Зачем?
... Вопрос без ответа.
По мере того, как я пишу свои книги, я забываю разные куски своего детства (или юности, или просто жизни). Вернее, меня покидает эмоциональная составляющая памяти, когда яркими пятнами встают перед глазами чуть ли ни телевизионные картинки - маленький мальчик, вместо лопатки втыкающий в песочницу строительный шпатель, юноша лежащий в задней комнате совершенно одинокий, в то время, как из-за двери доносится грохот музыки и разноголосый хохот. Каждая из этих картинок сопровождалась сильным эмоциональным чувством, до такой степени, что вспомнишь и расхохочешься (или прослезишься).
Так вот, эти картинка покидают меня. Взамен остаются фактологические собрания, как в американской финансовой конторе. Но книжки при этом, ей Богу, не плохие - зря вы их не читаете!
По мере того, как я пишу свои книги, я забываю разные куски своего детства (или юности, или просто жизни). Вернее, меня покидает эмоциональная составляющая памяти, когда яркими пятнами встают перед глазами чуть ли ни телевизионные картинки - маленький мальчик, вместо лопатки втыкающий в песочницу строительный шпатель, юноша лежащий в задней комнате совершенно одинокий, в то время, как из-за двери доносится грохот музыки и разноголосый хохот. Каждая из этих картинок сопровождалась сильным эмоциональным чувством, до такой степени, что вспомнишь и расхохочешься (или прослезишься).
Так вот, эти картинка покидают меня. Взамен остаются фактологические собрания, как в американской финансовой конторе. Но книжки при этом, ей Богу, не плохие - зря вы их не читаете!