Полицейская Москва и "Марш несогласных"
Моя статья о московском "Марше несогласных"
Выборы президента России, а, если быть точным, назначение президентом верного ученика Путина - Дмитрия Медведева прошли с таким количеством нарушений, которого не было даже на выборах Ельцина.
Нацболы не могли не выйти на улицу, чтобы выразить свое отношение к этому фарсу. "Другая Россия" заявила о проведении "Марша несогласных" в Москве и Ленинграде. Власть в очередной раз наложила в свои кремлевские подгузники и запретила не то что шествие, а даже митинг в Москве. Мы каждый раз должны напоминать властям, что им никто не давал такого права. То, что чиновник Петр Петрович поставил свою подпись и печать на бумажке, которую ему подсунул такой же кабинетный лох, не гарантирует того, что будет так, как хочет власть. Мы не выбирали эту власть, поэтому будет по-нашему!
Власти Питера Марш разрешили в надежде, что все оппозиционеры уедут на разрешенное мероприятие, подальше от драгоценных АП, ЦИКов, от теплых кресел и зеленых ламп. Анализ ситуации у оппозиции и кремлевских явно отличался. Власть боялась возмущения народа именно в Москве, поэтому тем, кто уезжал в Питер, никаких проблем с отъездом не чинила, да и Марш прошел корректно - ни одного задержанного.
В Москве все было иначе.
Вечером 2 марта я клеил последнюю пачку стикеров. Центр города был полон ментами и пьяными активистами различных прокремлевских организаций. Туда-сюда летали автомобили с мигалками. Шел концерт «памяти Путина».
Вернувшись к полуночи в квартиру девушки, я включил ТВ и увидел, как на первом канале между песнями группы "Любэ" выступил пьяный Путин и зажатый карлик Медведев. Я выпил вина, чтобы как-то скрасить этот отвратительный спектакль. Но злоба кипела, и я глупо поругался с девушкой. Утром уже по телефону помирились.
Утром 3 марта звонили те, кто меня любят и все говорили одно и тоже: "Ничего, все будет хорошо". Я даже начал напрягаться. Ни перед одним из предыдущих Маршей такого "прощания" не было. Вырубил мобилу.
Вышел на улицу. Осмотрелся. Тихо. Поехал на стрелку, где меня должен был ждать друг Коля, с которым договорились вместе идти на Марш. В метро - куча милиции, люди опасливо обходят мятых ментов как прокаженных. Напряженными на их фоне выглядели лица овчарок и морды оперов. На станции Чистые пруды группа УБОПовцев шмонала молодежь, внимательно просматривая паспорта.
2 марта мобильник настойчиво молчал, и на следующий день он был тих как никогда. Я понял, что власть решила сменить тактику и не задерживать активистов до Марша (прислушалась к стенаниям некоторых либералов, которые не раз выступали с фразами: "Зачем властям это надо? Они сами раскручивают Марш этими задержаниями". Либералам лишь бы советы давать...).
В вагоне встретил нацболку Лену: она как всегда сияет белыми зубами и голубыми глазами. Я не слушал ее болтовню, смотрел в ее глаза, изучал новый цвет волос, гладил по плечу. Симпатичная. Образ Лены меня всегда окунает в ту часть моей жизни, которая прошла на Старом Арбате...
На выходе из метро я заметил облаву ФСБ. Они уже задержали лидера московских нацболов Юру Червинчука, а с ним еще нацболов. Бомжеватого вида эфэсбешник Андрей "Чучхен" вглядывался в лица выходящих на улицу, пытаясь разглядеть нацболов. "Ну, что Юра, демократия закончилась!", - радостно заявил этот маньяк в штатском и скомандовал своему сподручному задержать Лену. Это не удалось, мы успешно ушли и уже на улице заметили несколько нацболов, тоже шедших на встречу. Мы разошлись кто куда.
…Я, и еще пять соратников идем к месту акции, за нами следует опер в штатском. Прячет лицо в капюшон куртки. Я отстаю от ребят, решая отсечь «хвост». Поворачиваюсь, жду. Он остановился, смотрит на меня. Достает мобильник, звонит кому-то и, резко развернувшись, уходит прочь.
В одном из дворов рядом с улицей Макаренко на нас натыкается Макс Громов с журналистом, который жадно снимает Макса на видеокамеру. Мы все обнимаемся. Радость была недолгой: приятный женский голос у меня в мобиле сообщает, что у памятника Грибоедову всех винтят и тащат в ОМОНовские автобусы. Журналист переключается на нас. "А вы не боитесь, что вас могут задержать?", - спрашивает он. Лена громко смеется, остальные улыбаются. "Нет, мы даже наоборот уверены, что на свободе нам осталось быть несколько минут", - говорю я, - и что самое интересное, задерживать будут просто за то, что мы придем на эту площадь". Журналист пучит глаза и Громов добивает его фразой: "А там и пятнадцать суток, а может и не суток".
Макс улыбается, глаза блестят. Говорит спокойно, он почти всегда говорит спокойно: "А я уже подготовился, взял запасные трусы, зубную щетку, полотенце, футболку, жаль, вот еще хотел тапочки взять, но они в рюкзак не влезли".
"Макс, Макс... А я вот ничего не взял, вот только йогурт... Ребят, а флаг у кого-нибудь есть? А-то, ну представьте, нас винтят, а я с йогуртом!", - говорю я. Картина «Сочнев обороняется от ОМОНа баночкой фруктового йогурта» всех позабавила, а вот флаги - отсутствовали.
Выдвигаемся. Ребята решают обойти дворами и выйти со стороны Макдоналдса, я и Макс идем от Современника прямо на бульвар. Журналисты охуевают. На бульваре нет людей, только милиция. Серые, кто повыше званием, играются в построение. Мы проходим мимо хмурых служителей порядка. У метро толпа людей, окруженная ментами и ОМОНом. Макс желает мне удачи и теряется в гуще ментов. Осматриваюсь. Площадь плотно оцеплена, то и дело кого-то задерживают. Журналисты снуют туда-сюда. Операторы РТР выполняют оперативную съемку, видимо, для ФСБ и для новых фильмов Аркаши Мамонтова.
Ищу Марину Литвинович, она находит меня сама. На мобиле смс - "задержали". Три незнакомых студента скандируют в сторону ОМОНа и ФСБ: "Фашисты!" Через пару минут их задерживают и уносят в автобус. Нахожу знакомых, обмениваемся мнениями. Опера ФСБ узнают известных оппозиционеров в лицо и командуют ОМОНу задерживать. Льва Пономарева, который дает интервью, хватают за горло и тащат в автобус, за ним следует Никита Белых, который рассказывает журналистам, что пришел не допустить беспорядков.
Народ начинает скандировать: "Нет полицейскому государству! Россия без Путина! Россия без преемников!" Группа нацболов разворачивает растяжку и зажигает фаеры с криком: "Ваши выборы это фарс!" На них набрасываются опера в штатском, подлетает ОМОН: выворачивают руки, отбирают флаги. В работу включается прибывший с Красных ворот активист ФСБ Андрей Чучхен. Он находит в толпе соперников себе по силе и начинает задерживать. При мне он и его молоденький друг, яростно выламывая руки, задержал хрупкую нацболку, журналистку Каспарова.Ру Олю Малыш, затем голубоглазую Лену, худенькую нацболку Катю и яростно скандирующую лозунги маленькую Алису. Затем он, заприметив в Макдаке знакомую по оппозиционным акциям гражданскую активистку Лизу, командует ОМОНу задержать всех, кто находится в зале ресторана. Под возмущенные крики менеджера полиция выводит и выносит молодых людей из-за столиков.
Пацан, продавец музыкальных дисков, увидевший фаеры и флаги с серпом и молотом бросается в свой павильон и кричит другому продавцу: "Врубай Г.О., винтилово началось!" Видимо Г.О. не нашли и над площадью играет песня Агаты Кристи "В интересах революции", затем Юрия Шевчука "Рожденный в СССР". Злобный УБОПовец, червем проникая сквозь толпу, влезает в павильон и требует выключить музыку.
ОМОН сегодня аккуратен, только выворачивает руки, зато люди в штатском озлобленно бьют руками и ногами задержанных. Двух нацболов, тех, кто был с растяжкой, бросают на пол автобуса, после чего бьют дубинками и прыгают на них ногами.
Звонит нацбол Аксенов: "Задержали..." "С кем сидишь, сколько вас?" - спрашиваю я. "Я сижу с лучшими людьми и нас много... Вот и Максим тут... и остальные, а ты как?", - спрашивает Аксенов. "Я еще тут, на площади...", - говорю я.
Ко мне подходит Илья и Костя, ищем какую-нибудь оживленную группу. Видим лидера московского ОГФ Лолиту Царию, которая собрала вокруг себя большое количество журналистов и несогласных. Присоединяемся. Начинаем скандировать: "Россия без Путина! Нам нужна другая Россия! Это наш город!". Налетает ОМОН, мы сцепляемся. Слева от меня разрывают цепь и уносят в автобус людей. Справа устоял Костя и пара незнакомых мужиков. Вижу совсем недолго Дениса Билунова из ОГФ, удивляет его внешний вид (одежда), хотя тут же забываю об этом потому что слышу по рации у ФСБешника рядом - "Задержите бородатого в пальто, быстро!" Билунова хватают и уводят. По той же рации слышу:
- Задержите Кригера!
Тут же эхом ответ:
- Какого Крюгера, кто это?
- Кригера, Кригера, блядь, задержите этого ебаного Кригера!
Несколько раз еще вспыхивали над толпой фаеры, звучали лозунги, винтили женщин, пенсионеров, активистов. Со второго захода ОМОНу удалось унести с площади Лолиту Царию. Милиционеры оцепили выходы из метро и советовали гражданам не выходить из них на улицу.
Иностранные журналисты переговариваются друг с другом:
- По-русски это називается - писец!
- Это суицид...
- Нет это смелость, смелые люди, удивительное, сколько смелых людей...
Звонит Марина:
- Да я толком и оглядеться не успела... Налетел ОМОН и на руках меня понесли. Затолкали в автобус. Очки разбили и на пол бросили. Сижу. Пока никуда не едем, стоим.
Подходит член "Обороны" и сообщает, что группа людей решила не стоять тут, а без символики пройти по Мясницкой к Лубянке. По рациям ментов слышно: "Разрежаем площадь!".
Я, Костя и еще несколько несогласных решили к ним присоединится. Нас не пускают в метро. Обходим площадь со стороны Сретенского бульвара. Пытаемся выйти на Мясницкую, но ОМОН и люди в штатском выстроились в ряд и проводят своеобразный фейс-контроль. Звонит мобила. Бодрый женский голос сообщает, что ОМОНовец в каракулевой шапке, профессионально матерясь, приказал выпустить из автобусов пенсионерок и что одному пацану при задержании разбили голову, его увезла скорая.
Решили обойти кордон (у одного из нас были спасенные флаги) и выйти на Мясницкую чуть дальше. В переулках натыкаемся на 10 грузовиков с ОМОНом в камуфляже, некоторые были вооружены автоматами. ОМОН ли это был?.. На Мясницкой через каждые пять шагов стоит полицейский постовой, шастают оперативники в штатском и активисты "России Молодой".
По телефону сообщают, что нацбол Баранов прибил к зданию администрации президента табличку с требованиями "Другой России" к Дмитрию Медведеву. Мы радуемся.
У магазина "Библио-Глобус" мимо нас пробежал услужливый Максим Мищенко, который в свободное от работы депутатом "ЕдРа" время находится «на подхвате» у сотрудников ФСБ. Не удержались, чтоб не заржать. С Мищенко шла группа человек пять-шесть. Особенно был интересен тип метра два ростом, одетый в комбинезон медведя с хвостиком и маской. "Этот кретин из "Местных", - сказал кто-то. Дошли до подземного перехода к Соловецкому камню, кто-то из оперативников указал на нас ОМОНовцам. Мы рассыпались. Одного им удалось свинтить. Я и еще одна нацболка забежали в "Библио-Глобус". Дождались Костю и двинули к Китай-городу. Пока на нас охотились опера, небольшая группа несогласных, без символики, дошла-таки до Администрации президента. Когда мы пришли, их уже не было.
Мы прошлись рядом с ЦИКом и были поражены мерами, принятыми властью. Они реально готовились к какому-то штурму. Ближайшие улицы были перекрыты техникой для дорожных работ, снегоочистительными машинами. Были поставлены противотанковые ежи (!). Стояли КПП с автоматчиками. Одни опера сновали туда-сюда, другие - грустные сидели в легковушках, то и дело поглядывая на прохожих.
Созвонились с теми, кто на свободе, узнали кто в каком отделении сидит и разъехались ждать камрадов-несогласных. Всего было задержано около 200 человек. Таинственный Кригер получил одни сутки ареста. Остальных выпустили к часу ночи.
"Марш несогласных" удался. Мы временно отстояли небольшое пространство свободы. Показали сомневающимся, кто в России есть реальная оппозиция. Смело заявили, что этот город наш, и что Россия не ликует в едином порыве от назначения нового Царя.
Статья опубликована на сайте Нацбол.Ру
Выборы президента России, а, если быть точным, назначение президентом верного ученика Путина - Дмитрия Медведева прошли с таким количеством нарушений, которого не было даже на выборах Ельцина.
Нацболы не могли не выйти на улицу, чтобы выразить свое отношение к этому фарсу. "Другая Россия" заявила о проведении "Марша несогласных" в Москве и Ленинграде. Власть в очередной раз наложила в свои кремлевские подгузники и запретила не то что шествие, а даже митинг в Москве. Мы каждый раз должны напоминать властям, что им никто не давал такого права. То, что чиновник Петр Петрович поставил свою подпись и печать на бумажке, которую ему подсунул такой же кабинетный лох, не гарантирует того, что будет так, как хочет власть. Мы не выбирали эту власть, поэтому будет по-нашему!
Власти Питера Марш разрешили в надежде, что все оппозиционеры уедут на разрешенное мероприятие, подальше от драгоценных АП, ЦИКов, от теплых кресел и зеленых ламп. Анализ ситуации у оппозиции и кремлевских явно отличался. Власть боялась возмущения народа именно в Москве, поэтому тем, кто уезжал в Питер, никаких проблем с отъездом не чинила, да и Марш прошел корректно - ни одного задержанного.
В Москве все было иначе.
Вечером 2 марта я клеил последнюю пачку стикеров. Центр города был полон ментами и пьяными активистами различных прокремлевских организаций. Туда-сюда летали автомобили с мигалками. Шел концерт «памяти Путина».
Вернувшись к полуночи в квартиру девушки, я включил ТВ и увидел, как на первом канале между песнями группы "Любэ" выступил пьяный Путин и зажатый карлик Медведев. Я выпил вина, чтобы как-то скрасить этот отвратительный спектакль. Но злоба кипела, и я глупо поругался с девушкой. Утром уже по телефону помирились.
Утром 3 марта звонили те, кто меня любят и все говорили одно и тоже: "Ничего, все будет хорошо". Я даже начал напрягаться. Ни перед одним из предыдущих Маршей такого "прощания" не было. Вырубил мобилу.
Вышел на улицу. Осмотрелся. Тихо. Поехал на стрелку, где меня должен был ждать друг Коля, с которым договорились вместе идти на Марш. В метро - куча милиции, люди опасливо обходят мятых ментов как прокаженных. Напряженными на их фоне выглядели лица овчарок и морды оперов. На станции Чистые пруды группа УБОПовцев шмонала молодежь, внимательно просматривая паспорта.
2 марта мобильник настойчиво молчал, и на следующий день он был тих как никогда. Я понял, что власть решила сменить тактику и не задерживать активистов до Марша (прислушалась к стенаниям некоторых либералов, которые не раз выступали с фразами: "Зачем властям это надо? Они сами раскручивают Марш этими задержаниями". Либералам лишь бы советы давать...).
В вагоне встретил нацболку Лену: она как всегда сияет белыми зубами и голубыми глазами. Я не слушал ее болтовню, смотрел в ее глаза, изучал новый цвет волос, гладил по плечу. Симпатичная. Образ Лены меня всегда окунает в ту часть моей жизни, которая прошла на Старом Арбате...
На выходе из метро я заметил облаву ФСБ. Они уже задержали лидера московских нацболов Юру Червинчука, а с ним еще нацболов. Бомжеватого вида эфэсбешник Андрей "Чучхен" вглядывался в лица выходящих на улицу, пытаясь разглядеть нацболов. "Ну, что Юра, демократия закончилась!", - радостно заявил этот маньяк в штатском и скомандовал своему сподручному задержать Лену. Это не удалось, мы успешно ушли и уже на улице заметили несколько нацболов, тоже шедших на встречу. Мы разошлись кто куда.
…Я, и еще пять соратников идем к месту акции, за нами следует опер в штатском. Прячет лицо в капюшон куртки. Я отстаю от ребят, решая отсечь «хвост». Поворачиваюсь, жду. Он остановился, смотрит на меня. Достает мобильник, звонит кому-то и, резко развернувшись, уходит прочь.
В одном из дворов рядом с улицей Макаренко на нас натыкается Макс Громов с журналистом, который жадно снимает Макса на видеокамеру. Мы все обнимаемся. Радость была недолгой: приятный женский голос у меня в мобиле сообщает, что у памятника Грибоедову всех винтят и тащат в ОМОНовские автобусы. Журналист переключается на нас. "А вы не боитесь, что вас могут задержать?", - спрашивает он. Лена громко смеется, остальные улыбаются. "Нет, мы даже наоборот уверены, что на свободе нам осталось быть несколько минут", - говорю я, - и что самое интересное, задерживать будут просто за то, что мы придем на эту площадь". Журналист пучит глаза и Громов добивает его фразой: "А там и пятнадцать суток, а может и не суток".
Макс улыбается, глаза блестят. Говорит спокойно, он почти всегда говорит спокойно: "А я уже подготовился, взял запасные трусы, зубную щетку, полотенце, футболку, жаль, вот еще хотел тапочки взять, но они в рюкзак не влезли".
"Макс, Макс... А я вот ничего не взял, вот только йогурт... Ребят, а флаг у кого-нибудь есть? А-то, ну представьте, нас винтят, а я с йогуртом!", - говорю я. Картина «Сочнев обороняется от ОМОНа баночкой фруктового йогурта» всех позабавила, а вот флаги - отсутствовали.
Выдвигаемся. Ребята решают обойти дворами и выйти со стороны Макдоналдса, я и Макс идем от Современника прямо на бульвар. Журналисты охуевают. На бульваре нет людей, только милиция. Серые, кто повыше званием, играются в построение. Мы проходим мимо хмурых служителей порядка. У метро толпа людей, окруженная ментами и ОМОНом. Макс желает мне удачи и теряется в гуще ментов. Осматриваюсь. Площадь плотно оцеплена, то и дело кого-то задерживают. Журналисты снуют туда-сюда. Операторы РТР выполняют оперативную съемку, видимо, для ФСБ и для новых фильмов Аркаши Мамонтова.
Ищу Марину Литвинович, она находит меня сама. На мобиле смс - "задержали". Три незнакомых студента скандируют в сторону ОМОНа и ФСБ: "Фашисты!" Через пару минут их задерживают и уносят в автобус. Нахожу знакомых, обмениваемся мнениями. Опера ФСБ узнают известных оппозиционеров в лицо и командуют ОМОНу задерживать. Льва Пономарева, который дает интервью, хватают за горло и тащат в автобус, за ним следует Никита Белых, который рассказывает журналистам, что пришел не допустить беспорядков.
Народ начинает скандировать: "Нет полицейскому государству! Россия без Путина! Россия без преемников!" Группа нацболов разворачивает растяжку и зажигает фаеры с криком: "Ваши выборы это фарс!" На них набрасываются опера в штатском, подлетает ОМОН: выворачивают руки, отбирают флаги. В работу включается прибывший с Красных ворот активист ФСБ Андрей Чучхен. Он находит в толпе соперников себе по силе и начинает задерживать. При мне он и его молоденький друг, яростно выламывая руки, задержал хрупкую нацболку, журналистку Каспарова.Ру Олю Малыш, затем голубоглазую Лену, худенькую нацболку Катю и яростно скандирующую лозунги маленькую Алису. Затем он, заприметив в Макдаке знакомую по оппозиционным акциям гражданскую активистку Лизу, командует ОМОНу задержать всех, кто находится в зале ресторана. Под возмущенные крики менеджера полиция выводит и выносит молодых людей из-за столиков.
Пацан, продавец музыкальных дисков, увидевший фаеры и флаги с серпом и молотом бросается в свой павильон и кричит другому продавцу: "Врубай Г.О., винтилово началось!" Видимо Г.О. не нашли и над площадью играет песня Агаты Кристи "В интересах революции", затем Юрия Шевчука "Рожденный в СССР". Злобный УБОПовец, червем проникая сквозь толпу, влезает в павильон и требует выключить музыку.
ОМОН сегодня аккуратен, только выворачивает руки, зато люди в штатском озлобленно бьют руками и ногами задержанных. Двух нацболов, тех, кто был с растяжкой, бросают на пол автобуса, после чего бьют дубинками и прыгают на них ногами.
Звонит нацбол Аксенов: "Задержали..." "С кем сидишь, сколько вас?" - спрашиваю я. "Я сижу с лучшими людьми и нас много... Вот и Максим тут... и остальные, а ты как?", - спрашивает Аксенов. "Я еще тут, на площади...", - говорю я.
Ко мне подходит Илья и Костя, ищем какую-нибудь оживленную группу. Видим лидера московского ОГФ Лолиту Царию, которая собрала вокруг себя большое количество журналистов и несогласных. Присоединяемся. Начинаем скандировать: "Россия без Путина! Нам нужна другая Россия! Это наш город!". Налетает ОМОН, мы сцепляемся. Слева от меня разрывают цепь и уносят в автобус людей. Справа устоял Костя и пара незнакомых мужиков. Вижу совсем недолго Дениса Билунова из ОГФ, удивляет его внешний вид (одежда), хотя тут же забываю об этом потому что слышу по рации у ФСБешника рядом - "Задержите бородатого в пальто, быстро!" Билунова хватают и уводят. По той же рации слышу:
- Задержите Кригера!
Тут же эхом ответ:
- Какого Крюгера, кто это?
- Кригера, Кригера, блядь, задержите этого ебаного Кригера!
Несколько раз еще вспыхивали над толпой фаеры, звучали лозунги, винтили женщин, пенсионеров, активистов. Со второго захода ОМОНу удалось унести с площади Лолиту Царию. Милиционеры оцепили выходы из метро и советовали гражданам не выходить из них на улицу.
Иностранные журналисты переговариваются друг с другом:
- По-русски это називается - писец!
- Это суицид...
- Нет это смелость, смелые люди, удивительное, сколько смелых людей...
Звонит Марина:
- Да я толком и оглядеться не успела... Налетел ОМОН и на руках меня понесли. Затолкали в автобус. Очки разбили и на пол бросили. Сижу. Пока никуда не едем, стоим.
Подходит член "Обороны" и сообщает, что группа людей решила не стоять тут, а без символики пройти по Мясницкой к Лубянке. По рациям ментов слышно: "Разрежаем площадь!".
Я, Костя и еще несколько несогласных решили к ним присоединится. Нас не пускают в метро. Обходим площадь со стороны Сретенского бульвара. Пытаемся выйти на Мясницкую, но ОМОН и люди в штатском выстроились в ряд и проводят своеобразный фейс-контроль. Звонит мобила. Бодрый женский голос сообщает, что ОМОНовец в каракулевой шапке, профессионально матерясь, приказал выпустить из автобусов пенсионерок и что одному пацану при задержании разбили голову, его увезла скорая.
Решили обойти кордон (у одного из нас были спасенные флаги) и выйти на Мясницкую чуть дальше. В переулках натыкаемся на 10 грузовиков с ОМОНом в камуфляже, некоторые были вооружены автоматами. ОМОН ли это был?.. На Мясницкой через каждые пять шагов стоит полицейский постовой, шастают оперативники в штатском и активисты "России Молодой".
По телефону сообщают, что нацбол Баранов прибил к зданию администрации президента табличку с требованиями "Другой России" к Дмитрию Медведеву. Мы радуемся.
У магазина "Библио-Глобус" мимо нас пробежал услужливый Максим Мищенко, который в свободное от работы депутатом "ЕдРа" время находится «на подхвате» у сотрудников ФСБ. Не удержались, чтоб не заржать. С Мищенко шла группа человек пять-шесть. Особенно был интересен тип метра два ростом, одетый в комбинезон медведя с хвостиком и маской. "Этот кретин из "Местных", - сказал кто-то. Дошли до подземного перехода к Соловецкому камню, кто-то из оперативников указал на нас ОМОНовцам. Мы рассыпались. Одного им удалось свинтить. Я и еще одна нацболка забежали в "Библио-Глобус". Дождались Костю и двинули к Китай-городу. Пока на нас охотились опера, небольшая группа несогласных, без символики, дошла-таки до Администрации президента. Когда мы пришли, их уже не было.
Мы прошлись рядом с ЦИКом и были поражены мерами, принятыми властью. Они реально готовились к какому-то штурму. Ближайшие улицы были перекрыты техникой для дорожных работ, снегоочистительными машинами. Были поставлены противотанковые ежи (!). Стояли КПП с автоматчиками. Одни опера сновали туда-сюда, другие - грустные сидели в легковушках, то и дело поглядывая на прохожих.
Созвонились с теми, кто на свободе, узнали кто в каком отделении сидит и разъехались ждать камрадов-несогласных. Всего было задержано около 200 человек. Таинственный Кригер получил одни сутки ареста. Остальных выпустили к часу ночи.
"Марш несогласных" удался. Мы временно отстояли небольшое пространство свободы. Показали сомневающимся, кто в России есть реальная оппозиция. Смело заявили, что этот город наш, и что Россия не ликует в едином порыве от назначения нового Царя.
Статья опубликована на сайте Нацбол.Ру