Следствие по делу о Знатоках - 3
Не будем затягивать, и приступим к третьей части исследования, посвящённого сериалу "Следствие ведут Знатоки". Предыдущие:
1 - "Князь старых вещей" - http://alek-morse.livejournal.com/126871.html
2 - "Житие и годы" - http://alek-morse.livejournal.com/127202.html
.
Улики выходят в свет
Следствие по делу о Знатоках
Александр СЕДОВ (с) эссе / сентябрь 2016 г.
.
В 1979 году Знатоки достигли того уровня популярности, когда претензии к ним граждане начали предъявлять как к своим ближайшим родственникам. Серия «Подпасок с огурцом» действительно страдала изъяном, вернее, изъятием. Место всенародно любимого Пал Палыча занял молодой и резвый следователь в исполнении Бориса Щербакова. Дознание он вёл без присущей Знаменскому деликатности. Не просматривалось в лейтенанте ни житейской мудрости, ни природного добродушия Пал Палыча. Без всякого толка «бодался» он на допросах с искусствоведом Боборыкиным, планируя разоблачить в нём главаря воровской шайки. Коварный старик никак не раскалывался, хотя интуиция нахрапистого следователя упорно сигналила, что дело здесь не чисто. Однако там где Пал Палыч заподозрил бы комбинаторский ум помоложе, и предпринимательский талант изворотливей, чем страсть коллекционера, следователь Зыков видел лишь досадную помеху - отсутствие улик. Дай ему волю - и отправил бы он этого знатока искусства с козлиной бородкой прямиком в КПЗ.
.
.
.
.
А совесть у искусствоведа Боборыкина (которого играл Борис Тенин) и впрямь была не чиста. Начало его великой коллекции антиквариата положила какая-то очень сомнительная история, если не сказать преступление. Во время Блокады он всеми правдами и неправдами выменивал и скупал за бесценок у голодавших ленинградцев предметы искусства. Сам Боборыкин преподносил эту историю как подвиг, как акт спасения шедевров, утаивая некрасивые подробности.
.
Современная жизнь мэтра также выглядела примером далёким от идеала.
.
Просторная квартира Боборыкина являла собой частный музей, в каждом закутке которого, от кухни до санузла, экспонировались картины и статуэтки. Сюда словно на великосветский приём съезжались обеспеченные граждане: академики и директора рынков. Майор Томин проник в эту компанию в образе предприимчивого кавказского гостя, решившего обменять прибыль от фруктовых плантаций на серебряный портсигар Фаберже.
.
Для советских телезрителей, конечно, не было открытием, что коллекционирование предметов искусства в СССР тесно переплелось с хождением больших денег, что их взаимообмен превратился в полуподпольный бизнес и что эта сфера близко соприкасается с криминалом. На эту тему с конца 1960-х было снято немало кино- и теледетективов.
.
(В тот же год на телевидении, к примеру, вышла уже вторая экранизация повести Анатолия Рыбакова «Каникулы Кроша», главный герой которой, московский подросток, оказывается втянут в интриги нечистого на руку коллекционера нэцкэ.)
.
Жуликоватые коллекционеры и знакомые с ними авантюристы никого не удивляли. Некоторым сюрпризом явилось то, как драматурги вписали их в картину советской действительности. В кругу известного искусствоведа нашлось место не только пройдохам, не только амбициозным художникам, готовым ради признания на всё. Но и вполне достойным уважения людям, солидным академикам, прославленным врачам - и отделить одних от других на глаз не представлялось возможным. Все они варились в общей тусовке, регулярно пересекаясь в таких вот частных закрытых клубах вроде квартиры семьи Боборыкиных. Творцы, оценщики, коллекционеры, посредники, продавцы, покупатели, - цепочка воспроизводила марксову формулу капитализма «деньги - товар - деньги (штрих)». Такая картина жизни плохо сочеталась с декларируемым социальным строем. А над ленинским лозунгом «Искусство принадлежит народу» представители этой прослойки тихо посмеивались.
.
.
Да что говорить, смеялись в глаза, открыто, чего раньше в сериале не наблюдалось. Были в прежних сериях фальшивомонетчики, махинаторы и спекулянты, но все они таились, стараясь лишний раз не демонстрировать преуспевающего образа жизни. Опасались не только возмездия закона, но и общественного мнения. Здесь же народившийся слой буржуа дефилировал в квартире Боборыкиных как по подиуму, прицениваясь своим кошельком к мировым сокровищам культуры.
.
Происходил этот праздник жизни столь неприкрыто, буднично, по-деловому, с налётом цинизма, особенно в спорах домочадцев о цене антиквариата, в ловкой переуступке прав владения друг другу, что как бы само собой возникал вопрос: можно ли вернуть всех этих людей к истинным ценностям в их исконном смысле? Доходило до гротеска: дочь занимала у папеньки крупную сумму денег, чтобы купить поддельного Фаберже как настоящего, не догадываясь, что изготовление подделок их семейный бизнес. Ей богу, герои французской комедии «Как украсть миллион» строили более честные отношения.
.
Полвека минуло с тех пор, как был свёрнут курс Новой экономической политики (НЭП) - и вот опять всходило частное предпринимательство, подспудно, не объявленное государством и порицаемое обществом. Порицаемое, по крайней мере, на словах. Что было делать, как поступить с этим социальным явлением - было неясно, кажется, и самим драматургам Лавровым, без сомнения, знавшим эту теневую, по-своему блестящую сторону действительности. Знали о ней и покровители драматургов - высокие чины из МВД, не только по долгу службы, но и изнутри, как говорится, по жизни. Не потому ли ещё в начале фильма из сюжета был удалён проницательный майор Знаменский? К какому бы вердикту он пришёл, внимательно изучив собранные факты?
.
Удаление главного героя не означало в случае со «Знатоками», что фильм теряет смысл (хотя часть обаяния фильм утратил). За главного героя, следователя Знаменского, обвинение выдвигало сложившееся на тот момент положение вещей. А вещи, как утверждал Шерлок Холмс, могут рассказать о людях гораздо больше, чем люди о вещах.
.
Кинодрамаутрг Анатолий Гребнев, работавший в тот самом 1979 году над многосерийным телефильмом «Карл Маркс. Молодые годы», позже вспоминал о том времени:
.
«Жизнь брала своё. Проклятый капитализм внедрялся в нашу экономику и психологию всеми доступными способами, то есть по преимуществу уродливыми и незаконными. К началу недолговечного правления Андропова предприниматели-теневики и торговые короли хозяйничали или, скажем так, хозяйствовали по всей стране, недосягаемые для властей официальных».
.
Какие волшебные рецепты в ответ на это могло предложить телевидение, если сами проводники идей - кинодраматурги не горели желанием биться за идеалы коммунизма? А сценарист фильма об основоположнике марксизма не верил в марксизм:
.
«Тогда, в семидесятые, трудно было вообразить, чтобы человек, причастный к миру культуры, всерьёз рассуждал о передовых идеях соцреализма, или социального оптимизма, или ещё о чём-нибудь в этом роде. И притом не на заседании под стенограмму, а в частной беседе, с глазу на глаз, за рюмкой водки» (Анатолий Гребнев. Записки последнего сценариста, - М., 2000).
.
Немудрено, что пока следователь Знаменский был не у дел, находился в прострации в отношении современного положения вещей, на телевизионную сцену весной 1980 года успел взойти его конкурент Шерлок Холмс. Герой формально не нашего времени и не наших краёв, ощущавший себя в буржуазных реалиях намного органичнее, как рыба в мутной воде Темзы. Не зря неравнодушные граждане поминали в письмах его славное имя, призывая сделать Знатоков активнее. Не зря обращались они к духу сыщика с Бейкер-стрит, желая усовестить авторов сериала. Все эти арт-дилеры, права собственности, история владения и прочие наследственные дела, столь далёкие от нашего Пал Палыча, были как раз по его части. Мир говорящих вещей был стихией мистера Холмса.
.
.
.
--------------------------
продолжение следует
следующая часть "Интеллигентный сыщик" - http://alek-morse.livejournal.com/127763.html
1 - "Князь старых вещей" - http://alek-morse.livejournal.com/126871.html
2 - "Житие и годы" - http://alek-morse.livejournal.com/127202.html
.
Улики выходят в свет
Следствие по делу о Знатоках
Александр СЕДОВ (с) эссе / сентябрь 2016 г.
.
В 1979 году Знатоки достигли того уровня популярности, когда претензии к ним граждане начали предъявлять как к своим ближайшим родственникам. Серия «Подпасок с огурцом» действительно страдала изъяном, вернее, изъятием. Место всенародно любимого Пал Палыча занял молодой и резвый следователь в исполнении Бориса Щербакова. Дознание он вёл без присущей Знаменскому деликатности. Не просматривалось в лейтенанте ни житейской мудрости, ни природного добродушия Пал Палыча. Без всякого толка «бодался» он на допросах с искусствоведом Боборыкиным, планируя разоблачить в нём главаря воровской шайки. Коварный старик никак не раскалывался, хотя интуиция нахрапистого следователя упорно сигналила, что дело здесь не чисто. Однако там где Пал Палыч заподозрил бы комбинаторский ум помоложе, и предпринимательский талант изворотливей, чем страсть коллекционера, следователь Зыков видел лишь досадную помеху - отсутствие улик. Дай ему волю - и отправил бы он этого знатока искусства с козлиной бородкой прямиком в КПЗ.
.
.
.
.
А совесть у искусствоведа Боборыкина (которого играл Борис Тенин) и впрямь была не чиста. Начало его великой коллекции антиквариата положила какая-то очень сомнительная история, если не сказать преступление. Во время Блокады он всеми правдами и неправдами выменивал и скупал за бесценок у голодавших ленинградцев предметы искусства. Сам Боборыкин преподносил эту историю как подвиг, как акт спасения шедевров, утаивая некрасивые подробности.
.
Современная жизнь мэтра также выглядела примером далёким от идеала.
.
Просторная квартира Боборыкина являла собой частный музей, в каждом закутке которого, от кухни до санузла, экспонировались картины и статуэтки. Сюда словно на великосветский приём съезжались обеспеченные граждане: академики и директора рынков. Майор Томин проник в эту компанию в образе предприимчивого кавказского гостя, решившего обменять прибыль от фруктовых плантаций на серебряный портсигар Фаберже.
.
Для советских телезрителей, конечно, не было открытием, что коллекционирование предметов искусства в СССР тесно переплелось с хождением больших денег, что их взаимообмен превратился в полуподпольный бизнес и что эта сфера близко соприкасается с криминалом. На эту тему с конца 1960-х было снято немало кино- и теледетективов.
.
(В тот же год на телевидении, к примеру, вышла уже вторая экранизация повести Анатолия Рыбакова «Каникулы Кроша», главный герой которой, московский подросток, оказывается втянут в интриги нечистого на руку коллекционера нэцкэ.)
.
Жуликоватые коллекционеры и знакомые с ними авантюристы никого не удивляли. Некоторым сюрпризом явилось то, как драматурги вписали их в картину советской действительности. В кругу известного искусствоведа нашлось место не только пройдохам, не только амбициозным художникам, готовым ради признания на всё. Но и вполне достойным уважения людям, солидным академикам, прославленным врачам - и отделить одних от других на глаз не представлялось возможным. Все они варились в общей тусовке, регулярно пересекаясь в таких вот частных закрытых клубах вроде квартиры семьи Боборыкиных. Творцы, оценщики, коллекционеры, посредники, продавцы, покупатели, - цепочка воспроизводила марксову формулу капитализма «деньги - товар - деньги (штрих)». Такая картина жизни плохо сочеталась с декларируемым социальным строем. А над ленинским лозунгом «Искусство принадлежит народу» представители этой прослойки тихо посмеивались.
.
.
Да что говорить, смеялись в глаза, открыто, чего раньше в сериале не наблюдалось. Были в прежних сериях фальшивомонетчики, махинаторы и спекулянты, но все они таились, стараясь лишний раз не демонстрировать преуспевающего образа жизни. Опасались не только возмездия закона, но и общественного мнения. Здесь же народившийся слой буржуа дефилировал в квартире Боборыкиных как по подиуму, прицениваясь своим кошельком к мировым сокровищам культуры.
.
Происходил этот праздник жизни столь неприкрыто, буднично, по-деловому, с налётом цинизма, особенно в спорах домочадцев о цене антиквариата, в ловкой переуступке прав владения друг другу, что как бы само собой возникал вопрос: можно ли вернуть всех этих людей к истинным ценностям в их исконном смысле? Доходило до гротеска: дочь занимала у папеньки крупную сумму денег, чтобы купить поддельного Фаберже как настоящего, не догадываясь, что изготовление подделок их семейный бизнес. Ей богу, герои французской комедии «Как украсть миллион» строили более честные отношения.
.
Полвека минуло с тех пор, как был свёрнут курс Новой экономической политики (НЭП) - и вот опять всходило частное предпринимательство, подспудно, не объявленное государством и порицаемое обществом. Порицаемое, по крайней мере, на словах. Что было делать, как поступить с этим социальным явлением - было неясно, кажется, и самим драматургам Лавровым, без сомнения, знавшим эту теневую, по-своему блестящую сторону действительности. Знали о ней и покровители драматургов - высокие чины из МВД, не только по долгу службы, но и изнутри, как говорится, по жизни. Не потому ли ещё в начале фильма из сюжета был удалён проницательный майор Знаменский? К какому бы вердикту он пришёл, внимательно изучив собранные факты?
.
Удаление главного героя не означало в случае со «Знатоками», что фильм теряет смысл (хотя часть обаяния фильм утратил). За главного героя, следователя Знаменского, обвинение выдвигало сложившееся на тот момент положение вещей. А вещи, как утверждал Шерлок Холмс, могут рассказать о людях гораздо больше, чем люди о вещах.
.
Кинодрамаутрг Анатолий Гребнев, работавший в тот самом 1979 году над многосерийным телефильмом «Карл Маркс. Молодые годы», позже вспоминал о том времени:
.
«Жизнь брала своё. Проклятый капитализм внедрялся в нашу экономику и психологию всеми доступными способами, то есть по преимуществу уродливыми и незаконными. К началу недолговечного правления Андропова предприниматели-теневики и торговые короли хозяйничали или, скажем так, хозяйствовали по всей стране, недосягаемые для властей официальных».
.
Какие волшебные рецепты в ответ на это могло предложить телевидение, если сами проводники идей - кинодраматурги не горели желанием биться за идеалы коммунизма? А сценарист фильма об основоположнике марксизма не верил в марксизм:
.
«Тогда, в семидесятые, трудно было вообразить, чтобы человек, причастный к миру культуры, всерьёз рассуждал о передовых идеях соцреализма, или социального оптимизма, или ещё о чём-нибудь в этом роде. И притом не на заседании под стенограмму, а в частной беседе, с глазу на глаз, за рюмкой водки» (Анатолий Гребнев. Записки последнего сценариста, - М., 2000).
.
Немудрено, что пока следователь Знаменский был не у дел, находился в прострации в отношении современного положения вещей, на телевизионную сцену весной 1980 года успел взойти его конкурент Шерлок Холмс. Герой формально не нашего времени и не наших краёв, ощущавший себя в буржуазных реалиях намного органичнее, как рыба в мутной воде Темзы. Не зря неравнодушные граждане поминали в письмах его славное имя, призывая сделать Знатоков активнее. Не зря обращались они к духу сыщика с Бейкер-стрит, желая усовестить авторов сериала. Все эти арт-дилеры, права собственности, история владения и прочие наследственные дела, столь далёкие от нашего Пал Палыча, были как раз по его части. Мир говорящих вещей был стихией мистера Холмса.
.
.
.
--------------------------
продолжение следует
следующая часть "Интеллигентный сыщик" - http://alek-morse.livejournal.com/127763.html