9 06 18
Утром девятого июня мы почти сразу начали собирать вещи в поездку. В этом году, как и в прошлом, мы решили поехать впятером - мама, К., дети и я - в Хельсинки на пароме «Принцесса Анастасия», чтобы не слишком тратиться на переезд (а паром - это очень недорого) и чтобы сама поездка была не такой утомительной, как когда речь идёт о машине или поезде, а чем-то впечатляющим. Настоящим приключением!
Мама и К. берут на пару дней такой поездки огромное количество вещей. Мама, например, обязательно берёт сменную одежду и обувь, что-то для сна и что-то, в чём ей будет удобно гулять по кораблю, то есть, что-то не совсем домашнее, но при этом и не уличное. К. берёт множество косметических средств - гель для душа, шампунь, кремы и т.д. и даже фен! Ночную рубашку и запасную одежду - обязательно. Кроме того, она берёт ноутбук, а для И. набирает разной еды, вплоть до коробок с молоком и ватрушек. Ещё вечером накануне отъезда они обе ходили туда-сюда по квартире, в сотый раз смотрели прогноз погоды и вслух вопрошали: «Что же надеть? А вдруг там холод? », «Что же лучше взять, эти кеды или эти? Или вообще не кеды?», «А не взять ли мне ещё и вот эти штаны?» И т.д.
Мы с Лёлей в двухдневную поездку так много не берём. Испачкается что-то - купим другое. Захочется свежую футболку или носки - купим футболку или носки. Еды можно купить в Хельсинки, а значит, не нужно набирать с собой всего из Петербурга, нужно просто перебиться чем-то до утра, да и на пароме есть магазин и кафе. В общем, собрали мы с ней два маленьких рюкзака. У К. были габаритные рюкзаки, да и у мамы была дорожная сумка, полная вещей и провизии.
Часов в одиннадцать мы все вышли прогуляться. Было теплее, чем накануне, и мама тут же передумала надевать в поездку ту одежду, которую так тщательно продумала с вечера:
- Ну, я вообще теперь не знаю...
Они с И. вынесли велосипед и ушли кататься на специальную площадку с размеченными дорожками, а мы с Лёлей пошли в «Пятёрочку» за водой, потом в «Буквоед» за новыми прописями, и, наконец, в «КФС», чтобы ничего уже не готовить, а просто быстро поесть перед дорогой. Ехать было ужасно лень. Снова тащиться куда-то с вещами, зная, что предстоят досмотры ручной клади, два контроля паспортов, две ночи практически без сна и т.д. - всё это казалось делом нелёгким и занудным. Хотелось просто оказаться вдруг в Хельсинки и пойти гулять по городу. А всего остального, даже парома с его развлечениями, уютом и видами на море, не хотелось.
Когда мы пришли обратно, оказалось, что уже приехал мамин С., чтобы отвезти нас на машине на Морской вокзал. Мы ещё немного посидели, дети поиграли, а в два с чем-то мы, наконец, поехали. По дороге Лёля клевала носом, и бодрили её только хорошие песни на радио, какие-то были ей знакомы, какие-то нет. Мне понравилось услышать нашу с ней любимую «Hafanana» семидесятых годов, а ещё «Она идёт по жизни смеясь» «Машины времени» и «Pleuré» Эдит Пиаф. Было ещё много хорошего, серенада Шуберта, например. Мы всё ехали и ехали - мимо Купчино в Московский район, и напротив своей родной Публичной библиотеки нас уже поджидала К, а когда она села в машину, как по заказу заиграло «Vuelve» Рики Мартина, а дальше уже была Сенная площадь, потом Фонтанка, Нева, Васильевский остров и, наконец, Гавань.
Мы получили посадочные талоны и пошли на паспортный контроль. Как я и предполагала, мама, К. и И. прошли его быстро, а мы простояли минут десять. Парень-пограничник ничего не понимал в наших документах. Не знают эти ребята, в отличие от работников «Пулково», какие куда данные заносить, когда речь идёт о людях с двумя паспортами, как Лёля. У нас попросили её свидетельство о рождении, спросили где она родилась, какой паспорт был получен первым и всякую другую лишнюю информацию. Наш пограничник вызвонил своего напарника, тот пришёл и они вместе начали читать перевод свидетельства о рождении.
- У неё двойное гражданство, - шепнул один другому.
Неужели и они не знают, что два паспорта и двойное гражданство - это абсолютно разные вещи? Но, похоже, их плохо обучают. А мы стояли и просто ждали, ждали. Вечно одно и то же. Мама, К. и И. уже просто посмеивались над нами, сидя на скамейке по другую сторону паспортного контроля.
- А уведомление вы отправляли?
- Какое уведомление?
- О получении второго паспорта.
- Так русский паспорт - второй, а испанский первый. Русский паспорт выдали в Испании испанскому гражданину.
- А, тогда не надо.
Наконец, нас отпустили. То есть, выпустили из страны.
Мы прошли на корабль, где всё было точь в точь, как прошлым летом, и даже каюта была такой же. Разобрали вещи, прогулялись по кораблю, потом дети потанцевали на сцене, где шёл видеоконцерт и где позднее должны были начаться разные живые выступления. Во всех коридорах играла итальянская музыка, а на стенах тут и там висели живописные виды Италии. Рим, Венеция.
- Как будто в Италию едем, будь она неладна, - заметила я К.
- Да, так ведь этот паром выкупила какая-то итальянская компания, так что тут полно итальянцев. Капитан корабля - итальянец тоже.
В Италию я никогда не стремилась, итальянский язык режет мне слух, и я стараюсь держаться от его звучания подальше, но тут он был везде. Прямо-таки преследовал. Что поделаешь.
Мы погуляли по палубам, позанимались с Лёлей чтением и письмом в каюте, а в половине седьмого открылась детская комната и Леле с И. удалось там какое-то время порезвиться. Мама тем временем сидела на шестой палубе, где есть нечто вроде холла, где очень красиво, и вязала.
В семь с чем-то мы с Лёлей, мамой и И. пошли в бассейн. Мама там ещё не была, а мы с Лёлей были прошлым летом. Теперь ей давно уже пять, совсем скоро шесть, а тогда всё ещё было четыре, и если пятилетние дети уже платят за билет - половину суммы, пять евро, то четырёхлетние идут бесплатно. Тогда я решила, что скажу, что Лёле четыре. Сэкономлю десять евро - пять на пути туда и пять на пути обратно. Всё равно на пятилетнюю она не тянет - маленькая, оставалось только научить её отвечать «правильно» на вопрос «Сколько тебе лет?»
- Лёль, сколько тебе лет?
- Четыре!
- Пошли!
И мы переоделись и пошли в бассейн. Там нас никто ни о чём не спросил, и когда я сказала, что нам нужен билет на одного взрослого и на одного ребёнка четырёх лет, девушка ответила, что это будет десять евро. Мама с И. заплатили пятнадцать. И. очень большой даже для своего возраста, ему можно дать все восемь лет, а то и больше.
В детском бассейне вода была вполне тёплой, и оба ребёнка тут же начали там плескаться. Я, конечно же, пошла в бассейн для плавания, и хоть вода там и была предельно холодной, но остаться без долгожданного плаванья я не могла. Уже три недели я живу без бассейна, и чувство у меня такое, что все мышцы давно атрофировались, что нужно срочно их размять, а разминку эту им может дать только плавание. Конечно, я тут же пожалела, что не привезла очки - отвыкла плавать без них.
Мама тут же облюбовала джакузи, где вода оказалась прямо-таки горячей, и перетащила туда И. Лёля идти в джакузи побоялась. Она прекрасно помнила, как в прошлом году оступилась там и нырнула с головой: теперь её туда и силой не затащишь!
Но Лёле повезло - одна она не осталась, потому что вскоре в бассейн пришла девочка с мамой, и они стали купаться вместе. И. тоже купался с ними - с девчонками-то веселее, чем с бабушкой или с тётей. Девочку звали Соня, была она беленькая и живенькая, и оказалось, что у неё - как и у меня - был день рождения. Только ей, в отличие от меня, исполнилось семь.
В бассейне мы пробыли больше часа. Посидели и в сауне пару раз, хоть дети и не выдерживают там более двух-трёх минут. А потом пошли обратно и застали К. за просмотром какого-то фильма на ноутбуке. Она отдыхала в покое, забравшись на свою верхнюю полку и укрывшись свежим одеялом. Повезло ей. Мне тоже хотелось такого покоя, только я бы, пожалуй, вместо фильмов почитала бы свою книжку Капоте. Но вместо этого пришлось кормить Лёлю сухариками и абрикосами, а потом идти с ней гулять по парому.
Около девяти мама и К. решили пойти в дьюти-фри и купить какого-нибудь вина, чтобы отметить мой день рождения, и купили какое-то, чилийское, красное сухое. И чипсов к нему. А мне совершенно не хотелось никакого алкоголя на ночь. И уж тем более чипсов, которых я никогда не ем. Чая зато хотелось, но его не было.
Часов в десять, когда дети окончательно устали и минут пять посмотрели осоловевшими глазами концерт танцовщиц из «Мюзик-Холла» на шестой палубе, где все вовсю развлекались и пили всевозможные напитки за столиками, мы вернулись в каюту и уложили их спать. Мама тоже забралась на свою верхнюю полку, чтобы почитать перед сном книжку, а мы с К. ещё прогулялись по палубе, пофотографировали закат.
Ночью я спала плохо, потому что мне пришлось, как и в прошлом году, делить свою кровать с Лёлей. Всю ночь мы с ней протолкались, но кое-как поспали, конечно. Особенно, она. Приятно спать, или даже лежать в кровати на пароме, который плывёт и вибрирует своими моторами. Что-то в этом есть.
Мама и К. берут на пару дней такой поездки огромное количество вещей. Мама, например, обязательно берёт сменную одежду и обувь, что-то для сна и что-то, в чём ей будет удобно гулять по кораблю, то есть, что-то не совсем домашнее, но при этом и не уличное. К. берёт множество косметических средств - гель для душа, шампунь, кремы и т.д. и даже фен! Ночную рубашку и запасную одежду - обязательно. Кроме того, она берёт ноутбук, а для И. набирает разной еды, вплоть до коробок с молоком и ватрушек. Ещё вечером накануне отъезда они обе ходили туда-сюда по квартире, в сотый раз смотрели прогноз погоды и вслух вопрошали: «Что же надеть? А вдруг там холод? », «Что же лучше взять, эти кеды или эти? Или вообще не кеды?», «А не взять ли мне ещё и вот эти штаны?» И т.д.
Мы с Лёлей в двухдневную поездку так много не берём. Испачкается что-то - купим другое. Захочется свежую футболку или носки - купим футболку или носки. Еды можно купить в Хельсинки, а значит, не нужно набирать с собой всего из Петербурга, нужно просто перебиться чем-то до утра, да и на пароме есть магазин и кафе. В общем, собрали мы с ней два маленьких рюкзака. У К. были габаритные рюкзаки, да и у мамы была дорожная сумка, полная вещей и провизии.
Часов в одиннадцать мы все вышли прогуляться. Было теплее, чем накануне, и мама тут же передумала надевать в поездку ту одежду, которую так тщательно продумала с вечера:
- Ну, я вообще теперь не знаю...
Они с И. вынесли велосипед и ушли кататься на специальную площадку с размеченными дорожками, а мы с Лёлей пошли в «Пятёрочку» за водой, потом в «Буквоед» за новыми прописями, и, наконец, в «КФС», чтобы ничего уже не готовить, а просто быстро поесть перед дорогой. Ехать было ужасно лень. Снова тащиться куда-то с вещами, зная, что предстоят досмотры ручной клади, два контроля паспортов, две ночи практически без сна и т.д. - всё это казалось делом нелёгким и занудным. Хотелось просто оказаться вдруг в Хельсинки и пойти гулять по городу. А всего остального, даже парома с его развлечениями, уютом и видами на море, не хотелось.
Когда мы пришли обратно, оказалось, что уже приехал мамин С., чтобы отвезти нас на машине на Морской вокзал. Мы ещё немного посидели, дети поиграли, а в два с чем-то мы, наконец, поехали. По дороге Лёля клевала носом, и бодрили её только хорошие песни на радио, какие-то были ей знакомы, какие-то нет. Мне понравилось услышать нашу с ней любимую «Hafanana» семидесятых годов, а ещё «Она идёт по жизни смеясь» «Машины времени» и «Pleuré» Эдит Пиаф. Было ещё много хорошего, серенада Шуберта, например. Мы всё ехали и ехали - мимо Купчино в Московский район, и напротив своей родной Публичной библиотеки нас уже поджидала К, а когда она села в машину, как по заказу заиграло «Vuelve» Рики Мартина, а дальше уже была Сенная площадь, потом Фонтанка, Нева, Васильевский остров и, наконец, Гавань.
Мы получили посадочные талоны и пошли на паспортный контроль. Как я и предполагала, мама, К. и И. прошли его быстро, а мы простояли минут десять. Парень-пограничник ничего не понимал в наших документах. Не знают эти ребята, в отличие от работников «Пулково», какие куда данные заносить, когда речь идёт о людях с двумя паспортами, как Лёля. У нас попросили её свидетельство о рождении, спросили где она родилась, какой паспорт был получен первым и всякую другую лишнюю информацию. Наш пограничник вызвонил своего напарника, тот пришёл и они вместе начали читать перевод свидетельства о рождении.
- У неё двойное гражданство, - шепнул один другому.
Неужели и они не знают, что два паспорта и двойное гражданство - это абсолютно разные вещи? Но, похоже, их плохо обучают. А мы стояли и просто ждали, ждали. Вечно одно и то же. Мама, К. и И. уже просто посмеивались над нами, сидя на скамейке по другую сторону паспортного контроля.
- А уведомление вы отправляли?
- Какое уведомление?
- О получении второго паспорта.
- Так русский паспорт - второй, а испанский первый. Русский паспорт выдали в Испании испанскому гражданину.
- А, тогда не надо.
Наконец, нас отпустили. То есть, выпустили из страны.
Мы прошли на корабль, где всё было точь в точь, как прошлым летом, и даже каюта была такой же. Разобрали вещи, прогулялись по кораблю, потом дети потанцевали на сцене, где шёл видеоконцерт и где позднее должны были начаться разные живые выступления. Во всех коридорах играла итальянская музыка, а на стенах тут и там висели живописные виды Италии. Рим, Венеция.
- Как будто в Италию едем, будь она неладна, - заметила я К.
- Да, так ведь этот паром выкупила какая-то итальянская компания, так что тут полно итальянцев. Капитан корабля - итальянец тоже.
В Италию я никогда не стремилась, итальянский язык режет мне слух, и я стараюсь держаться от его звучания подальше, но тут он был везде. Прямо-таки преследовал. Что поделаешь.
Мы погуляли по палубам, позанимались с Лёлей чтением и письмом в каюте, а в половине седьмого открылась детская комната и Леле с И. удалось там какое-то время порезвиться. Мама тем временем сидела на шестой палубе, где есть нечто вроде холла, где очень красиво, и вязала.
В семь с чем-то мы с Лёлей, мамой и И. пошли в бассейн. Мама там ещё не была, а мы с Лёлей были прошлым летом. Теперь ей давно уже пять, совсем скоро шесть, а тогда всё ещё было четыре, и если пятилетние дети уже платят за билет - половину суммы, пять евро, то четырёхлетние идут бесплатно. Тогда я решила, что скажу, что Лёле четыре. Сэкономлю десять евро - пять на пути туда и пять на пути обратно. Всё равно на пятилетнюю она не тянет - маленькая, оставалось только научить её отвечать «правильно» на вопрос «Сколько тебе лет?»
- Лёль, сколько тебе лет?
- Четыре!
- Пошли!
И мы переоделись и пошли в бассейн. Там нас никто ни о чём не спросил, и когда я сказала, что нам нужен билет на одного взрослого и на одного ребёнка четырёх лет, девушка ответила, что это будет десять евро. Мама с И. заплатили пятнадцать. И. очень большой даже для своего возраста, ему можно дать все восемь лет, а то и больше.
В детском бассейне вода была вполне тёплой, и оба ребёнка тут же начали там плескаться. Я, конечно же, пошла в бассейн для плавания, и хоть вода там и была предельно холодной, но остаться без долгожданного плаванья я не могла. Уже три недели я живу без бассейна, и чувство у меня такое, что все мышцы давно атрофировались, что нужно срочно их размять, а разминку эту им может дать только плавание. Конечно, я тут же пожалела, что не привезла очки - отвыкла плавать без них.
Мама тут же облюбовала джакузи, где вода оказалась прямо-таки горячей, и перетащила туда И. Лёля идти в джакузи побоялась. Она прекрасно помнила, как в прошлом году оступилась там и нырнула с головой: теперь её туда и силой не затащишь!
Но Лёле повезло - одна она не осталась, потому что вскоре в бассейн пришла девочка с мамой, и они стали купаться вместе. И. тоже купался с ними - с девчонками-то веселее, чем с бабушкой или с тётей. Девочку звали Соня, была она беленькая и живенькая, и оказалось, что у неё - как и у меня - был день рождения. Только ей, в отличие от меня, исполнилось семь.
В бассейне мы пробыли больше часа. Посидели и в сауне пару раз, хоть дети и не выдерживают там более двух-трёх минут. А потом пошли обратно и застали К. за просмотром какого-то фильма на ноутбуке. Она отдыхала в покое, забравшись на свою верхнюю полку и укрывшись свежим одеялом. Повезло ей. Мне тоже хотелось такого покоя, только я бы, пожалуй, вместо фильмов почитала бы свою книжку Капоте. Но вместо этого пришлось кормить Лёлю сухариками и абрикосами, а потом идти с ней гулять по парому.
Около девяти мама и К. решили пойти в дьюти-фри и купить какого-нибудь вина, чтобы отметить мой день рождения, и купили какое-то, чилийское, красное сухое. И чипсов к нему. А мне совершенно не хотелось никакого алкоголя на ночь. И уж тем более чипсов, которых я никогда не ем. Чая зато хотелось, но его не было.
Часов в десять, когда дети окончательно устали и минут пять посмотрели осоловевшими глазами концерт танцовщиц из «Мюзик-Холла» на шестой палубе, где все вовсю развлекались и пили всевозможные напитки за столиками, мы вернулись в каюту и уложили их спать. Мама тоже забралась на свою верхнюю полку, чтобы почитать перед сном книжку, а мы с К. ещё прогулялись по палубе, пофотографировали закат.
Ночью я спала плохо, потому что мне пришлось, как и в прошлом году, делить свою кровать с Лёлей. Всю ночь мы с ней протолкались, но кое-как поспали, конечно. Особенно, она. Приятно спать, или даже лежать в кровати на пароме, который плывёт и вибрирует своими моторами. Что-то в этом есть.