Мемории и автографы: на примере карандаша Ахматовой
Карандаш, принадлежавший Анне Ахматовой. М.: Фабрика имени Красина, б.г.
Не так часто центральная пресса обращается к теме коллекционирования, а тем более библиофильства. Недавно встретил статью Евгении Коробковой, опубликованную в Комсомольской правде. Статья в форме небольшого интервью с главой аукционного дома «Литфонд» Сергеем Бурмистровым, посвящена мемории и автографам, накануне аукциона, где топ лотом выступал карандаш Ахматовой (Аукцион № 74 от 21.09.2017. Лот 339. Цена продажи: 140 тыс. руб.). Привожу её ниже:
Мемории - это вещи, принадлежавшие знаменитостям. Продажа меморий от известных людей - целая индустрия. Существует огромное количество коллекционеров, готовых выложить тысячи долларов не только за вещи, но и за гнилой зуб Джона Леннона, жвачку, выплюнутую Майклом Джексоном, или прядь волос Джастина Бибера.
***
У меня в руках карандашный огрызок. Бордового цвета, шестигранный, размером с палец. На нем остатки сохранившейся надписи: «...ка им Красина...АРХИ». Нижняя часть заточена. Верхняя срезана лезвием, и на белой древесине выведено синими чернилами: А. АХМАТОВА. С ума сойти!
Маленький огрызок может многое рассказать о своем владельце. Ахматова замечательно затачивала карандаш. И похоже, когда задумывалась, то немного покусывала торец карандаша. Уж больно он облезлый. На карандашах этой марки краска не облезала от времени, от старости.
- Графитные стержни «Архитектора» содержали специальный компонент, который не входил в другие карандаши, - рассказала нам исполнительный директор фабрики имени Красина Марина Родина. - Он давал эффект вороньего крыла - при сильном нажатии черта становилась иссиня-черная. Таким карандашом было очень удобно писать стихи: он хорошо скользил по бумаге, не размазывался и легко удалялся ластиком без повреждения бумаги.
Этот огрызочек в 50-е годы подарила внуку писателя Виктора Шкловского сама Анна Ахматова. 21 сентября в аукционном доме «Литфонд» состоятся торги. Наследники Шкловских выставят ценные мемории, включая эту. Согласно предварительным оценкам, огрызок может уйти с молотка за сумму от ста двадцати тысяч до полумиллиона рублей.
Подержать реликвию мне разрешил глава аукционного дома «Литфонд» Сергей Бурмистров.
- Сергей, откуда вы знаете, что карандаш именно Ахматовой принадлежал? Написать «Ахматова» мог любой человек?
- Мемории - это такие вещи, в которых трудно на сто процентов установить происхождение. Смешно предполагать, что Анна Ахматова приложила записку, мол, в случае продажи я гарантирую, что это мой карандаш... Поэтому если бы этот огрызок к нам принес человек с улицы, я бы посмеялся и не взял. Тут значение имеет то, в чьей коллекции они хранятся. В данном случае сомневаться не приходится. Карандаш передала семья Шкловских, с которой, как известно, очень дружила Ахматова.
- Но зачем Ахматова подписала карандаш?
- Потому что он был подарком Никите Шкловскому-Корди, внуку Виктора Шкловского. Мальчик называл Ахматову «приходящей бабушкой»: она часто дарила ему что-то. В один из своих визитов она дала ему этот карандашик и сама же его подписала. В другой приезд он получил игрушку Щелкунчик.
- Полмиллиона рублей - это большая цена за огрызочек?
- Скорее нет. У нас такого рода вещи уходят с молотка дешево.
- Это дешево?!
- Западные коллекционеры руки бы оторвали и за карандашик Ахматовой, и за диван, на котором спал Мандельштам. А в нашей стране коллекционирование меморий не распространено. Чуть ли не единственный опыт продажи личных вещей - аукцион вещей Людмилы Гурченко, который проводился год назад. Но он прошел неудачно: раскупили автографы, книги, плакаты, а вот платья и личные вещи не имели спроса. Хотя, появись такие лоты на американском аукционе, за них устроили бы побоище.
- Значит ли это, что из всех вещей, принадлежащих человеку, большую ценность имеют бумаги?
- Да, потому что в таких случаях легче всего установить принадлежность вещи. Нет ничего ценнее записных книжек. Например, записная книжка Ахматовой ушла за семь миллионов рублей. Там были записи, связанные с литературной деятельностью, о самоубийстве Фадеева, о встречах с Мандельштамом.
- Ахматова - дорогой для коллекционирования поэт?
- Не особенно. Автографы Ахматовой стоят всего около ста - двухсот тысяч рублей, в то время как цветаевские автографы на порядок выше.
- Хотите сказать, если бы карандашик принадлежал не Ахматовой, а Цветаевой он стоил бы дороже?
- Безусловно. В аукционном мире Цветаева ценится дороже Ахматовой. У нее была более трагическая судьба, прожила она меньше, автографы ее более редкие.
- А кто самый дорогой автор?
- Это Велимир Хлебников. Книга «Ладомир» была продана за 18 миллионов рублей. Потому что в мире сохранилось всего девять книг. Также всегда дороги книги с автографом Гоголя, Пушкина, Лермонтова. Такие издания мечтает заполучить каждый коллекционер. Некоторые охотятся за автографами всю жизнь.
Советы для собирателей автографов:
1. Автографы. Старайтесь получать книги с автографом. Если есть возможность, просите подписать книгу необычно. Например, в стихах или не «Евгении на добрую память», а «злобному ежу на прокорм». По прошествии времени всегда найдутся те, кому будет интересно узнать, кто такой «злобный еж». При продаже книга с необычным автографом будет существенно дороже книги с заурядной подписью.
2. Первая книга. Дебютная книга, изданная во времена, когда поэт был никому не нужен и неизвестен, даже без автографа ценится куда выше, чем все последующие сборники, вместе взятые.
3. Стихотворение, написанное от руки. Если вы встретитесь с каким-нибудь начинающим талантливым поэтом, попросите, чтобы он написал свое стихотворение (желательно самое известное) от руки на листе бумаги. Со временем такой автограф будет цениться на вес золота.
КСТАТИ
- В исключительных случаях удачно обретенная мемория может обессмертить имя ее владельца. Например, в музее Пушкина на Пречистенке хранится локон Пушкина, срезанный фанатом поэта Петром Максимовичем Куницким. Сохранилось бы имя Куницкого в веках, если бы не такая удача?
- Меморией может стать вещь, обессмерченная не только словом, но и кистью. Однажды литературный критик Галина Юзефович по-новому открыла для себя детский деревянный стул, много лет простоявший в доме. - Я много раз видела портрет Мики Морозова работы Серова, но почему-то лишь недавно заметила, что маленький Мика сидит на очень знакомом стуле. На точно таком у нас лежит стопка глаженного белья, - рассказала Галина. Детский стульчик из знаменитых мастерских Абрамцево, украшенный характерной резьбой, принадлежал сестре прадеда Галины, певице Бэлле Казарозе. Чисто теоретически, Бэлла могла пересекаться с Серовым. Но как вещь попала в дом Юзефовичей - еще предстоит выяснить. Однако даже если вещь окажется не тем самым стулом, а его братом-близнецом, вещь уже стала ценной меморией семьи Юзефовичей.
Портрет Мики Морозова кисти Серова и тот самый стул. ФОТО Галина Юзефович
Оценки и мнения «КП» могут не совпадать с мнением владельца настоящего журнала
Источник