Рояль - это интернациональная балалайка.
Ко дню первой годовщины Великой социальной революции композитор Реварсавр (то есть Революционный Арсений Авраамов) предложил советскому правительству свои услуги. Он сказал, что был бы рад продирижировать "Героической симфонией", разумеется собственного сочинения. А-де исполнят ее гудки всех московских заводов, фабрик и паровозов. Необходимую перестройку и настройку этих музыкальных инструментов взялся сделать сам композитор при соответствующем мандате Совнаркома.
У Реварсавра было лицо фавна, увенчанное золотистой гривой, даже более вдохновенной, чем у Бетховена.
- Итак? - Зеленоватые глаза фавна впились в народного комиссара. - Слово за вами, товарищ Луначарский.
- Это было бы величественно! - сказал народный комиссар.
- И вполне отвечало великому празднику.
- Не правда ли?
- Я немедленно доложу о вашем предложении товарищу Ленину.
- Благодарю вас.
- Но, признаюсь, - смущенно добавил Луначарский (он не любил отказывать), - признаюсь, я не очень уверен, что товарищ Ленин даст согласие на ваш гениальный проект. Владимир Ильич, видите ли, любит скрипку, рояль….
- Рояль - это интернациональная балалайка! - перебил возмущенный композитор.
- Конечно, конечно. Н-н-но…
И народный комиссар беспомощно подергал свою рыжеватую бородку.
- Эту балалайку… с педалями… я уж, во всяком случае, перестрою.
- Пожалуйста, товарищ, пожалуйста.
Луначарский поднялся с кресла. Разгневанный Реварсавр также.
- Надеюсь, Совнарком не может мне этого запретить.
- Боже упаси!
- Прощайте.
- До свидания.
Анатолий Васильевич поспешил крепко-крепко пожать ему руку:
- Если вам, товарищ Реварсавр, понадобится от меня какая-нибудь бумажка для революционной перестройки буржуазного рояля…
- Конечно, понадобится.
- Весь к вашим услугам.
- Премного благодарен.
(А.Мариенгоф «Мой век, мои друзья и подруги»)