Про Фестиваль-бенефис - 2017 - Мария Махова
Фестиваль-бенефис - 2017 - пост от Марии Маховой (ура! Мы наконец с ней познакомились!!!)
До поворота на поляну мы с Машкой Федотовой, Галкой Крыловой и Гришей приехали с рассветом. Всю дорогу Гриша волновался и издавал звуки, затем рухнул ко мне на колени и затих, лапы же остались висеть в воздухе.
Но когда машина затормозила, Гриша опять взмыл, аки ероплан. Засвистел, запричитал и вырвался на волю.
Тучки небесные вечным странникам намекали на неутешительный прогноз. Ой чё буит… апрель, не иначе.
Впереди была яма, в яме вода. Машка вышла померить глубину и прыгать в яму не захотела. Следом подъехало ещё две машины - ребзя была из Белоруссии. Титаны. Они и дёрнулись первыми, и никто не застрял. В изумлении и не приходя в себя мы каким-то образом перелетели кошмар вслед за ними.
На сам фестиваль мы прибыли в шестом часу утра. Какого же было моё удивление, когда прямо на дороге я увидела Лизочку Зыкову с цветами!! А вот скажите-ка, кого из вас встречали в лесу, в пять утра, и с цветами?? А она почувствовала, проснулась и вышла встречать на дорогу!! Причём с котелком, чтобы сварить усталым путникам кофе… (Дорогая Лиза, твоя сердечность поразила меня до глубины души, спасибо тебе!..)
…Я люблю этот фестиваль за разное волшебство. Я приезжаю сюда отдыхать душой и слушать, вместе смеяться и плакать. Бог даёт спасение через любовь. Исцеляет - любовью. А здесь очень много любви и покоя, музыки и детей. И юмора. И за тучами всегда видно небо.
Ну вот, скажем, сидит напротив тебя человек по фамилии Поликарпова. Человек из глухой деревни где-то под Рязанью, пишет песни и рассказы, а работает учительницей в мужской тюрьме, несёт «доброе и вечное» в бритые головы асоциальных представителей общества. О прекрасности Поликарповой я знаю давно, а Чикина вообще с юных лет - она с ней училась в одном Универе несколькими курсами младше. Пересказывать Ирку Поликарпову - занятие неблагодарное, её бы саму выставлять на сцену с рассказами о своей жизни. И мы сидим и хохочем, и дивимся на это всё, а она вещает. О том, как стоит в клетке за решёткой (класс сидит за партами, учитель - за решёткой) и читает зэкам Толстого, и разбирает с ними образ Наташи Ростовой, и они, зэки, поначалу все, как один, влюблённые в Наташу, перестают её любить и злятся на неё, что она не дожидается героя войны 12 года Андрея Болконского.
… - «Онегин, добрый мой приятель, родился на брегах Невы, где, может быть, родились вы…»
- И я, и я… - доносится мужское подбитое эхо.
- А кого же они любят из литературных героев? - интересуемся мы.
- Сонечку Мармеладову, конечно. - говорит Ира. - По этапу за любимым - мечта!..
К Раскольникову отношение однозначное: беспонтовый фраерок, сам слился в органы. Слабак. А вот баба ему досталась правильная. Но нет уже на свете ни Сонечки, ни Наташи - остались в тех веках. Некому стихи прочитать «жив и я, привет тебе, привет». И незачем стихи учить, ежели прочитать их некому. В общем, «настоящим парням настоящие женщины снятся», а не это вот всё.
А что до власти, то власть «романтики с большой дороги» поддерживают, власть должна быть сильная. И сами бы повоевать пошли, потому что патриоты они своей родины. Все до одного. Собрание патриотов в подрязянской тюрьме, мечтающих о Сонечке Мармеладовой.
…Или вот выходит из кустов вся продрогшая и промокшая Макеева, матерится всем обликом на эти погоды, а морда радостная, светлая - Оля и сквозь сопли излучает радость.
«У меня в Питере теплее! - возмущается она. - А здесь, у вас - НУ ЧТО ЭТО??»…
А на поляне стоит прекрасный Саша Иванов, смотрит в небо, улыбается.
-- Ты что-то знаешь… - говорю я. - Ты что-то знаешь про это.
-- Про небо? - смеется Иванов.
-- Про всё.
-- Но вот видишь.. - говорит он после паузы, улыбка теряется где-то в бороде, но в глазах всё тот же свет. - Как внезапно всё…
- Ты будешь жить долго. - говорю я. - Я знаю.
…Конечно, в душе почти каждого из нас жила эта боль, эта дыра, эта невозможность и невыносимость. Периодически плакали, уткнувшись друг другу в плечо. Слов не было, это в горле, это не растворить, не проглотить, не протолкнуть.
Труханов собирался на этот фестиваль, он любил его, тут всё было взаимно. И за два дня до фестиваля он уходит в совсем другие миры. Он не выбирает, выбирают его. Он уходит, но всё его помнит на этой поляне. И все помнят. Но не исправить, не догнать, не вернуть.
И Бродская… Улетает Туда практически в день начала работы Детской Поющей Республики. Она должна быть здесь, на фестивале, её не может не быть!.. И она тоже где-то здесь, всё время здесь, но уже тихо, беззвучно, незримо.
Был концерт памяти Наташи Бродской на Главной сцене, пели её любимые песни. Был концерт памяти Бори Гордона, ушедшего весной. Небо то проливалось дождём, то вдруг замирало и слушало, и выпускало из-за тучи солнце. Какие странные дни, какие ранние сумерки… И ночи почти без сна, и невероятная красота, и поле, и цветы, цветы…
…В 9 утра в ещё не согретом и просыпающемся пространстве появляется Ланкин с полотенцем и мылом в руках - он идёт принимать душ. Мы провожаем его сдавленным вздохом восхищения. Ланкин выходит из душевой палатки помытый и побритый и уже одетый в сапоги по колено, куртку и шапочку. Ланкин крут невероятно, прежде всего в творчестве, конечно. Но и в остальном он тоже крут. Да и все они чудесны - приехавшие к нам на фестиваль сибиряки. А Бенефест посвящён именно им, томичам: Роме Ланкину, Игорю Набоких, Игорю Иванову, Фёдору Горкавенко (Томск-Израиль), и их друзьям - Алику Алабину (Одесса-Америка), Наталье Нелюбовой (Томск), Жене Логвиновой, Коле Якимову (Челябинск- Чехия), Игорю Решетову, Павлу Аксёнову, Алексею Макаревичу… (простите, если про кого не сказала)….
Коля Якимов и Женя Логвинова приехали с Семёном, Семён пел, и это была общая радость. Ещё Женя придумала хорошую песню на мой стих «Пастух облаков». Щемящее получилось, как и Колина на мой стих «Мама и рай».
Миша Сипер с Плотовым порадовали как всегда (с удовольствием послушала их выступление на двоих), было радостно услышать Ромку Филиппова, Таню Дрыгину, счастьем повидаться и послушать Милу Игошину (они с Сашей прилетели в наш мокрый лес прямо из Дюссельдорфа).
Без Маши Кочетковой не знаю, чего бы делала - вернее, без её гитары - спасибо тебе душевное, землячка моя Маша!
Гостей приехало очень много, очень - всех и не перечислишь… Надя Сосновская с презентацией своего нового диска, Галка Крылова с Маней Федотовой, Петя Кошелев, Саша Перов, Дима Коломенский, Игорь Белый, Капустин и Гескина, Юля Михеева, Нюша Ланцберг и Роберт Кур (теперь Германия), волшебный Женя Слабиков, Таня Шехман, Витя Воронов, Виталий Кульбакин (Фокс), Наташа Тарвердян…
Олег Городецкий, Серёжа Тимофеев, Серёжа Батуев, Анатолий Лазарев, Лёва Кузнецов, Боря Жуков (где-то в кустах на мастерских), прекрасная Фрёма (Н.Жукова) с которой просто радостно, Жэка Ланцберг, творящая чудеса то на кухне, то с гитарой на сцене, Таня Власова, Дмитрий Козлачков, Ира Хвостова, Саша Алексеев, М. Волочкевич с презентацией диска, удивительные Галя и Андрей Соловьёвы с Ванечкой, крутой проект Миши Капустина «Русская классическая литература»…
И родные сердцу Даргошечка (И.Даргольц), Маргоша, упавшая к нам с Камчатки, Наташка Кузнецова, Лизочка Зыкова, Наталюша с фотоаппаратом, который чуть ли не больше самой Наталюши, похожей на воробушка с глазами какого-то загадочного инопланетного существа - ну как без неё, без всех них, без наших вас?..
И как без Иры Овсянниковой, видевшей, как я просаживаю в их заколдованном Гиперионе (пришёл и пропал) все заработанные на продаже своей литературы деньги и остановившей это безумие путём дарения мне в успокоение двух круглых весёлых значков?..
А вот смешная и стремительная Лена Голомидова, пришедшая нам с Чикиной на помощь во время дежурства на кухне и тут же порезавшая себе руку;
здесь же круглым солнцем прокатившийся сквозь поляну Осокин;
витающая рядом добрая улыбка Саши Ларина, от которого просто тепло;
светлые Лена Лебусова и М.Колодин;
возникающий то там то сям Петя Трубецкой, потомок всех Трубецких и наш архивариус;
не задевшая меня тень Серёги Гринберга (Грин, ты где вапще?..);
промелькнувший Леший-Ильинчик;
пробегающий из Дюссельдорфа мимо поляны Женя Андреев;
Вика Кушкова в палатке с красным крестом, спасающая всех и вся;
и руководящий этим всем Боря Ашкинадзе (спасибо тебе, Боря, ЗА ВСЁ!)
и работающая Главная сцена впервые без Бродской с очень внимательными и старательными Ирой Батаниной и Оксаной Васильевой (которая, кстати, сама замечательно пишет и в прошлом году была «находкой фестиваля»)…
А так же наши дикие скачки под Ланкинское «встань пораньше» с Власовой при поддержке неподражаемого Плотова, сценариста и стихотворца…
И Дмитрий Илларионов, вышибающий мозг своею гитарою, Гершвиным, Бахом… и это что-то из нереального и неподдающегося объяснению - ну как это возможно вообще, так играть?..
А кухня, этот полный восторг?... -- «спасибо нашим поварам», но прежде всего, конечно, шеф-повару Женьке Ланцберг ;
а эта этническая и головокружительная Нелюбова;
а потрясающе музыкальный Алабин…
Нет, нет, всё - больше никого не буду здесь перечислять, потому что и так уже сошла с ума от имён и фамилий…
…Чикина больше двух часов пела для детей на «колокольчике», это немного помогло ей преодолеть ту пропасть, что образовалась внутри в связи с последними событиями. Она вообще много пела, а в перерывах мы её смешили, и даже откуда-то ближе к ночи появился торт… Волшебство.
Гриша стал настоящим бардом и на некоторых песнях очень технично подвывал. Видимо, ещё немного, и он будет выступать с Федотовой дуэтом.
…...
В воскресение разъезжались, прощались. И вот так мы стояли с Ланкиным и говорили друг другу спасибо. В результате о любимом Роме Ланкине родилось вот что (вернее, практически, я сочинила речь за Рому):
Спасибо тебе, дерево, спасибо тебе, дождик.
Спасибо, что так весело, что дням потерян счёт.
Спасибо мне, хорошему, что я такой хороший.
Спасибо всем товарищам, подставившим плечо.
Спасибо солнцу ясному, что утром было с нами.
Спасибо лету красному, хоть нет его сейчас.
Спасибо всем товарищам с хорошими плечами.
И даже тем товарищам, что были без плеча.
Спасибо выступающим, я всех навек запомню.
Спасибо добрым зрителям, которых лучше нет.
Спасибо всем товарищам, рукам их и ладоням,
что хорошо так хлопали хорошему мне-мне.
....
(Ромка, это исключительно из-за любви к тебе-тебе родились эти строки )
....
В общем, хорошо было. Приезжайте ещё-ещё. Когда вместе, то не так холодно в мире. Всех люблю, не расходитесь далеко. Не болейте и не теряйтесь. А я тут рядом если что.
От себя.
Я так писать не умею, а Машин рассказ захотелось сохранить, такой он емкий, яркий.
Впрочем, у каждого - свой Бенефест.
Маша сопроводила свой пост совсем другими фотографиями, а мне захотелось показать вот этот снимок, где она и Женя Логвинова слушают волшебного Алабина