Прогуливаясь улицами Ворзеля. Прогулка вторая
Ворзельское озеро весной
Предлагаем продолжить наши прогулки по улочкам удивительного поселка-курорта Ворзеля, что на Киевщине. Сегодня мы узнаем, кто из знаменитых авиаторов, политиков и писателей бывал здесь и где в поселке ежики перебегают дорогу особенно часто.
Алексей Гусак, блогер, журналист
Продолжение. Начало читайте здесь:
Фармацевтические вина Альберта Зейделя
Продолжим наше путешествие по живописным улочкам Ворзеля. Здесь действительно есть где пройтись и на что взглянуть. Есть на улице Курортной недалеко от ее пересечения с улицей Европейской, по направлению к станции Кичеево, на территории одного из ворзельских детских мед. учреждений здание бывшей дачи известного фармацевта. Да не просто скромного аптекаря, а магистра фармацевтики, председателя Киевского фармацевтического общества Альберта Вильгельмовича Зейделя! В начале 20 века ему принадлежал здесь крупный участок земли.
Дача А.Зейделя сегодня Ворзель
Аптека братьев Густава и Альберта Зейделя располагалась в Киеве в доме, который принадлежал Зейделям по адресу Крещатик, 17. Здание находилось напротив Киевской городской думы между перекрестками Крещатика с Институтской и Николаевской улицами. После смерти Густава его аптека перешла к брату Альберту. По сегодняшним меркам это заведение можно было бы назвать скорее фармакологическим маркетом, в котором помимо привычных микстур, порошков и травяных экстрактов можно было найти минеральную воду на любой вкус, которую везли сюда со всевозможных отечественных и заграничных курортов. Еще тут можно было прикупить «чистые виноградные вина» французских, португальских, греческих, венгерских и итальянских виноделов, которые, если верить аптечной рекламе, укрепляли и тонизировали организм. До фармакологического ресторана аптека господина Зейделя чуть-чуть не дотягивала: ни тебе столиков, ни бара, ни летней площадки. Впрочем, дегустации никто не отменял.
Аптека в Ворзеле постройки начала 20в.
А теперь повернем с Курортной на Европейскую. Здесь мы видим здание старинной аптеки. В официальной летописи поселка отмечено, что в 1925 году был национализирован дом фармацевтов Загурских, в котором открыли государственную аптеку. Отметим, что здание аптеки одна из самых знаковых и узнаваемых достопримечательностей в поселке, а внутри прекрасно сохранился антураж и множество артефактов начала 20 века.
Впрочем, уже более года аптеку не используют по назначению, и она закрыта на замок. Незадолго перед закрытием ее объявили социальной, повесили на ее стене соответствующую рекламу и прекрасную цитату из Дж. Боккачо над входом. Но здесь можно было бы организовать небольшую аптеку-музей, например, в качестве филиала «Уваровского дома» (о культурном центре Ворзеля речь шла в нашей предыдущей прогулке), которая не имела бы аналогов в мире.
Дача Зейделя Фото начала 20 в.
Одноэтажный дом на бывшей даче Зейделей с эффектным классическим портиком, треугольным фронтоном и четырьмя коринфскими колоннами после «Уваровского дома» без сомнения является вторым претендентом на статус визитной карточки Ворзеля. Впрочем, еще эффектней, чем сегодня он выглядит на фото начала века - как-то выше и солидней кажется! Магниты с этой фотокарточкой сегодня можно приобрести в «Уваровском доме», как и магниты с другими знаковыми фото дореволюционного поселка.
Особое внимание фармацевт Альберт Зейдель уделял мылу и рассматривал его, как предмет архиважный для личной гигиены и санитарии, а не как средство больше парфюмерное или косметическое, чем грешили большинство его современников-производителей. Согласно его строгому вердикту, ни одно из тогдашних сортов мыла важнейшим фармацевтическим требованиям не отвечало. Зейдель решил исправить ситуацию и в рекордно короткие сроки построил на Лукьяновке мыловаренный завод, производство на котором было организовано согласно принципам фармацевтическим. В рецептуре мыла, любые не несущие пользу организму добавки, отсутствовали.
Как правило, реклама мыла Лукьяновской фабрики Зейделя появлялась в том же номере газеты «Киевлянин», в котором в этот день публиковалась реклама «косметических мыл» Брокара, Ралле, «4711» и других менее известных производителей. И если «душистые и ароматные» рекламировались на последней странице газеты, то «лишенные добавок» сорта мыла Альберта Вильгельмовича поджидали читателя на первой или второй странице издания. И не мудрено, ибо дача Альберта Зейделя, в которой он проживал все теплое время года, находилась по соседству с дачей редактора «Киевлянина» В. В. Шульгина. А соседи, как известно, завсегда легко обо всем договорятся!
Даже в дни отречения Николая II В.Шульгин не расставался с газетой "Киевлянин"
Мистик, который хотел спасти от гибели царскую семью
Дача сложного и противоречивого политика, публициста, редактора и журналиста прошлого века Василия Шульгина находилась совсем недалеко от участка Зейделя, почти рядом с вокзалом по другую сторону ж/д путей. Сейчас здесь, в небольшом, но живописном домике с верандой по нынешней ул. Шевченко находится отделение «Ощадбанка». С этим неординарным человеком, который считал себя русским националистом в разные годы полемизировали множество политиков от ярых монархистов и членов Временного Правительства до Ленина (у которого в библиотеке хранились 2 книги Шульгина), а позже и Сталина. «Незлым тихим словом» поминали его многократно борцы за Независимость Украины. Считал его врагом нации и украинский экс-президент Виктор Ющенко.
Бывшая дача В.Шульгина в Ворзеле
В марте 1917 Шульгин был одним из 2 членов Временного комитета Государственной Думы, которые поехали вести с Николаем II переговоры о его отречении в пользу наследника Алексея Николаевича, при регентстве великого князя Михаила Александровича. Как известно император показал свою редакцию акта отречения, в которой он отрекался от престола и за себя, и за сына.
Интересно, что Шульгин всю жизнь вёл «антологию таинственных случаев», которые происходили с ним, его родственниками и знакомыми. Он был лично знаком со многими известными оккультистами, в том числе Г. И. Гурджиевым, А. В Сакко, С. В Тухолкой и до конца дней увлекался спиритизмом. В старости он даже вел тетради, в которые каждое утро записывал содержание своих снов. Его мистицизм во многом был связан с его участием в трагедии царской семьи «С Царём и с Царицей моя жизнь будет связана до последних дней моих, хотя они где-то в ином мире, а я продолжаю жить - в этом, констатировал Шульгин незадолго до смерти в 1976 году. По его словам, с годами эта связь только возрастала. Он писал: «Да, я принял отречение для того, чтобы Царя не убили, как Павла I, Петра III, Александра II-го… Но Николая II всё же убили! И потому, и потому я осуждён: Мне не удалось спасти Царя, Царицу, их детей и родственников. Не удалось!».
Справа: Василий Шульгин в старости
Шульгина считают одним из идеологов белогвардейского движения, хотя его взгляды среди белогвардейской верхушки чаще всего не считались даже приемлемыми. Восхищался он, пожалуй, только имперским реформатором Столыпиным и бароном Врангелем. Одно время даже гордился достижениями большевиков, впрочем, считая, что России необходима смена элиты и госстроя. После прихода к власти Муссолини несколько лет считал себя «русским фашистом». Однако политика нацистов вскоре заставила его свои взгляды пересмотреть и от собственно политики отойти. После ВОВ был арестован в Югославии и отсидел 12 лет в советской тюрьме. Многие отзывались о нем, как о человеке принципиальном, о чем свидетельствуют и его поступки. Например, во время Второй мировой на предложение своего сына принять подданство, одной из нейтральных стран, он ответил отказом, потому, что не захотел подписывать документ приветствием «Хайль, Гитлер!». Живя за границей он ни разу не принял иностранного подданства, считая себя гражданином Российской империи. После отсидки он также не принял и советское гражданства, оставаясь принципиальным диссидентом.
Осторожно, ежики!
А теперь немного прикола! Есть в Ворзеле уникальные места, про которые знают даже не все местные жители, не говоря уже о киевлянах и прочих приезжих. Например, во дворе большого пятиэтажного ЖК на пересечении улиц Европейской и Лесной, вместо привычного дорожного знака «Осторожно, дети!» установлен знак «Осторожно, ежики!». И не мудрено, ибо ежиков в месных лесах и перелесках пруд-пруди! Видимо, здесь их перебегает дорогу особенно много. Потому водителям и местным жителям приходиться глядеть в оба, особенно в темное время суток: того и гляди наступишь или наедешь на ежика!
Кроме того, здесь установлен и памятник такому себе мультяшному «Ежику в тумане» с узелком в руках из знаменитого мультфильма Юрия Норштейна.
А вот Карлсон живет в Ворзеле вовсе не на крыше, а в уютном скверике по той же улице Лесной. Здесь Карлсона, прототипом котрого для знаменитой шведской писательницы Астрид Линдгрен послужил скандинавский домовой(чур) можно обнять, загадать желание и сфотографироваться с ним на память.
Интересны и скульптурные фигурки таких себе роботов-садовников на улице Декабристов.
Памятная плита у входа в "Уваровский дом"
Пионеры авиации, облюбовавшие Ворзель
Итак, продолжаем нашу прогулку. Случилось так, что Ворзель облюбовали для летнего отдыха пионеры авиастроения и авиаторы начала прошлого столетия. Обратимся к фактам! Недалеко от ворзельского вокзала, рядом с замечательным недавно реконструированным Курортным проспектом, находится дом начала 20 века принадлежащий семье Портновых (ныне ул. Курортная 56). Именно на Катерине Портновой, ворзельской дачнице женился известный авиатор того времени и первый в мире военный летчик - бомбардировщик Георгий Горшков. Частенько, особенно в летнее время, Горшков с супругой гостили в доме ее родителей, и жители Ворзеля имели честь приветствовать знаменитого авиатора лично.
Георгий Горшков
Интересно, что создатель того самого самолета «Илья Муромец», на котором Горшков во время Первой мировой совершил более 40 боевых вылетов, легендарный авиаконструктор и авиатор Игорь Сикорский гостил в доме семьи Уваровых (ныне музей и культурный центр «Уваровский дом»). Горшков первый догадался, что с самолетов можно сбрасывать бомбы на германские города, чем и занимался во время вышеупомянутых боевых вылетов, а кроме того рисовал карты расположения вражеских войск и укреплений. В том же «Уваровском доме» гостил и родственник графини Натальи Уваровой-Терещенко, один из первых авиаконструкторов Российской империи и владелец завода по производству аэропланов (сначала в своем имении в с. Червонном, а потом и в Киеве) Федор Терещенко. Заметим, что в Ворзеле строили дачи представителя элиты тогдашнего общества, среди которых были высшие чины армии, крупные чиновники, заводчики, артисты театра. А вот в нынешнем Кичеево (следующая за Ворзелем ж/д станция) на участках, которые распродавала местная помещица Валенитина Кичеева селились люди попроще: мелкая буржуазия, ремесленники и зажиточные крестьяне. Соответственно и участки тут были поменьше, а цены пониже. Аналогичный «расклад» сохранился и в советское время, когда Ворзель официально признали курортом.
Писатель Валериан Подмогильный
Украинский экзистенциалист с трагической судьбой
А мы вернемся к дому Портновых. Именно здесь в начале 20 -х городов снимал комнату известный украинский писатель, национал-коммунист и классик так называемого «розстріляного відродження» Валериан Подмогильний, который работал учителем украинского языка и политпросвещения возельской трудовой школе («Уваровский дом»). О нем мы уже упоминали в первой части наших «Прогулок». Здесь по вечерам актеры Киевского украинского музыкально-драматического театра Иван и Катря Червинские, дети ворзельского священника Александра Червинского собирали у себя творческую молодежь. Одним из завсегдатаев этих вечеров стал Подмогильный и вскоре женился на Катре. Вскоре молодожены переехали в дом к родителям жены. Там у них родился сын Роман. Говорят, в Ворзеле похоронен отец писателя В. Подмогильный, который умер, гостя у сына, но могилы его на местных кладбищах не нашли.
Дом Портновых Ворзель Источник: https://www.facebook.com/uvarovdom
Валериана Подмогильного, автора первого в украинской литературе урбанистического романа «Місто» и филосовского романа «Маленька драма», критики считают гениальным предшественником писателей-экзистенциалистов Камю и Сартра. В ворзельский период своего творчества он написал цикл «Повстанцы» и описал голодомор 1921-1923 годов в рассказе «Сын» (1923). Как известно, за такие правдивые истории сталинский режим строго наказывал.
В 1923 в журнале «Новая Украина» (Прага) были опубликованы новеллы Подмогильного из цикла «Повстанцы» и рассказ «Иван Босой». Этот журнал, издававшийся бывшим премьер-министром УНР Владимиром Винниченко, позже фигурировал в деле Подмогильного как вещественное доказательство его «контрреволюционной деятельности», наряду с сомнительным классовым происхождением его жены Катерины. Последние несколько лет жизни, перед расстрелом, в 1937 году писатель провел в Соловецком лагере. Интересно, что в Ворзель писатель перебрался из Киева, гонимый царствовавшим там голодом. В начале 30-х он был одним из организаторов писательской столовой в Харькове, что позволило жильцам дома, который специально построили для советских литераторов пережить голодомор. Впрочем, почти все эти писатели были репрессированы на протяжении нескольких следующих лет.
Евгений Плужник
В замечательной книге Елены Куц, которая много лет проработала директором Дома Творчества Композиторов (находится на границе Ворзеля и Кичеево ул. Сосновая) «З любов’ю до рідного краю: РОКИТНЕ-КІЧЕЄВЕ, ВОРЗЕЛЬ» есть потрясающая история об исцелении еще одного представителя «розстріляного відродження» писателя и поэта Евгения Плужника, которое произошло в Ворзеле. Благодаря чудотворному курортному климату писатель буквально вернулся к жизни с того света.
Вот этот впечатляющий отрывок:
У житті Євгена Плужника, талановитого поета і нескореного борця, Ворзель виник як вирок, а став місцем відродження. Як свідчить дослідниця життєпису літераторів «розстріляного відродження» Мар’яна Хемій поет був хворий на сухоти, а вир революції та негараздів ще більше підірвав його здоров’я.
- Влітку 1926 року Плужник затягнувся папіроскою - і почав кашляти кров’ю. 12 днів кров не зупинялась. Лікарі порадили відвезти його у Ворзель (на курорт, там же і тубдиспансер). Антоненко-Давидович, Підмогильний і Косинка пішки по черзі несли його на руках до залізничного вокзалу, оскільки їхати бруківкою з його хворобою було заборонено. Колеги занесли поета в поїзд, і він поїхав у Ворзель «вмирати»? Лікарі сказали, що залишилось йому днів 10. Проте, попри сумні прогнози, він не помер: дружина, яка приїхала його відвідати, побачила, що він лежить не на спині, як завжди, а боком і дивиться у вікно. Він почувався значно краще, і прожив з того часу ще 10 років.
К сожалению, где именно в Ворзеле произошло это чудесное исцеление нам выяснить не удалось, но впереди нас ждет еще много удивительных памятных мест поселка-курорта!
Всем, кто хотел бы поддержать качественную журналистику в том числе краеведческого и туристического направления, предлагаем перечислить свою поощрительную помощь на карточку (Приват Банка) автора статьи 4149 4391 0392 6378
Друзья! На этом наши прогулки не заканчиваются. Продолжение читайте тут: