Русская сказка
Когда-то жил-был царь на царстве, на ровном месте, как сыр в масле. Этот царь охотник был сказок слушать. И послал он по царству указ, чтоб сказали ему сказку, которой ещё никто не слыхал.
- За того, кто лучше скажет, отдам полцарства и дочку свою царевну.
Этой сказки сказать никто не находится.
Приходит из кабака швец, - говорит царю:
- Ваше царское величество! Извольте меня напоить-накормить: я вам буду сказки сказывать.
И напоили, и накормили, и на стул посадили.
И стал швец сказки сказывать:
- Как доселева был у меня батюшка: богатого живота человек! И он построил себе дом; голуби по шелому ходили, - с неба звёзды клевали. У этого дома был двор: от ворот до ворот летом целый день голубь не мог перелётывать. Слыхали ль такую сказку вы, господа бояре, и ты, надёжа-царь великий?
Те говорят:
- Не слыхали.
- Ну, так это не сказка, а присказка: сказка будет завтра вечером. Теперь прощайте!
И ушёл.
И приходит опять на другой день и говорит:
- Ваше царское величество! Извольте напоить-накормить: я вам буду сказки сказывать.
И напоили, и накормили, и на стул посадили.
И стал швец сказки сказывать:
- И как доселева был у меня батюшка, богатейшего живота человек! И он состроил себе дом: голуби по шелому ходили - с неба звёзды клевали. У этого дома был двор: от ворот до ворот летом в целый день голубь не мог перелётывать. И на этом дворе был выращен бык: на одном рогу сидел пастух, на другом - другой; во трубы трубят, и в рога играют, а друг у друга лица не видят и голосов не слышат. Слыхали ли такую сказку вы, господа бояре, и ты, надёжа-царь великий?
- Нет, не слыхали.
Шапку взял, да и ушёл.
Царь видит, что это человек непутной: жаль стало царевну отдать, - говорит боярам:
- Что, господа бояре? Скажем ему, что слыхали такую сказку и подпишимся.
Бояре согласились, что слыхали-де такую сказку, и подписались.
На третий день приходит этот портной и говорит:
- Ваше царское величество! Извольте меня напоить-накормить: я вам стану сказки сказывать.
И напоили, и накормили, и на стул посадили.
И стал швец сказку сказывать:
- Как доселева жил-был у меня батюшка: пребогатого-богатого живота человек! И состроил он себе дом: голуби по шелому ходили, с неба звёзды клевали. У этого дома был двор: от ворот до ворот летом, в целый день, голубь не мог перелётывать. И на этом дворе был выращен бык: на одном рогу сидел пастух, на другом - другой; во трубы трубят и в рога играют, а друг у друга лица не видят и голосов не слышат. И на дворе была выращена кобыла: по трое жеребят в сутки носила и всё третьяков. И он в ту пору жил гораздо богато! И ты, надёжа-царь, занял у него сорок тысяч. Слыхали ль такую сказку вы, господа-бояре, и ты, надёжа-царь великий?
Господа видят, что делать нечего: говорят все, что слыхали.
- Ты, великий царь, занял у моего батюшки сорок тысяч денег: вот, вишь, все господа слыхали. А ты мне денег до сих пор не отдаёшь.
И видит царь, что дело нехорошее: надо отдать царевну и полцарства, либо сорок тысяч денег.
Отдал ему сорок тысяч денег.
И пошел этот портной опять в кабак с песнями.
(Из очерка Сергея Максимова «Швецы», 1871 г.)
- За того, кто лучше скажет, отдам полцарства и дочку свою царевну.
Этой сказки сказать никто не находится.
Приходит из кабака швец, - говорит царю:
- Ваше царское величество! Извольте меня напоить-накормить: я вам буду сказки сказывать.
И напоили, и накормили, и на стул посадили.
И стал швец сказки сказывать:
- Как доселева был у меня батюшка: богатого живота человек! И он построил себе дом; голуби по шелому ходили, - с неба звёзды клевали. У этого дома был двор: от ворот до ворот летом целый день голубь не мог перелётывать. Слыхали ль такую сказку вы, господа бояре, и ты, надёжа-царь великий?
Те говорят:
- Не слыхали.
- Ну, так это не сказка, а присказка: сказка будет завтра вечером. Теперь прощайте!
И ушёл.
И приходит опять на другой день и говорит:
- Ваше царское величество! Извольте напоить-накормить: я вам буду сказки сказывать.
И напоили, и накормили, и на стул посадили.
И стал швец сказки сказывать:
- И как доселева был у меня батюшка, богатейшего живота человек! И он состроил себе дом: голуби по шелому ходили - с неба звёзды клевали. У этого дома был двор: от ворот до ворот летом в целый день голубь не мог перелётывать. И на этом дворе был выращен бык: на одном рогу сидел пастух, на другом - другой; во трубы трубят, и в рога играют, а друг у друга лица не видят и голосов не слышат. Слыхали ли такую сказку вы, господа бояре, и ты, надёжа-царь великий?
- Нет, не слыхали.
Шапку взял, да и ушёл.
Царь видит, что это человек непутной: жаль стало царевну отдать, - говорит боярам:
- Что, господа бояре? Скажем ему, что слыхали такую сказку и подпишимся.
Бояре согласились, что слыхали-де такую сказку, и подписались.
На третий день приходит этот портной и говорит:
- Ваше царское величество! Извольте меня напоить-накормить: я вам стану сказки сказывать.
И напоили, и накормили, и на стул посадили.
И стал швец сказку сказывать:
- Как доселева жил-был у меня батюшка: пребогатого-богатого живота человек! И состроил он себе дом: голуби по шелому ходили, с неба звёзды клевали. У этого дома был двор: от ворот до ворот летом, в целый день, голубь не мог перелётывать. И на этом дворе был выращен бык: на одном рогу сидел пастух, на другом - другой; во трубы трубят и в рога играют, а друг у друга лица не видят и голосов не слышат. И на дворе была выращена кобыла: по трое жеребят в сутки носила и всё третьяков. И он в ту пору жил гораздо богато! И ты, надёжа-царь, занял у него сорок тысяч. Слыхали ль такую сказку вы, господа-бояре, и ты, надёжа-царь великий?
Господа видят, что делать нечего: говорят все, что слыхали.
- Ты, великий царь, занял у моего батюшки сорок тысяч денег: вот, вишь, все господа слыхали. А ты мне денег до сих пор не отдаёшь.
И видит царь, что дело нехорошее: надо отдать царевну и полцарства, либо сорок тысяч денег.
Отдал ему сорок тысяч денег.
И пошел этот портной опять в кабак с песнями.
(Из очерка Сергея Максимова «Швецы», 1871 г.)