Ночной портье-2 (почти святочный рассказ))
Вот завалялся рассказик в недрах Фейсбука, выкладываю сюда, чтоб не затерялся. Написан пару лет назад в предрождественское время, когда ко мне в Кельн приезжали московские друзья.
Ночной портье-2
Встречал-провожал московских знакомых, приехавших посмотреть на западное Рождество, дожидался их в вестибюле небольшой гостинички в центре Кельна. Пока ждал, разговорился с портье, точнее, это он со мной разговорился...
Немолодой, любезный, разговорчивый кельнский гей. Что гей, понял не сразу, но догадка мелькнула: высокий, худой, антураж подчеркнуто художественно-богемный - длинный замотанный вокруг шеи шарф (явно мешает работать за стойкой, да и не холодно, но - назло врагам!), длинные, почти до плеч еще кудрявые волосы, протяжные интонации... Но мало ли - Кельн город художников, артистов и вообще интеллигенции и даже богемы, здесь многие как бы «слега не в себе» - "свободные художники", мог и не геем оказаться... Человека с такой подчеркнуто артистической внешностью ожидаешь встретить где-нибудь в галерее на выставке модных художников, а вовсе не за стойкой третьеразрядного отеля...
Он почему-то ко мне быстро расположился и быстро выложил биографию: ему 65, учился в Кельнском универе в 70-е - самое золотое время для этого заведения, где было много ярких профессоров, изучал литературу и философию (словом, наш человек), а потом еще учился или стажировался где-то в американском университете, я не понял в каком, и тут же он обругал американскую систему образования (совсем уж наш)... За американцев я даже вступился, сказал, что есть знаменитые университеты, по рейтингам первые в мире, назвал их... Он сказал - да, да, всё верно, но это всё естественные науки, а в гуманитарной сфере полные балбесы - и в университетах и шире - народ вообще ничего не знает, и даже в университетах только очень узкие специалисты... Вот вы что изучали? Литературу. Где? В Москве. В университете? Нет, в литературном институте, есть у нас такой, где изучают разную литературу, да еще и писать учат... (Про первое свое образование рассказывать не стал, чутье подсказывало, что он не был бы столь любезен...) Вы писатель? Нет, скорей, журналист, работал в газетах... О, прекрасно, мы, стало быть, коллеги, Вы тогда поймете... Вот представьте, разгорячился портье, разговаривал я с одним американским доцентом, специалистом по французской литературе и 19 веку, Бальзак там, Гюго и прочее... И вот я ему говорю, Дьёрдь Лукач, говорю, о Бальзаке писал трам-пам-пам парамм (я уже забыл, что там цитировал по памяти портье), Дьердь Лукач, понимаете?
Портье слегка исподлобья посмотрел на меня... Это был хоть и не прямой вопрос, то есть оставалась возможность для вежливого виража без признаний в несостоятельности, но явно носил тестовый характер... Назвался гуманитарием, почти что шрифтштеллером, смеялся над американцами - полезай в кузов - а знаешь ли кто такой Лукач?
Как ни странно, я как раз помнил, кто такой Лукач, сам не знаю по какой случайности: "О, йа-йя, знаю, это такой венгерский философ-марксист, писал тоже о литературе и о романе что-то...", - сказал я портье. Правда, это было единственное, что я помнил о Лукаче... Позже припомнил, что в институте что-то там такое читал про теорию романа в период беспощадного загруза в себя всего подряд, но что именно - уже ничего, конечно, не вспомнить, особенно в разговоре с простым немецким портье...
Но ничё се у них портье готовят капитально для встречи интуриста, Дьёрдя Лукача наизусть цитируют, наверное спецкурс какой-то был в Кельнском университете для портье - по неомарксизму и Бальзаку... Хорошо еще, что наша польская уборщица до сих пор не пыталась меня экзаменовать в польской философии и литературе...
Портье прям блаженно засиял, когда я подтвердил знание Лукача, как-будто это не меня экзаменовали, а его самого и ещё более ко мне расположился...
И вот вы представляете, затараторил он уже очень быстро, так что я даже не всё успевал понимать, - специалист по французской литературе не знает кто такой Дьёрдь Лукач!! Ну, как это может быть!?
И я тоже искренне приужахнулся - действительно, дебилы американские, Лукача и не знать! Хотел было тут же закрепить успех в глазах ночного портье-интеллектуала (это был именно ночной портье, только заступил до утра) и попытался вспомнить имя одного популярного современного немецкого философа, которого я внатуре сравнительно недавно читал и даже что-то помнил, отчего портье должен был бы просто упасть под стойку... Но прием гостей длился уже второй день, и расслабленный глинтвейном и коньяком мой мозг никак не мог подсказать нужной фамилии - Свотер, Смотер, Спотер... Слоттердайк Петер - вспомнил я наконец, но правда только дома, когда уже хорошенько отдохнул и заглянул в стоящую на полке книгу, а то бы точно валяться немцу под гостиничной стойкой. Он-то, поди, про Хомякова и Розанова и слыхом не слыхивал... Вот бы я тогда сверху-то, перегнувшись через стойку, его и проэкзаменовал, а потом бы еще и плюнул - тфу на вас! Ничему хорошему в ваших университетах не учат, ежли вы Хомякова с Розановым не знаете, у нас их каждый слесарь читал... Эх, как все-таки удачно, что я хоть и в таком по-праздничному рассредоточенном состоянии, но все же вспомнил кто такой Дьёрдь Лукач!
Немец же продолжал свой насыщенный философско-литературный монолог на повышенной скорости, и я уже, признаться, не все понимал, а перебивать не решался, мало ли еще чего-нибудь спросит, и в результате разочаруется и в нашем образовании... Кое-какие ясные фрагменты я выхватывал из его речи: в начале семидесятых он вышел из Церкви - "это не для меня" Только тут я окончательно понял, что он гей, соединив в уме всё увиденное и услышанное: манеру одеваться, протяжные, немного женственные интонации, страсть к неомарксизму и, наконец, выход из католической церкви... В Германии это формализованное деяние - нужно заявить в налоговые органы, что ты больше не хочешь быть членом церкви и платить церковный налог. Так поступает немало людей, но чаще по-тихому, из скаредности например, а вот как раз люди лево-зелёного склада и убеждений довольно часто это демонстрируют и даже подчеркивают. Ну, и - не все лево-зеленые геи, но все геи - лево-зеленые, как-то так... Вот такой у меня был приступ "дедуктивного озарения"...
И ещё - от него просто на расстоянии несло одиночеством, что довольно часто бывает с пожилыми геями, оттого-то такая почти навязчивая откровенность у гостиничной стойки с иностранцем... Помню всего два коротких периода в жизни, когда я себя вел подобным образом - вязался с задушевными разговорами ко всякому встречному-поперечному и пару раз был так грубо отшит, что и по сию пору меня кривит при воспоминаниях. Первый - после окончания училища - выйдя из-за училищного забора к девушкам в легких платьях и другим людям, одетым не по форме... И второй раз - после Афгана - по той же причине, только еще с большей, почти болезненной страстью клеился ко всем подряд с ненужными им разговорами, и не понимал, почему они от меня почти шарахаются или, по меньшей мере, равнодушны к моим излияниям. Все последующую жизнь я, скорей, избегал пустого общения...
Трудно было представить, что у него есть семья, что его кто-то ждет, и что он зарабатывает этими ночными дежурствами деньги ещё на кого-то, кроме себя... Иначе бы он здесь не работал. Я не знаю сколько платят в таких гостиницах ночным портье, но думаю, что очень мало. Это ведь обычная подработка для студентов с английским, перехватить денег на пару дней на еду, да еще и в гостинице накормят... При этом еще одна деталь из увиденного показала мне, что всё примерно так, как я и предполагал. Кто-то из постояльцев хотел расплатиться картой, а портье, беспомощно улыбаясь, сказал, что он мог бы выписать счёт, если бы ему заплатили наличными, но с карточным аппаратом он обращаться не умеет, и постояльцу придётся дождаться утра, когда придёт молодой коллега, вот он умеет... Типичный гуманитарий, сейчас ведь уже каждый второй бомж попрошайничает с таким аппаратом... Это значит, что его-то и в приличную гостиницу не взяли бы на работу, там нужны люди попроворнее, пошустрее, способные освоить аппарат для расплаты картой, по меньшей мере, и не клеиться к жильцам с лекциями по литературе...
Воот - одиночество воина, вернувшегося с войны в мирный город, где ничего о ней не знают, сравнимо лишь с одиночеством пожилого гея, которого никто не ждет, - подумалась мне немного парадоксальная, но позабавившая меня мысль...
В Германии людей, окончивших курс университета и не нашедших постоянную работу называют «академиками». И так может продолжаться всю жизнь - перебиваться с хлеба на квас случайными заработками. Это очень характерно для Кельна - университетского города с традициями и большим количеством «академической богемы"... Из них чуть не наполовину состоят кельнские таксисты, и процентов на 95 - сертифицированный отряд кельнских гидов, причём половина из них с докторскими степенями, а многие говорят на 3-х, 4-х, даже 5-ти языках (на 4-х, например, свободно говорит моя жена - типичная кельнская "академичка"), плюс всевозможные негосударственные преподаватели всего на свете, руководители кружков умелые и неумелые руки, переводчики, нештатные журналисты, вольные эксперты и консультанты в таких важных вопросах как влияние философии Кьеркегора на уровень воды в Рейне и проч и проч... Словом, тот интеллектуальный туман, из которого в том числе состоит социум всех крупных городов с университетами во всей Европе и у нас тоже, и который ежли разогнать пропеллером, мгновенно исчезнет и культура... В этом смысле мы с ним конечно - полные коллеги, это он сразу, наверное, и понял - прямо «по роже», несмотря на разные национальности и прочие разности... Отсюда и такая доверительность... «Академики» часто работают «на интеллектуальном подхвате» до глубокой старости, в любом случае пенсия очень маленькая, именно поэтому необходимо подрабатывать где только можно, хоть бы и ночным портье. Так что уборщица с высшим образованием это вовсе не исключительно российское явление...
Словом, когда из лифта вышли мои друзья, они с удивлением увидели, что мы с портье практически обнимаемся (заранее радуюсь шуткам на эту тему от суровых русских мужчин с университетом и без), во всяком случае, оживленно и дружелюбно болтаем...
Когда прощались, портье широко улыбаясь вослед, отчетливо сказал "Дьёрдь Лукач" и послал нечто вроде воздушного поцелуя, видимо, реально впечатлился...
- Что такое он тебе сказал? - спросили меня друзья, когда мы вышли.
- Дьёрдь Лукач, - повторил я, тоже улыбаясь, - кстати, знаете кто такой?
- Лукаш, Лукас? - переспросили друзья.
Оба моих гостя уверенно вспомнили кто такой президент Лукашенко, а женщина даже и знаменитого режиссера Лукаса вспомнила, автора «Звездных войн», все-таки оба закончили журфак МГУ, не хухры... Но про Лукача никто из них даже не слыхал, честно признались... Уж, про Хомякова с Розановым я их спрашивать не стал, я ж не ночной портье, меня дома ждут...
Гостиница, кстати, та самая...
Ночной портье-2
Встречал-провожал московских знакомых, приехавших посмотреть на западное Рождество, дожидался их в вестибюле небольшой гостинички в центре Кельна. Пока ждал, разговорился с портье, точнее, это он со мной разговорился...
Немолодой, любезный, разговорчивый кельнский гей. Что гей, понял не сразу, но догадка мелькнула: высокий, худой, антураж подчеркнуто художественно-богемный - длинный замотанный вокруг шеи шарф (явно мешает работать за стойкой, да и не холодно, но - назло врагам!), длинные, почти до плеч еще кудрявые волосы, протяжные интонации... Но мало ли - Кельн город художников, артистов и вообще интеллигенции и даже богемы, здесь многие как бы «слега не в себе» - "свободные художники", мог и не геем оказаться... Человека с такой подчеркнуто артистической внешностью ожидаешь встретить где-нибудь в галерее на выставке модных художников, а вовсе не за стойкой третьеразрядного отеля...
Он почему-то ко мне быстро расположился и быстро выложил биографию: ему 65, учился в Кельнском универе в 70-е - самое золотое время для этого заведения, где было много ярких профессоров, изучал литературу и философию (словом, наш человек), а потом еще учился или стажировался где-то в американском университете, я не понял в каком, и тут же он обругал американскую систему образования (совсем уж наш)... За американцев я даже вступился, сказал, что есть знаменитые университеты, по рейтингам первые в мире, назвал их... Он сказал - да, да, всё верно, но это всё естественные науки, а в гуманитарной сфере полные балбесы - и в университетах и шире - народ вообще ничего не знает, и даже в университетах только очень узкие специалисты... Вот вы что изучали? Литературу. Где? В Москве. В университете? Нет, в литературном институте, есть у нас такой, где изучают разную литературу, да еще и писать учат... (Про первое свое образование рассказывать не стал, чутье подсказывало, что он не был бы столь любезен...) Вы писатель? Нет, скорей, журналист, работал в газетах... О, прекрасно, мы, стало быть, коллеги, Вы тогда поймете... Вот представьте, разгорячился портье, разговаривал я с одним американским доцентом, специалистом по французской литературе и 19 веку, Бальзак там, Гюго и прочее... И вот я ему говорю, Дьёрдь Лукач, говорю, о Бальзаке писал трам-пам-пам парамм (я уже забыл, что там цитировал по памяти портье), Дьердь Лукач, понимаете?
Портье слегка исподлобья посмотрел на меня... Это был хоть и не прямой вопрос, то есть оставалась возможность для вежливого виража без признаний в несостоятельности, но явно носил тестовый характер... Назвался гуманитарием, почти что шрифтштеллером, смеялся над американцами - полезай в кузов - а знаешь ли кто такой Лукач?
Как ни странно, я как раз помнил, кто такой Лукач, сам не знаю по какой случайности: "О, йа-йя, знаю, это такой венгерский философ-марксист, писал тоже о литературе и о романе что-то...", - сказал я портье. Правда, это было единственное, что я помнил о Лукаче... Позже припомнил, что в институте что-то там такое читал про теорию романа в период беспощадного загруза в себя всего подряд, но что именно - уже ничего, конечно, не вспомнить, особенно в разговоре с простым немецким портье...
Но ничё се у них портье готовят капитально для встречи интуриста, Дьёрдя Лукача наизусть цитируют, наверное спецкурс какой-то был в Кельнском университете для портье - по неомарксизму и Бальзаку... Хорошо еще, что наша польская уборщица до сих пор не пыталась меня экзаменовать в польской философии и литературе...
Портье прям блаженно засиял, когда я подтвердил знание Лукача, как-будто это не меня экзаменовали, а его самого и ещё более ко мне расположился...
И вот вы представляете, затараторил он уже очень быстро, так что я даже не всё успевал понимать, - специалист по французской литературе не знает кто такой Дьёрдь Лукач!! Ну, как это может быть!?
И я тоже искренне приужахнулся - действительно, дебилы американские, Лукача и не знать! Хотел было тут же закрепить успех в глазах ночного портье-интеллектуала (это был именно ночной портье, только заступил до утра) и попытался вспомнить имя одного популярного современного немецкого философа, которого я внатуре сравнительно недавно читал и даже что-то помнил, отчего портье должен был бы просто упасть под стойку... Но прием гостей длился уже второй день, и расслабленный глинтвейном и коньяком мой мозг никак не мог подсказать нужной фамилии - Свотер, Смотер, Спотер... Слоттердайк Петер - вспомнил я наконец, но правда только дома, когда уже хорошенько отдохнул и заглянул в стоящую на полке книгу, а то бы точно валяться немцу под гостиничной стойкой. Он-то, поди, про Хомякова и Розанова и слыхом не слыхивал... Вот бы я тогда сверху-то, перегнувшись через стойку, его и проэкзаменовал, а потом бы еще и плюнул - тфу на вас! Ничему хорошему в ваших университетах не учат, ежли вы Хомякова с Розановым не знаете, у нас их каждый слесарь читал... Эх, как все-таки удачно, что я хоть и в таком по-праздничному рассредоточенном состоянии, но все же вспомнил кто такой Дьёрдь Лукач!
Немец же продолжал свой насыщенный философско-литературный монолог на повышенной скорости, и я уже, признаться, не все понимал, а перебивать не решался, мало ли еще чего-нибудь спросит, и в результате разочаруется и в нашем образовании... Кое-какие ясные фрагменты я выхватывал из его речи: в начале семидесятых он вышел из Церкви - "это не для меня" Только тут я окончательно понял, что он гей, соединив в уме всё увиденное и услышанное: манеру одеваться, протяжные, немного женственные интонации, страсть к неомарксизму и, наконец, выход из католической церкви... В Германии это формализованное деяние - нужно заявить в налоговые органы, что ты больше не хочешь быть членом церкви и платить церковный налог. Так поступает немало людей, но чаще по-тихому, из скаредности например, а вот как раз люди лево-зелёного склада и убеждений довольно часто это демонстрируют и даже подчеркивают. Ну, и - не все лево-зеленые геи, но все геи - лево-зеленые, как-то так... Вот такой у меня был приступ "дедуктивного озарения"...
И ещё - от него просто на расстоянии несло одиночеством, что довольно часто бывает с пожилыми геями, оттого-то такая почти навязчивая откровенность у гостиничной стойки с иностранцем... Помню всего два коротких периода в жизни, когда я себя вел подобным образом - вязался с задушевными разговорами ко всякому встречному-поперечному и пару раз был так грубо отшит, что и по сию пору меня кривит при воспоминаниях. Первый - после окончания училища - выйдя из-за училищного забора к девушкам в легких платьях и другим людям, одетым не по форме... И второй раз - после Афгана - по той же причине, только еще с большей, почти болезненной страстью клеился ко всем подряд с ненужными им разговорами, и не понимал, почему они от меня почти шарахаются или, по меньшей мере, равнодушны к моим излияниям. Все последующую жизнь я, скорей, избегал пустого общения...
Трудно было представить, что у него есть семья, что его кто-то ждет, и что он зарабатывает этими ночными дежурствами деньги ещё на кого-то, кроме себя... Иначе бы он здесь не работал. Я не знаю сколько платят в таких гостиницах ночным портье, но думаю, что очень мало. Это ведь обычная подработка для студентов с английским, перехватить денег на пару дней на еду, да еще и в гостинице накормят... При этом еще одна деталь из увиденного показала мне, что всё примерно так, как я и предполагал. Кто-то из постояльцев хотел расплатиться картой, а портье, беспомощно улыбаясь, сказал, что он мог бы выписать счёт, если бы ему заплатили наличными, но с карточным аппаратом он обращаться не умеет, и постояльцу придётся дождаться утра, когда придёт молодой коллега, вот он умеет... Типичный гуманитарий, сейчас ведь уже каждый второй бомж попрошайничает с таким аппаратом... Это значит, что его-то и в приличную гостиницу не взяли бы на работу, там нужны люди попроворнее, пошустрее, способные освоить аппарат для расплаты картой, по меньшей мере, и не клеиться к жильцам с лекциями по литературе...
Воот - одиночество воина, вернувшегося с войны в мирный город, где ничего о ней не знают, сравнимо лишь с одиночеством пожилого гея, которого никто не ждет, - подумалась мне немного парадоксальная, но позабавившая меня мысль...
В Германии людей, окончивших курс университета и не нашедших постоянную работу называют «академиками». И так может продолжаться всю жизнь - перебиваться с хлеба на квас случайными заработками. Это очень характерно для Кельна - университетского города с традициями и большим количеством «академической богемы"... Из них чуть не наполовину состоят кельнские таксисты, и процентов на 95 - сертифицированный отряд кельнских гидов, причём половина из них с докторскими степенями, а многие говорят на 3-х, 4-х, даже 5-ти языках (на 4-х, например, свободно говорит моя жена - типичная кельнская "академичка"), плюс всевозможные негосударственные преподаватели всего на свете, руководители кружков умелые и неумелые руки, переводчики, нештатные журналисты, вольные эксперты и консультанты в таких важных вопросах как влияние философии Кьеркегора на уровень воды в Рейне и проч и проч... Словом, тот интеллектуальный туман, из которого в том числе состоит социум всех крупных городов с университетами во всей Европе и у нас тоже, и который ежли разогнать пропеллером, мгновенно исчезнет и культура... В этом смысле мы с ним конечно - полные коллеги, это он сразу, наверное, и понял - прямо «по роже», несмотря на разные национальности и прочие разности... Отсюда и такая доверительность... «Академики» часто работают «на интеллектуальном подхвате» до глубокой старости, в любом случае пенсия очень маленькая, именно поэтому необходимо подрабатывать где только можно, хоть бы и ночным портье. Так что уборщица с высшим образованием это вовсе не исключительно российское явление...
Словом, когда из лифта вышли мои друзья, они с удивлением увидели, что мы с портье практически обнимаемся (заранее радуюсь шуткам на эту тему от суровых русских мужчин с университетом и без), во всяком случае, оживленно и дружелюбно болтаем...
Когда прощались, портье широко улыбаясь вослед, отчетливо сказал "Дьёрдь Лукач" и послал нечто вроде воздушного поцелуя, видимо, реально впечатлился...
- Что такое он тебе сказал? - спросили меня друзья, когда мы вышли.
- Дьёрдь Лукач, - повторил я, тоже улыбаясь, - кстати, знаете кто такой?
- Лукаш, Лукас? - переспросили друзья.
Оба моих гостя уверенно вспомнили кто такой президент Лукашенко, а женщина даже и знаменитого режиссера Лукаса вспомнила, автора «Звездных войн», все-таки оба закончили журфак МГУ, не хухры... Но про Лукача никто из них даже не слыхал, честно признались... Уж, про Хомякова с Розановым я их спрашивать не стал, я ж не ночной портье, меня дома ждут...
Гостиница, кстати, та самая...