Старушек много не бывает!
Сказал студент Родион, вытирая окровавленный топор о полы потертого сюртука.
Вообще, я думала, что после бабки Вали мне черт не страшен, что бабка Валя - это огонь, вода и медные трубы. Но вот хренушки. Есть трубы еще медней.
Три дня на поиск подходящего жилья плюс ограниченный бюджет, когда на дворе 92 год, и всех приличных старушек с комнатами и углами уже разобрали - этот тот еще квест.
Но тут подсуетилась маменька и через знакомых друзей знакомых нашла-таки угол для любимой дочери.
- Записывай! - диктовала маман сквозь треск помех междугородной телефонной будки главпочтамта. - Мне сказали, очень душевная старушка, и квартира хорошая. Оттуда только что съехала девушка Люба.
Вот на этих словах мне бы насторожится, потому что какая девушка, Люба она или нет, в здравом уме будет съезжать в знойном декабре от милой старушки с хорошей жилплощадью.
Но деваться было все равно некуда, и я потащилась по указанному адресу.
Добротная сталинка в центре. Высокие потолки, лепнина по карнизам, и в подъезде не нассано.
Дверь открыла импозантная старушенция: белая шелковая блузка, светлые крепдешиновые брючки, на ногах помпонистые шлепанцы на оттакенных каблуках, на голове химическая завивка сиреневого цвета, на глазах макияж, на губах алая помада. Мэрилин Монро в преклонные годы.
- Здравствуйте, Эвелина Давыдовна! - проорала я (мама велела говорить погромче, старушка глуховата) и выдала пароль. - У вас продается славянский шкаф Я от Любы!
- Ой, от Любочки! - расцвела старушка, ослепив меня блеском вставной челюсти. - Проходите, проходите.
И я прошла.
Первое, что поразило в самое сердце, это то, что квартира была однокомнатной. Помимо серванта с фарфоровыми статуэтками румяных пейзанок, круглого стола, прикрытого вышитой скатертью, железной кровати на высоких ножках у стены, украшенной ковром в арабских мотивах, продавленного кресла и двух жестких стульев, другой мебели Эвелина Давыдовна не держала.
ГДЕ СПАЛА ЛЮБА?!
Отогнав неприятные мысли прочь, я приступила к изложению своей просьбы, собственно, тут такое дело, Эвелина Давыдовна…
- Ах да-да, я все понимаю! - всплеснула Эвелина Давыдовна морщинистыми птичьими лапками. - С жильем сейчас так трудно, так трудно, но ведь и мне надо подумать…
И Эвелина Давыдовна стала рассказывать, какая у нее жила замечательная Любочка, такая замечательная, такая, жаль вот съехала внезапно, и с чего бы, ведь душа в душу, как говориться. И ведь она, Эвелина Давыдовна и просит за постой немного, так чисто символически (чисто символически было в два раза больше, чем у бабки Вали, но тут же, как вы сказали вас звать? Оля? это же центр, приличный район, достойные люди), и плюс еще небольшая помощь (но это ведь вам, Оля, надеюсь, не в тягость?).
Небольшая помощь включала в себя следующее: приготовить завтрак-обед-ужин, вымыть посуду, два раза в неделю влажная уборка помещения (а пыль надо каждый день вытирать, вот тут, на статуэточках и корешки книжек не забудьте, у меня, Оленька, аллергия на пыль), мытье подъезда (у нас, Оленька, знаете ли, график дежурств), разбор обширной корреспонденции Эвелины Давыдовны (у меня столько друзей по всему свету, Оленька!), чтение книг вслух на ночь (ох, глаза уже совсем не те стали), вечерние прогулки перед сном и два раза в месяц выход в театр и филармонию (надеюсь, у вас ведь есть приличное платье?).
- И еще по утрам мне нужно немного помочь с прической и макияжем, - кокетливо улыбаясь, добавила Эвелина Давыдовна. - У Любочки всегда так хорошо получалось.
Мы расстались с Эвелиной Давыдовной на бравурной ноте.
- Приходите завтра, милая. Мне нужно подумать, тем более, вы же не единственная, кому нужно жилье, вы же понимаете.
И Эвелина Давыдовна приветливо помахала на прощанье аккуратно отманикюренной ручкой.
…Где-то там, на небесах, живет странный ангел-хранитель. Может, слегка неказистый и не всегда расторопный, но зато мой…
На следующий день Эвелина Давыдовна мне отказала.
Вообще, я думала, что после бабки Вали мне черт не страшен, что бабка Валя - это огонь, вода и медные трубы. Но вот хренушки. Есть трубы еще медней.
Три дня на поиск подходящего жилья плюс ограниченный бюджет, когда на дворе 92 год, и всех приличных старушек с комнатами и углами уже разобрали - этот тот еще квест.
Но тут подсуетилась маменька и через знакомых друзей знакомых нашла-таки угол для любимой дочери.
- Записывай! - диктовала маман сквозь треск помех междугородной телефонной будки главпочтамта. - Мне сказали, очень душевная старушка, и квартира хорошая. Оттуда только что съехала девушка Люба.
Вот на этих словах мне бы насторожится, потому что какая девушка, Люба она или нет, в здравом уме будет съезжать в знойном декабре от милой старушки с хорошей жилплощадью.
Но деваться было все равно некуда, и я потащилась по указанному адресу.
Добротная сталинка в центре. Высокие потолки, лепнина по карнизам, и в подъезде не нассано.
Дверь открыла импозантная старушенция: белая шелковая блузка, светлые крепдешиновые брючки, на ногах помпонистые шлепанцы на оттакенных каблуках, на голове химическая завивка сиреневого цвета, на глазах макияж, на губах алая помада. Мэрилин Монро в преклонные годы.
- Здравствуйте, Эвелина Давыдовна! - проорала я (мама велела говорить погромче, старушка глуховата) и выдала пароль. - У вас продается славянский шкаф Я от Любы!
- Ой, от Любочки! - расцвела старушка, ослепив меня блеском вставной челюсти. - Проходите, проходите.
И я прошла.
Первое, что поразило в самое сердце, это то, что квартира была однокомнатной. Помимо серванта с фарфоровыми статуэтками румяных пейзанок, круглого стола, прикрытого вышитой скатертью, железной кровати на высоких ножках у стены, украшенной ковром в арабских мотивах, продавленного кресла и двух жестких стульев, другой мебели Эвелина Давыдовна не держала.
ГДЕ СПАЛА ЛЮБА?!
Отогнав неприятные мысли прочь, я приступила к изложению своей просьбы, собственно, тут такое дело, Эвелина Давыдовна…
- Ах да-да, я все понимаю! - всплеснула Эвелина Давыдовна морщинистыми птичьими лапками. - С жильем сейчас так трудно, так трудно, но ведь и мне надо подумать…
И Эвелина Давыдовна стала рассказывать, какая у нее жила замечательная Любочка, такая замечательная, такая, жаль вот съехала внезапно, и с чего бы, ведь душа в душу, как говориться. И ведь она, Эвелина Давыдовна и просит за постой немного, так чисто символически (чисто символически было в два раза больше, чем у бабки Вали, но тут же, как вы сказали вас звать? Оля? это же центр, приличный район, достойные люди), и плюс еще небольшая помощь (но это ведь вам, Оля, надеюсь, не в тягость?).
Небольшая помощь включала в себя следующее: приготовить завтрак-обед-ужин, вымыть посуду, два раза в неделю влажная уборка помещения (а пыль надо каждый день вытирать, вот тут, на статуэточках и корешки книжек не забудьте, у меня, Оленька, аллергия на пыль), мытье подъезда (у нас, Оленька, знаете ли, график дежурств), разбор обширной корреспонденции Эвелины Давыдовны (у меня столько друзей по всему свету, Оленька!), чтение книг вслух на ночь (ох, глаза уже совсем не те стали), вечерние прогулки перед сном и два раза в месяц выход в театр и филармонию (надеюсь, у вас ведь есть приличное платье?).
- И еще по утрам мне нужно немного помочь с прической и макияжем, - кокетливо улыбаясь, добавила Эвелина Давыдовна. - У Любочки всегда так хорошо получалось.
Мы расстались с Эвелиной Давыдовной на бравурной ноте.
- Приходите завтра, милая. Мне нужно подумать, тем более, вы же не единственная, кому нужно жилье, вы же понимаете.
И Эвелина Давыдовна приветливо помахала на прощанье аккуратно отманикюренной ручкой.
…Где-то там, на небесах, живет странный ангел-хранитель. Может, слегка неказистый и не всегда расторопный, но зато мой…
На следующий день Эвелина Давыдовна мне отказала.