Царевна лягушка и психологический инцест
Весной я публиковала статью Геннадия Малейчука "Психологический инцест в детско-родительских отношениях", часть 1 и часть 2.
И обещала написать свой комментарий и дополнения. Потом отказалась от этой идеи, и вот идея нагнала меня и настоятельно попросилась таки опубликоваться.
Принуждённая идеей, выкладываю свои комментарии, а желающим посмотреть, под впечатлением от чего они написаны, даю ссылки (выше).
Лягушачья кожа была для Василисы не просто маской, надетой из-за отца и в результате его обесценивания и издевательства, и не просто защита, это была своего рода душевная анестезия. Обезболивающее средство, Тень по имени "Уродина". В более развёрнутом виде: "Да кому ты, такая уродина, нужна? Даже мне не нужна", - подпись - "Твой отец". Принимая на себя кожу лягушки, соглашаясь с обесцениванием, с тем, что "Да, я никому такая не нужна, и слава богу!", девочка прячется от насилия и издевательств.Отец тотальным обесцениванием делает для себя несуществующими достоинства дочери, и защищает себя от искушения физически воспользоваться ими. Но насилие и обесценивание всё равно делает из него насильника, пусть и психологического, а вторичной выгодой от подобного удерживания себя от насилия оказывается поднятие своей самооценки за счёт уничтожения самооценки дочери. Для девочки же пока весь мужской мир - это абьюзер-отец, иного она не знает, и защищается теми способами, которые ей доступны - теневыми. Она вытесняет самое привлекательное и ценное в себе, отказывается от этого, чтобы спрятать.
Если к страху отца совершить инцестные действия добавляется сожаление по поводу того, что родилась девочка, а не мальчик, в дочери начинают обесценивать не только женское начало и привлекательность, но и те качества, которые помогают достичь социальной реализации. Её начинают противопоставлять мальчикам в умениях и развитии, воспринимая, как будущую соперницу, и с детства навязывая конкурентную модель поведения. В результате у девочки вытесняется не только женская привлекательность, но и умения и качества далеко не только "традиционно" женские, а общечеловеческие.
Лишив Василису защиты, Иван заставил её самую прекрасную и искусную, раненую суть "сбежать", то есть вытеснить ещё сильнее, чем она была вытеснена прежде.
Иван решил самоутвердиться, поднять самооценку. Иван младший, последний в роду, самый обделённый по правилам распределения наследства, и даже с невестой не повезло - стрела угодила на болото.
Он стесняется внешнего вида своей жены, но использует её внезапно обнаружившиеся таланты, чтобы поднять себе рейтинг в глазах отца и братьев. Однако как бы ни "выпендривалась" Василиса со своими умениями и умом, она остаётся в глазах людей лягушкой.
Весь конфликт с сожжением кожи случился из-за того, что Иван не мог предъявлять свою жену днём, красоваться перед народом и тем возвыситься в глазах окружения. Именно желание похвастаться помешало ему наслаждаться женой, её красотой и умениями, в одиночестве, единолично.
Здесь, кстати, мотив, противоположный другой архетипической и психологической крайности - запереть красавицу в высокой башне, чтобы не искушать других людей, по большей части, соперников, побороться за неё. Здесь нет страха потерять лягушку - куда она денется? Кому она, такая лягушка, кроме меня нужна? Об этом Иван как раз и не подумал, сжигая лягушачью кожу - что теперь придётся бороться с главным соперником - отцом девушки.
Инфантильность Ивана проявляется в прикладном, потребительском использовании своей женщины. Для него она пока интересна "голым функционалом". Иван ценил не столько качества жены, сколько возможность ими похвастаться, и не мог принять ситуацию, где он ими не управляет, не может контролировать. Но нарушение её воли и попытка контроля включает механизм колдовства, и она возвращается к Кащею, который наказал её именно за то, что она в своё время эту волю проявила.
Иван ни разу не утешал свою жену, ни разу не задумался, каково ей жить в лягушачьей шкуре. Утешала постоянно Василиса, выступая одновременно в роли жены и мамы. По сути на первом этапе развития отношений Иван для жены не сделал ничего, кроме того, что женился и пользовался её умениями. Он сделал одолжение, женившись на ней, на такой уродливой лягушке. Этого для патриархальных отношений обычно оказывается достаточно, поскольку красота и искусность Василис оказываются тотально обесцененными в семье, и большинство девочек вырастает с синдромом лягушки и главной целью в жизни - поймать ту самую стрелу, которая позволит вылезти из болота, куда она была засунута отцовскими стараниями.
В статье Геннадия Малейчука фигурирует старец. Я не встречала такого варианта сказки, чаще в качестве наставницы для Ивана, отправляющегося в путешествие, выступает Баба Яга или Старуха, дающая и волшебный клубок, и наставления, как вести себя в том или ином случае. Появление старого мудрого женского персонажа более логично, кому, как ни умудрённой опытом женщине знать, как действовать Ивану во время преодоления материнского комплекса, приведшего к его личному и в целом патриархальному инфантилизму? И кому, как ни старой мудрой женщине знать, как вернуть вытесненную в результате незрелого поведения Ивана часть Василисы?
Отправившись за Василисой ему пришлось сделать то, что должен делать каждый мужчина при взрослении и сепарации - пройти инициацию, целый ряд опасных приключений, которые сделали из него "не мальчика, но мужа" и показали его функцию в этой паре и в этом мире - функцию защитника и воина, который направляет свою силу не на борьбу с женщиной, а на борьбу ради женщины, ради возможности дать ей безопасно проявлять свои женские качества. Чем сильнее мы вкладываемся во что бы то ни было, тем сильнее это ценим потом. Борьба за Василису помогла Ивану пересмотреть своё отношение к качествам жены и оценить их не с той позиции, как они повысят его рейтинги в глазах окружения, а позиции возможности их безопасно и продуктивно проявлять в паре. Безопасно, значит, без внешнего обесценивания, подавления и контроля. Но это уже другая сказка.
.............
Символически Ивана и Василису можно рассматривать, как аниму и анимуса, внутренних мужчину и женщину.
Василисе нужно было сепарироваться от Ивана, поскольку она влипла в отношения с ним, не сепарировавшись от отношений с отцом. И когда Иван сжёг лягушачью шкуру - защиту от отца и одновременно привязку к нему - Василисе пришлось сепарироваться от Ивана, чтобы потом вернуться к нему после его инициации. Инициацией Ивана стала его собственная сепарация от своего отца при помощи путешествия с приключениями, в процессе которого он повзрослел.
Василиса и Иван - дети, которые могут вырасти у патриархального отца. Матери в сказке нет, то есть, женское начало в семье подавлено и вытеснено. Взрослея, Иван становится копией своего отца. Иван и Василиса - это пара, где вытеснено женское начало, а мужское - незрелое, инфантильное и подавляющее, при этом оба начала отражают и уравновешивают друг друга. Модель классической патриархальной пары.
И обещала написать свой комментарий и дополнения. Потом отказалась от этой идеи, и вот идея нагнала меня и настоятельно попросилась таки опубликоваться.
Принуждённая идеей, выкладываю свои комментарии, а желающим посмотреть, под впечатлением от чего они написаны, даю ссылки (выше).
Лягушачья кожа была для Василисы не просто маской, надетой из-за отца и в результате его обесценивания и издевательства, и не просто защита, это была своего рода душевная анестезия. Обезболивающее средство, Тень по имени "Уродина". В более развёрнутом виде: "Да кому ты, такая уродина, нужна? Даже мне не нужна", - подпись - "Твой отец". Принимая на себя кожу лягушки, соглашаясь с обесцениванием, с тем, что "Да, я никому такая не нужна, и слава богу!", девочка прячется от насилия и издевательств.Отец тотальным обесцениванием делает для себя несуществующими достоинства дочери, и защищает себя от искушения физически воспользоваться ими. Но насилие и обесценивание всё равно делает из него насильника, пусть и психологического, а вторичной выгодой от подобного удерживания себя от насилия оказывается поднятие своей самооценки за счёт уничтожения самооценки дочери. Для девочки же пока весь мужской мир - это абьюзер-отец, иного она не знает, и защищается теми способами, которые ей доступны - теневыми. Она вытесняет самое привлекательное и ценное в себе, отказывается от этого, чтобы спрятать.
Если к страху отца совершить инцестные действия добавляется сожаление по поводу того, что родилась девочка, а не мальчик, в дочери начинают обесценивать не только женское начало и привлекательность, но и те качества, которые помогают достичь социальной реализации. Её начинают противопоставлять мальчикам в умениях и развитии, воспринимая, как будущую соперницу, и с детства навязывая конкурентную модель поведения. В результате у девочки вытесняется не только женская привлекательность, но и умения и качества далеко не только "традиционно" женские, а общечеловеческие.
Лишив Василису защиты, Иван заставил её самую прекрасную и искусную, раненую суть "сбежать", то есть вытеснить ещё сильнее, чем она была вытеснена прежде.
Иван решил самоутвердиться, поднять самооценку. Иван младший, последний в роду, самый обделённый по правилам распределения наследства, и даже с невестой не повезло - стрела угодила на болото.
Он стесняется внешнего вида своей жены, но использует её внезапно обнаружившиеся таланты, чтобы поднять себе рейтинг в глазах отца и братьев. Однако как бы ни "выпендривалась" Василиса со своими умениями и умом, она остаётся в глазах людей лягушкой.
Весь конфликт с сожжением кожи случился из-за того, что Иван не мог предъявлять свою жену днём, красоваться перед народом и тем возвыситься в глазах окружения. Именно желание похвастаться помешало ему наслаждаться женой, её красотой и умениями, в одиночестве, единолично.
Здесь, кстати, мотив, противоположный другой архетипической и психологической крайности - запереть красавицу в высокой башне, чтобы не искушать других людей, по большей части, соперников, побороться за неё. Здесь нет страха потерять лягушку - куда она денется? Кому она, такая лягушка, кроме меня нужна? Об этом Иван как раз и не подумал, сжигая лягушачью кожу - что теперь придётся бороться с главным соперником - отцом девушки.
Инфантильность Ивана проявляется в прикладном, потребительском использовании своей женщины. Для него она пока интересна "голым функционалом". Иван ценил не столько качества жены, сколько возможность ими похвастаться, и не мог принять ситуацию, где он ими не управляет, не может контролировать. Но нарушение её воли и попытка контроля включает механизм колдовства, и она возвращается к Кащею, который наказал её именно за то, что она в своё время эту волю проявила.
Иван ни разу не утешал свою жену, ни разу не задумался, каково ей жить в лягушачьей шкуре. Утешала постоянно Василиса, выступая одновременно в роли жены и мамы. По сути на первом этапе развития отношений Иван для жены не сделал ничего, кроме того, что женился и пользовался её умениями. Он сделал одолжение, женившись на ней, на такой уродливой лягушке. Этого для патриархальных отношений обычно оказывается достаточно, поскольку красота и искусность Василис оказываются тотально обесцененными в семье, и большинство девочек вырастает с синдромом лягушки и главной целью в жизни - поймать ту самую стрелу, которая позволит вылезти из болота, куда она была засунута отцовскими стараниями.
В статье Геннадия Малейчука фигурирует старец. Я не встречала такого варианта сказки, чаще в качестве наставницы для Ивана, отправляющегося в путешествие, выступает Баба Яга или Старуха, дающая и волшебный клубок, и наставления, как вести себя в том или ином случае. Появление старого мудрого женского персонажа более логично, кому, как ни умудрённой опытом женщине знать, как действовать Ивану во время преодоления материнского комплекса, приведшего к его личному и в целом патриархальному инфантилизму? И кому, как ни старой мудрой женщине знать, как вернуть вытесненную в результате незрелого поведения Ивана часть Василисы?
Отправившись за Василисой ему пришлось сделать то, что должен делать каждый мужчина при взрослении и сепарации - пройти инициацию, целый ряд опасных приключений, которые сделали из него "не мальчика, но мужа" и показали его функцию в этой паре и в этом мире - функцию защитника и воина, который направляет свою силу не на борьбу с женщиной, а на борьбу ради женщины, ради возможности дать ей безопасно проявлять свои женские качества. Чем сильнее мы вкладываемся во что бы то ни было, тем сильнее это ценим потом. Борьба за Василису помогла Ивану пересмотреть своё отношение к качествам жены и оценить их не с той позиции, как они повысят его рейтинги в глазах окружения, а позиции возможности их безопасно и продуктивно проявлять в паре. Безопасно, значит, без внешнего обесценивания, подавления и контроля. Но это уже другая сказка.
.............
Символически Ивана и Василису можно рассматривать, как аниму и анимуса, внутренних мужчину и женщину.
Василисе нужно было сепарироваться от Ивана, поскольку она влипла в отношения с ним, не сепарировавшись от отношений с отцом. И когда Иван сжёг лягушачью шкуру - защиту от отца и одновременно привязку к нему - Василисе пришлось сепарироваться от Ивана, чтобы потом вернуться к нему после его инициации. Инициацией Ивана стала его собственная сепарация от своего отца при помощи путешествия с приключениями, в процессе которого он повзрослел.
Василиса и Иван - дети, которые могут вырасти у патриархального отца. Матери в сказке нет, то есть, женское начало в семье подавлено и вытеснено. Взрослея, Иван становится копией своего отца. Иван и Василиса - это пара, где вытеснено женское начало, а мужское - незрелое, инфантильное и подавляющее, при этом оба начала отражают и уравновешивают друг друга. Модель классической патриархальной пары.