Ярослав Галан «Не играть огнём!» (1945 г.)
У входа в единственный уцелевший зал нюрнбергского вокзала вы можете увидеть большую и, надо сказать, оригинальную надпись: «Вход польским солдатам воспрещён». Авторов этой надписи вы найдёте в нескольких шагах отсюда, в американской комендатуре. Там вам покажут хронику происшествий на вокзале за несколько минувших недель, хронику дебошей, краж, грабежей и назовут вам «героев» этих происшествий. Большинство их люди с польскими фамилиями, в польской военной форме и - как вынуждены признать сами американцы - с американским оружием в руках...
Кто хоть немного разбирается в военно-политической карте современной Европы, тот наверное, удивлённо спросит: где Рим, а где Крым, и откуда взялись в довольно отдалённой от Варшавы Баварии польские войска?
Это очень запутанная и не менее... скандальная история. Американская армия застала в Баварии, как и в других немецких провинциях, десятки тысяч польских рабочих и военнопленных. И те и другие мечтали только об одном: как можно скорее возвратиться домой после нескольких лет неволи. Но «путь далёк до Типерери», как поют английские солдаты, и на этом пути сразу же возникло столько препятствий, что только наиболее смелые из поляков решились на свой страх и риск возвратиться под родной кров. Большинство же из них терпеливо ожидало обещанных эшелонов. Они ждали месяц, другой, третий - и изнывали от тоски. Тем временем появились между ними люди с воинственным видом, с рукавами, обшитыми кабалистическими знаками: кольцами, зигзагами, мечами и орлами. Это были посланцы известного генерала Андерса, точнее говоря - агенты так называемой «двойки», то есть второго разведывательного отдела бывшего польского генерального штаба, одного из тех анекдотических штабов, которые желают жить дольше, чем это нужно истории.
Андерсовцы не сидели сложа руки. В арсенале этих провокаторов нашлась тысяча аргументов по поводу того, что полякам, мол, не следует возвращаться в Польшу, так как по возвращении их ждёт в лучшем случае Сибирь. «Методы» этой пропаганды были заимствованы у нацистов, которые цинично «поучали», что даже самый неправдоподобный вздор, повторяемый десять тысяч раз, начинает звучать в ушах некритически настроенных людей как истина. Когда посеянное андерсовцами зерно местами взошло, на сцену вышли жнецы. Они говорили по-английски с американским акцентом, и на этот раз андерсовцы играли лишь роль переводчиков. На головы несчастных изгнанников полилась теперь патока слов о ста восьми долларах в месяц, о весёлой, беззаботной и сытой жизни.
Удочка была заброшена в благоприятное время, когда рыбке нечего было есть. И неудивительно, что рыбка попалась. Как грибы после дождя, начали расти так называемые польские караульные роты, роты с солдатами в польской форме и польскими орлами на конфедератках. Командные должности, как и следовало ожидать, заняли андерсовские комбинаторы в воинственно заломленных беретах.
Правда, задание, поставленное перед этими ротами их хозяевами, оказалось довольно скромным, если не унизительным: они несут караульную и всякую службу там, где американцы не хотят её нести. Короче говоря: американское издание французского иностранного легиона. Не приходится в данном случае задаваться вопросом, насколько такая политика соответствует нормам и обычаям международного права и насколько она допустима в отношении польского правительства, с которым Вашингтон, как известно, поддерживает нормальные дипломатические отношения.
Нас в данном случае интересует кое-что другое: пыл, с которым андерсовцы принялись за организацию этих и им подобных польских батальонов, пополненных ещё вдобавок... польской полицией.
О том, что этот пыл был искренен и что андерсовцы солидно поработали на этой ниве, свидетельствует моральное лицо упомянутых частей. Люди, отрекающиеся от своего отечества, отрекаются тем самым и от своей совести. Ландскнехта отделяет всего один шаг от разбойника; эту границу польские ландскнехты в Баварии перешагнули уже в первые дни своей службы. В газетах больших и малых городов все чаще начали появляться сигналы тревоги: бандитизм рос со скоростью лавины.
«Техника» набегов была всегда одинакова. Ночью перед домом останавливалась машина с вооружёнными солдатами польских «караульных рот», жильцы дома загонялись в подвал, их квартиры основательно «очищались», и через полчаса машина на полной скорости исчезала в ночной тьме. Со временем к бандитам польского происхождения присоединились бандиты из СС и «Гитлерюгенда».
Такова сугубо криминальная сторона этого дела. Но андерсовская медаль имеет и другую, криминально-политическую сторону. Если от ландскнехта до разбойника только один шаг, то от разбойника до фашиста нет и полушага. Подчинённые Бур-Комаровского и Андерса делают всё возможное, чтобы превратить обманутых и опутанных ими поляков в штурмовиков пятой колонны. Достаточно просмотреть хотя бы один только номер издаваемой в баварском местечке Лянгвассер газеты «Писмо жолнежа». Каждая статья, каждая информация этой газеты дышит зоологической ненавистью к Советскому Союзу и к Польской демократической республике. Когда читаешь её, вспоминаются времена наиболее свирепой польской реакции, времена пилсудских и костеков-бернацких, времена Березы Картузской и брестских погромов. И всё это ни в коей мере не мешает редакторам помещать на первой странице каждого номера заявление о том, что «Писмо жолнежа» издаётся для польских и... союзных, то есть американских и английских, войск!..
Таково же морально-политическое лицо и издаваемого польскими усташами иллюстрированного журнала «Слово польске». Его редакция помещается во Фреймане близ Мюнхена, в помещении американской комендатуры «Дисплейсед персонс».
Недавно я вспоминал в корреспонденции об идиллических отношениях между здешними украинскими и польскими нацистами.
Такая же обоюдная любовь связывает сегодня усташей Бур-Комаровского с последователями гитлеровского агента Сметоны и его воспитанника Климатиса, а литовская фашистская газета «Мусу вилтис» переполнена комплиментами по адресу польских сподвижников. Согласие в этом разбойничьем семействе безусловно облегчает тот факт, что и одни, и другие, и третьи живут здесь на тех же щедрых хлебах, на тех самых хлебах, которых никак не могут дождаться голодающие дети Франции.
Люди говорят: хорошо всё то, что хорошо кончается. Но эта история не может хорошо кончиться. Фашистская чума будет угрожать человечеству так долго, как долго не будут ликвидированы очаги фашизма - все до последнего. Пока это не произойдёт, бациллы фашистской чумы будут размножаться в геометрической прогрессии. Не случайно именно в американской зоне несколько дней тому назад мы были свидетелями первой со дня разгрома «третьего райха» демонстрации немецких нацистов.
В данном случае демонстрация состоялась в церкви университетского города Эрлянген, завтра она сможет повториться в Мюнхене, а послезавтра ободрённые безнаказанностью гитлеровские демонстранты начнут стрелять из-за угла.
Советский народ дорогой, очень дорогой ценой завоевал победу над фашизмом. Есть и в Америке матери, которые оплакивают своих сыновей, павших в борьбе с нацистской ордой. Эти солдаты знали, за что они отдают свою молодую жизнь, однако они не знали, что придёт после победы день, когда некоторые их начальники будут вскармливать и вооружать последних могикан проклятого фашизма.
Нет, этого ничем, ничем оправдать нельзя, даже аргументами такого практического характера, как недостаточное количество войск для гарнизонов в... Японии. Где бы ни существовали фашистские банды, где бы они ни действовали - под Мюнхеном или под Нагасаки, они остаются фашистскими бандами.
Лучший и единственный способ предотвратить пожар - вовремя обезвредить его поджигателей. И больших и малых. Маленькая спичка опасна не менее факела. Огнём играть нельзя, нельзя даже взрослым джентльменам...
Кто хоть немного разбирается в военно-политической карте современной Европы, тот наверное, удивлённо спросит: где Рим, а где Крым, и откуда взялись в довольно отдалённой от Варшавы Баварии польские войска?
Это очень запутанная и не менее... скандальная история. Американская армия застала в Баварии, как и в других немецких провинциях, десятки тысяч польских рабочих и военнопленных. И те и другие мечтали только об одном: как можно скорее возвратиться домой после нескольких лет неволи. Но «путь далёк до Типерери», как поют английские солдаты, и на этом пути сразу же возникло столько препятствий, что только наиболее смелые из поляков решились на свой страх и риск возвратиться под родной кров. Большинство же из них терпеливо ожидало обещанных эшелонов. Они ждали месяц, другой, третий - и изнывали от тоски. Тем временем появились между ними люди с воинственным видом, с рукавами, обшитыми кабалистическими знаками: кольцами, зигзагами, мечами и орлами. Это были посланцы известного генерала Андерса, точнее говоря - агенты так называемой «двойки», то есть второго разведывательного отдела бывшего польского генерального штаба, одного из тех анекдотических штабов, которые желают жить дольше, чем это нужно истории.
Андерсовцы не сидели сложа руки. В арсенале этих провокаторов нашлась тысяча аргументов по поводу того, что полякам, мол, не следует возвращаться в Польшу, так как по возвращении их ждёт в лучшем случае Сибирь. «Методы» этой пропаганды были заимствованы у нацистов, которые цинично «поучали», что даже самый неправдоподобный вздор, повторяемый десять тысяч раз, начинает звучать в ушах некритически настроенных людей как истина. Когда посеянное андерсовцами зерно местами взошло, на сцену вышли жнецы. Они говорили по-английски с американским акцентом, и на этот раз андерсовцы играли лишь роль переводчиков. На головы несчастных изгнанников полилась теперь патока слов о ста восьми долларах в месяц, о весёлой, беззаботной и сытой жизни.
Удочка была заброшена в благоприятное время, когда рыбке нечего было есть. И неудивительно, что рыбка попалась. Как грибы после дождя, начали расти так называемые польские караульные роты, роты с солдатами в польской форме и польскими орлами на конфедератках. Командные должности, как и следовало ожидать, заняли андерсовские комбинаторы в воинственно заломленных беретах.
Правда, задание, поставленное перед этими ротами их хозяевами, оказалось довольно скромным, если не унизительным: они несут караульную и всякую службу там, где американцы не хотят её нести. Короче говоря: американское издание французского иностранного легиона. Не приходится в данном случае задаваться вопросом, насколько такая политика соответствует нормам и обычаям международного права и насколько она допустима в отношении польского правительства, с которым Вашингтон, как известно, поддерживает нормальные дипломатические отношения.
Нас в данном случае интересует кое-что другое: пыл, с которым андерсовцы принялись за организацию этих и им подобных польских батальонов, пополненных ещё вдобавок... польской полицией.
О том, что этот пыл был искренен и что андерсовцы солидно поработали на этой ниве, свидетельствует моральное лицо упомянутых частей. Люди, отрекающиеся от своего отечества, отрекаются тем самым и от своей совести. Ландскнехта отделяет всего один шаг от разбойника; эту границу польские ландскнехты в Баварии перешагнули уже в первые дни своей службы. В газетах больших и малых городов все чаще начали появляться сигналы тревоги: бандитизм рос со скоростью лавины.
«Техника» набегов была всегда одинакова. Ночью перед домом останавливалась машина с вооружёнными солдатами польских «караульных рот», жильцы дома загонялись в подвал, их квартиры основательно «очищались», и через полчаса машина на полной скорости исчезала в ночной тьме. Со временем к бандитам польского происхождения присоединились бандиты из СС и «Гитлерюгенда».
Такова сугубо криминальная сторона этого дела. Но андерсовская медаль имеет и другую, криминально-политическую сторону. Если от ландскнехта до разбойника только один шаг, то от разбойника до фашиста нет и полушага. Подчинённые Бур-Комаровского и Андерса делают всё возможное, чтобы превратить обманутых и опутанных ими поляков в штурмовиков пятой колонны. Достаточно просмотреть хотя бы один только номер издаваемой в баварском местечке Лянгвассер газеты «Писмо жолнежа». Каждая статья, каждая информация этой газеты дышит зоологической ненавистью к Советскому Союзу и к Польской демократической республике. Когда читаешь её, вспоминаются времена наиболее свирепой польской реакции, времена пилсудских и костеков-бернацких, времена Березы Картузской и брестских погромов. И всё это ни в коей мере не мешает редакторам помещать на первой странице каждого номера заявление о том, что «Писмо жолнежа» издаётся для польских и... союзных, то есть американских и английских, войск!..
Таково же морально-политическое лицо и издаваемого польскими усташами иллюстрированного журнала «Слово польске». Его редакция помещается во Фреймане близ Мюнхена, в помещении американской комендатуры «Дисплейсед персонс».
Недавно я вспоминал в корреспонденции об идиллических отношениях между здешними украинскими и польскими нацистами.
Такая же обоюдная любовь связывает сегодня усташей Бур-Комаровского с последователями гитлеровского агента Сметоны и его воспитанника Климатиса, а литовская фашистская газета «Мусу вилтис» переполнена комплиментами по адресу польских сподвижников. Согласие в этом разбойничьем семействе безусловно облегчает тот факт, что и одни, и другие, и третьи живут здесь на тех же щедрых хлебах, на тех самых хлебах, которых никак не могут дождаться голодающие дети Франции.
Люди говорят: хорошо всё то, что хорошо кончается. Но эта история не может хорошо кончиться. Фашистская чума будет угрожать человечеству так долго, как долго не будут ликвидированы очаги фашизма - все до последнего. Пока это не произойдёт, бациллы фашистской чумы будут размножаться в геометрической прогрессии. Не случайно именно в американской зоне несколько дней тому назад мы были свидетелями первой со дня разгрома «третьего райха» демонстрации немецких нацистов.
В данном случае демонстрация состоялась в церкви университетского города Эрлянген, завтра она сможет повториться в Мюнхене, а послезавтра ободрённые безнаказанностью гитлеровские демонстранты начнут стрелять из-за угла.
Советский народ дорогой, очень дорогой ценой завоевал победу над фашизмом. Есть и в Америке матери, которые оплакивают своих сыновей, павших в борьбе с нацистской ордой. Эти солдаты знали, за что они отдают свою молодую жизнь, однако они не знали, что придёт после победы день, когда некоторые их начальники будут вскармливать и вооружать последних могикан проклятого фашизма.
Нет, этого ничем, ничем оправдать нельзя, даже аргументами такого практического характера, как недостаточное количество войск для гарнизонов в... Японии. Где бы ни существовали фашистские банды, где бы они ни действовали - под Мюнхеном или под Нагасаки, они остаются фашистскими бандами.
Лучший и единственный способ предотвратить пожар - вовремя обезвредить его поджигателей. И больших и малых. Маленькая спичка опасна не менее факела. Огнём играть нельзя, нельзя даже взрослым джентльменам...