Зоревая песня глухаря
Планета отметила Всемирный день поэзии. Присоединимся
Александр Сидоров
Вначале было слово
В сторону истерику вокруг туманного призрака коронавируса, цен на нефть, бешеной Турции и нечесаного Трампа! Главное событие для меня на этой неделе - 21 марта, Всемирный день поэзии.
Понимаю, далеко не все наши читатели любят стихи. Некоторые их даже ненавидят.
Есть люди, которые изначально глухи к восприятию стихов. Так бывает. С этим можно жить. Дальтоники ведь тоже не различают цвета. И ничего, по-своему даже счастливы. По-своему.
Хуже, когда за виршеплетение берутся графоманы. Графоман - это вовсе не тот, кто пишет всякую дрянь. Это - тот, кто стремится обязательно навязать её другим...
Но я - о настоящей поэзии. Именно она не только создала человека разумного, но и научила его чувствовать - страдать, любить, разрывать сердце на куски. Наслаждаться словом, ощущать мир за гранью сознания, шестым, седьмым, сто двадцать пятым чувством.
Без поэзии человечество не имеет права на существование. Вообще. Помните, у апостола Иоанна: «Вначале было Слово. И слово было у Бога. И Слово было Бог».
И выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую
Предвижу возмущение технарей: хватит мистики! Что там ваши стишки - бла-бла-бла! Прогресс движем мы!
Нет, дорогие мои. Человека совершенствуют поэты. Поэзия - это возможность раздвинуть все и всяческие рамки, создать в любой сфере нечто такое, о чём и подумать в здравом уме невозможно.
Может быть, Россия выдержала такие испытания и муки благодаря Слову. Наши прадеды сражались, побеждали, оплакивали павших так, что изначально было ясно: этих сломить нельзя. Они могут отступить перед ордой, могут перетерпеть, скрежеща зубами, но на излом - шалишь! Они даже в смерти находят великую поэзию. У того же Николая Гумилёва:
Как собака на цепи тяжёлой,
Тявкает за лесом пулемёт,
И жужжат шрапнели, словно пчёлы,
Собирая ярко-красный мёд.
Или его «Наступление»:
Та страна, что могла быть раем,
Стала логовищем огня.
Мы четвёртый день наступаем,
Мы не ели четыре дня.
Словно молоты громовые
Или волны гневных морей,
Золотое сердце России
Мерно бьется в груди моей.
И так сладко рядить Победу,
Словно девушку, в жемчуга,
Проходя по дымному следу
Отступающего врага…
Красиво. И писал эти строки не диванный хомячок, а человек, прошедший войну, заслуживший два Георгиевских креста.
Однако мы умеем и «некрасиво» - как фронтовик Семён Гудзенко:
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведёт через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был короткий. А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь чужую.
Я помню, как мои родители и близкие, собираясь, пели на стихи Михаила Исаковского:
Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда ж теперь идти солдату,
Кому нести печаль свою?
Пошел солдат в глубоком горе
На перекресток двух дорог,
Нашел солдат в широком поле
Травой заросший бугорок.
Он пил - солдат, слуга народа,
И с болью в сердце говорил:
«Я шел к тебе четыре года,
Я три державы покорил...»
Хмелел солдат, слеза катилась,
Слеза несбывшихся надежд,
И на груди его светилась
Медаль за город Будапешт…
И я с ужасом задаю себе вопрос: кто из вас, молодых, слышал её хотя бы краем уха?! Какую память передадите вы внукам и правнукам, если ТАКАЯ ПОЭЗИЯ исчезнет? Что значит весь ваш вшивый «прогресс» без этого:
«Не осуждай меня, Прасковья,
Что я пришёл к тебе такой:
Хотел я выпить за здоровье,
А пить пришлось за упокой»…
Мы будем живы как народ, только сохранив это в своей памяти на века.
Стихи бывают всякими. Сложными и простыми, пронзительными, скандальными и горькими. Настоящий поэт ненормален. Нормальных поэтов не бывает. Некоторые просто искусно притворяются. Подбирают простенькие слова, а так щемит в душе. Отчего бы? Ну что такого у Рубцова:
Вот ворона сидит на заборе.
Все амбары давно на запоре.
Все обозы прошли, все подводы,
Наступила пора непогоды.
Суетится она на заборе.
Горе ей. Настоящее горе!
Ведь ни зернышка нет у вороны
И от холода нет обороны…
Или есенинское:
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Ну что же здесь такого особенного? Обычные слова. Женщин целовал, на траве валялся, животных по голове не бил. Это что, заслуги перед Отечеством? Именно так. И награждает лично Господь.
Барон Мюнхгаузен был прав…
Ну лады. А что у нас с современностью? -
ПОЛНОСТЬЮ ТЕКСТ ЗДЕСЬ -
Зоревая песня глухаря
Планета отметила Всемирный день поэзии. Присоединимся
www.nvgazeta.ru
Александр Сидоров
Вначале было слово
В сторону истерику вокруг туманного призрака коронавируса, цен на нефть, бешеной Турции и нечесаного Трампа! Главное событие для меня на этой неделе - 21 марта, Всемирный день поэзии.
Понимаю, далеко не все наши читатели любят стихи. Некоторые их даже ненавидят.
Есть люди, которые изначально глухи к восприятию стихов. Так бывает. С этим можно жить. Дальтоники ведь тоже не различают цвета. И ничего, по-своему даже счастливы. По-своему.
Хуже, когда за виршеплетение берутся графоманы. Графоман - это вовсе не тот, кто пишет всякую дрянь. Это - тот, кто стремится обязательно навязать её другим...
Но я - о настоящей поэзии. Именно она не только создала человека разумного, но и научила его чувствовать - страдать, любить, разрывать сердце на куски. Наслаждаться словом, ощущать мир за гранью сознания, шестым, седьмым, сто двадцать пятым чувством.
Без поэзии человечество не имеет права на существование. Вообще. Помните, у апостола Иоанна: «Вначале было Слово. И слово было у Бога. И Слово было Бог».
И выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую
Предвижу возмущение технарей: хватит мистики! Что там ваши стишки - бла-бла-бла! Прогресс движем мы!
Нет, дорогие мои. Человека совершенствуют поэты. Поэзия - это возможность раздвинуть все и всяческие рамки, создать в любой сфере нечто такое, о чём и подумать в здравом уме невозможно.
Может быть, Россия выдержала такие испытания и муки благодаря Слову. Наши прадеды сражались, побеждали, оплакивали павших так, что изначально было ясно: этих сломить нельзя. Они могут отступить перед ордой, могут перетерпеть, скрежеща зубами, но на излом - шалишь! Они даже в смерти находят великую поэзию. У того же Николая Гумилёва:
Как собака на цепи тяжёлой,
Тявкает за лесом пулемёт,
И жужжат шрапнели, словно пчёлы,
Собирая ярко-красный мёд.
Или его «Наступление»:
Та страна, что могла быть раем,
Стала логовищем огня.
Мы четвёртый день наступаем,
Мы не ели четыре дня.
Словно молоты громовые
Или волны гневных морей,
Золотое сердце России
Мерно бьется в груди моей.
И так сладко рядить Победу,
Словно девушку, в жемчуга,
Проходя по дымному следу
Отступающего врага…
Красиво. И писал эти строки не диванный хомячок, а человек, прошедший войну, заслуживший два Георгиевских креста.
Однако мы умеем и «некрасиво» - как фронтовик Семён Гудзенко:
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведёт через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был короткий. А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь чужую.
Я помню, как мои родители и близкие, собираясь, пели на стихи Михаила Исаковского:
Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда ж теперь идти солдату,
Кому нести печаль свою?
Пошел солдат в глубоком горе
На перекресток двух дорог,
Нашел солдат в широком поле
Травой заросший бугорок.
Он пил - солдат, слуга народа,
И с болью в сердце говорил:
«Я шел к тебе четыре года,
Я три державы покорил...»
Хмелел солдат, слеза катилась,
Слеза несбывшихся надежд,
И на груди его светилась
Медаль за город Будапешт…
И я с ужасом задаю себе вопрос: кто из вас, молодых, слышал её хотя бы краем уха?! Какую память передадите вы внукам и правнукам, если ТАКАЯ ПОЭЗИЯ исчезнет? Что значит весь ваш вшивый «прогресс» без этого:
«Не осуждай меня, Прасковья,
Что я пришёл к тебе такой:
Хотел я выпить за здоровье,
А пить пришлось за упокой»…
Мы будем живы как народ, только сохранив это в своей памяти на века.
Стихи бывают всякими. Сложными и простыми, пронзительными, скандальными и горькими. Настоящий поэт ненормален. Нормальных поэтов не бывает. Некоторые просто искусно притворяются. Подбирают простенькие слова, а так щемит в душе. Отчего бы? Ну что такого у Рубцова:
Вот ворона сидит на заборе.
Все амбары давно на запоре.
Все обозы прошли, все подводы,
Наступила пора непогоды.
Суетится она на заборе.
Горе ей. Настоящее горе!
Ведь ни зернышка нет у вороны
И от холода нет обороны…
Или есенинское:
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Ну что же здесь такого особенного? Обычные слова. Женщин целовал, на траве валялся, животных по голове не бил. Это что, заслуги перед Отечеством? Именно так. И награждает лично Господь.
Барон Мюнхгаузен был прав…
Ну лады. А что у нас с современностью? -
ПОЛНОСТЬЮ ТЕКСТ ЗДЕСЬ -
Зоревая песня глухаря
Планета отметила Всемирный день поэзии. Присоединимся
www.nvgazeta.ru