Площадь Шатле. Крепость- Тюрьма. Морг. История. La place du Châtelet +
Идём по Корсиканской Набережной (Quai de la Corse), доходим до Моста Менял.
Мост ведёт к площади Шатле (La place du Châtelet). Направо - Городской Театр - Сары Бернар (Le théâtre de la Ville - Sarah-Bernhardt), налево (здесь на фото не видно) - театр Шатле (Le théâtre du Châtelet). Посредине - Пальмовый Фонтан, или Фонтан Победы, или Фонтан Шатле (La fontaine du Palmier, ou fontaine du Châtelet, ou encore fontaine de la Victoire - парижане, по ходу, сами не знают). Всё вместе дело рук Барона Оссмана (1858), хотя фонтан постарше (1808).
…Тут следует множество всевозможных важных деталей про театры, которые я опущу. Отмечу только две:
1) В театре Шатле снимали финальную сцену фильма «Концерт» (если вдруг кто не смотрел - посмотреть обязательно!).
2) В театре Сары Бернар (или дё ля Вилль) выступал в 94-ом году Гребенщиков и я брала у него интервью для «Русской Мысли». Сидя в соседнем кафе. Долго говорили, пили кофе. Официант принёс счёт. На чеке, где-то внизу, было написано «Укладчица номер три». Вернее: «Гарсон номер два». БГ ухмыльнулся, достал записную книжечку и что-то туда записал…. А на следующий день БГ выступал в доме-приюте Толстовского Фонда, если не ошибаюсь, где-то за городом. Я тоже туда поехала, разумеется. И можете себе представить, каково было моё удивление, когда БГ запел песню «Гарсон Номер Два», сообщив: «Эту песню я сочинил, собственно, этой ночью». Вот. Про ту эпическую поездку я тогда же написала подробно в письме. Как бы его теперь отыскать?...
Пальмовый Фонтан. Или как там его. Построен Наполеоном Бонапартом в честь, знамо дело, своих побед. С благородной оговоркой: дать парижанам бесплатной питьевой воды. Парижанам всегда воды мало (было)....
Но причём тут пальмы? - спросите вы. Поднимите голову, присмотритесь (кто-то мудрый говорил: «По городам надо гулять задрав голову, а не глядя себе под ноги») (согласна, в Париже это не совсем просто по причине собачьих какашек повсюду).... Но вы всё-таки постарайтесь, приглядитесь....
Вы уведите: на вершине колонный действительно имеются пальмовые листья. Или почти. А весь «ствол» «пальмы» украшен перечислением наполеоновских побед в Италии, Египте и далее везде. Вообще, Наполеон I весьма проникся духом классической римской и египетской архитектуры. Поспешил воспроизвести в Париже. Величие! Хотя, если вспомнить, знаменитые ныне храмы и монументы Египта в наполеоновские времена были по крышу засыпаны песком, служили приютом туземным пейзанам и откапаны значительно позже…
на картинках - храм Edfou
На вершине «пальмы» - статуя Победы. Вот она (копия, оригинал в Музее Горда Парижа, Карнавале).
У подножья колонны сфинксы и четыре статуи, аллегории Бдительности, Правосудия, Силы и Благоразумия.
А теперь немного (ха-ха - много много) истории. Поскольку весь интерес этой площади не в том, что здесь находится сегодня, а в том, чего сегодня здесь нет.
А было здесь много интересного. Место такое.
Первый век христианской эры. Париж времён Лютеции. Римские поселения находятся, в основном, на левом берегу, вокруг холма Святой Женевьевы и cardo maximus, ныне известной как улица Saint-Jacques (см. предыдущий пост). На острове Сите - поселения самих паризиев и римская администрация, включая дворец наместника.
на картинке: План Парижа эпохи Лютеции (Plan de Paris Lutece)
Пока римляне одни и непобедимы, жизнь течет плавно и гармонично. Гармонию нарушают варвары. Впервые - в 276 году. И потом уже беспрестанно. Поселенцы открытого, незащищённого левого берега спасаются от набегов на острове. Мостов в ту эпоху, похоже, практически не было. Максимум два. Один на левый берег, второй на правый. Мосты деревянные. Достаточно сжечь - и всё, «в домике». Во время нашествия Аттилы, IV век, лютечане, под духовным знаменем Святой Женевьевы, город не покидают (а хотели без боя сдать), но выстраивают вскоре вокруг Сите крепостную стену в два - два с половиной метра толщиной. Мосты, впрочем, всё ещё остаются без прикрытия.
на картинке: Париж в IX веке. С мостами.
Как следует укреплять Париж принялся Карл Лысый (вот не стеснялись французы давать своим королям не слишком-то почтительные кликухи, так на века и осталось), Charles II dit le Chauve, est un des petits-fils de Charlemagne, 823 - 877. IX век. Нормандцы зачастили. «После их набегов не оставалось даже собаки, чтоб полаяла в след». Вплоть до самых последних времён по церквам ежедневно возносили: «От ярости норманнов спаси нас, Боже»!
Карл Лысый велит «обновить» римские укрепления, выстроить новые и укрепить мосты. Опоры мостов велено превратить в забрала и по концам поставить по деревянной башне-крепости. Так на нашем месте появляется «Большой Шатле» (Le Grand Châtelet). В противоположность «Малому Шатле» (le Petit Châtelet) с другой стороны острова, на «малом» рукаве Сены. Мосты здесь назывались соответственно: «Малый Мост» (так и называется по сей день) и «Большой Мост» (Ныне «Мост Менял»).
В скобках: усилия Карла Лысого оказались не напрасными. При очередном нашествии алчных викингов, в ноябре 885, им не удалось разбить и разграбить город с разбега и без потерь. После ожесточённых боёв парижане не сдались. «Большой Шатле» непреступен. Потянулась долгая осада. 885-887 гг. В какой-то момент противоположный «Малый Мост» снесло полноводием, защитники «Малого Шатле» оказались в одиночестве и «все были жестоко перебиты норманнами»… А потом прибыл Карл Толстый (говорю же: никакого почтения к правительству), Charles III dit le Gros, 839-888, откупился от викингов и те пошли грабить иные земли…
В 1130 Людовик Толстый (снова здорово), Louis VI, dit «le Gros» ou «le Batailleur», 1081-1137, заменил деревянные башни на каменные. Крепость солидная, мощная, окружена рвом c водой из Сены… Князья Парижские здесь обитают, потом кой-какая администрация… В 1190 Филипп-Август выстраивает новые оборонительные стены Парижа, «Большой Шатле» теряет первоначальное оборонительное назначение. Отныне здесь резиденция полиции и уголовной юстиции. Тюрьма и пыточные казематы включая. Всё. «Большой Шатле» нашёл своё окончательное призвание.
на картинке: Париж к 1550 г.
Мосты...
Pont au Change in 1577
Nicolas-Jean-Baptiste Raguenet, La joute des mariniers, entre le pont Notre-Dame et le Pont-au-Change, 1756
«Большой Шатле был, после Монфокон, наиболее зловещим сооружением Парижа, как по своей внешности и предназначению, так и по окружению, что делало этот квартал наиболее отвратительным местом столицы». (Jacques Hillairet, «Connaissance du vieux Paris»).
12 июня 1418 года, сторонники Бургиньонов захватили крепость-тюрьму (к тому времени сильно разросшуюся) и уничтожили всех узников-сторонников Арманьяков. Скидывая с высоты башен на выставленные пики (пару слов на тему вояк уже писала, повторюсь: «Для тех, кто прогулял в школе эти уроки истории, напомню: с 1337 по 1453 между Англией и Францией идет затяжная, нудная, довольно скучная «Столетняя война». Одновременно, с 1407 по 1435, случается гражданская война между Арманьяками и Бургиньонами (Guerre civile entre Armagnacs et Bourguignons). Причем последние, гадёныши, постоянно потакают врагам отчизны, англичанам…).
Дальше - хуже. 2 сентября 1792 года. «Кровавая революционная бойня, бессмысленная и беспощадная». В рамках широкомасштабной программы, вошедшей в историю как «сентябрьские бойни». Это когда «патриоты», как сама себя называла революционная гопота, испугавшись про- руаялистской австро-прусской интервенции, сильно запаниковала и охотно поверила слухам о якобы готовящемся «заговоре тюрем». Будто бы недобитая аристократия замышляет переворот, репрессии и массовые казни революционеров.
И как сказал кто-то умный: «Есть не много людей, готовых умереть за идею, но есть много тех, кто за идею готов убить»…
«Вставайте, Французы! И пусть потечёт кровь изменников! Это единственный способ спасти отчизну»! («Debout, Français, qui voulez vivre libres! Debout! Debout! Et que le sang des traîtres commence à couler ! C'est le seul moyen de sauver la patrie». Jean-Paul Marat).
За пять дней по парижским тюрьмам было зверски убито, как полагают, более 1300 человек. И далеко, ох, далеко не все из них были «изменниками», аристократами-роялистами и примкнувшими к ним священниками. 75% - простые уголовники и проститутки. В «Большом Шатле» из 269 заключенных изрубили саблями и истерзали ножами 216 человек. Все - опасные преступники (иных тут не держали), но ни одного замешанного в какие-либо заговоры. «Эти заключенные слышали накануне, что тюрьмы освободят (…) Многие приготовились и с котомкой вещей под мышкой прогуливались по двору (…) Страшный смерч ворвался в семь вечера (…) Невнятная бойня началась с ударов саблей, с выстрелов ружей. Нигде более они не были столь безжалостными» (Jules Michelet, «Histoire de la Révolution Française»).
Рассказывают, что войдя в кровавый раж, «сентябрийцы» (сентябрь + убийцы, les septembriseurs) рубили и оскверняли тела жертв «простого удовольствия ради». «Женщины носили отрезанные уши в качестве трофея»… Впрочем, это слишком долгий и не столь однозначный рассказ… Отметим лишь, что когда революционеры освобождали всех «узников тирании» в 1789 году, именно в «Большой Шателе» они сунуться не посмели. Репутация постояльцев была однозначной: «особо опасные бандиты».
на картинке: Massacre Châtelet 1792
Сидели «особо опасные» по различного комфорта камерам, за которые - нюанс цинизма - ещё и платили сами. В зависимости от ранга: граф, сеньор, шевалье, дворянин, ростовщик, еврей, иное… За привилегию иметь кровать платили отдельно. Хотя кровати были не везде. Самые страшные казематы - «La fosse» («Могила») и «Fin d'aise» («Конец радости»). «Могила» представляла из себя перевёрнутый конус, где узник не мог ни стоять, ни сидеть, ни лежать, а ноги его были всегда в воде. Продолжительность заточения - две недели. Дольше не выживали. В «Конце радости» помирали чуть позже, через месяц примерно. То была яма, заполненная помоями и рептилиями.
Кроме обычных «камер» были и специальные залы судопроизводства. Где заключенные подвергались «вопросу». То есть пыткам. Где выносились приговоры и осуществлялись приговоры.
на картинке: Robert Francois Damiens before the judges / «Робер-Франсуа Дамьян перед своими судьями».
После бойни 2 сентября 1792 «Большой Шатле» решено снести. Немедленно. Но немедленно не получилось, сносили постепенно, между 1802 и 1857 годами. Теперь от некогда могущественной и «наиболее зловещей» крепости-тюрьмы осталось лишь название площади и театра. И слово «морг».
Тем, кто сумел дочитать все мои нудные записки до сего места - приз. Быть может самое интересное во всей этой истории - история слова «морг». (кто знает, можно далее не читать).
Неисповедимы пути Господни. В жизни слов тоже.
В XV веке французское (от латинского) слово «морг» - «morgue» - обозначало: «лицо», «физиономия». От глагола «morguer» - внимательно вглядываться в лица осужденных по их прибытию в тюрьму «что бы их узнавать в случае побега или рецидива». Фотографий не было. «По причине выражения лица, которое принимали надзиратели, когда они всматривались в заключенных по их прибытию; значение было, буквально: «отделение, место в тюрьме, где осматривали заключенных, прежде чем поместить их в камеры». Кое кто уточняет, что «выражение лица» у надзирателей было соответствующим.
Осмотр происходил в нижних камерах Шатле. Они-то и стали называться - «морг». А потом здесь обустроили «помещение, куда складывали трупы».
В 1734 году нижние камеры, «la basse geôle», специальным постановлением переквалифицировали в место «опознания трупов, найденных на улице или утонувших в Сене». В XVIII веке таковых тел в Париже находили десятка по полтора в ночь. Позже сиё макабрное учреждение переведут в другую часть Шатле, но это совсем не важно. За безымянными телами ухаживали монахини ордена Святой Екатерины. Специальное отверстие в двери позволяло рассмотреть трупы «зажимая нос». Невостребованных хоронили на кладбище Невинных (о котором обязательно как-нибудь расскажу). В 1804 (Шатле разбирают) морг переведён в иное место.... О первоначальном смысле слова забыли ныне даже сами французы....
Продолжение следует….
Tag PhotoAdd LocationEdit