При всех своих недостатках разделение труда имеет преимущество, из-за которого человечество его использует уже не одну тысячу лет - оно позволяет повышать результативность, качество и производительность.
«Рабочий, выполняющий всю жизнь одну и ту же простую операцию, превращает всё своё тело в её автоматически односторонний орган, и потому употребляет на неё меньше времени. Совершенствуется также самый метод частичной работы после того, как она обособилась в исключительную функцию одного лица. Постоянное повторение одной и той же ограниченной операции и сосредоточение внимания на ней научают опытным путём достигать намеченного полезного результата с наименьшей затратой силы. А так как разные поколения рабочих живут одновременно и совместно работают в одних и тех же мануфактурах, то приобретённые приёмы технического искусства закрепляются, накопляются и быстро передаются от одного поколения к другому» (с, Маркс).
Мы отличаем «неумеху» от «любителя», того от «специалиста», а «специалиста» от «опытного профессионала».
Опыт и специализация так прочно ассоциируются с результативностью, что при словах о «преодолении разделения труда» некоторые представляют себе: «Всё, как сейчас, но в операционной стоит не хирург с двадцатилетним стажем, а случайный прохожий с улицы, впервые увидевший скальпель». И испытывают при этом понятный страх: кто сейчас предпочтет, чтобы за штурвал самолета сел тот, кто его раньше не видел даже в кино?
Но, глядя на то, как разделение труда преодолевалось предыдущие сто лет, можно предположить, что и дальше это будет происходить иначе, нежели представляют себе пугающиеся.
Мы знаем, что семейное разделение труда в значительной степени преодолено. Но разве это произошло за счет того, что «неумехи» сменили «профессионалов»? И да, и нет: «да», потому что мы, готовящие сейчас обед за 30 минут, не обладаем и половиной навыков, которые имела опытная хозяйка сто лет назад. «Нет», потому что на вкусе и пользе наших блюд это отнюдь не сказалось в худшую сторону: тот, кто затрудняется даже пожарить яичницу, все-таки без больших трудностей разогревает полуфабрикат в микроволновке.
Первое (полуфабрикат) говорит о том, что помощь в преодолении семейного разделения труда оказало усиление общественного взаимодействия: нет нужды, чтобы это готовила именно жена (муж), есть много других желающих это сделать.
Второе (микроволновка) говорит о помощи, которую оказало увеличение производительности инструментов: наколоть дрова, растопить печь и следить, чтобы разогреваемое там не подгорело, - задачи несложные; но каждая требует времени, а его запас у всякого ограничен; в случае же с микроволновкой это несколько минут, какие человек в состоянии найти сам.
Говоря об удивительном совершенствовании инструментов к нашим дням, я упомяну такую требующую высокого мастерства сферу как музыку. Лукаво я спрошу собеседника: «Можете ли вы без нот исполнить сложную партию и делать это часами напролет, еще и занимаясь попутно другими делами?». Многие ответят, что ни одним музыкальным инструментом не владеют, ноты не читают и тем более не смогли бы одновременно играть и, например, готовить еду. И, конечно, ошибутся, поскольку каждый из нас сейчас это делает благодаря многофункциональному (в том числе и музыкальному) инструменту, который мы называем общим словом «компьютер».
В разговорах я заметил, что в силу инерции мышления при словах «музыкальный инструмент» представляют скрипку, рояль или хотя бы флейту-дуделку, а думать в таком качестве о компьютере собеседникам кажется странным. Хотя он действительно музыкальный инструмент.
Инструмент - орудие для производства каких-либо работ (словарь Ушакова). Совершаемая работа в обсуждаемом контексте - воспроизведение и передача звука, то есть это звуковой инструмент. Музыка - частный случай звука. Средства (аппаратура) для воспроизведения и передачи музыки - музыкальный инструмент. Он выглядит иначе, нежели гитара или пастуший рожок, или пустая бочка (которая тоже может использоваться как барабанная установка). Но это - музыкальный инструмент, со своими особенностями, которые могут быть как недостатками, так и преимуществами.
Уже в 19-м ЕМНИП веке были пианино, проигрывавшие что-то вроде перфокарт и благодаря этому обходившиеся без тапера. А до этого предыдущим рывком автоматизации было создание и внедрение нотной записи: в предшествовавшие эпохи музыканты должны были или сочинять сами, или полагаться на свой слух и память, а благодаря нотам смогли играть сочиненное другими и с высокой точностью.
Компьютер представляет собой очередной этап в развитии музыкальных инструментов: рояль дал намного большее богатство звуков по сравнению с дуделкой, а компьютер - по сравнению с роялем. Здесь и скрипка, и виолончель, и прекрасные тренированные голоса, и барабан, и духовые оркестры, и все это мы можем воспроизводить сами, между делом.
Нам при этом все еще нужно некоторое обучение для освоения этого инструмента: человек из средних веков вряд ли смог бы даже включить компьютер, не говоря о том, чтобы запустить нужные программы и музыкальные записи - для этого требуется знание прибора, минимальные навыки владения им и умение читать (пусть не ноты, но хотя бы названия папок, коллективов и произведений). Но во многих странах сейчас этот инструмент освоили все или почти все.
Качество воспроизведения звука зависит от того, какие звуковые карты и колонки у нас используются. Но это общая черта для всех музыкальных инструментов: «скрипки Страдивари» дают иной звук, нежели фабричные, произведенные в наши дни пусть и с соблюдением всех стандартов качества; а доктор Ширли из фильма «Зеленая книга» по тем же причинам играл только на роялях «Стейнвей».
Поэтому, резюмируя и глядя на то, с какой легкостью благодаря новому совершенному инструменту каждый из нас становится музыкальным виртуозом (тоже ведь преодоление разделения труда), можно уверенно сказать, что и в обществе будущего точно речь будет идти не о «хирургах-неумехах».