Книжное. Ионеско "Лысая певица"
Герои «Лысой певицы» (1948, впервые поставлена театром Ноктамбюль - 1950) - образцовые конформисты. Сознание их, обусловленное штампами, имитирует спонтанность суждений, порой оно наукообразно, однако внутренне - дезориентировано, они лишены коммуникаций. Догматичность, стандартный фразеологический набор их диалогов бессодержателен. Их доводы лишь формально подчинены логике, набор слов делает их речь подобной нудной монотонной зубрёжке штудирующих иностранный язык. Ионеско побудили к написанию пьесы, по его словам, занятия английским языком. «Я добросовестно переписывал фразы, взятые из моего руководства. Внимательно перечитывая их, я познавал не английский язык, а изумительные истины: что в неделе семь дней, например. Это то, что я знал и раньше. Или: „пол внизу, потолок вверху“, что я тоже знал, но, вероятно, никогда не думал об этом серьёзно или, возможно, забыл, но это казалось мне столь же бесспорным, как и остальное, и столь же верным…». Эти люди - материал для манипуляций, они готовы к резонансу агрессивной толпы, стада. Смиты и Мартэны - носороги дальнейших драматургических опытов Ионеско.
Однако сам Э. Ионеско восстаёт против «учёных критиков», которые рассматривают «Лысую певицу» как обычную «антибуржуазную сатиру». Его замысел более «универсален». В его глазах «мелкие буржуа» - это все те, кто «растворяется в социальной среде», «подчиняется механизму каждодневной жизни», «живёт готовыми идеями». Герои пьесы - это конформистское человечество, независимо от того к какому классу и обществу оно принадлежит
«Рождённый вне Франции, Ионеско рассматривает наш язык словно на расстоянии. Он обнажает в нём общие места, рутину. Если исходить из «Лысой певицы», то возникает очень острое представление об абсурдности языка, настолько, что не хочется больше разговаривать. Его персонажи не разговаривают, а имитируют в гротескном ключе механизм жаргона, Ионеско «изнутри» опустошает французский язык, оставляя только восклицания, междометия, проклятия. Его театр - это мечта о языке»
«Мистер Смит. Так почему же доктор выкарабкался, а Паркер умер?
Миссис Смит. Потому что операция доктора прошла удачно, а операция Паркера неудачно.
Мистер Смит. Значит, Маккензи плохой врач. Операция должна была пройти удачно в обоих случаях либо в обоих случаях дать летальный исход.
Миссис Смит. Почему?
Мистер Смит. Добросовестный врач умирает вместе с больным, если оба они не выздоравливают. Капитан корабля вместе с кораблем гибнет в волнах. Если тонет корабль, он не может остаться в живых.
Миссис Смит. Нельзя больного сравнивать с кораблем.
Мистер Смит. Почему это? У кораблей тоже бывают свои болезни. Да и доктор твой здоров, как линкор, тем более он должен был погибнуть вместе с больным, как врач со своим кораблем.
Миссис Смит. Ах, я и не подумала... Ты, наверное, прав. Ну и какой же ты отсюда делаешь вывод?
Мистер Смит. Что все врачи шарлатаны. И все больные тоже. Только флот у нас в Англии честен.
Миссис Смит. Но не моряки.
Мистер Смит. Само собой»
«Кстати, а как лысая певица?
Все смущенно молчат.
Миссис Смит. У нее все та же прическа!»
«Мистер Смит. Возьмите круг, приласкайте его, и он станет порочным.»
«Миссис Мартин. Лучше журавль в небе, чем комок в горле.
Мистер Смит. Лучше рай в шалаше, чем сарай в гараже.»
«Миссис Мартин. Дай мне гроб твоего мужа, и я дам тебе шлепанцы моей свекрови.»
«Миссис Мартин. У рыб нет зуб!
Мистер Мартин. У рыбов нет зубов!
Мистер Смит. У рыбей нет зубей!
Миссис Мартин. У рабов нет забав!
Миссис Смит. Буря на море лучше оргий в морге!»