В гости к Светлейшему.
...несколько дней назад занесла меня нелегкая в Преображенский собор. Как раз шел в сторону погорелого дома Руссова. Зашел. И до сих пор пребываю от собора этого в легком охренении.
Огромное оно такое. Совершенно неуютное, пустое и распальцованное.
При входе в подвальный (нижний, да?) зал - близко-близко у входа проистекает торговля. Ну да это полбеды. Это уже в сознании, такое, не вытравишь. Услуги, перечень, тарифы и все такое - фиг с ними, с торгашами.
Забрел я туда навестить Светлейшего князя Воронцова, коего надмогильную плиту на Слободском кладбище помню отменно. Широкая, такая, плита, из серого мрамора. Вот и шел в Собор, встретить ее же, как связующее звено нынешнего упокойного места Михаила Семеновича, с той, ушедшей эпохой.
Да только нет нигде плиты! По крайней мере, визуально и в доступном взору месте. В своем стремлении умудрился я, не останавливаясь, пройти куда-то очень далеко, откуда был выведен учтивым охранником, бросившимся за мной следом: "Низзя, говорит, тут вам!"
Понимаю. Там можно, тут низзя. Не для посторонних. Ну раз "низзя", тогда вопрос задаю прямо: "где Воронцов? Где Светлейший князь?" - спрашиваю я учтивого охранника.
- А вот жеж - под стеночкой!
И правда. Стоит вазончик. Под стеночкой. И таблички. И я рядом, в легком ахуе, извините мне мой французский.
Ибо никакой плиты надгробной нет и впомине.
А есть, знаете ли, под стеночкой, вазончик с искусственной икебаной. И тройка табличек мраморных. Мол, да-да, таки здесь. Оба.
И все.
Снова охранник рядом, за локоток берет: "Нельзя тут фотографировать, - говорит. - Совсем нельзя." Даже ксива журналистская на него впечатление не произвела: "Только с разрешения можно. Поймите, - говорит, - меня правильно!"
А я стою и не понимаю. "Как это, любезнейший, - спрашиваю. - А ваше самое руководство у князя испрашивали разрешения от людей его прятать?"
Развел тот лишь руками, да и вывел меня из залы подземной.
При входе, действительно, как на дверях супермаркета, вывешено "низя, низя, низя". И тут уж никаких "но". Ибо частное и свой монастырь. Вернее, далеко чужой. И мой журналистский устав к этому монастырю никакого отношения не имеет.
Жаль только, что последнее прибежище Светлейшего оказалось в чьем-то частном владении, да во всю пользуется для привлечения туристов к распальцованному новоделу.
Прости, князь, посетить тебя смогу теперь очень не скоро.
