Челябинская область. Итоги года
Последняя неделя года - вполне подходящее время для подведения итогов.
К чему мы пришли, куда движемся, что происходит и в какой точке своей траектории область находится в данный момент?
Экономика
Здесь нам хвалиться особо нечем - все ключевые показатели, характеризующие экономическое положение области, имеют устойчивую тенденцию к снижению и тенденция эта наблюдается уже не первый год.
Достаточно взглянуть на материалы доклада "Социально-экономическое положение Челябинской области" (январь-ноябрь 2016 года), чтобы понять, как обстоят дела.
Вот только несколько цифр из этого источника, касающихся состояния ведущих отраслей:
- индекс промышленного производства - 96,3%
- обрабатывающие производства - 95,6%
- металлургическое производство - 94,3%
- производство машин и оборудования - 87,9%
- добыча полезных ископаемых - 99,8%
- объем работ в строительстве - 95,2%
- ввод в действие жилья - 72,3%
Позитивными можно считать лишь отдельные показатели, например рост в сельском хозяйстве (на 3,1%), увеличение объемов производства и распределения электроэнергии, газа и воды (на 18,6%), повышение грузооборота автомобильного транспорта (на 17,1%), но следует понимать, что не они определяют общее состояние нашей экономики, а именно металлургия, добыча полезных ископаемых, машиностроение и строительство.Но суть проблемы даже не в устойчивом снижении основных экономических показателей.
Она в том, что пока не видится просвет в будущем, то есть те обнадеживающие обстоятельства, которые дали бы основание для оптимистичных прогнозов.
Вряд ли вскоре будут сняты санкции, не верится в то, что будет стимулироваться внутренний спрос, мало надежды на возрождение промышленности.
А это значит, что продукция наших металлургов и машиностроителей будет все менее и менее востребована с очевидными для них (и нас) последствиями.
Кроме того, уже сейчас видно, какие проблемы испытывают те предприятия, которые принято считать наиболее успешными: "Мечел" погряз в финансово-кредитных разборках и готов к массовым сокращениям, а то и передаче контроля сторонним для области лицам, ЧТПЗ пока держится лишь на заказе по крупным государственным газовым проектам и гарантиях областного правительства, УКВЗ потерял крупнейший контракт, на который делались ставки. Один ММК еще более-менее держится.
Я уже не говорю об истории с ЗМЗ, "Уралтраком", Троицкой ГРЭС и множеством других бывших градообразующих предприятий.
В результате экономическая карта области начинает напоминать лоскутное одеяло, когда наряду с несколькими стабильными и довольно успешными городами (Челябинск, Магнитогорск, где-то Миасс и ЗАТО), наблюдается угасание экономической активности на остальной территории.
Естественно, бросать депрессивные города и районы никто не собирается, но рано или поздно наступит такой момент, когда немногочисленные "точки роста" просто не смогут дальше тащить весь воз области.
Выразится это в том, что область просто погрязнет в долгах без надежды когда-нибудь рассчитаться. По сути это уже произошло - муниципалитеты финансово полностью зависят от дотаций.
В смысле перспектив показательными являются и данные о состоянии малого бизнеса, инвестициях и внешней торговли.
Сокращается малый бизнес, снижается численность занятых в нем и объемы деятельности.
Так, если на 1 января 2014 года в области было зарегистрировано 4597 малых предприятий с численностью работников 151,7 тыс. чел., то уже на первое января 2015 г. их насчитывалось уже 4185 с численностью работников 129,2 тыс. чел., а на начало 2016 года - 3142 предприятия со 104,9 тыс. чел. Соответственно, за два года количество малых предприятий уменьшилась на 1455 единиц (31,6%), а численность занятых в них работников - на 46,8 тыс. чел (30,8%).
Снижается и вклад малого бизнеса в экономику региона - оборот малых предприятий по итогам I полугодия 2016 г. составил 139150 млн. руб., тогда как год назад этот показатель равнялся 157645 млн. руб., то есть на 13,3% больше.
За 3 года (с 2012 по 2015 год) наш внешнеторговый оборот сократился больше чем на треть (на 34,4%), в том числе экспорт - на 25,3%, а импорт - на 48,5%. Тренд на падение сохраняется и в этом году - только по странам дальнего зарубежья за 9 месяцев года экспорт снизился еще на 6,9%, а импорт - на 13,1%.
Это означает, что область закукливается, становится все менее и менее платежеспособной и конкурентной.
Кроме того, недостаток импорта становится критичным, так как львиную долю в нем составляли машины и оборудование, то есть те самые основные фонды, которые обеспечивают будущее развитие, перспективы.Не выручают и инвестиции - уменьшается их приток в основной капитал: по итогам 2015 г. их объем составил 81,9% к уровню 2014 г., а в первом полугодии 2016 г. - 92,8% от соответствующего периода 2015 г. Думаю, что по итогам года цифра будет также безрадостной.
Таким образом, ведущие отрасли теряют свои позиции и не просматриваются какие-то позитивные перспективы - малый бизнес хиреет, инвестиции снижаются, надежды на внешнюю торговлю нет.
Мало надежды и на громкие имиджевые проекты, которые по мнению власти способны переломить ситуацию: ТЛК "Южноуральский", образно говоря, "лежит на боку", станкостроительный кластер не сложился, туманны перспективы с саммитом ШОС и ВСМ "Екатеринбург-Челябинск", неясно, что будет с идеей туристического кластера "Синегорье".
Можно сказать, что на сегодня по итогам года не состоялось ни одного по настоящему значимого экономического проекта.
Все это характеризуется в экономике термином "кризис", острота которого пока не снята.
Можно сказать, что нижняя точка падения нас еще только ожидает...
Социально-экономическое положение.
Безусловно при такой экономической ситуации обостряются и социальные проблемы.
Реальные располагаемые доходы населения упали по сравнению с прошлым годом на 12,1%, цены выросли на 7%, оборот розничной торговли снизился на 9,9%, а платные услуги населению - на 4,8%.
И это еще притом, что и по итогам прошлого года наблюдалось снижение по всем этим индикаторам.
Наметилась тенденция снижения численности населения территорий - если в целом по области за 2010-2015 гг. отмечается положительная динамика численности (во многом за счет миграции), то в 8 городских округах из 12 и в 25 из 27 муниципальных районах она составляет отрицательную величину за весь период.
Естественный прирост населения в январе - октябре 2016 года зафиксирован лишь в шести городских округах и в пяти муниципальных районах.
По сути, стабильный прирост населения области наблюдается лишь в 4 городских округах - Челябинском, Магнитогорском, Копейском и Миасском. Опять то же "лоскутное одеяло".
Сократилась также занятость в экономике территорий как в целом по области, так и в 8 городских округах и 20 муниципальных районах.
Можно говорить о том, что качество и уровень жизни населения области поступательно падает.
Это находит выражение в понятии "депрессивности", когда наиболее молодая и активная часть населения из провинции стремится переместиться в Челябинск, а та же прослойка в самом Челябинске уже рассматривает возможности покинуть город и переселиться в более перспективные, на их взгляд, регионы.
Нельзя в связи с этим обойти и такой фактор, как экология.
Область уже давно имеет репутацию одного из самых неблагополучных в этом аспекте российских регионов, однако вместо того, чтобы снижать неблагоприятное воздействие промышленных объектов на окружающую среду, в регионе активно готовятся к реализации несколько потенциально опасных проектов.
История с Томинским ГОКом постепенно превращается в "чемодан без ручки", когда не просматривается очевидных решений, устроивших бы разные стороны. Не добавляет плюсов проекту и то, что на объектах РМК постоянно происходят какие-то ЧП, а цена ошибки становится слишком велика, когда речь идет об опасном производстве в непосредственной близости от крупного города.
В миниатюре та же ситуация сложилась и в Троицке, где собираются практически в городе строить металлургический завод для производства марганца. Горожане резко против, прокуратура запретили применять выбранную технологию, однако это не останавливает хозяев завода - губернатор Б.Дубровский недавно заявил, что найден инвестор, готовый профинансировать проект.
Поэтому вполне естественно, что экологические проблемы в нашем регионе уже давно превратились в некий маркер, раздражитель, или даже скорее симптом системного социального неблагополучия. Неблагополучия не только прошлого и настоящего, но и будущего.
Да, металлургия дает нам рабочие места и зарплаты, в бюджет поступают налоги, на которые потом содержатся врачи и учители, но так ли справедлива становится эта цена в новых условиях, когда доходы падают, цены и безработица стремительно растут, дороги порой просто опасны, а будущее - по меньшей мере, туманно?
На самом деле противники медного комбината Карабашского комбината, Томинского ГОКа или Троицкого металлургического завода выступают не только и даже не сколько против них - они аккумулируют и выражают усталость и неуверенность общества, которое не видит ясных и понятных перспектив развития по образу модели общественного договора двухтысячных - «благополучие в обмен на лояльность». Людям нужна понятная модель, сигнал власти, дающий возможность с надеждой смотреть в будущее.
Однако, все чаще начинают поступать сигналы противоположного свойства.
К примеру, отменен бесплатный проезд пенсионеров в Челябинске, отказано в моратории на пересмотр кадастровой стоимости имущества, установлен максимально возможный транспортный налог, в то время как деградирует общественный транспорт, игнорируется общественное мнение по поводу строительства Томинского ГОКа и Троицкого металлургического завода. И это только несколько фактов.
В итоге формируется сознание неблагополучия, отсталости, обреченности, невозможности что-то изменить, то есть то, что сейчас принято называть "курганизацией" - смесь из выученной беспомощности, равнодушия, страха перемен и кажущихся непреодолимыми институционально-структурных барьеров.
Политическая система. Качество управления
На первый взгляд, политическая ситуация в области стабильна и находится под полным контролем администрации и "Единой России".
На самом деле, это конечно же не так. Можно говорить лишь об удержании власти любыми способами и тактике выжидания в надежде на некое чудо. Другой, более содержательной и состоятельной повестки у нынешней власти сейчас просто нет.
Ключевыми событиями политической жизни в этом году стали выборы в Государственную Думу и внедрение так называемой "реформы" местного самоуправления.
И оба этих события дали очень неоднозначные результаты.
Формально выборы в Госдуму принесли безоговорочную победу ЕР: 5 мандатов из 5 в одномандатных округах, лидерство среди партий, почти полное представительство "единороссов" среди выбранных от области нардепов - о чем еще мечтать?
Однако, стоит вспомнить, какой ценой была завоевана эта победа. В 3 из 5 округов пришлось старательно дезинфицировать избирательное пространство начиная еще с праймериз самой ЕР и используя весь арсенал административного давления - манипулирование, уговоры, блокировки, расторговки, известные всем "технологии" обеспечения явки и результатов, массовую пропаганду через подконтрольные СМИ и бюджетные учреждения.
Но даже это сработало лишь отчасти - явка и процент за правящую партию в области оказались беспрецедетно низкими.
В итоге чуть менее половины избирателей области отдали чуть более трети своих голосов за партию, контролирующую власть в стране, а среди избранных в одномандатных округах ни один кандидат не набрал и половины голосов.
Но опять же, главное не это, а то, что растет равнодушие и недоверие к самому институту выборов, возникающее вследствие явного "дирижирования" процессом со стороны исполнительной власти, которая берет на себя смелость определять не только будущих представителей народных интересов, но даже круг претендентов на это звание, которые обязаны пройти ряд фильтров и согласований, причем чаще всего негласных и не предусмотренных законодательством.
Классическим примером этого явления стал "казус Юревича", которого пытались отстранить от участия в кампании всеми возможными способами. И тем не менее, удалось сделать это только в самый последний момент и то лишь с помошью федерального центра.
В результате "на выходе" область получает некий дистилированный продукт, очищенный в интересах власти (даже не региональной) и полностью подконтрольный и зависимый от нее.
Такое искажение самой сути представительства и волеизьявления народа даром не проходит.
Оно возвращается бумерангом апатии, вялости, равнодушия и нарастанием скрытого недовольства. Власть становится заложницей собственных побед, беря на себя всю ответственность за результат и не надеясь на действенную помощь населения.
В конце концов, дистанция между властью и людьми начинает увеличиваться, их цели - расходиться, а угрозы дестабилизации - нарастать.
Все это вдвойне справедливо в отношении местного самоуправления, особенно в условиях проводившейся в области "реформы", призванной максимально урезать функцию избрания и контроля власти на местах и передать ее от местного сообщества высшему лицу государственной власти в области - губернатору.
Такое глубинное искажение смыслов превращает мэров из избранных жителями городов и районов представителей своих интересов в еще одну группу подчиненных губернатора, работающих теперь с оглядкой в первую очередь на его мнение и мнение чиновничьего аппарата.
Соответственно, в первую очередь будут выполняться лишь те установки, которые соответствуют интересам областной власти или хотя бы не противоречат им, хотя сама суть местного самоуправления - блюсти и защищать интересы жителей конкретной территории.
Но как это ни странно, старательно создаваемая система уже начинает давать осечки, не оправдывая ожиданий полной подконтрольности и управляемости.
Так, в Чесменском районе одобренный областью кандидат проиграл своему оппоненту по всем статьям, в Миассе депутаты выдвинули ультиматум по отстранению главы и не желают утверждать бюджет города, в Копейске был избран кандидат, на победу которого явно не ставила команда губернатора.
Ситуация в Копейске вообще показательна, потому что хорошо иллюстрирует стиль и методы областной власти по отношению к муниципальной. Вначале были предприняты меры к обеспечению победы "своего" кандидата на должность мэра, а затем, когда все-таки был избран другой кандидат, ему вовремя все "объяснили" и он отказался от должности.
По итогам всех этих "маневров" власть в городе парализована - новый глава будет избран лишь в марте-апреле, депутаты в растерянности, управленцы разбегаются.
Именно такой стиль - смесь авторитарности, демагогии и прямолинейности при соблюдения видимости демократии является сейчас основным в областной практике государственного управления. Общественные же институты (СМИ, Общественная палата, общественные движения, различные советы типа экологического) носят явно декоративный, симуляционный характер.
Надо ли уточнять, как и по каким принципам тогда формируется управленческая команда на всех уровнях и каково качество такого управления?
Подводя итог, можно сказать следующее: внятной и целостной концепции социально-экономического развития региона на сегодня у нас нет, исполнительная власть ситуацию практически не контролирует, лишь по мере имеющихся возможностей реагируя на уже проявившиеся проблемы и ограничиваясь простейшими действиями тактического характера, при этом все дальше и дальше отдаляясь от интересов и забот населения.
Соответственно, это ситуация глубокого системного кризиса - управленческого и экономического.
А значит, назревают очередные серьезные перемены в жизни Челябинской области, содержание которых уже не является секретом для многих информированных лиц.
К чему мы пришли, куда движемся, что происходит и в какой точке своей траектории область находится в данный момент?
Экономика
Здесь нам хвалиться особо нечем - все ключевые показатели, характеризующие экономическое положение области, имеют устойчивую тенденцию к снижению и тенденция эта наблюдается уже не первый год.
Достаточно взглянуть на материалы доклада "Социально-экономическое положение Челябинской области" (январь-ноябрь 2016 года), чтобы понять, как обстоят дела.
Вот только несколько цифр из этого источника, касающихся состояния ведущих отраслей:
- индекс промышленного производства - 96,3%
- обрабатывающие производства - 95,6%
- металлургическое производство - 94,3%
- производство машин и оборудования - 87,9%
- добыча полезных ископаемых - 99,8%
- объем работ в строительстве - 95,2%
- ввод в действие жилья - 72,3%
Позитивными можно считать лишь отдельные показатели, например рост в сельском хозяйстве (на 3,1%), увеличение объемов производства и распределения электроэнергии, газа и воды (на 18,6%), повышение грузооборота автомобильного транспорта (на 17,1%), но следует понимать, что не они определяют общее состояние нашей экономики, а именно металлургия, добыча полезных ископаемых, машиностроение и строительство.Но суть проблемы даже не в устойчивом снижении основных экономических показателей.
Она в том, что пока не видится просвет в будущем, то есть те обнадеживающие обстоятельства, которые дали бы основание для оптимистичных прогнозов.
Вряд ли вскоре будут сняты санкции, не верится в то, что будет стимулироваться внутренний спрос, мало надежды на возрождение промышленности.
А это значит, что продукция наших металлургов и машиностроителей будет все менее и менее востребована с очевидными для них (и нас) последствиями.
Кроме того, уже сейчас видно, какие проблемы испытывают те предприятия, которые принято считать наиболее успешными: "Мечел" погряз в финансово-кредитных разборках и готов к массовым сокращениям, а то и передаче контроля сторонним для области лицам, ЧТПЗ пока держится лишь на заказе по крупным государственным газовым проектам и гарантиях областного правительства, УКВЗ потерял крупнейший контракт, на который делались ставки. Один ММК еще более-менее держится.
Я уже не говорю об истории с ЗМЗ, "Уралтраком", Троицкой ГРЭС и множеством других бывших градообразующих предприятий.
В результате экономическая карта области начинает напоминать лоскутное одеяло, когда наряду с несколькими стабильными и довольно успешными городами (Челябинск, Магнитогорск, где-то Миасс и ЗАТО), наблюдается угасание экономической активности на остальной территории.
Естественно, бросать депрессивные города и районы никто не собирается, но рано или поздно наступит такой момент, когда немногочисленные "точки роста" просто не смогут дальше тащить весь воз области.
Выразится это в том, что область просто погрязнет в долгах без надежды когда-нибудь рассчитаться. По сути это уже произошло - муниципалитеты финансово полностью зависят от дотаций.
В смысле перспектив показательными являются и данные о состоянии малого бизнеса, инвестициях и внешней торговли.
Сокращается малый бизнес, снижается численность занятых в нем и объемы деятельности.
Так, если на 1 января 2014 года в области было зарегистрировано 4597 малых предприятий с численностью работников 151,7 тыс. чел., то уже на первое января 2015 г. их насчитывалось уже 4185 с численностью работников 129,2 тыс. чел., а на начало 2016 года - 3142 предприятия со 104,9 тыс. чел. Соответственно, за два года количество малых предприятий уменьшилась на 1455 единиц (31,6%), а численность занятых в них работников - на 46,8 тыс. чел (30,8%).
Снижается и вклад малого бизнеса в экономику региона - оборот малых предприятий по итогам I полугодия 2016 г. составил 139150 млн. руб., тогда как год назад этот показатель равнялся 157645 млн. руб., то есть на 13,3% больше.
За 3 года (с 2012 по 2015 год) наш внешнеторговый оборот сократился больше чем на треть (на 34,4%), в том числе экспорт - на 25,3%, а импорт - на 48,5%. Тренд на падение сохраняется и в этом году - только по странам дальнего зарубежья за 9 месяцев года экспорт снизился еще на 6,9%, а импорт - на 13,1%.
Это означает, что область закукливается, становится все менее и менее платежеспособной и конкурентной.
Кроме того, недостаток импорта становится критичным, так как львиную долю в нем составляли машины и оборудование, то есть те самые основные фонды, которые обеспечивают будущее развитие, перспективы.Не выручают и инвестиции - уменьшается их приток в основной капитал: по итогам 2015 г. их объем составил 81,9% к уровню 2014 г., а в первом полугодии 2016 г. - 92,8% от соответствующего периода 2015 г. Думаю, что по итогам года цифра будет также безрадостной.
Таким образом, ведущие отрасли теряют свои позиции и не просматриваются какие-то позитивные перспективы - малый бизнес хиреет, инвестиции снижаются, надежды на внешнюю торговлю нет.
Мало надежды и на громкие имиджевые проекты, которые по мнению власти способны переломить ситуацию: ТЛК "Южноуральский", образно говоря, "лежит на боку", станкостроительный кластер не сложился, туманны перспективы с саммитом ШОС и ВСМ "Екатеринбург-Челябинск", неясно, что будет с идеей туристического кластера "Синегорье".
Можно сказать, что на сегодня по итогам года не состоялось ни одного по настоящему значимого экономического проекта.
Все это характеризуется в экономике термином "кризис", острота которого пока не снята.
Можно сказать, что нижняя точка падения нас еще только ожидает...
Социально-экономическое положение.
Безусловно при такой экономической ситуации обостряются и социальные проблемы.
Реальные располагаемые доходы населения упали по сравнению с прошлым годом на 12,1%, цены выросли на 7%, оборот розничной торговли снизился на 9,9%, а платные услуги населению - на 4,8%.
И это еще притом, что и по итогам прошлого года наблюдалось снижение по всем этим индикаторам.
Наметилась тенденция снижения численности населения территорий - если в целом по области за 2010-2015 гг. отмечается положительная динамика численности (во многом за счет миграции), то в 8 городских округах из 12 и в 25 из 27 муниципальных районах она составляет отрицательную величину за весь период.
Естественный прирост населения в январе - октябре 2016 года зафиксирован лишь в шести городских округах и в пяти муниципальных районах.
По сути, стабильный прирост населения области наблюдается лишь в 4 городских округах - Челябинском, Магнитогорском, Копейском и Миасском. Опять то же "лоскутное одеяло".
Сократилась также занятость в экономике территорий как в целом по области, так и в 8 городских округах и 20 муниципальных районах.
Можно говорить о том, что качество и уровень жизни населения области поступательно падает.
Это находит выражение в понятии "депрессивности", когда наиболее молодая и активная часть населения из провинции стремится переместиться в Челябинск, а та же прослойка в самом Челябинске уже рассматривает возможности покинуть город и переселиться в более перспективные, на их взгляд, регионы.
Нельзя в связи с этим обойти и такой фактор, как экология.
Область уже давно имеет репутацию одного из самых неблагополучных в этом аспекте российских регионов, однако вместо того, чтобы снижать неблагоприятное воздействие промышленных объектов на окружающую среду, в регионе активно готовятся к реализации несколько потенциально опасных проектов.
История с Томинским ГОКом постепенно превращается в "чемодан без ручки", когда не просматривается очевидных решений, устроивших бы разные стороны. Не добавляет плюсов проекту и то, что на объектах РМК постоянно происходят какие-то ЧП, а цена ошибки становится слишком велика, когда речь идет об опасном производстве в непосредственной близости от крупного города.
В миниатюре та же ситуация сложилась и в Троицке, где собираются практически в городе строить металлургический завод для производства марганца. Горожане резко против, прокуратура запретили применять выбранную технологию, однако это не останавливает хозяев завода - губернатор Б.Дубровский недавно заявил, что найден инвестор, готовый профинансировать проект.
Поэтому вполне естественно, что экологические проблемы в нашем регионе уже давно превратились в некий маркер, раздражитель, или даже скорее симптом системного социального неблагополучия. Неблагополучия не только прошлого и настоящего, но и будущего.
Да, металлургия дает нам рабочие места и зарплаты, в бюджет поступают налоги, на которые потом содержатся врачи и учители, но так ли справедлива становится эта цена в новых условиях, когда доходы падают, цены и безработица стремительно растут, дороги порой просто опасны, а будущее - по меньшей мере, туманно?
На самом деле противники медного комбината Карабашского комбината, Томинского ГОКа или Троицкого металлургического завода выступают не только и даже не сколько против них - они аккумулируют и выражают усталость и неуверенность общества, которое не видит ясных и понятных перспектив развития по образу модели общественного договора двухтысячных - «благополучие в обмен на лояльность». Людям нужна понятная модель, сигнал власти, дающий возможность с надеждой смотреть в будущее.
Однако, все чаще начинают поступать сигналы противоположного свойства.
К примеру, отменен бесплатный проезд пенсионеров в Челябинске, отказано в моратории на пересмотр кадастровой стоимости имущества, установлен максимально возможный транспортный налог, в то время как деградирует общественный транспорт, игнорируется общественное мнение по поводу строительства Томинского ГОКа и Троицкого металлургического завода. И это только несколько фактов.
В итоге формируется сознание неблагополучия, отсталости, обреченности, невозможности что-то изменить, то есть то, что сейчас принято называть "курганизацией" - смесь из выученной беспомощности, равнодушия, страха перемен и кажущихся непреодолимыми институционально-структурных барьеров.
Политическая система. Качество управления
На первый взгляд, политическая ситуация в области стабильна и находится под полным контролем администрации и "Единой России".
На самом деле, это конечно же не так. Можно говорить лишь об удержании власти любыми способами и тактике выжидания в надежде на некое чудо. Другой, более содержательной и состоятельной повестки у нынешней власти сейчас просто нет.
Ключевыми событиями политической жизни в этом году стали выборы в Государственную Думу и внедрение так называемой "реформы" местного самоуправления.
И оба этих события дали очень неоднозначные результаты.
Формально выборы в Госдуму принесли безоговорочную победу ЕР: 5 мандатов из 5 в одномандатных округах, лидерство среди партий, почти полное представительство "единороссов" среди выбранных от области нардепов - о чем еще мечтать?
Однако, стоит вспомнить, какой ценой была завоевана эта победа. В 3 из 5 округов пришлось старательно дезинфицировать избирательное пространство начиная еще с праймериз самой ЕР и используя весь арсенал административного давления - манипулирование, уговоры, блокировки, расторговки, известные всем "технологии" обеспечения явки и результатов, массовую пропаганду через подконтрольные СМИ и бюджетные учреждения.
Но даже это сработало лишь отчасти - явка и процент за правящую партию в области оказались беспрецедетно низкими.
В итоге чуть менее половины избирателей области отдали чуть более трети своих голосов за партию, контролирующую власть в стране, а среди избранных в одномандатных округах ни один кандидат не набрал и половины голосов.
Но опять же, главное не это, а то, что растет равнодушие и недоверие к самому институту выборов, возникающее вследствие явного "дирижирования" процессом со стороны исполнительной власти, которая берет на себя смелость определять не только будущих представителей народных интересов, но даже круг претендентов на это звание, которые обязаны пройти ряд фильтров и согласований, причем чаще всего негласных и не предусмотренных законодательством.
Классическим примером этого явления стал "казус Юревича", которого пытались отстранить от участия в кампании всеми возможными способами. И тем не менее, удалось сделать это только в самый последний момент и то лишь с помошью федерального центра.
В результате "на выходе" область получает некий дистилированный продукт, очищенный в интересах власти (даже не региональной) и полностью подконтрольный и зависимый от нее.
Такое искажение самой сути представительства и волеизьявления народа даром не проходит.
Оно возвращается бумерангом апатии, вялости, равнодушия и нарастанием скрытого недовольства. Власть становится заложницей собственных побед, беря на себя всю ответственность за результат и не надеясь на действенную помощь населения.
В конце концов, дистанция между властью и людьми начинает увеличиваться, их цели - расходиться, а угрозы дестабилизации - нарастать.
Все это вдвойне справедливо в отношении местного самоуправления, особенно в условиях проводившейся в области "реформы", призванной максимально урезать функцию избрания и контроля власти на местах и передать ее от местного сообщества высшему лицу государственной власти в области - губернатору.
Такое глубинное искажение смыслов превращает мэров из избранных жителями городов и районов представителей своих интересов в еще одну группу подчиненных губернатора, работающих теперь с оглядкой в первую очередь на его мнение и мнение чиновничьего аппарата.
Соответственно, в первую очередь будут выполняться лишь те установки, которые соответствуют интересам областной власти или хотя бы не противоречат им, хотя сама суть местного самоуправления - блюсти и защищать интересы жителей конкретной территории.
Но как это ни странно, старательно создаваемая система уже начинает давать осечки, не оправдывая ожиданий полной подконтрольности и управляемости.
Так, в Чесменском районе одобренный областью кандидат проиграл своему оппоненту по всем статьям, в Миассе депутаты выдвинули ультиматум по отстранению главы и не желают утверждать бюджет города, в Копейске был избран кандидат, на победу которого явно не ставила команда губернатора.
Ситуация в Копейске вообще показательна, потому что хорошо иллюстрирует стиль и методы областной власти по отношению к муниципальной. Вначале были предприняты меры к обеспечению победы "своего" кандидата на должность мэра, а затем, когда все-таки был избран другой кандидат, ему вовремя все "объяснили" и он отказался от должности.
По итогам всех этих "маневров" власть в городе парализована - новый глава будет избран лишь в марте-апреле, депутаты в растерянности, управленцы разбегаются.
Именно такой стиль - смесь авторитарности, демагогии и прямолинейности при соблюдения видимости демократии является сейчас основным в областной практике государственного управления. Общественные же институты (СМИ, Общественная палата, общественные движения, различные советы типа экологического) носят явно декоративный, симуляционный характер.
Надо ли уточнять, как и по каким принципам тогда формируется управленческая команда на всех уровнях и каково качество такого управления?
Подводя итог, можно сказать следующее: внятной и целостной концепции социально-экономического развития региона на сегодня у нас нет, исполнительная власть ситуацию практически не контролирует, лишь по мере имеющихся возможностей реагируя на уже проявившиеся проблемы и ограничиваясь простейшими действиями тактического характера, при этом все дальше и дальше отдаляясь от интересов и забот населения.
Соответственно, это ситуация глубокого системного кризиса - управленческого и экономического.
А значит, назревают очередные серьезные перемены в жизни Челябинской области, содержание которых уже не является секретом для многих информированных лиц.