Казак в чебуречной
Зашли перекусить в чебуречную СССР, что на Пушкинской, затарились пивом, золотистыми чебуреками, но не успели начать застолье, как в подвальчик, где находится закусочная, пришёл пьяный казак. Папаха, все дела. Но не голод привёл казака в эти места, он искал родную душу. По правую руку от нас сидела шумная компания поклонников дня Святого Патрика - люди средних лет, длинноволосые, бородатые и веселые. Делились впечатлениями от праздника. Казак склонился над ними: «Православные есть?» Спросил казак. Раздался громкий смех. «Господин казак, какие православные?» - ответили казаку. Отмечавшие день зелёного леприкона оказались родноверами.
Казак не отчаялся и подошел к нам. «Ребята, ну хоть у вас православные есть?» - улыбаясь, спросил казак, потирая ус. «Дядя, какие православные, ты что?» - ответили мы ему. Казак приуныл, остался последний вариант - группа девушек, школьниц, класс эдак 10-11.
«Барышни, - возопил казак, - православные есть?» Девушки были веселы, над ними стояло облако дыма от заморских папирос, медленно исчезало пиво из пузатых бокалов. Казак сиял, одна из девушек оказалась верующей. Казак тут же спикировал на стул, и не прошло и пяти минут, как он жадно приобнял сестру и пыхтел ей на ухо куплеты околонародных песен.
Градус радости повышался, молодая кровь рядом с казаком распаляла в нем страсть, и он взвыл на всё кафе, что-то про своего коня. А потом начал кричать: «Э-ге-ге!» Охранник заведения, смотрел всё это время на казака как смерть на шаловливого старика. «Ну, теперь пора…» - сказал охранник и навис над казаком. Но тут пузатые родноверы вступились за соловья.
Бородач, что покрупнее, предложил казаку выйти на улицу и… посоревноваться, кто кого перепьет! «Перепоёт?» - поинтересовался казак. «Ну, выпьем, а потом и споём» - сказал родновер. Жена родновера с коровьим ужасом в глазах вскрикнула: «Господин казак, вы мне мужа не попортите!» Казак заржал, как кобыла и удалился с родновером.
Мы посмеялись и ушли по реагенту в сторону метростанции.
Казак не отчаялся и подошел к нам. «Ребята, ну хоть у вас православные есть?» - улыбаясь, спросил казак, потирая ус. «Дядя, какие православные, ты что?» - ответили мы ему. Казак приуныл, остался последний вариант - группа девушек, школьниц, класс эдак 10-11.
«Барышни, - возопил казак, - православные есть?» Девушки были веселы, над ними стояло облако дыма от заморских папирос, медленно исчезало пиво из пузатых бокалов. Казак сиял, одна из девушек оказалась верующей. Казак тут же спикировал на стул, и не прошло и пяти минут, как он жадно приобнял сестру и пыхтел ей на ухо куплеты околонародных песен.
Градус радости повышался, молодая кровь рядом с казаком распаляла в нем страсть, и он взвыл на всё кафе, что-то про своего коня. А потом начал кричать: «Э-ге-ге!» Охранник заведения, смотрел всё это время на казака как смерть на шаловливого старика. «Ну, теперь пора…» - сказал охранник и навис над казаком. Но тут пузатые родноверы вступились за соловья.
Бородач, что покрупнее, предложил казаку выйти на улицу и… посоревноваться, кто кого перепьет! «Перепоёт?» - поинтересовался казак. «Ну, выпьем, а потом и споём» - сказал родновер. Жена родновера с коровьим ужасом в глазах вскрикнула: «Господин казак, вы мне мужа не попортите!» Казак заржал, как кобыла и удалился с родновером.
Мы посмеялись и ушли по реагенту в сторону метростанции.