О продажности советских бунтарей
Евгений Фатеев
До сих пор не перестаю удивляться тому поразительному уроку, который нам преподали проклятые 90-е. Был среди советских деятелей культуры довольно многочисленный класс эдаких фрондёров. Они были вроде бы весьма успешными в СССР, но дулю в кармане держали всегда, и время от времени даже взбрыкивали супротив далеко не всегда и во всем умного государства. Это придавало им некий флёр независимости и свободы. Я имею ввиду не диссидентов, а вполне себе таких успешных персонажей, как Алла Пугачёва и Андрей Макаревич.
При советах они совершенно не боялись взбрыкивать. Они на самом деле очень хорошо понимали, что советская власть была тогда абсолютно травоядной, скованной множеством процедур, опасений, красных линий и флажков. Быть вольнодумцем по отношению к позднесоветской власти - это оксюморон. Особенно странно ставить в зачёт кому-то некое вольнодумство в конце 1970-х - начале 1980-х гг., когда даже партийные инструкторы нашептывали про грядущие перемены и клеймили несовершенство тогдашнего нашего строя.
И наступили сначала перестройка, а потом 90-е, и наши советские артисты, все такие принципиальные по отношению к советской власти, вдруг стали шёлковыми и смирными.
Только-только даже бизнесмен средней руки показывал пачку с зелёными купюрами, так наши «творцы» обнаруживали в самой дурной дури сакраментальное «всё сложно и неоднозначно». Как раз с наиподлейшей нашей властью проклятых 90-х у творцов не было никаких разногласий. Вот ведь какой удивительный факт! Шахтёры не получали месяцами и годами зарплату и стучали касками у Кремля. Бюджетников обманывали и гнобили самыми разными способами, а у наших творцов всё было хорошо. И не возвысили они своего голоса ни в чью защиту. Нет, не так! Единственный, за кого топили наши творцы в 90-е, это как раз Борис Ельцин и вся подлая и вороватая тогдашняя власть. И перед ней они стелились вовсю, получая объедки с барского стола всероссийского погрома. И сбились они в тесные столичные кружки и мафии, которые получали свою слюнявую зелёную купюрку, что-то такое могли себе позволить купить из шмоток и даже недвижимости, выезжали за границу, иногда лишь отлучаясь на гастрольное сафари по российским городам.
И не ищите в сегодняшней, вдруг кем-то включенной избирательной «совестливости» наших творцов какого-то морального чувства. Его там просто нет. Далеко не все из них подлецы, но уж точно нет среди них праведников. Там у каждого целый ансамбль прагматических мотиваций. Ни к искусству, ни к творчеству, ни к переживанию за судьбы Родины все эти стоны не имеют ни малейшего отношения.
И нам совершенно не стоит об этих людях переживать. Их громкий отъезд, как впрочем и они сами, к истории русской культуры никакого отношения не имеют. Это скорее феномены даже не истории, а этнографии московского мещанства, которое вот в это самое нечто мутировало из сначала шестидесятнического, затем позднесоветского, через буйные 90-е вот в такое. Поведение этой разновидности московского мещанства вызывает скорее этнографический интерес. Не более. Ну и омерзение тоже.
Источник
До сих пор не перестаю удивляться тому поразительному уроку, который нам преподали проклятые 90-е. Был среди советских деятелей культуры довольно многочисленный класс эдаких фрондёров. Они были вроде бы весьма успешными в СССР, но дулю в кармане держали всегда, и время от времени даже взбрыкивали супротив далеко не всегда и во всем умного государства. Это придавало им некий флёр независимости и свободы. Я имею ввиду не диссидентов, а вполне себе таких успешных персонажей, как Алла Пугачёва и Андрей Макаревич.
При советах они совершенно не боялись взбрыкивать. Они на самом деле очень хорошо понимали, что советская власть была тогда абсолютно травоядной, скованной множеством процедур, опасений, красных линий и флажков. Быть вольнодумцем по отношению к позднесоветской власти - это оксюморон. Особенно странно ставить в зачёт кому-то некое вольнодумство в конце 1970-х - начале 1980-х гг., когда даже партийные инструкторы нашептывали про грядущие перемены и клеймили несовершенство тогдашнего нашего строя.
И наступили сначала перестройка, а потом 90-е, и наши советские артисты, все такие принципиальные по отношению к советской власти, вдруг стали шёлковыми и смирными.
Только-только даже бизнесмен средней руки показывал пачку с зелёными купюрами, так наши «творцы» обнаруживали в самой дурной дури сакраментальное «всё сложно и неоднозначно». Как раз с наиподлейшей нашей властью проклятых 90-х у творцов не было никаких разногласий. Вот ведь какой удивительный факт! Шахтёры не получали месяцами и годами зарплату и стучали касками у Кремля. Бюджетников обманывали и гнобили самыми разными способами, а у наших творцов всё было хорошо. И не возвысили они своего голоса ни в чью защиту. Нет, не так! Единственный, за кого топили наши творцы в 90-е, это как раз Борис Ельцин и вся подлая и вороватая тогдашняя власть. И перед ней они стелились вовсю, получая объедки с барского стола всероссийского погрома. И сбились они в тесные столичные кружки и мафии, которые получали свою слюнявую зелёную купюрку, что-то такое могли себе позволить купить из шмоток и даже недвижимости, выезжали за границу, иногда лишь отлучаясь на гастрольное сафари по российским городам.
И не ищите в сегодняшней, вдруг кем-то включенной избирательной «совестливости» наших творцов какого-то морального чувства. Его там просто нет. Далеко не все из них подлецы, но уж точно нет среди них праведников. Там у каждого целый ансамбль прагматических мотиваций. Ни к искусству, ни к творчеству, ни к переживанию за судьбы Родины все эти стоны не имеют ни малейшего отношения.
И нам совершенно не стоит об этих людях переживать. Их громкий отъезд, как впрочем и они сами, к истории русской культуры никакого отношения не имеют. Это скорее феномены даже не истории, а этнографии московского мещанства, которое вот в это самое нечто мутировало из сначала шестидесятнического, затем позднесоветского, через буйные 90-е вот в такое. Поведение этой разновидности московского мещанства вызывает скорее этнографический интерес. Не более. Ну и омерзение тоже.
Источник