О праздновании Нового года
Духовность, душевность и Новый год.
Нынешняя ситуация в нашей Церкви очень напоминает ситуацию с народом израильским после освобождения из Вавилонского плена. Ведь для православных христиан в России советская власть была Вавилонским пленом, и исчезла она так же внезапно, как власть царя Вавилонского. И так же, как древние израильтяне, не знаем, что делать дальше: оставаться в «вавилонии» (то есть сохранять все советские привычки) или же выйти и строить Новый Израиль: помочь в строительстве храма, участвовать в церковной жизни, воцерковить себя и свою семью, отказаться от советских привычек и привязанностей, жить не душевно, но духовно, бороться со грехом внутри себя, становиться лучше, чище, восходить от силы в силу... Древним израильтянам понадобился пророк Зоровавель: он заставил отказаться от языческих привычек и даже жен-неевреек повелел выгнать. Где же наш нынешний Зоровавель? Где тот человек, который авторитетом своей жизни и проповеди покажет, как отказаться от советского и стать православным? Теперь надо пояснить, что же есть советское в нынешнем православии. Я очень люблю свою Родину, люблю и советскую власть, во время которой родился, вырос и выучился. Советская власть поддерживала в людях нравственные качества (пусть и без религиозной основы), давала хорошее образование, которое и сейчас очень ценится за рубежом, поддерживала семью, создавала в обществе обстановку стабильности, уверенности в будущем, заботилась о нашем здоровье (диспансеризация, отсутствие вредных продуктов и др.), боролась с тунеядством и спекуляцией - словом, создала для народа нормальные условия жизни. Но советская власть была дана Богом нашей Церкви для ее же блага - для очищения и возрождения! Ведь Церковь в течение синодального периода значительно деградировала: формализм, обрядовость и безразличие заменили веру, благочестие и горение ко Христу. Советская власть стала бичом для разжиревшей, вознесшейся над народом Церкви. Как результат - 70 лет тюремного заточения, когда конвоир - власть - диктует, что Церковь должна или не должна делать. Но ведь Вавилонский плен для нашей Церкви закончился уже более 25 лет назад! Дверь открыта, а мы все еще не слезли с теплых и сытных тюремных нар: не изжиты и не изживаются советские привычки. Каковы они?
Первый блок советских привычек - упрятанность Церкви в церковных зданиях. Запретила советская власть подрясники - и все, не увидишь священника на улице! А бабушка моя своего отца без подрясника ни разу не видела. Отцы наши дорогие, не забывайте, что все самые страшные для православных годы (20-40-е) власть церковную одежду не запрещала и духовенство хотя бы своим внешним видом напоминало о Церкви! Сейчас какие такие страшные обстоятельства вынуждают вас иметь светский вид? Ну, а раз вид не церковный, значит, и поведение неверующего человека - как все, как толпа. «Монашество в миру» как вынужденная мера во время закрытых монастырей сейчас только умножается: монастыри открываются все новые и новые, а монахи с монахинями все по квартирам да по квартирам! Какое уж тут монашество - только потакание собственным страстям.
Второй блок советских привычек - дружба со властью. То есть даже не дружба, а вторичность ко власти. Власть и есть власть: может «вязать и решить»: может и газ отключить, или землю отрезать... Ради церковных выгод батюшки и проповедь свою корректируют, и закрывают глаза на откровенные нарушения власть предержащими нравственных норм, и деньги берут откровенно нечестные. А вот старец Николай Гурьянов даже электрический провод от храма отрезал, лишь бы не зависеть от власти. А если вспомнить святителя Иоанна Златоустого...
Третий блок советских привычек - формализм в богослужении. Служба не ради молитвы, не ради проповеди, а ради красоты, ради угождению маловоцерковленным захожанам. Ради чего сокращается служба? Чтобы народ не уставал. А если народа в храме нет? Почему бы не послужить неспешно и полно? Нет, если народа нет, то и служба скорее все вообще не состоится. Нужно ли это Богу? Служба у нас не по Уставу, а по традиции. Народ церковный готов разорвать священника, который попытается нарушить традицию и перейти на более полное богослужение, или, наоборот, там, где служат близко к Уставу, новый священник пугается и говорит, что никто так не служит. Давно пора отказаться от такого советского служения и вернуться к Уставу: служить ради Бога и ради церковной проповеди. Ведь самое чистое учение - в нашем богослужении. Чаще всего у нас как происходит? Чинно и торжественно совершается служба, и только по ее окончании священник с амвона объясняет, что здесь происходило: что читалось в евангелии, чему посвящен праздник и т. п. А по Уставу должно быть наоборот: сначала объяснение, а потом чтение и совершение богослужебных действий. Если вернуться к нормальному порядку совершения богослужения, отпадут все опасные для нашей Церкви разговоры о церковнославянском языке, о непонятности богослужения для народа, о закрытости таинств и т. п. Служите, батюшки, по Уставу, и будет вам благо! Только не требуйте от загруженных работой людей присутствия на службе: пусть каждый решает, когда и в каком объеме ему посещать богослужение. Сокращать значить окрадывать людей, которые любят уставное богослужение (ведь большая часть верующих людей не имеет выбора и посещает ту церковь, которую может), а те, кто утомляется длительным богослужением, уйдут пораньше или придут попозже. Служите Богу, а не людям!
Четвертый блок советских привычек - самый страшный, потому что это повторение ошибок синодального периода: обмирщенность Церкви и церковного народа. То же самое, что было во время Вавилонского плена с народом израильским: жизнь вавилонская пришлась по душе, и отказаться от сытой стабильности ради собственной веры оказалось сложно. Чаще всего у нас так: обычная светская жизнь (работа, тусовки, телефонные разговоры, бегота по магазинам, домашние хлопоты, друзья, гости, праздники - все как у всех), и только в воскресенье с утра - поход на службу. Редкое причастие. После службы - опять на рынок и т. д. И это кардинально разнится с учением апостола, который призывает нас быть «пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего. А я хочу, чтобы вы были без забот». Потому что в этой нашей суете сует нет веры: что мы делаем по вере? Или все только ради бренного бытия? Обмирщенность Церкви означает, что не Церковь приходит в нашу жизнь, и не мы, православные христиане, приходим в мир как вестники Божии, а мир заполняет Церковь. И прежде всего это касается всех светских событий, которые советская власть заставила Церковь каким либо образом отмечать. И таких событий накопилось к нашему времени немало: Новый год, 23 Февраля (мнимая победа русских над русскими), 8 Марта (иудейский праздник), 1 Мая (языческий праздник), а также день города, день конституции, день выборов и др. Православные стали отмечать день рождения вместо именин (раньше отмечали день рождения только наследников престола - в этом есть смысл, потому что рождение наследника есть стабильность государства), ныне же день рождения патриарха отмечается как великий праздник, а ради собственного дня рождения большинство православных любой пост могут нарушить. Ничто светское не чуждо не только мирянам, но и большинству клириков, даже монашествующих: юбилей в ресторане для архиерея, священника или его матушки - норма! О каком монашестве может идти речь, если монах без тени смущения рассказывает, как он купался в Индийском океане или катался на горных лыжах? Самое печальное, что руководят нашей Церковью именно такие «монашествующие»: нигде никогда не работавшие, не служившие в армии, не прошедшие «монашеского искуса». То есть люди, по апостолу, не подходящие для этого служения, «ибо, кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли пещись о Церкви Божией?»
И вот, как самая яркая иллюстрация ко всему вышеизложенному - празднование православными Нового года. Камень преткновения для абсолютного большинства «глубоковоцерковленных». Одним из первых своих декретов советская власть изменила календарь. Новый год пришелся на Рождественский пост. Казалось бы, чего проще: во время поста мы готовимся к рождению Спасителя, и никакие иные события не должны нивелировать эту подготовку! Тут ли не вспомнить, что в нашей Церкви новолетие отмечается в сентябре. И в этом есть духовный смысл: мы стали христианами только благодаря Христу - Его подвигу смерти и воскресения, а первое событие, этому послужившее - рождение Пресвятой Богородицы, отмечаемое в сентябре. То есть начало церковного года - Рождество Богородицы, окончание - Успение Божией Матери. Советская власть не лишила православных Нового года - она подтолкнула Церковь к тому, чтобы она вернулась к своей же норме, отказавшись от имперской встречи нового года на Святках. Но не тут то было! Слишком сложно отказаться от привычки, и стали отмечать «старый новый год». Позже советская власть стала требовать от духовенства отмечать гражданский новый год, и перешли на новый стиль. Некоторые священники служили два молебна: по новому стилю, а потом торжественно и с подарками - по старому. Но и это уже в прошлом. Советской власти нет, а Новый год остался. Бабушка рассказывала, что в 20-е годы комсомольцы ходили по домам и искали елки: у кого была елка, тот праздновал Рождество. Дорогие мои «новогодние проповедники»! Кому я уподоблюсь, если буду наряжать елку к новому году? Комсомольцам-безбожникам? Елка ведь у нас не новогодняя, а рождественская! И если я со своими неверующими родственникам не буду разделять радость новогодней елки, то что - стану фарисеем? Или вы дадите мне другую альтернативу? Почему именно Новый год обязательно должен стать ареной для нашей проповеди? А как же 8 Марта или 1 Мая? Или мусульманский сабантуй? И если я не стану ради Христа пить постное шампанское под звон курантов ради сомнительной проповеди, то мои родственники никогда не узнают о Христе? Не заставит ли это их задуматься, что есть альтернатива шампанскому и оливье - нечто более значимое для души? Не будет ли больше пользы от молитвы в эти минуты? Нельзя увлекаться словесной проповедью - в ней мало пользы; лучшая проповедь - жизнь во Христе. Нужно помнить слова Спасителя: «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня», то есть сколько ни проповедуй, а если Богу не угодно, человек христианином не станет. А вот если привлечет его Отец, то мы можем стать источником его воцерковления; напротив, если человек, в ком возгорелась искра веры, увидит православных веселящихся в Новый год, во время поста, захочет ли он услышать нашу проповедь? Да, обязательно нужно поздравлять светских людей с Новым годом! Что делать, если для них это самый великий праздник? Но соучаствовать в этом «торжестве» нам нельзя. Как мы поздравляем мусульман с курбан-байрамом, как католиков с Рождестовом Христовым, так можно поздравить любого и с Новым годом. Нельзя отказываться от поста и входить в светское веселье: нам от этого скорби, а окружающим людям - никакой пользы, напротив - лишнее подтверждение того, что православные на самом деле такие же, как и все. Обратите внимание: в Израиле 1 января - рабочий день. И в воскресенье у них - рабочий день. Мусульмане тоже отмечают новый год по своему календарю. Да и околохристианские сектанты в светских мероприятиях не участвуют и детей своих на новогодние елки не пускают. Отчего же так? Потому что гордятся своей верой, ощущают себя иными. Да, нам, православным, зачастую не хватает гордости за свою веру: все стесняемся, прячемся, а ведь должно быть наоборот: "Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным".
Нынешняя ситуация в нашей Церкви очень напоминает ситуацию с народом израильским после освобождения из Вавилонского плена. Ведь для православных христиан в России советская власть была Вавилонским пленом, и исчезла она так же внезапно, как власть царя Вавилонского. И так же, как древние израильтяне, не знаем, что делать дальше: оставаться в «вавилонии» (то есть сохранять все советские привычки) или же выйти и строить Новый Израиль: помочь в строительстве храма, участвовать в церковной жизни, воцерковить себя и свою семью, отказаться от советских привычек и привязанностей, жить не душевно, но духовно, бороться со грехом внутри себя, становиться лучше, чище, восходить от силы в силу... Древним израильтянам понадобился пророк Зоровавель: он заставил отказаться от языческих привычек и даже жен-неевреек повелел выгнать. Где же наш нынешний Зоровавель? Где тот человек, который авторитетом своей жизни и проповеди покажет, как отказаться от советского и стать православным? Теперь надо пояснить, что же есть советское в нынешнем православии. Я очень люблю свою Родину, люблю и советскую власть, во время которой родился, вырос и выучился. Советская власть поддерживала в людях нравственные качества (пусть и без религиозной основы), давала хорошее образование, которое и сейчас очень ценится за рубежом, поддерживала семью, создавала в обществе обстановку стабильности, уверенности в будущем, заботилась о нашем здоровье (диспансеризация, отсутствие вредных продуктов и др.), боролась с тунеядством и спекуляцией - словом, создала для народа нормальные условия жизни. Но советская власть была дана Богом нашей Церкви для ее же блага - для очищения и возрождения! Ведь Церковь в течение синодального периода значительно деградировала: формализм, обрядовость и безразличие заменили веру, благочестие и горение ко Христу. Советская власть стала бичом для разжиревшей, вознесшейся над народом Церкви. Как результат - 70 лет тюремного заточения, когда конвоир - власть - диктует, что Церковь должна или не должна делать. Но ведь Вавилонский плен для нашей Церкви закончился уже более 25 лет назад! Дверь открыта, а мы все еще не слезли с теплых и сытных тюремных нар: не изжиты и не изживаются советские привычки. Каковы они?
Первый блок советских привычек - упрятанность Церкви в церковных зданиях. Запретила советская власть подрясники - и все, не увидишь священника на улице! А бабушка моя своего отца без подрясника ни разу не видела. Отцы наши дорогие, не забывайте, что все самые страшные для православных годы (20-40-е) власть церковную одежду не запрещала и духовенство хотя бы своим внешним видом напоминало о Церкви! Сейчас какие такие страшные обстоятельства вынуждают вас иметь светский вид? Ну, а раз вид не церковный, значит, и поведение неверующего человека - как все, как толпа. «Монашество в миру» как вынужденная мера во время закрытых монастырей сейчас только умножается: монастыри открываются все новые и новые, а монахи с монахинями все по квартирам да по квартирам! Какое уж тут монашество - только потакание собственным страстям.
Второй блок советских привычек - дружба со властью. То есть даже не дружба, а вторичность ко власти. Власть и есть власть: может «вязать и решить»: может и газ отключить, или землю отрезать... Ради церковных выгод батюшки и проповедь свою корректируют, и закрывают глаза на откровенные нарушения власть предержащими нравственных норм, и деньги берут откровенно нечестные. А вот старец Николай Гурьянов даже электрический провод от храма отрезал, лишь бы не зависеть от власти. А если вспомнить святителя Иоанна Златоустого...
Третий блок советских привычек - формализм в богослужении. Служба не ради молитвы, не ради проповеди, а ради красоты, ради угождению маловоцерковленным захожанам. Ради чего сокращается служба? Чтобы народ не уставал. А если народа в храме нет? Почему бы не послужить неспешно и полно? Нет, если народа нет, то и служба скорее все вообще не состоится. Нужно ли это Богу? Служба у нас не по Уставу, а по традиции. Народ церковный готов разорвать священника, который попытается нарушить традицию и перейти на более полное богослужение, или, наоборот, там, где служат близко к Уставу, новый священник пугается и говорит, что никто так не служит. Давно пора отказаться от такого советского служения и вернуться к Уставу: служить ради Бога и ради церковной проповеди. Ведь самое чистое учение - в нашем богослужении. Чаще всего у нас как происходит? Чинно и торжественно совершается служба, и только по ее окончании священник с амвона объясняет, что здесь происходило: что читалось в евангелии, чему посвящен праздник и т. п. А по Уставу должно быть наоборот: сначала объяснение, а потом чтение и совершение богослужебных действий. Если вернуться к нормальному порядку совершения богослужения, отпадут все опасные для нашей Церкви разговоры о церковнославянском языке, о непонятности богослужения для народа, о закрытости таинств и т. п. Служите, батюшки, по Уставу, и будет вам благо! Только не требуйте от загруженных работой людей присутствия на службе: пусть каждый решает, когда и в каком объеме ему посещать богослужение. Сокращать значить окрадывать людей, которые любят уставное богослужение (ведь большая часть верующих людей не имеет выбора и посещает ту церковь, которую может), а те, кто утомляется длительным богослужением, уйдут пораньше или придут попозже. Служите Богу, а не людям!
Четвертый блок советских привычек - самый страшный, потому что это повторение ошибок синодального периода: обмирщенность Церкви и церковного народа. То же самое, что было во время Вавилонского плена с народом израильским: жизнь вавилонская пришлась по душе, и отказаться от сытой стабильности ради собственной веры оказалось сложно. Чаще всего у нас так: обычная светская жизнь (работа, тусовки, телефонные разговоры, бегота по магазинам, домашние хлопоты, друзья, гости, праздники - все как у всех), и только в воскресенье с утра - поход на службу. Редкое причастие. После службы - опять на рынок и т. д. И это кардинально разнится с учением апостола, который призывает нас быть «пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего. А я хочу, чтобы вы были без забот». Потому что в этой нашей суете сует нет веры: что мы делаем по вере? Или все только ради бренного бытия? Обмирщенность Церкви означает, что не Церковь приходит в нашу жизнь, и не мы, православные христиане, приходим в мир как вестники Божии, а мир заполняет Церковь. И прежде всего это касается всех светских событий, которые советская власть заставила Церковь каким либо образом отмечать. И таких событий накопилось к нашему времени немало: Новый год, 23 Февраля (мнимая победа русских над русскими), 8 Марта (иудейский праздник), 1 Мая (языческий праздник), а также день города, день конституции, день выборов и др. Православные стали отмечать день рождения вместо именин (раньше отмечали день рождения только наследников престола - в этом есть смысл, потому что рождение наследника есть стабильность государства), ныне же день рождения патриарха отмечается как великий праздник, а ради собственного дня рождения большинство православных любой пост могут нарушить. Ничто светское не чуждо не только мирянам, но и большинству клириков, даже монашествующих: юбилей в ресторане для архиерея, священника или его матушки - норма! О каком монашестве может идти речь, если монах без тени смущения рассказывает, как он купался в Индийском океане или катался на горных лыжах? Самое печальное, что руководят нашей Церковью именно такие «монашествующие»: нигде никогда не работавшие, не служившие в армии, не прошедшие «монашеского искуса». То есть люди, по апостолу, не подходящие для этого служения, «ибо, кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли пещись о Церкви Божией?»
И вот, как самая яркая иллюстрация ко всему вышеизложенному - празднование православными Нового года. Камень преткновения для абсолютного большинства «глубоковоцерковленных». Одним из первых своих декретов советская власть изменила календарь. Новый год пришелся на Рождественский пост. Казалось бы, чего проще: во время поста мы готовимся к рождению Спасителя, и никакие иные события не должны нивелировать эту подготовку! Тут ли не вспомнить, что в нашей Церкви новолетие отмечается в сентябре. И в этом есть духовный смысл: мы стали христианами только благодаря Христу - Его подвигу смерти и воскресения, а первое событие, этому послужившее - рождение Пресвятой Богородицы, отмечаемое в сентябре. То есть начало церковного года - Рождество Богородицы, окончание - Успение Божией Матери. Советская власть не лишила православных Нового года - она подтолкнула Церковь к тому, чтобы она вернулась к своей же норме, отказавшись от имперской встречи нового года на Святках. Но не тут то было! Слишком сложно отказаться от привычки, и стали отмечать «старый новый год». Позже советская власть стала требовать от духовенства отмечать гражданский новый год, и перешли на новый стиль. Некоторые священники служили два молебна: по новому стилю, а потом торжественно и с подарками - по старому. Но и это уже в прошлом. Советской власти нет, а Новый год остался. Бабушка рассказывала, что в 20-е годы комсомольцы ходили по домам и искали елки: у кого была елка, тот праздновал Рождество. Дорогие мои «новогодние проповедники»! Кому я уподоблюсь, если буду наряжать елку к новому году? Комсомольцам-безбожникам? Елка ведь у нас не новогодняя, а рождественская! И если я со своими неверующими родственникам не буду разделять радость новогодней елки, то что - стану фарисеем? Или вы дадите мне другую альтернативу? Почему именно Новый год обязательно должен стать ареной для нашей проповеди? А как же 8 Марта или 1 Мая? Или мусульманский сабантуй? И если я не стану ради Христа пить постное шампанское под звон курантов ради сомнительной проповеди, то мои родственники никогда не узнают о Христе? Не заставит ли это их задуматься, что есть альтернатива шампанскому и оливье - нечто более значимое для души? Не будет ли больше пользы от молитвы в эти минуты? Нельзя увлекаться словесной проповедью - в ней мало пользы; лучшая проповедь - жизнь во Христе. Нужно помнить слова Спасителя: «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня», то есть сколько ни проповедуй, а если Богу не угодно, человек христианином не станет. А вот если привлечет его Отец, то мы можем стать источником его воцерковления; напротив, если человек, в ком возгорелась искра веры, увидит православных веселящихся в Новый год, во время поста, захочет ли он услышать нашу проповедь? Да, обязательно нужно поздравлять светских людей с Новым годом! Что делать, если для них это самый великий праздник? Но соучаствовать в этом «торжестве» нам нельзя. Как мы поздравляем мусульман с курбан-байрамом, как католиков с Рождестовом Христовым, так можно поздравить любого и с Новым годом. Нельзя отказываться от поста и входить в светское веселье: нам от этого скорби, а окружающим людям - никакой пользы, напротив - лишнее подтверждение того, что православные на самом деле такие же, как и все. Обратите внимание: в Израиле 1 января - рабочий день. И в воскресенье у них - рабочий день. Мусульмане тоже отмечают новый год по своему календарю. Да и околохристианские сектанты в светских мероприятиях не участвуют и детей своих на новогодние елки не пускают. Отчего же так? Потому что гордятся своей верой, ощущают себя иными. Да, нам, православным, зачастую не хватает гордости за свою веру: все стесняемся, прячемся, а ведь должно быть наоборот: "Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным".