. Но иногда высвечиваются какие-то показательные фрагменты - и у меня создается впечатление, что последствия этой культурной катастрофы налицо. Когда я натыкаюсь на безобразные случаи «безбожной лести, лжи тлетворной» в практике высокопоставленной нынешней интеллигенции (профессура, институты Академии наук, провинциальные ВУЗы - я кое с кем переписываюсь - но также и МГУ, т. наз флагман) и т.п., то это впечатление получает очередное подкрепление... Вот почему идея Милитарева относительно мягкого, спектрального перехода от интеллектуальной элиты к массам через «образованщину», якобы составляющего специфику российской ментальности, кажется мне весьма уязвимой. Тут требуется более тонкий анализ...
Вот несколько первых соображений, которые пришли мне в голову после чтения этой яркой и пассионарной декларации-призыва. Я готов продолжать обсуждение: возможно, я не все верно понял, возможно, что автор идеи что-то недоформулировал - будем пререкаться далее, тут есть о чем.
А вот - еще одно письмо, ответ на ту же "Российскую идею" другого моего друга - биолога мирового класса (это, естественно, я не от себя - мне это говорили его коллеги) Анатолия Глейбермана, работающего в Баффало:
Ну вот, Саша - я, как и обещал - немного собрался с мыслями. Посылаю прямо тебе - я не очень силен в пользовании ЖЖ. И опять-таки - за эти пару недель в России стало происходить что-то новое, что издалека оценить довольно трудно (да и изнутри тоже, насколько мне описывают друзья и родственники). Поэтому я ограничусь комментариями к рассуждению о национальной идее как таковой, а судьбу современной России пока трогать не будем.
Значит так, нация может рассчитывать на исторический успех только в случае наличия некоей действующей национальной идеи. Ну, малые нации могут существовать довольно долго на идее защиты границ (вроде Финляндии vs СССР в 1939-40гг.) или принципиального нейтралитета (вроде Швейцарии весь 20 век) - они малые, от них ничего и не требуется. Мировому сообществу они дают представление, что в современном, не слишком людоедском обществе маленькая страна может довольно долго существовать при том, что окружающие большие соседи соблюдают некие правила игры.
Большие нации-империи во все века свою национальную идею реализовывали в виде географической, военной, экономической экспансии. Я не помню в истории примеров - я может быть не прав - поправь меня, пожалуйста - когда в качестве национальной идеи провозглашалось нечто - "смотрите, как хорошо, мирно, красиво и культурно мы живем - бросьте вашех глупостей и следуйте нашему примеру". Мне кажется, человечество так себя не ведет. Обьединение под такого рода идеей может быть движущей силой (на некоторое время) для некоей группы единомышленников (ессеев, ранних христиан, теософов, "вольтерьянцев и вольтерьянок", хиппи) - но не для нации. Ну, разве что в качестве примера культурной экспансии мы будем рассматривать рок-музыку и Голливудские фильмы - как ты думаешь - это по теме дискуссии?
Культурологическая экспансия эллинизма со всем ему присущим эстетизмом и веротерпимостью осуществлялась сначала мечами македонцев а потом Римскими легионами. Предлагаемая в качестве движущей силы русская (российская) национальная идея, основанная на былых достижениях русскоязычной культуры - на мой взгляд несколько утопична и питается нашей ностальгией. Ну да, все мы - твои адресаты - имеем нечто общее, а именно - мы воспитаны в русскоязычном духовном мире, любим и/или ценим русскую литературу от Гоголя до Губермана и от Державина до Бродского (далее - не везде). Ну, для некоторых - Мусоргский-Чайковский-Шостакович-Губайдуллина. И Галич-Окуджава-Высоцкий. Где при этом место в современном мире для некоей общественной формации, объединенной такой идеей? Как мы можем осуществить ее мирную экспансию? Штыками? Экономикой? Или - если экономически развитые страны смогут осуществить (не знаю как) - достаточно "хлеба" для всего мира (и сделать это каким-нибудь не унизительным способом, типа подачек от ООН или ЮНЕСКО) - то "мы" - новая Россия - займется осуществлением второй половины лозунга - обеспечим "зрелищ"?
Кроме того - не слишком ли мы переоцениваем прошлые заслуги России в создании современной западной культуры? Ну да - русская литература, никуда не выкинешь Толстого-Достоевского. Еще некоторые западные интеллектуалы читали Гоголя-Бунина-Солженицина и смотрели Голливудский вариант "Доктора Живаго" - и все слышали "Щелкунчика", а некоторые - "Ленинградскую" Шостаковича. Достаточно ли этого, чтобы рассчитывать на место одного из лидеров в будущем развитии человечества?
Русский театр - драма, балет, опера - ну да, их не загубили (до конца). Возможны ли теперь "Российские вечера" Дягилева и переворот в западном восприятии музыки? А если еще учесть, что современная музыкальная культура во многом определяется "попсой", а не классикой? А театральное действо в значительной мере вытеснено Голливудскими фильмами?
Русская наука - ну про гуманитарную я говорить не буду, я не знаю. С твоих слов как-то представляю что в некоторых областях есть своя твердо установленная позиция в мировом сообществе.
С естественными - все очень просто. В биологии, физике и математике в первой половине 20 века Россия (СССР) была в числе мировых лидеров со своим специфическим лицом. Что из этого мы имеем сегодня?
Биология - Россия (СССР) занимала абсолютно лидирующие позиции в экспериментальной биологии в 30х годах ХХ века. Благодаря чисткам и последующим идеологическим давлениям это все на 20 лет исчезло - а потом начало потихоньку (слишком медленно) восстанавливаться и внезапно попало в технологическую яму - когда в середине 70-х весь цивилизованный мир рванулся в современную молекулярную биологию, а в России не хватило ресурсов (и материальных, и идейных). С тех пор у нас есть отдельные сильные ученые и лаборатории, но в целом - все довольно провинциально (может быть - за исключением нескольких традиционных областей, таких как систематика беспозвоночных).
В физике - после блестящих десятилетий (1910-1980) - по инерции остается довольно много сильных ученых разного возраста, но слишком многие из них уехали и стали частью всемирной, но не российской мировой научной элиты. Не знаю, возможно ли с их помощью восстановить эту часть национальной гордости.
Математика - по прежнему рождает блестящих ученых, но есть ли сейчас такое понятие, как "российская математика", я просто не знаю. Надо бы у профессионалов поспрошать.
Химия - насколько я помню - всегда была довольно сильна, но было ли что-либо "российско"-специфическое, дающее право на некую особую позицию в интеллектуальном мире, я просто не знаю.
Ну а чего мы хотим? Возвращения России в число лидеров прогресса человечества? Чего мы ждем от России - создания новой мировой супер-силы? На основе чего? При теперешнем экономическом и демографическом состоянии страны такой поворот можно (теоретически) осуществить за счет некоторого рывка в экономике, при этом направить появившиеся ресурсы на восстановление экспансионной мощи государства (армия+ВПК, космос), подкормить население - по остаточному принципу, ну и уж совсем по остаточному принципу вернуться "а также в области балету" - т.е. - back to USSR (ну может быть помягче - цензуру убрать, гастролям за границей не препятствовать, худсоветы разогнать).
Другой вариант - идеалистическй. Сделать из страны некий «заповедник гоблинов» - бросить все силы на культурное строительство. Черт с ней - с военной силой и мировым господством, страна у нас большая, завоевать ее не удастся так просто - если правительство перед лицом внешнего врага не наложит в штаны - не занять врагам нашу огромную территорию. Подкормим получше народ, но большую часть вырученных от нефти и газа бабок отдадим художникам, музыкантам, писателям и ученым - и расцветем всему миру на зависть, все бросят воевать и начнут писать стихи.
А захочет ли 90% населения быть театральными капельдинерами, лаборантами и прочей обслугой при интеллектуальной элите? Их душа чем напитается? А как быть с беспокойными сердцами активных (и очень часто воинственных) прозелитов-богоискателей разных мастей? Где им место в этом чудном мире?
Ну - в общем - то ли в виду некоторого зимнего (или возрастного) пессимизма - написал я что-то очень ворчливое. Сухой остаток - мы (ты, я, твои адресаты - и сторонники, и противники) - все ценим то, что каждый из нас по-своему понимает как русскую культуру. Всем нам хочется, чтобы она продолжалась долго после нас и наших детей. Может ли она стать чем-то руководящим в будущей (весьма мало предсказуемой) жизни страны, которая сейчас называется Россией - только ее, или еще какого-нибудь куска земли - отдельной ли страны или части еще-какой-нибудь страны) - мы не знаем. Думать про это надо, предлагать и обсуждать - обязательно. Толк от всякого действия есть. Поживем - увидим.
Вроде, я сдержал собственное обещание - про конкретные судьбы современной России писать не стал - не Герцен, "Письма из далека" - не по чину.
Толя
А вот третье письмо - от моего старого московского, а прежде питерского, друга Бориса Барочина, вместе с которым мы с начала 70-х занимались немножко "изготовлением и распространением" (в основном, я привозил из Москвы самиздат-тамиздат, а он фотографировал и в Питере "распространял") - инженера с широким гуманитарным кругозором, знатока и поклонника Канта:
Саша, привет!
Как и в старые советские времена, у меня отношение к затронутым вопросам гораздо более пессимистичное, чем твое, поскольку процент "простых" людей, мне знакомых, значительно выше, чем у тебя. Поэтому я могу утверждать, что салтыковский обыватель по численности абсолютно превышает очень сомнительную российскую интеллигенцию, не говоря уж об особенностях интеллигенции технической. А обыватель любит своих градоначальников и считает главной положительной характеристикой их способность к совершению кровопролитий, чем больших, тем лучше. В твоих рассуждениях в очередной раз этот факт упущен.
Пока я выбрался ответить только на последнее, самое короткое, письмо (мой ответ неизбежно повторяет какие-то соображения из поста про "русскую идею"):
"Боря, простых людей" я тоже навидался - тридцать лет ежегоднего месячника на картошке, овощные базы, стройки, экспедиция, поездки по стране и т.п., хотя, наверное, меньше чем ты. Никаких иллюзий по их поводу я не питаю, му...ов с кашей в голове, агрессивного хамья и всякой пьяни среди них избыток, но кровожадность их ты, по-моему, сильно преувеличиваешь. Российская интеллигенция (тот немалый круг, в котором я всю жизнь варился) - может, и сомнительная категория, но намного лучше, чем все остальные категории населения в России, и, по моему личному опыту, менее эгоистична и мне понятнее и симпатичнее, чем соответствующий ей по уровню образования слой на Западе, в Штатах в частности. Во всяком случае, никого в России, кроме этого слоя и отдельных сердобольных бабусь "из народа", настоящих и будущих, с кем хотелось бы совместно проживать без опасности повернуться спиной, я не вижу. Если и интеллигенцию считать дерьмом, то остается только оттуда валить - в других цивилизованных странах поспокойнее, хотя своих трудностей достаточно. Моя "российская идея" - только в том, что ничего хорошего, кроме этого слоя и произведенных им культурно-научных ценностей, Россия миру пока не дала, но этот вклад оставляет какие-то надежды и на будущее. И надо на него упирать, чтобы дать какую-то альтернативу опасным "русским идеям" про Третий Рим, державу и проч. Маленький шанс на распространение этой - единственной позитивной идеи есть, и не попытаться его использовать - значит, смириться с жизнью в дерьме для следующих поколений тоже. Сумела же "интеллектуальная элита" в Америке провести кампании против расовой и сексуальной дискриминации, насилия в семье и т.п. и, при всех идиотских перегибах, "смягчить нравы" у ничуть не менее "кровожадного" населения - я это вижу по пятилетней жизни в недавно самых паршивых районах Нью-Йорка, а то и всей Америки (Бронкс, Гарлем), где за пятнадцать-двадцать лет изменения в нравах к лучшему очень видны - раньше в этих районах появляться было страшно. Уверяю тебя, что афроамериканцы и "латины" и даже часть "белого" населения (вспомни еврейские, ирландские и итальянские мафии сорокалетней всего давности) не более легкий материал для смягчения нравов, чем основная масса российского населения, и по численности пропорция между американским "салтыковским" обывателем и здешним образованным классом отличается от российской, но не в разы. А ведь получилось же. И гражданское общество, какое-никакое, родилось в муках и худо-бедно функционирует. Конечно, в России это менее реально, но не исключено - в исторический детерминизм и обязательное повторение прошлого я не верю. Вот вкратце мои соображения.