Mar 31, 2012 07:45
Сегодня проснулся утром и вспомнил, как меня принимали в пионеры.
Отчего-то это было не в актовом зале с жёлтыми фанерными ракушками кресел, а в спортивном (залы соединялись парой дверей, которые никогда не открывались - спортивное не проникало в социальное и наоборот). Была весна, может быть, даже апрель, но окон никто не открывал, поэтому пахло спортивной потной удалью, баскетбольными мячами и борцовскими матами.
Церемонию не помню. Помню только, что у принимавшего меня в пионеры старшеклассника, повязавшего мне на шею алый галстук, были грязные, кошмарно грязные руки. Он сказал мне, что их пригнали на это праздненство с посадки деревьев, и он не успел их вымыть. Грязь измазала пионерский галстук, проникла на белоснежную рубашку. Потом я шёл с барабаном, выбивал дробь. С повязанным вокруг горла грязным кусочком коммунистического знамени.
Помню, что тогда уже это показалось профанацией - кабздец, ритуал уже ничего не значил, не было никакой торжественности, слова стали картонными, потом и они нежно истлели. Можно было уже не думать о ритуале, а просто пригнать старшеклассников прямо с "трудов" - они побросали лопаты, приняли по-быстрому в пионэры и снова вернулись к работе. Этот зазор между ритуальным (символическим) и реальным можно было предъявить в виде грязного галстука. Реальное пока ещё не хлынуло в Символическое, но и нескольких пятен грязи было достаточно, чтобы усомниться в его фундаментальности и легитимности.
А сегодня утром я подумал, что эта брезгливость при виде измаранной реликвии и есть самое дорогое в том воспоминании. Я тогда ещё цеплялся за Символическое, пытался его оградить от Реального. Но это было излишне. Грязь, святая субстанция из воды и силициум-два-о, важнее речи, которая связывает, определяет, наставляет. И деревья важнее - те, которые высадил тот безымянный и безликий старшеклассник из воспоминания. Сейчас их уже сложно обхватить одному человеку.
Из жизни,
Символическое,
Новелла