Служба и быт на борту американского линкора в 1930х годах
Несколько лет назад, когда я писал второй том книги об американских линкорах для серии Боевые Корабли Мира, адмирал Джеральд Миллер, которому посвящен предыдущий пост в этом ЖЖ, поделился своими воспоминаниями о службе на линейном корабле “New York” в 1930х годах. Думаю, читателям этого журнала (по крайней мере тем кто не читал мою книгу) эти воспоминания могут быть интересны...
Линейный корабль USS New York (BB-34) в 1930х годах
Матрос 2 класса Джерри Миллер служил на “New York” в 1937 г. и принимал участие в походе в Европу - на торжества в Спитхеде по случаю коронации короля Георга VI. Впоследствии, закончив Военно-Морскую Академию США, Джеральд Миллер участвовал во Второй мировой войне - уже в качестве офицера на крейсере “Richmond”, а затем продолжил службу на флоте в послевоенный период, став командиром авианосца “Franklin D. Roosevelt”. Впоследствии вице-адмирал Д.Миллер последовательно занимал посты командующего 2 флотом США, командующего 6-м флотом США, а также командующего Ударными силами НАТО в Атлантике и на Средиземном море.
* * * * * * *
… В 1937 году, когда Д.Миллер был на “New York” матросом 2 класса, корабль был уже “в возрасте”. Он нес боевую службу в британских водах еще во время Первой мировой войны, будучи флагманским кораблем командующего 9 Дивизией линкоров Атлантического флота…
Прибыв на борт “New York” в начале января 1937 г., 17-летний матрос Миллер был приписан к палубной команде. В его обязанности входило драить деревянную палубу корабля, участвовать в работах по очистке и окраске различных деталей устройства корабля, и т.д - разумеется включая и обычные повседневные работы по эксплуатации и поддержанию в должном порядке палубного оборудования, тросов, кабелей и т.д. По боевому расписанию его боевой пост был в 3-й (средней) башне главного калибра, на подаче полузарядов к орудиям ГК.
После 3-х месяцев службы в палубной команде Джеральд Миллер был приписан к командиру корабля в качестве помощника по ведению корабельной документации. Для этого ему пришлость изучить многочисленные правила и нормативные документы, регламентирующие различные аспекты делопроизводства в ВМС, включая обращение с секретной документацией, ведение записей и т.д.
Для США это время было не слишком спокойным - страна только что вышла из Великой Депрессии, но политическая обстановка продолжала оставаться довольно напряженной - и в прессе, и в Вашингтоне не утихали активные дискуссии между сторонниками и противниками политического и экономического курса нынешней демократической администрации президента Ф.Д.Рузвельта. Несмотря на то, что президент был переизбран на второй срок, он по-прежнему имел ненамного меньше яростных критиков и оппонентов, чем активных сторонников.
В этих условиях флот США, дабы остаться эффективной и монолитной военной организацией, тщательно старался избегать всякой ангажированности и вовлеченности в околополитические споры и дискуссии. “Одним из уроков, который я тогда усвоил - вспоминает сегодня вице-адмирал Д.Миллер - была важность для военнослужащего избегать любой вовлеченности в активную политическую деятельность. Свидетельства подобной вовлеченности или ангажированности (например, запрос члена Конгресса, касающийся какого-либо члена экипажа корабля, его статуса и т.д.) мог привести к тому, что в личном деле такого военнослужащего появлялся штамп PI (Political Influence) - “политически пристрастен”. Наличие такого штампа являлось фактором, вряд ли способствовавшим быстрому продвижению к командным должностям - если бы этот человек пожелал строить карьеру в этом направлении. Идея заключалась в том, что карьера офицера флота состоит не в политиканстве, а в развитии и реализации сугубо флотских профессиональных, административных и лидерских качеств, необходимых для флота США”.
Новым постом Д.Миллера по боевому расписанию была боевая рубка, где он служил в качестве “голоса” командира, передавая в бою его приказы по линиям внутрикорабельной связи и телефонной сети.
Как вспоминает сегодня вице-адмирал Миллер, “корабль был уже довольно стар, но поддерживался в чистоте и порядке. Наиболее сильное впечатление производили громадные паровые машины, с их массивными цилиндрами и другими деталями. Поскольку последствия Депрессии все еще ощущались весьма остро, по прежнему соблюдалось множество ограничений, дабы всемерно сократить расходы на содержание и поддержку боеспособности корабля. Для сокращения потребления электроэнергии отключалось электроосвещение (выкручивались лампочки) в тех отсеках корабля, где оно не являлось постоянно необходимым… Потребление пресной воды в душах было ограничено (специальным расписанием), чтобы снизить расходы на работу опреснительной установки. Было очень сильно сокращено ходовое время - корабль проводил значительное время на якоре в Сан-Педро, вместе с многими кораблями Тихоокеанского флота”.
Однако даже в этих условиях проводилось множество учений… “Одним из них была ежегодная артиллерийская практика в стрельбе на короткую дистанцию (SRBP - Short Range Battle Practice, на развитие максимальной технической скорострельности - А.М.), когда корабль вел огонь из 356-мм по буксируемому щиту на дистанции около 1500 ярдов. От результатов артиллерийской стрельбы зависела репутация командира корабля. Соответственно, проводилось множество артиллерийских учений”.
Матрос Джеральд Миллер сохранил воспоминания об имевшейся на линкоре корабельной авиации - что впоследствии стало его судьбой и флотской специальностью. “У нас было три гидроплана - обшитые полотном двухместные бипланы с радиальными двигателями воздушного охлаждения, выполнявшие роль разведчиков и корректировщиков… Обычно один из самолетов хранился на катапульте на 3-й башне; запуск производился с помощью порохового заряда 127-мм орудия, обеспечивавшего давление пороховых газов для срабатывания катапультного механизма… Остальные два самолета обычно хранились на палубе на специальных тележках, и могли передвигаться по палубе соответственно необходимости и подаваться под кран для установки на катапульту…”.
Когда корабль выходил в море, что в тот год бывало не слишком часто, “…наши летные операции заключались в основном в запуске самолета в направлении берега, где самолет принимал небольшое количество почты для корабля и возвращался в тот же день, садясь на воду рядом с линкором, после чего его зацепляли тросами и поднимали краном на борт корабля”.
“…На борту у нас поддерживалась строгая дисциплина. Экипаж был сокращен до возможного минимума - менее предусмотренных штатом 1300 человек. Каждый матрос имел свою подвесную койку, которая на ночь закреплялась (привязывалась) на отведенном месте в кубрике, а днем хранилась в специальном отсеке (выгородке). По крайней мере раз в неделю койки и белье чистились и просушивались на верхних палубах”.
Старшины и офицеры корабля располагались более комфортно - они спали на рундуках и стационарных койках в своих каютах… Пока матрос Д.Миллер был приписан к палубной команде, его койка была подвесной; затем он спал на раскладной койке в одном из помещений, прилежащих к "офису" командира корабля.
. “…Все личные вещи, принадлежавшие матросу, хранились в небольшом прямоугольном шкафчике-рундуке. Замки практически не требовались; каждая деталь и принадлежность формы имела метку с именем владельца, и ношение чужой формы расценивалось как весьма серьезное нарушение и повод для служебного расследования, - если только этот человек не имел на это письменного разрешения законного владельца. Кошельки и любые иные ценные вещи также можно было безбоязненно оставить в незакрытом рундуке, будучи уверенным в их неприкосновенности - воровство являлось тяжким преступлением и сурово наказывалось. В результате экипаж жил в мире без ключей и замков, что создавало особую, удобную и приятную атмосферу… …Еда была довольно простой - часто давались фасоль, кукурузные хлопья, большой популярностью пользовалось также содовое печенье. Алкоголь на борту кораблей ВМС США был под запретом еще с первых послевоенных лет (со времен Первой мировой войны)… ”
В период стоянки в базе увольнение на берег было доступно по уикэндам, а также каждый второй вечер - для всех, кто был свободен от вахты и не был занят в каких-либо корабельных работах и т.п. На палубе перед сходом с корабля дежурный офицер осматривал всех идущих в увольнение, после чего моряки спускались в моторные катера, которые доставляли их на берег.
Однако на берегу зачастую возникали проблемы иного рода. Депрессия значительно повлияла как на уровень жизни в стране, так и на общественные настроения; в сочетании с доминирующими в тот период изоляционистскими и пацифистскими убеждениями это приводило к тому, что “рейтинг” матроса военного флота на социальной лестнице был не слишком высок. В результате “…возможности досуга на берегу были довольно ограничены…Лишь около двадцати процентов членов экипажа были женаты, а на берегу девушки, стремившиеся познакомиться с матросами, не всегда принадлежали к высшим слоям общества… При этом выявление венерического заболевания считалось серьезным инцидентом и влекло за собой жесткое официальное разбирательство и суровое наказание - включая понижение класса с соответствующей потерей денежного содержания и т.п. Это была серьезная проблема, поскольку лечение было сложным, дорогим и не всегда успешным, и в результате у нас на корабле имелось несколько матросов весьма почтенного возраста, которые долгие годы “сражались” со своими медицинскими проблемами и при этом имели низкий класс и весьма скромную ставку денежного содержания, не соответствовавшую их реальной квалификации…”.
Финансовые сокращения сказывались не только на активности собственно кораблей, но и на возможностях карьерного роста - продвижение по службе было очень медленным, особенно на низших ступенях служебной лестницы. Для матроса, решившего сделать флотскую службу своей профессией и карьерой, не было редкостью прослужить пятнадцать лет, прежде чем дождаться возможности производства в низший офицерский чин. Сама эта возможность была открыта с 1920 г. как результат специальной программы, позволяющей более бережно относиться к опытным флотским кадрам, желающим продолжить карьеру по завершении матросской службы.
Матрос мог заявить о своем желании в дальнейшем стать офицером еще в момент зачисления на службу, после чего, пройдя обычную флотскую “учебку”, получал назначение на линейный корабль - служба на линкоре, учитывая техническую сложность и многообразие оборудования этих кораблей, давала наилучшие возможности для профессиональной подготовки и являлась своего рода “подготовительными курсами”. Затем, после сдачи соответствующих зачетов, матрос направлялся в Подготовительную Школу Военно-Морской Академии, а затем, пройдя там семимесячный курс, сдавал экзамены собственно в Военно-Морскую Академию. При наличии соответствующих профессиональных и личных качеств, это открывало для вчерашнего матроса возможности для дальнейшего неограниченного продвижения по службе, как то, в частности, показывает история матроса 2 класса Д.Миллера - впоследствии вице-адмирала флота США. Он прошел программу подготовительных курсов (включавшую алгебру, геометрию, английскую литературу, историю Соединенных Штатов и древнюю историю) во время службы на борту “New York”; преподавателями были офицеры корабля.
Однако воспользоваться всеми возможностями этой программы быстро и в полной мере было довольно сложно, поскольку в количественном отношении флот практически не развивался, а потому новые вакансии открывались нечасто. Тем не менее, как вспоминает адмирал Миллер, “мораль и дух экипажа на корабле были здоровыми - несмотря на довольно суровые бытовые условия и проблемы с карьерным ростом. Экипажи действительно гордились своими кораблями. Проводилось много спортивных соревнований, которым всегда придавалось большое значение, и они вызывали самый живой интерес. Квалификация членов экипажа в их корабельных специальностях была исключительно высока - создав проблемы с уровнем жизни, депрессия в то же время жестко привязала людей к работе, обеспечив отбор лучших среди лучших”.
Весной 1937 г. правительство США избрало “New York” для представительской миссии на международном военно-морском параде в Спитхеде, по случаю коронации короля Георга VI. Официальным представителем флота США на торжествах в Лондоне был адмирал Х.Родмэн - тот самый, который 20 лет назад на том же корабле возглавлял 6 (американскую) Дивизию линейных кораблей Гранд-Флита. В этом походе матрос 2 класса Д.Миллер был приписан к адмиралу в качестве его секретаря. “…Адмирал был очень открытым и сердечным человеком… Он несколько раз беседовал со мной и твердо поддержал мое намерение поступить в Военно-Морскую Академию в Аннаполисе, чтобы посвятить свою жизнь и карьеру службе во флоте”.
Поход в Англию начался в Сан-Педро, при этом корабль сохранил на борту лишь “скелетный” экипаж - около 300 специалистов, т.е. необходимый минимум для обслуживания основных корабельных систем. Многие члены экипажа, особенно семейные, не пожелали расставаться с Западным побережьем - их не радовал предстоящий переход на Атлантику, и они с согласия командования “списались” с корабля, ибо переезд и обустройство их семей на новом месте стоил бы Морскому Министерству слишком дорого. Следует отметить отношение американцев к “человеческому фактору” - вряд ли в каком-либо флоте, кроме американского, такие соображения в то время были бы приняты во внимание.
Итак, линкор оставил на берегу около 1000 человек, но при этом принял на борт около 1000 морских пехотинцев, которых следовало доставить на Восточное побережье. Корабль прошел через Панамский канал, - при этом в Панаме весь экипаж получил увольнение на берег на пару дней, получив возможность насладиться экзотическими достопримечательностями тропической Панамы. Следующим пунктом захода был Порт-о-Пренс на о. Гаити, где многие члены экипажа приобрели разнообразные местные сувениры - поделки из полированного дерева, резные фигурки и т.п. “…Самые рисковые из матросов, вопреки запретам, выносили на берег пачки сигарет, припрятав их в носках - сигареты были прекрасной валютой, позволявшей приобрести на берегу множество экзотических сувениров” - вспоминает адмирал Миллер.
“Наш следующий заход был на военную верфь в Портсмуте, штат Вирджиния, где корабль был поставлен в сухой док. Здесь 1000 морских пехотинцев покинула корабль, отправившись к месту назначения. Экипаж линкора, под руководством младших офицеров и персонала верфи, очистил борта и днище корабля от старой краски и заново произвел покраску, подводную часть также покрыли специальным антикоррозийным составом. Затем так же была очищена и перекрашена надводная часть корабля. Дело было серьезное - корабль должен был вскоре официально представлять нашу страну… На всем Атлантическом флоте был объявлен набор добровольцев - 1000 человек, которые желали бы принять участие в 30-дневном походе в Европу, с посещением Англии и Франции… Учитывая недостаток финансирования, из-за которого многие корабли часто и подолгу простаивали в базах, в добровольцах недостатка не было… Так что лозунг “Вступайте во флот - и вы увидите мир!” (рекламный лозунг, призывавший записываться во флот - А.М.) тут сработал в полной мере.
С вновь набранным экипажем, составившим около 1300 человек, наш корабль вышел в океан, пересек Атлантику и прибыл в Шербур. По пути экипаж тренировался в выполнении различных парадных, строевых и церемониальных приемов, которые должны были вскоре потребоваться нам во время “коронационного ревю” - международного военно-морского парада на Спитхедском рейде.
После прибытия во Францию мы получили увольнения на берег; большая часть экипажа воспользовалась специально организованными экскурсиями в Париж, где мы ознакомились с основными историческими и туристскими достопримечательностями французской столицы - от Лувра, собора Нотр-Дам и усыпальницы Наполеона до Фоли-Бержер…”
…После Шербура линкор пересек Канал (Ла-Манш) и ошвартовался в Плимуте, где матрос Д.Миллер оказался в числе 10 счастливчиков, командированных в Лондон для участия в различных церемониях по ходу сложной и торжественной процедуры коронации нового монарха. “Более миллиона человек специально приехали в те дни в Лондон, чтобы стать свидетелями этих торжеств… Для такой массы народа были возведены сложные системы ограждений и обширных трибун, и надо было постараться занять свое место с утра пораньше, чтобы ничего не упустить… Парады были очень впечатляющими, - вспоминает сегодня вице-адмирал Миллер - особенно если тебе всего 17 лет и ты попал в Лондон впервые в жизни!”
После завершения собственно процедуры коронации, международная эскадра, собравшаяся на Спитхедском рейде, начала готовиться к морскому параду. Корабли выстроились в 7 кильватерных колонн. “…Наш “New York” занял позицию головного в колонне иностранных кораблей; следующим за нами был русский линейный корабль “Марат”… В назначенное время появилась королевская яхта - с королем и королевой на борту, которая прошла вдоль строя кораблей, приветствуемая, согласно церемониалу, моряками, построенными на надстройках и по борту - вдоль лееров… А вечером, с наступлением темноты, иностранные корабли-“гости” произвели салют, запустив в ночное небо множество ярких ракет. Причем этот фейерверк управлялся электросигналами с пульта, установленного именно на “New York”.
Линейный корабль USS New York (BB-34) на Спитхедском рейде 20 мая 1937 года
На втором снимке: на первом плане HMS Nelson, на заднем плане слева - USS New York, справа - французский линкор Dunkerque
По завершении церемоний линейный корабль “New York” под флагом адмирала Родмэна направился в обратный путь через Атлантику. Прибыв в Норфолк, корабль высадил на берег 1000 человек из своей “временной” волонтерской команды, а затем перешел в Аннаполис, где принял на борт 500 кадет для летнего учебного похода, в котором должны были участвовать еще 2 линкора - “Texas” и “Arkansas”. Часть кадет была первокурсниками, которые лишь начали постигать основы жизни на море и обязанностей офицера флота, остальные уже закончили 3-й (предпоследний) курс Военно-Морской Академии и изучали конкретные положения и обязанности офицера, несущего службу на корабле ВМС США. Будучи участником программы по получению офицерского звания и членом “административной службы” на борту корабля, матрос Д.Миллер также принял участие в походе. .
Покинув родные берега, три линейных корабля пересекли Атлантику и затем, пройдя Ла-Манш и Кильский канал, прибыли в порт Киль.
Линейный корабль USS New York (BB-34) в Кильском Канале, 1937
Командование флота США заботилось о расширении кругозора будущих офицеров, поэтому здесь для кадет - участников похода, а также для экипажей кораблей, были организованы поездки по различным историческим местам Северной Германии. Матрос Джеральд Миллер также участвовал в трехдневной автобусной поездке по красивому озерному краю в северной части Германии, в числе 100 американских моряков; их спутниками были 100 специально отобранных и прекрасно знающих английский язык немецких моряка - “хозяева”, представлявшие в своей стране для своих гостей германский военно-морской флот.
Каждый вечер моряки останавливались в лучших отелях, совместно с немецкими моряками устраивались “пивные вечера” и другие развлечения, на которые в большом количестве приходили и местные молодые женщины. Тем не менее в Германии это было сложное время - несмотря на видимую идиллию, “обилие коричневых рубашек” не ускользнуло от внимания матроса Д.Миллера.
Согласно первоначальному плану, следующими пунктами захода после Германии должны были стать порты Средиземноморья, однако из-за гражданской войны в Испании эта часть плана была пересмотрена, и вместо Гибралтара корабли направились к английским берегам. Несколько дней линкоры простояли на рейде Торкуэй, где все матросы были отпущены в увольнение и получили возможность ознакомиться с историческими достопримечательностями этой древней части Англии; затем последовал короткий (несколько дней) заход на Мадейру, после чего корабли направились домой, в Соединенные Штаты - трехмесячная программа учебного похода была успешно выполнена.
По возвращении в Аннаполис кадеты сошли на берег, а “New York” направился в “свой” - именной - нью-йоркский порт, что всегда было радостным событием для экипажа, так как горожане очень тепло относились к “своему” кораблю и его экипажу.
“Быть моряком с “New York” в увольнении в городе Нью-Йорке - это было здорово” - вспоминает сегодня вице-адмирал Д.Миллер... “…Здесь все было к твоим услугам - моряк мог вообще не тратить денег в увольнении на берегу. Автобусы и метро, билеты на бродвейские шоу и на матчи “New York Yankees” (бейсбольная команда - А.М.), даже выпивка в баре - все было бесплатно, все предоставлялось нам как подарок от гостеприимных жителей города “своему” кораблю”.
Линейный корабль USS New York (BB-34) в Нью-Йоркском порту (на Гудзоне)
После стоянки в Нью-Йорке корабль совершил короткий визит в Галифакс, а затем вернулся в Норфолк, откуда продолжал действовать, участвуя в различных маневрах и учениях в составе линейных сил Атлантического флота. Матрос Джеральд Миллер успешно сдал экзамены в Подготовительную Школу Военно-Морской Академии, оставив корабль в начале осени и ступив на первую ступень своей военно-морской карьеры. “Я был благодарен кораблю за мои первые уроки жизни в море, и я знал что они останутся со мной навсегда, - вспоминает сегодня вице-адмирал Миллер. -
Но в начале лета 1939 г. я вновь оказался на палубе “New York”, готовясь к своему первому летнему учебному походу - теперь уже в качестве кадета. Поскольку я уже служил здесь два года назад, я хорошо знал корабль и многих людей из его экипажа, а потому был назначен в “административный офис”, заведовавший делами младших офицеров (“мидшипменов”). Программа подготовки включала общие основы морского дела, навигацию, изучение артиллерийской и механической боевой части корабля. Сдача каждого курса сопровождалась подготовкой подробного отчета - дневника, в котором скрупулезно фиксировалась вся проведенная курсантом работа”.
В походе приняли участие те же три линейных корабля, что и два года назад - “New York”, “Texas” и “Arkansas”. Из-за обстановки в Европе, однако, в этот раз поход был ограничен восточной Атлантикой. Первым пунктом захода был Квебек. “…Увольнение на берег принесло гораздо больше приятных впечатлений, чем мог ожидать 2 года назад матрос; так, в Квебеке мидшипмен 3 класса Джеральд Миллер сыграл в гольф с победительницей женского чемпионата по гольфу провинции Квебек... Жизнь определенно налаживалась!”.
После захода в Квебек корабли нанесли визит в Вест-Пойнт - место расположения Военной Академии США, основной традиционной кузницы офицерских кадров американской армии. Затем корабли на несколько дней зашли в Нью-Йорк, позволив экипажу “New York” вновь насладиться особым гостеприимством “своего” города, а после этого учебный отряд ушел на юг, в карибские воды, для проведения различных тренировок, учений и маневров. Последним портом захода был Норфолк, после чего корабли перешли в Аннаполис, где кадеты покинули их палубы, чтобы продолжить обучение в Академии ВМС.
А вскоре подошла к концу и мирная служба “New York” - началась Вторая мировая война, в ходе которой линкору предстояло выполнить множество боевых задач на самых разных театрах...
Линейный корабль USS New York (BB-34) с курсантами Военно-Морской Академии на борту, 1940 год
Линейный корабль USS New York (BB-34) в 1930х годах
Матрос 2 класса Джерри Миллер служил на “New York” в 1937 г. и принимал участие в походе в Европу - на торжества в Спитхеде по случаю коронации короля Георга VI. Впоследствии, закончив Военно-Морскую Академию США, Джеральд Миллер участвовал во Второй мировой войне - уже в качестве офицера на крейсере “Richmond”, а затем продолжил службу на флоте в послевоенный период, став командиром авианосца “Franklin D. Roosevelt”. Впоследствии вице-адмирал Д.Миллер последовательно занимал посты командующего 2 флотом США, командующего 6-м флотом США, а также командующего Ударными силами НАТО в Атлантике и на Средиземном море.
* * * * * * *
… В 1937 году, когда Д.Миллер был на “New York” матросом 2 класса, корабль был уже “в возрасте”. Он нес боевую службу в британских водах еще во время Первой мировой войны, будучи флагманским кораблем командующего 9 Дивизией линкоров Атлантического флота…
Прибыв на борт “New York” в начале января 1937 г., 17-летний матрос Миллер был приписан к палубной команде. В его обязанности входило драить деревянную палубу корабля, участвовать в работах по очистке и окраске различных деталей устройства корабля, и т.д - разумеется включая и обычные повседневные работы по эксплуатации и поддержанию в должном порядке палубного оборудования, тросов, кабелей и т.д. По боевому расписанию его боевой пост был в 3-й (средней) башне главного калибра, на подаче полузарядов к орудиям ГК.
После 3-х месяцев службы в палубной команде Джеральд Миллер был приписан к командиру корабля в качестве помощника по ведению корабельной документации. Для этого ему пришлость изучить многочисленные правила и нормативные документы, регламентирующие различные аспекты делопроизводства в ВМС, включая обращение с секретной документацией, ведение записей и т.д.
Для США это время было не слишком спокойным - страна только что вышла из Великой Депрессии, но политическая обстановка продолжала оставаться довольно напряженной - и в прессе, и в Вашингтоне не утихали активные дискуссии между сторонниками и противниками политического и экономического курса нынешней демократической администрации президента Ф.Д.Рузвельта. Несмотря на то, что президент был переизбран на второй срок, он по-прежнему имел ненамного меньше яростных критиков и оппонентов, чем активных сторонников.
В этих условиях флот США, дабы остаться эффективной и монолитной военной организацией, тщательно старался избегать всякой ангажированности и вовлеченности в околополитические споры и дискуссии. “Одним из уроков, который я тогда усвоил - вспоминает сегодня вице-адмирал Д.Миллер - была важность для военнослужащего избегать любой вовлеченности в активную политическую деятельность. Свидетельства подобной вовлеченности или ангажированности (например, запрос члена Конгресса, касающийся какого-либо члена экипажа корабля, его статуса и т.д.) мог привести к тому, что в личном деле такого военнослужащего появлялся штамп PI (Political Influence) - “политически пристрастен”. Наличие такого штампа являлось фактором, вряд ли способствовавшим быстрому продвижению к командным должностям - если бы этот человек пожелал строить карьеру в этом направлении. Идея заключалась в том, что карьера офицера флота состоит не в политиканстве, а в развитии и реализации сугубо флотских профессиональных, административных и лидерских качеств, необходимых для флота США”.
Новым постом Д.Миллера по боевому расписанию была боевая рубка, где он служил в качестве “голоса” командира, передавая в бою его приказы по линиям внутрикорабельной связи и телефонной сети.
Как вспоминает сегодня вице-адмирал Миллер, “корабль был уже довольно стар, но поддерживался в чистоте и порядке. Наиболее сильное впечатление производили громадные паровые машины, с их массивными цилиндрами и другими деталями. Поскольку последствия Депрессии все еще ощущались весьма остро, по прежнему соблюдалось множество ограничений, дабы всемерно сократить расходы на содержание и поддержку боеспособности корабля. Для сокращения потребления электроэнергии отключалось электроосвещение (выкручивались лампочки) в тех отсеках корабля, где оно не являлось постоянно необходимым… Потребление пресной воды в душах было ограничено (специальным расписанием), чтобы снизить расходы на работу опреснительной установки. Было очень сильно сокращено ходовое время - корабль проводил значительное время на якоре в Сан-Педро, вместе с многими кораблями Тихоокеанского флота”.
Однако даже в этих условиях проводилось множество учений… “Одним из них была ежегодная артиллерийская практика в стрельбе на короткую дистанцию (SRBP - Short Range Battle Practice, на развитие максимальной технической скорострельности - А.М.), когда корабль вел огонь из 356-мм по буксируемому щиту на дистанции около 1500 ярдов. От результатов артиллерийской стрельбы зависела репутация командира корабля. Соответственно, проводилось множество артиллерийских учений”.
Матрос Джеральд Миллер сохранил воспоминания об имевшейся на линкоре корабельной авиации - что впоследствии стало его судьбой и флотской специальностью. “У нас было три гидроплана - обшитые полотном двухместные бипланы с радиальными двигателями воздушного охлаждения, выполнявшие роль разведчиков и корректировщиков… Обычно один из самолетов хранился на катапульте на 3-й башне; запуск производился с помощью порохового заряда 127-мм орудия, обеспечивавшего давление пороховых газов для срабатывания катапультного механизма… Остальные два самолета обычно хранились на палубе на специальных тележках, и могли передвигаться по палубе соответственно необходимости и подаваться под кран для установки на катапульту…”.
Когда корабль выходил в море, что в тот год бывало не слишком часто, “…наши летные операции заключались в основном в запуске самолета в направлении берега, где самолет принимал небольшое количество почты для корабля и возвращался в тот же день, садясь на воду рядом с линкором, после чего его зацепляли тросами и поднимали краном на борт корабля”.
“…На борту у нас поддерживалась строгая дисциплина. Экипаж был сокращен до возможного минимума - менее предусмотренных штатом 1300 человек. Каждый матрос имел свою подвесную койку, которая на ночь закреплялась (привязывалась) на отведенном месте в кубрике, а днем хранилась в специальном отсеке (выгородке). По крайней мере раз в неделю койки и белье чистились и просушивались на верхних палубах”.
Старшины и офицеры корабля располагались более комфортно - они спали на рундуках и стационарных койках в своих каютах… Пока матрос Д.Миллер был приписан к палубной команде, его койка была подвесной; затем он спал на раскладной койке в одном из помещений, прилежащих к "офису" командира корабля.
. “…Все личные вещи, принадлежавшие матросу, хранились в небольшом прямоугольном шкафчике-рундуке. Замки практически не требовались; каждая деталь и принадлежность формы имела метку с именем владельца, и ношение чужой формы расценивалось как весьма серьезное нарушение и повод для служебного расследования, - если только этот человек не имел на это письменного разрешения законного владельца. Кошельки и любые иные ценные вещи также можно было безбоязненно оставить в незакрытом рундуке, будучи уверенным в их неприкосновенности - воровство являлось тяжким преступлением и сурово наказывалось. В результате экипаж жил в мире без ключей и замков, что создавало особую, удобную и приятную атмосферу… …Еда была довольно простой - часто давались фасоль, кукурузные хлопья, большой популярностью пользовалось также содовое печенье. Алкоголь на борту кораблей ВМС США был под запретом еще с первых послевоенных лет (со времен Первой мировой войны)… ”
В период стоянки в базе увольнение на берег было доступно по уикэндам, а также каждый второй вечер - для всех, кто был свободен от вахты и не был занят в каких-либо корабельных работах и т.п. На палубе перед сходом с корабля дежурный офицер осматривал всех идущих в увольнение, после чего моряки спускались в моторные катера, которые доставляли их на берег.
Однако на берегу зачастую возникали проблемы иного рода. Депрессия значительно повлияла как на уровень жизни в стране, так и на общественные настроения; в сочетании с доминирующими в тот период изоляционистскими и пацифистскими убеждениями это приводило к тому, что “рейтинг” матроса военного флота на социальной лестнице был не слишком высок. В результате “…возможности досуга на берегу были довольно ограничены…Лишь около двадцати процентов членов экипажа были женаты, а на берегу девушки, стремившиеся познакомиться с матросами, не всегда принадлежали к высшим слоям общества… При этом выявление венерического заболевания считалось серьезным инцидентом и влекло за собой жесткое официальное разбирательство и суровое наказание - включая понижение класса с соответствующей потерей денежного содержания и т.п. Это была серьезная проблема, поскольку лечение было сложным, дорогим и не всегда успешным, и в результате у нас на корабле имелось несколько матросов весьма почтенного возраста, которые долгие годы “сражались” со своими медицинскими проблемами и при этом имели низкий класс и весьма скромную ставку денежного содержания, не соответствовавшую их реальной квалификации…”.
Финансовые сокращения сказывались не только на активности собственно кораблей, но и на возможностях карьерного роста - продвижение по службе было очень медленным, особенно на низших ступенях служебной лестницы. Для матроса, решившего сделать флотскую службу своей профессией и карьерой, не было редкостью прослужить пятнадцать лет, прежде чем дождаться возможности производства в низший офицерский чин. Сама эта возможность была открыта с 1920 г. как результат специальной программы, позволяющей более бережно относиться к опытным флотским кадрам, желающим продолжить карьеру по завершении матросской службы.
Матрос мог заявить о своем желании в дальнейшем стать офицером еще в момент зачисления на службу, после чего, пройдя обычную флотскую “учебку”, получал назначение на линейный корабль - служба на линкоре, учитывая техническую сложность и многообразие оборудования этих кораблей, давала наилучшие возможности для профессиональной подготовки и являлась своего рода “подготовительными курсами”. Затем, после сдачи соответствующих зачетов, матрос направлялся в Подготовительную Школу Военно-Морской Академии, а затем, пройдя там семимесячный курс, сдавал экзамены собственно в Военно-Морскую Академию. При наличии соответствующих профессиональных и личных качеств, это открывало для вчерашнего матроса возможности для дальнейшего неограниченного продвижения по службе, как то, в частности, показывает история матроса 2 класса Д.Миллера - впоследствии вице-адмирала флота США. Он прошел программу подготовительных курсов (включавшую алгебру, геометрию, английскую литературу, историю Соединенных Штатов и древнюю историю) во время службы на борту “New York”; преподавателями были офицеры корабля.
Однако воспользоваться всеми возможностями этой программы быстро и в полной мере было довольно сложно, поскольку в количественном отношении флот практически не развивался, а потому новые вакансии открывались нечасто. Тем не менее, как вспоминает адмирал Миллер, “мораль и дух экипажа на корабле были здоровыми - несмотря на довольно суровые бытовые условия и проблемы с карьерным ростом. Экипажи действительно гордились своими кораблями. Проводилось много спортивных соревнований, которым всегда придавалось большое значение, и они вызывали самый живой интерес. Квалификация членов экипажа в их корабельных специальностях была исключительно высока - создав проблемы с уровнем жизни, депрессия в то же время жестко привязала людей к работе, обеспечив отбор лучших среди лучших”.
Весной 1937 г. правительство США избрало “New York” для представительской миссии на международном военно-морском параде в Спитхеде, по случаю коронации короля Георга VI. Официальным представителем флота США на торжествах в Лондоне был адмирал Х.Родмэн - тот самый, который 20 лет назад на том же корабле возглавлял 6 (американскую) Дивизию линейных кораблей Гранд-Флита. В этом походе матрос 2 класса Д.Миллер был приписан к адмиралу в качестве его секретаря. “…Адмирал был очень открытым и сердечным человеком… Он несколько раз беседовал со мной и твердо поддержал мое намерение поступить в Военно-Морскую Академию в Аннаполисе, чтобы посвятить свою жизнь и карьеру службе во флоте”.
Поход в Англию начался в Сан-Педро, при этом корабль сохранил на борту лишь “скелетный” экипаж - около 300 специалистов, т.е. необходимый минимум для обслуживания основных корабельных систем. Многие члены экипажа, особенно семейные, не пожелали расставаться с Западным побережьем - их не радовал предстоящий переход на Атлантику, и они с согласия командования “списались” с корабля, ибо переезд и обустройство их семей на новом месте стоил бы Морскому Министерству слишком дорого. Следует отметить отношение американцев к “человеческому фактору” - вряд ли в каком-либо флоте, кроме американского, такие соображения в то время были бы приняты во внимание.
Итак, линкор оставил на берегу около 1000 человек, но при этом принял на борт около 1000 морских пехотинцев, которых следовало доставить на Восточное побережье. Корабль прошел через Панамский канал, - при этом в Панаме весь экипаж получил увольнение на берег на пару дней, получив возможность насладиться экзотическими достопримечательностями тропической Панамы. Следующим пунктом захода был Порт-о-Пренс на о. Гаити, где многие члены экипажа приобрели разнообразные местные сувениры - поделки из полированного дерева, резные фигурки и т.п. “…Самые рисковые из матросов, вопреки запретам, выносили на берег пачки сигарет, припрятав их в носках - сигареты были прекрасной валютой, позволявшей приобрести на берегу множество экзотических сувениров” - вспоминает адмирал Миллер.
“Наш следующий заход был на военную верфь в Портсмуте, штат Вирджиния, где корабль был поставлен в сухой док. Здесь 1000 морских пехотинцев покинула корабль, отправившись к месту назначения. Экипаж линкора, под руководством младших офицеров и персонала верфи, очистил борта и днище корабля от старой краски и заново произвел покраску, подводную часть также покрыли специальным антикоррозийным составом. Затем так же была очищена и перекрашена надводная часть корабля. Дело было серьезное - корабль должен был вскоре официально представлять нашу страну… На всем Атлантическом флоте был объявлен набор добровольцев - 1000 человек, которые желали бы принять участие в 30-дневном походе в Европу, с посещением Англии и Франции… Учитывая недостаток финансирования, из-за которого многие корабли часто и подолгу простаивали в базах, в добровольцах недостатка не было… Так что лозунг “Вступайте во флот - и вы увидите мир!” (рекламный лозунг, призывавший записываться во флот - А.М.) тут сработал в полной мере.
С вновь набранным экипажем, составившим около 1300 человек, наш корабль вышел в океан, пересек Атлантику и прибыл в Шербур. По пути экипаж тренировался в выполнении различных парадных, строевых и церемониальных приемов, которые должны были вскоре потребоваться нам во время “коронационного ревю” - международного военно-морского парада на Спитхедском рейде.
После прибытия во Францию мы получили увольнения на берег; большая часть экипажа воспользовалась специально организованными экскурсиями в Париж, где мы ознакомились с основными историческими и туристскими достопримечательностями французской столицы - от Лувра, собора Нотр-Дам и усыпальницы Наполеона до Фоли-Бержер…”
…После Шербура линкор пересек Канал (Ла-Манш) и ошвартовался в Плимуте, где матрос Д.Миллер оказался в числе 10 счастливчиков, командированных в Лондон для участия в различных церемониях по ходу сложной и торжественной процедуры коронации нового монарха. “Более миллиона человек специально приехали в те дни в Лондон, чтобы стать свидетелями этих торжеств… Для такой массы народа были возведены сложные системы ограждений и обширных трибун, и надо было постараться занять свое место с утра пораньше, чтобы ничего не упустить… Парады были очень впечатляющими, - вспоминает сегодня вице-адмирал Миллер - особенно если тебе всего 17 лет и ты попал в Лондон впервые в жизни!”
После завершения собственно процедуры коронации, международная эскадра, собравшаяся на Спитхедском рейде, начала готовиться к морскому параду. Корабли выстроились в 7 кильватерных колонн. “…Наш “New York” занял позицию головного в колонне иностранных кораблей; следующим за нами был русский линейный корабль “Марат”… В назначенное время появилась королевская яхта - с королем и королевой на борту, которая прошла вдоль строя кораблей, приветствуемая, согласно церемониалу, моряками, построенными на надстройках и по борту - вдоль лееров… А вечером, с наступлением темноты, иностранные корабли-“гости” произвели салют, запустив в ночное небо множество ярких ракет. Причем этот фейерверк управлялся электросигналами с пульта, установленного именно на “New York”.
Линейный корабль USS New York (BB-34) на Спитхедском рейде 20 мая 1937 года
На втором снимке: на первом плане HMS Nelson, на заднем плане слева - USS New York, справа - французский линкор Dunkerque
По завершении церемоний линейный корабль “New York” под флагом адмирала Родмэна направился в обратный путь через Атлантику. Прибыв в Норфолк, корабль высадил на берег 1000 человек из своей “временной” волонтерской команды, а затем перешел в Аннаполис, где принял на борт 500 кадет для летнего учебного похода, в котором должны были участвовать еще 2 линкора - “Texas” и “Arkansas”. Часть кадет была первокурсниками, которые лишь начали постигать основы жизни на море и обязанностей офицера флота, остальные уже закончили 3-й (предпоследний) курс Военно-Морской Академии и изучали конкретные положения и обязанности офицера, несущего службу на корабле ВМС США. Будучи участником программы по получению офицерского звания и членом “административной службы” на борту корабля, матрос Д.Миллер также принял участие в походе. .
Покинув родные берега, три линейных корабля пересекли Атлантику и затем, пройдя Ла-Манш и Кильский канал, прибыли в порт Киль.
Линейный корабль USS New York (BB-34) в Кильском Канале, 1937
Командование флота США заботилось о расширении кругозора будущих офицеров, поэтому здесь для кадет - участников похода, а также для экипажей кораблей, были организованы поездки по различным историческим местам Северной Германии. Матрос Джеральд Миллер также участвовал в трехдневной автобусной поездке по красивому озерному краю в северной части Германии, в числе 100 американских моряков; их спутниками были 100 специально отобранных и прекрасно знающих английский язык немецких моряка - “хозяева”, представлявшие в своей стране для своих гостей германский военно-морской флот.
Каждый вечер моряки останавливались в лучших отелях, совместно с немецкими моряками устраивались “пивные вечера” и другие развлечения, на которые в большом количестве приходили и местные молодые женщины. Тем не менее в Германии это было сложное время - несмотря на видимую идиллию, “обилие коричневых рубашек” не ускользнуло от внимания матроса Д.Миллера.
Согласно первоначальному плану, следующими пунктами захода после Германии должны были стать порты Средиземноморья, однако из-за гражданской войны в Испании эта часть плана была пересмотрена, и вместо Гибралтара корабли направились к английским берегам. Несколько дней линкоры простояли на рейде Торкуэй, где все матросы были отпущены в увольнение и получили возможность ознакомиться с историческими достопримечательностями этой древней части Англии; затем последовал короткий (несколько дней) заход на Мадейру, после чего корабли направились домой, в Соединенные Штаты - трехмесячная программа учебного похода была успешно выполнена.
По возвращении в Аннаполис кадеты сошли на берег, а “New York” направился в “свой” - именной - нью-йоркский порт, что всегда было радостным событием для экипажа, так как горожане очень тепло относились к “своему” кораблю и его экипажу.
“Быть моряком с “New York” в увольнении в городе Нью-Йорке - это было здорово” - вспоминает сегодня вице-адмирал Д.Миллер... “…Здесь все было к твоим услугам - моряк мог вообще не тратить денег в увольнении на берегу. Автобусы и метро, билеты на бродвейские шоу и на матчи “New York Yankees” (бейсбольная команда - А.М.), даже выпивка в баре - все было бесплатно, все предоставлялось нам как подарок от гостеприимных жителей города “своему” кораблю”.
Линейный корабль USS New York (BB-34) в Нью-Йоркском порту (на Гудзоне)
После стоянки в Нью-Йорке корабль совершил короткий визит в Галифакс, а затем вернулся в Норфолк, откуда продолжал действовать, участвуя в различных маневрах и учениях в составе линейных сил Атлантического флота. Матрос Джеральд Миллер успешно сдал экзамены в Подготовительную Школу Военно-Морской Академии, оставив корабль в начале осени и ступив на первую ступень своей военно-морской карьеры. “Я был благодарен кораблю за мои первые уроки жизни в море, и я знал что они останутся со мной навсегда, - вспоминает сегодня вице-адмирал Миллер. -
Но в начале лета 1939 г. я вновь оказался на палубе “New York”, готовясь к своему первому летнему учебному походу - теперь уже в качестве кадета. Поскольку я уже служил здесь два года назад, я хорошо знал корабль и многих людей из его экипажа, а потому был назначен в “административный офис”, заведовавший делами младших офицеров (“мидшипменов”). Программа подготовки включала общие основы морского дела, навигацию, изучение артиллерийской и механической боевой части корабля. Сдача каждого курса сопровождалась подготовкой подробного отчета - дневника, в котором скрупулезно фиксировалась вся проведенная курсантом работа”.
В походе приняли участие те же три линейных корабля, что и два года назад - “New York”, “Texas” и “Arkansas”. Из-за обстановки в Европе, однако, в этот раз поход был ограничен восточной Атлантикой. Первым пунктом захода был Квебек. “…Увольнение на берег принесло гораздо больше приятных впечатлений, чем мог ожидать 2 года назад матрос; так, в Квебеке мидшипмен 3 класса Джеральд Миллер сыграл в гольф с победительницей женского чемпионата по гольфу провинции Квебек... Жизнь определенно налаживалась!”.
После захода в Квебек корабли нанесли визит в Вест-Пойнт - место расположения Военной Академии США, основной традиционной кузницы офицерских кадров американской армии. Затем корабли на несколько дней зашли в Нью-Йорк, позволив экипажу “New York” вновь насладиться особым гостеприимством “своего” города, а после этого учебный отряд ушел на юг, в карибские воды, для проведения различных тренировок, учений и маневров. Последним портом захода был Норфолк, после чего корабли перешли в Аннаполис, где кадеты покинули их палубы, чтобы продолжить обучение в Академии ВМС.
А вскоре подошла к концу и мирная служба “New York” - началась Вторая мировая война, в ходе которой линкору предстояло выполнить множество боевых задач на самых разных театрах...
Линейный корабль USS New York (BB-34) с курсантами Военно-Морской Академии на борту, 1940 год