#янебоюсьсказать
Все побежали - и я побежал. Начну с того, чему посвящён флэшмоб: в подростковом возрасте я подвергся изнасилованию со стороны лица мужского пола.
Продолжить, пожалуй, следует вот как: я не боюсь об этом сказать, но не вижу необходимости описывать подробности.
Гораздо важнее подробностей - последствия. По моим ощущениям, в результате этого изнасилования я стал с меньшим доверием относиться к миру и стал более агрессивен. Агрессию я подавлял, так что внешне она не проявлялась. Но мне ещё долго, лет до тридцати, иногда снились кошмары - я допускаю, что это след изнасилования.
Я не знаю, что было бы, если бы вместо изнасилования я смог бы набить насильнику морду. Может быть, я был бы менее агрессивен. Может быть, более. Может быть, я больше верил бы в собственные силы и больше доверял бы миру. А может, и нет.
Но я знаю также, что на мой характер и на мою судьбу оказали куда большее влияние события раннего младенчества. Более того: отчасти эти события сформировали мой характер именно таким, что я не оказал насильнику сопротивления. Я специально вспоминал и анализировал те события, и я знаю, о чём говорю.
Я даже допускаю, что частично проработал ранний травматический опыт, и я вижу в своей жизни надёжные признаки завершившейся проработки.
А ещё в силу своей работы я слышу от людей вещи куда более страшные, чем истории об изнасиловании. Только я не просто выслушиваю - я помогаю их проработать и сделать нестрашными.
Что же до флэшмоба... совершенно не представляю, куда он ведёт. Может быть, он будет иметь стартовый терапевтический эффект для его участниц и участников. Может быть, он будет иметь какой-то социальный эффект.
А может быть, как заметил кто-то в моей ленте в фейсбуке, всё закончится открытием нового бизнеса, и сейчас идёт хорошо спланированная вирусная рекламная кампания. В ней участвуют и те, кто небоитсясказать, и те, кто их злобно критикует, и даже те, кто читает об этом.
Но я точно знаю: для того, чтобы переработать травматический опыт, недостаточно небоятьсясказать. Как для заживления старой болячки недостаточно снять с неё грязные бинты.
И ещё я полагаю, что "небоюсьсказать" может оказаться не более чем новым бинтом. Человек сказал. Окружающие его люди сказали тоже. Привычка говорить об этом закрепилась. Ок. Что дальше? То, о чём принято говорить публично, но не принято что-то с этим делать, рано или поздно становится нормой.
И вот когда опыт изнасилования станет социальной нормой, как в Спарте нормой было убийство илотов - тогда наступит тот дивный новый мир, в котором бы мне не хотелось жить совсем-совсем.