О святынях попирателей святынь.
Захар Прилепин написал текст на "Свободной прессе" -- "Мне тоже смешно"
Это про определенно общественное явление, про забавы "лутшей" части общества -
"Вывернуть наизнанку смысл, спародировать действительность или прошлое до такой степени, чтоб оно вызывало изжогу, саркастично расхохотаться, скривить и не выправить лицо - эстетика постмодерна в российской культуре главенствовала последние четверть века.
Иронические поэты, насмехающиеся литераторы, невыносимо весёлые музыканты, перетряска соцреалистического наследства, блистательный Владимир Сорокин, солдат Иван Чонкин, непрестанные анекдоты, пляски на гробах - все эти приметы так знакомы нам.
Смешным было очень многое: корявые мужики, толстые бабы, сопливые дети, неприятные попы, Ленин, конечно, Сталин - ещё бы, Гагарин, Космодемьянская Зоя, советское кино, комбайны, берёзки, кривоногий Пушкин, бородатый Толстой, списку, казалось бы, нет конца.
Скептически вывернутая губа, оценка действительности по типу «Всё здесь так!» - это было нормой".
Ну, правильно Захар. Борьба с моралью, однако, вовсе не означает внеморальности, а борьба с ценностями - их полным отсутствием у борцов.
Просто - мораль у них иная, ценности иные. И, потом, для некоторых все эти игры - определенная профессия, источник доходов и положения в обществе.
Зарабатывать таким способом несложно. Это ведь постмодернизм, всеобщая смазь любым святыням.
Пришел с лопатой, сначала насыпал модель горки, а потом срыл ее под корень.
"Нет больше Пиринеев!"
.
Прилепин подметил, что Проханов, Елизаров или он сам, действующие по аналогичным рецептам, но смеющиеся над несколько иными ценностями, вдруг попали по больному стандартным насмешникам.
"...поначалу Елизаров был принят за своего - ранние его вещи: «Ногти», «Госпиталь», казалось бы, попадали в прежние цели: разнообразные русские дебилы, включая детей, российская армия, населённая садистами и тому подобное - всё это позволило легко войти молодому литератору в литературные иерархии. Владимир Сорокин принял Елизарова за своего ученика, в Германии Елизарову дали грант, как многообещающему автору, прогрессивная публика с надеждой смотрела на него, первые его песни нравились, скажем, Андрею Макаревичу, и не только ему.
Но потом вдруг Елизаров написал роман «Pasternak» - с едкой пародией на безусловную прогрессивную святыню - Бориса Леонидовича Пастернака - и Михаила быстро выдворили из Германии, немцы вообще мгновенно соображают, когда такие вещи происходят.
Следом появился роман «Библиотекарь» - «фашистский трэш», как его назвал один рассерженный писатель; едкая антипрогрессистская публицистика Елизарова всё окончательно расставила по местам: просвещённая интеллигенция вдруг поняла, с каким чудовищем она имела дело: этот наглец смеётся над их святынями, какой кошмар.
Немного зазевались музыканты, но после появления песни «Окуджава был гермафродитом» - Андрей Макаревич, до тех пор высоко ценивший разнообразный елизаровский сюр, твёрдо сказал: над этим смеяться нельзя.
- Почему? - удивился Елизаров; в иных ситуациях он любит косить под большого ребёнка.
- Это не смешно, - ответил Макаревич.
- А почему про это было смешно, и ещё вот про это, и про то, и про то, а про Окуджаву не смешно? - риторически не унимался Елизаров, внимательно глядя большими добрыми глазами.
Впрочем, всё уже было ясно.
Михаил совершил неслыханную подлость: он своровал чужой инструментарий (на самом деле инструментарий, конечно, общий) - и тем скальпелем, которым постмодернисты, концептуалисты и прочие «смехачи» взрезали брюхо соцреализму, консерватизму, традиционализму, красно-коричневому архаизму, иному ватничеству - Елизаров вскрыл черепную коробку прогрессистам. Обнаружил там пластилин и пенопласт".
Или вот Прилепин поделился своим опытом:
Достаточно давно - больше года назад, до, если это важно, майданных событий - у меня появилась песня «Пора валить», со словами: «Пора валить тех, кто говорит «Пора валить». Вали молча и не загораживай вид».
На песню был снят совершенно постмодернистский клип, с элементами откровенной самопародии. Там мы, с моим соавтором - репером по имени Рич - играем двух братков, которые на джипе гоняют по лесу одного несчастного, исхудавшего и запуганного человека (рязанского актёра Михаила Сиворина).
То есть, клип был снят так, чтоб вступить в диссонанс с содержанием текста: мы как раз валить никому в клипе не даём, мешаем валить; и в целом - валяем дурака.
Тогда на клип никто болезненно не отреагировал, прогрессивная публика его не заметила, а вот в наши смутные дни он неожиданно получил широкую огласку и великий резонанс.
Затравщиком послужил прогрессивный журналист Яковенко - бывший глава Союза журналистов и в прошлом депутат Госдумы, ныне трудящийся на «Радио Свобода». Он написал огромный текст, обвиняя меня в ксенофобии и призывам к насильственным расправам над инакомыслящими, финалом статьи стало перечисление статей УК, по которым меня надо привлечь - для моей и общественной пользы.
Следом не менее прогрессивный журналист Пионтковский написал ещё один истеричный текст, там уже творился полный кошмар: кажется, что слова «нацизм» и «Гитлер» в этом тексте встречаются чаще всех остальных. Пионтковский разве что не призвал побить меня каменьями.
Тему продолжила в своём блоге радиоведущая Ксения Ларина, прямо сказав, что «мы теряем Захара Прилепина» - в котором «мент победил человека.
...
Но в итоге выяснилось, что смеяться имеют право только они. Постмодернисты здесь тоже только они. То, что им не нравится - постмодернизмом быть не может, тут сразу надо звать полицейского на помощь. Они будут выявлять смешные объекты, а то, что кажется им святынями - будут объявлять святынями, и всех не согласных обзывать «нацистами».
Ну что ж, это позиция.
Но - не честная, фарисейская.
Придётся вам сказать об этом, друзья. Вы - фарисеи и кривляки, увы".
Хорошо и убедительно все обрисовано.
Мог бы добавить собственный опыт. Правда, с зарубежным автором.
Написал я полтора года назад текст, -- " Хроники Содома и Гоморры". Там я привел примеры, как фактически начатая на Западе пропаганда однополой любви увеличила число однополых контактов, в которые вступают мужчины и женщины и, возможно, еще более упростила отношение к половым контактам вообще.
Заодно стало расти число венерических заболеваний.
Ну и тут некто
tyrrel_hanna из Израиля (или США, уж и не узнаю точно) перевозбудилась и, через несколько шагов стала писать "ИНХ, русский", а потом уже и без сокращений.
То есть - задел я таки святое, бесконечно ценное для русскоговорящей, но руссконенавидящей Ханны..
Это про определенно общественное явление, про забавы "лутшей" части общества -
"Вывернуть наизнанку смысл, спародировать действительность или прошлое до такой степени, чтоб оно вызывало изжогу, саркастично расхохотаться, скривить и не выправить лицо - эстетика постмодерна в российской культуре главенствовала последние четверть века.
Иронические поэты, насмехающиеся литераторы, невыносимо весёлые музыканты, перетряска соцреалистического наследства, блистательный Владимир Сорокин, солдат Иван Чонкин, непрестанные анекдоты, пляски на гробах - все эти приметы так знакомы нам.
Смешным было очень многое: корявые мужики, толстые бабы, сопливые дети, неприятные попы, Ленин, конечно, Сталин - ещё бы, Гагарин, Космодемьянская Зоя, советское кино, комбайны, берёзки, кривоногий Пушкин, бородатый Толстой, списку, казалось бы, нет конца.
Скептически вывернутая губа, оценка действительности по типу «Всё здесь так!» - это было нормой".
Ну, правильно Захар. Борьба с моралью, однако, вовсе не означает внеморальности, а борьба с ценностями - их полным отсутствием у борцов.
Просто - мораль у них иная, ценности иные. И, потом, для некоторых все эти игры - определенная профессия, источник доходов и положения в обществе.
Зарабатывать таким способом несложно. Это ведь постмодернизм, всеобщая смазь любым святыням.
Пришел с лопатой, сначала насыпал модель горки, а потом срыл ее под корень.
"Нет больше Пиринеев!"
.
Прилепин подметил, что Проханов, Елизаров или он сам, действующие по аналогичным рецептам, но смеющиеся над несколько иными ценностями, вдруг попали по больному стандартным насмешникам.
"...поначалу Елизаров был принят за своего - ранние его вещи: «Ногти», «Госпиталь», казалось бы, попадали в прежние цели: разнообразные русские дебилы, включая детей, российская армия, населённая садистами и тому подобное - всё это позволило легко войти молодому литератору в литературные иерархии. Владимир Сорокин принял Елизарова за своего ученика, в Германии Елизарову дали грант, как многообещающему автору, прогрессивная публика с надеждой смотрела на него, первые его песни нравились, скажем, Андрею Макаревичу, и не только ему.
Но потом вдруг Елизаров написал роман «Pasternak» - с едкой пародией на безусловную прогрессивную святыню - Бориса Леонидовича Пастернака - и Михаила быстро выдворили из Германии, немцы вообще мгновенно соображают, когда такие вещи происходят.
Следом появился роман «Библиотекарь» - «фашистский трэш», как его назвал один рассерженный писатель; едкая антипрогрессистская публицистика Елизарова всё окончательно расставила по местам: просвещённая интеллигенция вдруг поняла, с каким чудовищем она имела дело: этот наглец смеётся над их святынями, какой кошмар.
Немного зазевались музыканты, но после появления песни «Окуджава был гермафродитом» - Андрей Макаревич, до тех пор высоко ценивший разнообразный елизаровский сюр, твёрдо сказал: над этим смеяться нельзя.
- Почему? - удивился Елизаров; в иных ситуациях он любит косить под большого ребёнка.
- Это не смешно, - ответил Макаревич.
- А почему про это было смешно, и ещё вот про это, и про то, и про то, а про Окуджаву не смешно? - риторически не унимался Елизаров, внимательно глядя большими добрыми глазами.
Впрочем, всё уже было ясно.
Михаил совершил неслыханную подлость: он своровал чужой инструментарий (на самом деле инструментарий, конечно, общий) - и тем скальпелем, которым постмодернисты, концептуалисты и прочие «смехачи» взрезали брюхо соцреализму, консерватизму, традиционализму, красно-коричневому архаизму, иному ватничеству - Елизаров вскрыл черепную коробку прогрессистам. Обнаружил там пластилин и пенопласт".
Или вот Прилепин поделился своим опытом:
Достаточно давно - больше года назад, до, если это важно, майданных событий - у меня появилась песня «Пора валить», со словами: «Пора валить тех, кто говорит «Пора валить». Вали молча и не загораживай вид».
На песню был снят совершенно постмодернистский клип, с элементами откровенной самопародии. Там мы, с моим соавтором - репером по имени Рич - играем двух братков, которые на джипе гоняют по лесу одного несчастного, исхудавшего и запуганного человека (рязанского актёра Михаила Сиворина).
То есть, клип был снят так, чтоб вступить в диссонанс с содержанием текста: мы как раз валить никому в клипе не даём, мешаем валить; и в целом - валяем дурака.
Тогда на клип никто болезненно не отреагировал, прогрессивная публика его не заметила, а вот в наши смутные дни он неожиданно получил широкую огласку и великий резонанс.
Затравщиком послужил прогрессивный журналист Яковенко - бывший глава Союза журналистов и в прошлом депутат Госдумы, ныне трудящийся на «Радио Свобода». Он написал огромный текст, обвиняя меня в ксенофобии и призывам к насильственным расправам над инакомыслящими, финалом статьи стало перечисление статей УК, по которым меня надо привлечь - для моей и общественной пользы.
Следом не менее прогрессивный журналист Пионтковский написал ещё один истеричный текст, там уже творился полный кошмар: кажется, что слова «нацизм» и «Гитлер» в этом тексте встречаются чаще всех остальных. Пионтковский разве что не призвал побить меня каменьями.
Тему продолжила в своём блоге радиоведущая Ксения Ларина, прямо сказав, что «мы теряем Захара Прилепина» - в котором «мент победил человека.
...
Но в итоге выяснилось, что смеяться имеют право только они. Постмодернисты здесь тоже только они. То, что им не нравится - постмодернизмом быть не может, тут сразу надо звать полицейского на помощь. Они будут выявлять смешные объекты, а то, что кажется им святынями - будут объявлять святынями, и всех не согласных обзывать «нацистами».
Ну что ж, это позиция.
Но - не честная, фарисейская.
Придётся вам сказать об этом, друзья. Вы - фарисеи и кривляки, увы".
Хорошо и убедительно все обрисовано.
Мог бы добавить собственный опыт. Правда, с зарубежным автором.
Написал я полтора года назад текст, -- " Хроники Содома и Гоморры". Там я привел примеры, как фактически начатая на Западе пропаганда однополой любви увеличила число однополых контактов, в которые вступают мужчины и женщины и, возможно, еще более упростила отношение к половым контактам вообще.
Заодно стало расти число венерических заболеваний.
Ну и тут некто
tyrrel_hanna из Израиля (или США, уж и не узнаю точно) перевозбудилась и, через несколько шагов стала писать "ИНХ, русский", а потом уже и без сокращений.
То есть - задел я таки святое, бесконечно ценное для русскоговорящей, но руссконенавидящей Ханны..