Староверы в Белоруссии
Из книги Адама Богдановича «Мои воспоминания»
«Староверы с Петровских времён, а может быть, и раньше постепенно просачивались в Литву, собственно в Беларусь, с Верхнего Поволжья и из Московщины (говор акающий) и наиболее густо осели в Витебщине (Холопеничи были пограничным местечком трёх губерний: Минской, Могилевской и Витебской). Это сильно подняло доходность помещичьих имений. Им сдавались в чиншевую аренду пустоши, отдалённые и потому бездоходные земли за верную и притом денежную плату, стало быть - без риска, без забот, без хлопот.
Народ рослый, здоровый, широкоплечий, преимущественно светловолосый и голубо- или сероглазый, - живо обстраивался на новом месте, поднимая целину, выкорчёвывая выруба. Народ трезвый (пьющие были наперечет: побывавшие в солдатах, «опоганившиеся»), предприимчивый, не в пример белорусам, которых они упорно называли «полячками».
Они выдвигали в местечко «перепагаек», торговавших калачами, вроде московских, и баранками, побивая конкуренцию еврейских булочниц тем, что сбыт, помимо белорусов, был обеспечен своим же единоверцам, которые не станут есть «мирского» печева. Они разъезжали по кирмашам с медовыми пряниками в форме «коников», рыбок, воинов, кой-где подсусаленных, и обыкновенной пряничной формы, но все с узорами и оттисками. Они были превосходные «грабары», копальщики канав и прудов - и в этом отношении не знали себе соперников.
Но они внесли с собой дух замкнутости, нетерпимости и отчуждения. И евреи, и белорусы, и поляки для них «нечисть», с которой избегай соприкасаться: не пей, не ешь вместе, не общайся.
В свою избу «полячка», особенно нюхальщика и табакокура, не пустят, и можно проехать всю староверческую деревню и не получить воды напиться: нет мирской (т. е. опоганенной) посуды. Хороший хозяин такой посуды, раз она опоганена, не держит, а бьёт или сжигает.
Одна этика по отношению к своим, а другая к иноверцам.
Хуже всего было то, что среди староверов немало было воров и грабителей. Они действовали небольшими, хорошо организованными шайками, и не только крали тайком, главным образом, лошадей, но делали открытые нападения на больших дорогах, на крестьянские дворы, хутора и даже помещичьи усадьбы, - практиковали маски, стреляли, терроризировали, связывали, подвергали пыткам, и убивали...
Про них говорили, что они поголовно воры: если сами не крадут, то краденое укрывают.
Это, конечно, преувеличение, но несомненно, что многие из них так поступали».
«Староверы с Петровских времён, а может быть, и раньше постепенно просачивались в Литву, собственно в Беларусь, с Верхнего Поволжья и из Московщины (говор акающий) и наиболее густо осели в Витебщине (Холопеничи были пограничным местечком трёх губерний: Минской, Могилевской и Витебской). Это сильно подняло доходность помещичьих имений. Им сдавались в чиншевую аренду пустоши, отдалённые и потому бездоходные земли за верную и притом денежную плату, стало быть - без риска, без забот, без хлопот.
Народ рослый, здоровый, широкоплечий, преимущественно светловолосый и голубо- или сероглазый, - живо обстраивался на новом месте, поднимая целину, выкорчёвывая выруба. Народ трезвый (пьющие были наперечет: побывавшие в солдатах, «опоганившиеся»), предприимчивый, не в пример белорусам, которых они упорно называли «полячками».
Они выдвигали в местечко «перепагаек», торговавших калачами, вроде московских, и баранками, побивая конкуренцию еврейских булочниц тем, что сбыт, помимо белорусов, был обеспечен своим же единоверцам, которые не станут есть «мирского» печева. Они разъезжали по кирмашам с медовыми пряниками в форме «коников», рыбок, воинов, кой-где подсусаленных, и обыкновенной пряничной формы, но все с узорами и оттисками. Они были превосходные «грабары», копальщики канав и прудов - и в этом отношении не знали себе соперников.
Но они внесли с собой дух замкнутости, нетерпимости и отчуждения. И евреи, и белорусы, и поляки для них «нечисть», с которой избегай соприкасаться: не пей, не ешь вместе, не общайся.
В свою избу «полячка», особенно нюхальщика и табакокура, не пустят, и можно проехать всю староверческую деревню и не получить воды напиться: нет мирской (т. е. опоганенной) посуды. Хороший хозяин такой посуды, раз она опоганена, не держит, а бьёт или сжигает.
Одна этика по отношению к своим, а другая к иноверцам.
Хуже всего было то, что среди староверов немало было воров и грабителей. Они действовали небольшими, хорошо организованными шайками, и не только крали тайком, главным образом, лошадей, но делали открытые нападения на больших дорогах, на крестьянские дворы, хутора и даже помещичьи усадьбы, - практиковали маски, стреляли, терроризировали, связывали, подвергали пыткам, и убивали...
Про них говорили, что они поголовно воры: если сами не крадут, то краденое укрывают.
Это, конечно, преувеличение, но несомненно, что многие из них так поступали».