Философы, кино и носороги
Не смешное про любовь
Древние греки различали четыре сорта любви, начиная от ни к чему не обязывающей симпатии к посторонним гражданам, и заканчивая любовью в самом возвышенном смысле этого слова. Я, кажется, случайно открыл пятый вид. Сейчас я вам про это расскажу.
Моя любимая носит розовую толстовку с капюшоном, с капюшона свисают веревочки, их можно теребить и играть с ними. Они не специально предназначены для этого, но вещь практичная, моя любимая часто надевает эту толстовку, наверное, ей тоже нравится играть с веревочками. Сверху она надевает голубой пуховик и белую шапочку, я могу различить любимую в толпе на расстоянии в триста метров, даже не прибегая к помощи бинокля.
Я часто ее вижу, когда гуляю, просто прогуливаюсь себе по городу, и вдруг вижу, как она идет впереди. Раньше я всегда догонял ее, и каждый раз, приблизившись, понимал - не она. Говорят, у носорогов слабое зрение, наверное, носорог иногда тоже кидается вслед за кем-то, а потом оказывается, что обознался. Думаю, носорогу проще, едва ли он чувствует разочарование по этому поводу, скорее всего, ему вообще все равно, кого догонять. Потом я понял, не нужно уподобляться носорогу, нужно радоваться издалека. Я больше не кидаюсь следом, я позволяю зрению обманывать меня как можно дольше.
Зато носорог никогда не может пригласить девушку в кино или в кафе, и даже если пригласит, она наверняка откажется. Я счастливее носорога, я позвал любимую в кино, и она согласилась. Мы два часа сидели рядом, тихонько хрустели чипсами и смеялись, сдается мне, это была комедия. Я специально искал, как древние греки называли это состояние, когда сидишь с любимой в темноте, соприкасаясь локтями, смотришь кино и слушаешь, как она смеется. Определенно, это любовь, я заявляю это на основании эмпирического опыта, ничем другим это быть не может. От такого смеха сердце наполняется радостью до самого верха, даже немножко с горкой, а если при этом еще чувствуешь ее локоток под боком, то никакой другой эмпирический опыт уже и не нужен.
Так вот, оказывается, в Древней Греции не знали такого понятия, это удивительный парадокс. В Греции было больше философов, чем опят на пне, и ни один за всю античную историю не задумался, как назвать такое волнующее переживание, как смех любимой женщины. Возможно, это оттого, что кинозалы в те времена были еще не очень распространены, я не знаю. Но все равно, к чему была вся их прорва философских рассуждений, если главного они не ухватили?..
Потом кино закончилось, я проводил ее до перекрестка, там мы расстались. Она ушла к себе домой, а я ушел на остановку автобуса. Светили фонари, мимо ехал трамвай, лаяли о своем собаки, и звезды горели на положенных местах, шел легкий снег. Все вокруг делало вид, будто так и надо, чтобы любимые женщины уходили в одну сторону, а мужчины в другую, с сердцем, полным всех сортов греческой любви.
Впрочем, наверное, так и должно быть. Сердце всегда должно быть полно до краев, таким полным, чтобы мы боялись вздохнуть, чтобы не расплескать его. Если в сердце пусто, зачем оно вообще нужно? С пустым сердцем даже носорог не побежит никого догонять.
Наверное, иногда все же следует взять пример с носорога, побежать следом, крикнуть: «Не уходи!» Но я же знаю, она не обрадуется догоняющему носорогу, я говорю это на основании эмпирического опыта. Никто не обрадуется, особенно если точно будет знать, что на этот раз носорог не обознался. Она считает, со стороны носорогов бестактно догонять девушек, которые этого вовсе не желают. Наверное, это тоже правильно, хотя и грустно. Я специально искал, как древние греки называли это чувство, когда стоишь и смотришь, как уходит любимая девушка, и нельзя побежать следом, и я нигде ничего не нашел про это. Наверное, греки никогда не провожали девушку из кино, или просто не расставались с ней. Если так, они были счастливые люди, непонятно вообще, как им удалось стать философами.
Жаль, что древние греки уже перевелись, мне бы сейчас очень пригодился философ, разбирающийся в сортах любви. Я бы спросил его, как это получается, что так легко догнать девушку, похожую на любимую, любую из тех, за кем бегать вовсе и не хочется, а когда уходит та, единственная, догнать ее невозможно?..
Ради поиска ответа на этот единственный вопрос уже стоит стать философом. Пусть даже и не древнегреческим.
UPD. Анна e_logo перевела рассказ на испанский. Читаем тут и говорим ей спасибо!
Древние греки различали четыре сорта любви, начиная от ни к чему не обязывающей симпатии к посторонним гражданам, и заканчивая любовью в самом возвышенном смысле этого слова. Я, кажется, случайно открыл пятый вид. Сейчас я вам про это расскажу.
Моя любимая носит розовую толстовку с капюшоном, с капюшона свисают веревочки, их можно теребить и играть с ними. Они не специально предназначены для этого, но вещь практичная, моя любимая часто надевает эту толстовку, наверное, ей тоже нравится играть с веревочками. Сверху она надевает голубой пуховик и белую шапочку, я могу различить любимую в толпе на расстоянии в триста метров, даже не прибегая к помощи бинокля.
Я часто ее вижу, когда гуляю, просто прогуливаюсь себе по городу, и вдруг вижу, как она идет впереди. Раньше я всегда догонял ее, и каждый раз, приблизившись, понимал - не она. Говорят, у носорогов слабое зрение, наверное, носорог иногда тоже кидается вслед за кем-то, а потом оказывается, что обознался. Думаю, носорогу проще, едва ли он чувствует разочарование по этому поводу, скорее всего, ему вообще все равно, кого догонять. Потом я понял, не нужно уподобляться носорогу, нужно радоваться издалека. Я больше не кидаюсь следом, я позволяю зрению обманывать меня как можно дольше.
Зато носорог никогда не может пригласить девушку в кино или в кафе, и даже если пригласит, она наверняка откажется. Я счастливее носорога, я позвал любимую в кино, и она согласилась. Мы два часа сидели рядом, тихонько хрустели чипсами и смеялись, сдается мне, это была комедия. Я специально искал, как древние греки называли это состояние, когда сидишь с любимой в темноте, соприкасаясь локтями, смотришь кино и слушаешь, как она смеется. Определенно, это любовь, я заявляю это на основании эмпирического опыта, ничем другим это быть не может. От такого смеха сердце наполняется радостью до самого верха, даже немножко с горкой, а если при этом еще чувствуешь ее локоток под боком, то никакой другой эмпирический опыт уже и не нужен.
Так вот, оказывается, в Древней Греции не знали такого понятия, это удивительный парадокс. В Греции было больше философов, чем опят на пне, и ни один за всю античную историю не задумался, как назвать такое волнующее переживание, как смех любимой женщины. Возможно, это оттого, что кинозалы в те времена были еще не очень распространены, я не знаю. Но все равно, к чему была вся их прорва философских рассуждений, если главного они не ухватили?..
Потом кино закончилось, я проводил ее до перекрестка, там мы расстались. Она ушла к себе домой, а я ушел на остановку автобуса. Светили фонари, мимо ехал трамвай, лаяли о своем собаки, и звезды горели на положенных местах, шел легкий снег. Все вокруг делало вид, будто так и надо, чтобы любимые женщины уходили в одну сторону, а мужчины в другую, с сердцем, полным всех сортов греческой любви.
Впрочем, наверное, так и должно быть. Сердце всегда должно быть полно до краев, таким полным, чтобы мы боялись вздохнуть, чтобы не расплескать его. Если в сердце пусто, зачем оно вообще нужно? С пустым сердцем даже носорог не побежит никого догонять.
Наверное, иногда все же следует взять пример с носорога, побежать следом, крикнуть: «Не уходи!» Но я же знаю, она не обрадуется догоняющему носорогу, я говорю это на основании эмпирического опыта. Никто не обрадуется, особенно если точно будет знать, что на этот раз носорог не обознался. Она считает, со стороны носорогов бестактно догонять девушек, которые этого вовсе не желают. Наверное, это тоже правильно, хотя и грустно. Я специально искал, как древние греки называли это чувство, когда стоишь и смотришь, как уходит любимая девушка, и нельзя побежать следом, и я нигде ничего не нашел про это. Наверное, греки никогда не провожали девушку из кино, или просто не расставались с ней. Если так, они были счастливые люди, непонятно вообще, как им удалось стать философами.
Жаль, что древние греки уже перевелись, мне бы сейчас очень пригодился философ, разбирающийся в сортах любви. Я бы спросил его, как это получается, что так легко догнать девушку, похожую на любимую, любую из тех, за кем бегать вовсе и не хочется, а когда уходит та, единственная, догнать ее невозможно?..
Ради поиска ответа на этот единственный вопрос уже стоит стать философом. Пусть даже и не древнегреческим.
UPD. Анна e_logo перевела рассказ на испанский. Читаем тут и говорим ей спасибо!