Метафоричные детали и проблемы перевода
Метафоричные детали
Деталь, как правило, выражает незначительный, сугубо внешний признак многостороннего и сложного явления, в большинстве своем выступает материальным репрезентантом фактов и процессов, не ограничивающихся упомянутым поверхностным признаком.
(Реферат: Художественная деталь. Астраханский Государственный Университет. Реферат по интерпретации текста. Астрахань, 2003).
I. Метафоричные детали в тексте стихотворения
Alors, ô ma beauté, dites à la vermine
Qui vous mangera de baisers
Que j’ai gardé la forme et l’essence divine
De mes amours décomposés!
Charles Baudelaire, Une charogne.
Les Fleurs du mal (1857)
Что такое «De mes amours décomposés!» в стихотворении Шарля Бодлера «Une charogne» («Падаль») как не прямая отсылка к процессу разложения и заголовку стихотворения - «Падаль». Причастие «разложенный, разрушенный» («décomposé») характеризует любовь как нечто вещественное, даёт абстрактному понятию материальный признак, опускает любовь из сферы идеальных сущностей Платона на землю и реализует процесс её расщепления.
Что такое «mes amours» для писателя Ш. Бодлера, как не пантеизм его ощущений. Поэт раскалывает абстрактное идеальное понятие, добавляя в конце слова букву «s», раздробляя на множество «любовей». О каком множестве идёт речь? О множестве земных любовей, которые могут случаться за всю жизнь.
Мы видим, что поэт добился двойного расчленения понятия любви - с помощью множественного числа и добавления материального эпитета «décomposés». Происходит всецелое овеществление. Мы можем утверждать, что эпитет «décomposés» является по отношению к понятию любви характерологической деталью, т. к. он направлен на выявление её основной черты. «Характерологическая деталь - основной актуализатор антропоцентричности. Но выполняет она свою функцию не косвенно, как изобразительная и уточняющая, а непосредственно, фиксируя отдельные черты изображаемого характера» (Реферат: Художественная деталь. Астраханский Государственный Университет. Астрахань, 2003). Функция такой детали - создание подтекста.
Что значит для стихотворения метафора «la vermine / Qui vous mangera de baisers», как не очередное совмещение абстрактной возвышенной сущности - «поцелуя» («baisers») и символа тлена и смерти - «червя» («la vermine).
Поэт находит свой художественный приём и наслаждение в овеществлении высоких понятий, или напрямую сталкивая их с грубыми реалиями материального мира, заставляя их выполнять непредназначенные функции, играть непредписанные им роли. Олицетворение любви - поцелуй - может принадлежать такому земному и грязному созданию, как червяк.
Бодлер - гениальный импрессионист метафоры, таящей разрушенья, метафоры, таящей антитезу явлений. Он видит форму в разложенье, и тем выстраивает стих.
Является ли «поцелуй червя» и «распавшаяся любовь» метафорическими деталями стихотворения? Конструкт образной ткани повествованья - каждое поэтическое средство, каждый эпитет, у великих поэтов ни одно слово не бывает случайным. Поскольку данные художественные средства обрисовывают процесс «разложения» - главной темы стихотворения - они, безусловно, являются психологическими и импрессионистическими художественными деталями, конструирующими текст и идею. Многозначны и полифункциональны, они - внешний признак глубокого чувства отчаяния и морального регресса. Целое передаётся через часть, большое представляет себя через малое. За художественной деталью находится картина действительности, к которой отсылает деталь. «Деталь же - мощный сигнал образности» (Реферат: Художественная деталь. Астраханский Государственный Университет. Астрахань, 2003).
Подводя вывод наших размышлений о художественной детали, ещё раз зададим себе вопрос: является ли метафора художественной деталью, характеризующей движение мысли? Безусловно. Художественная деталь обладает психологической функцией и метафора тоже. Художественная деталь может выступать в качестве символа, и метафора - символическая структура. Художественная деталь отсылает нас к определённой идее, и метафора - референциирующая отсылка. Художественная деталь - авторское средство, и метафора - образный авторский приём. Художественная деталь - средство раскрытия настроения автора, и метафора напрямую отражает авторское настроение. Из чего можно сделать вывод, что метафоричная деталь существует, и в случае строк Бодлера, является материально-образным репрезентантом идеи стихотворения.
II. Проблемы перевода метафоричных деталей
Гипоним или гипероним?
Число единства или пантеизм?
Куда при переводе мысль склоним,
Туда и хлынет воплощеньем жизнь.
А. Манцевода
Известно, что поэтический перевод - самый сложный вид перевода, так как сталкивается со многими композиционными ограничениями: метрикой, длинной строк, рифмой (мужская или женская; охватная рифмовка или перекрёстная). Краткость изложения и образные средства автора усиливают сложность перевода. Переводчик всё время находится между двумя огнями - стилистикой и семантикой. Присутствует необходимость перевоплощать образы на другом языке, а это всегда риск добавить что-то лишнее, неоправданное, например, отсутствующий образ в оригинале стихотворения.
Представленные четыре строчки из стихотворения Ш. Бодлера «Падаль» обладают глубоким философским смыслом, который несут в себе две метафоры:
Alors, ô ma beauté, dites à la vermine
Qui vous mangera de baisers
Que j’ai gardé la forme et l’essence divine
De mes amours décomposés !
Charles Baudelaire, Une charogne.
Les Fleurs du mal (1857)
При попытке их перевода на русский язык, началась борьба нескольких планов выражения идеи: художественного, психологического, грамматического, синтаксического, стилистического и семантического. Переводчик А. Манцевода совершила пять попыток перевода этих четырёх строк, с заточёнными в них метафорами, они требуют обсуждения своих достоинств и недостатков.
Вариант № 1
О, красота, скажите насекомым,
Что поцелуями вас съесть готовы,
Что я сберёг божественную суть и формы
Своих разложенных любовей!
Вариант № 2
О, красота, червей оповестите,
На корм чьих поцелуев - вы,
Что сути я божественный хранитель
Своей разрушенной любви!
Вариант №3
О, красота, скажи червям,
Для чьих ты поцелуев - корм,
Что сохранил божественную сущность форм
Любовей, превзошедших хлам!
Вариант №4
О, красота, скажите паразитам,
Что поцелуями вас съесть хотят,
Что сохранил я суть божественного вида
Любовей, что постиг разлад!
Вариант №5
О, красота, скажите насекомым,
На корм чьих поцелуев - вы,
Что я сберёг божественную суть и форму
Своей расколотой любви!
Первое, на что падает взгляд, это гипероним слова черви - насекомые, гипонимом пожертвовали, конечно, для рифмы. Борьба за точность вида этих животных происходит на протяжении всех пяти вариантов перевода (насекомые, паразиты, черви).
Второе - фразы «Что поцелуями вас съесть готовы» и «На корм чьих поцелуев - вы» стилистически неоднородны, у второй фразы стилистика явно снижена. В оригинале стихотворения - нейтральный глагол «manger» («есть»). Достоинство перевода в том, что в обоих случаях суть происходящего передана верно.
Третье - «Что я сберёг божественную суть и форму» - фраза предельно точная, но рифмуется она лучше с фразой «О, красота, скажите насекомым», если изменить единственное число на множественное - «форму» на «формы». Пантеизм будет оправдан тем, что у Бодлера не одна «любовь», а «мои любови» («mes amours»). Он уже раздробил единство абстрактного. Вопрос числа оставался открытым во всех пяти вариантах: «расколотая» или «разрушенная» любовь менялась на «разложенные любови»; любови, «что постиг разлад» на любови, «превзошедшие хлам». Последняя метафора наименее точна, т. к. никакого образа «хлама» у Бодлера нет, только «мои распавшиеся любови» («De mes amours décomposés!»).
В третьем варианте перевода нарушена рифмовка, она стала не перекрёстной, как в оригинале, а охватной. В первом варианте перевода рифма везде женская, а должна быть мужская во второй и четвёртой строчках. Французская немая гласная «e» на конце слова обычно передаётся при переводе «женской» рифмой.
Чем жертвовать, осуществляя интерпретацию текста, - решать каждому переводчику самому. Лингвистические единицы стираются на одном языке, и образы начинают жить заново на другом. Что остаётся, когда всё пересоздано заново? Лишь авторская философия, мысль. В традициях русского перевода главное место отдаётся точной передаче идеи. Типы эквивалентности и адекватность перевода подразумевают наибольшее количество совпадений с оригиналом в разных планах выражения мысли: семантика, стилистика и синтаксис очень важны. Важна и точность передачи образных средств, так как через них транслируется идея стихотворения и настроение автора. Именно поэтому метафоричные детали во всех пяти вариантах переданы, а мысли великого французского поэта нашли своё выражение в новых вариантах перевода.
Александра Манцевода.