Вы слыхали, как поют дрозды?
В общем, дочура была в детском летнем лагере, специализированном, с конями, в киббуце, недалеко от нашего города. Пик сезона - белая ночь. Ну, это когда родители приезжают с детьми, ставят палатки, говорят детям вести себя хорошо, машут им ручкой и едут домой спать в теплой и мягкой постельке.
У меня этот пик происходит несколько иначе. Я приезжаю с детьми, ставлю палатку своим, ставлю палатку соседним детям, собираю все бедных и сирых в нашу палатку спать, т.к. их родители посчитали, что им вообще палатки не нужно. И даже коврика. И теплых вещей - тоже. Им вообще ничего не нужно. Ведь написанно же в листике: привезти детей. Точка. Ну, вот привезли, оставили и уехали.
Короче - по коням!
Я ж бывалая уже. Я эти белые ночи уже в гробу видала, в пятый раз вижу. В этот раз, ставя палатку, я хотела предусмотреть все: и чтоб подальше от конюшни, и чтоб подальше от проигрывателя песен, и чтоб подальше от клетки с кроликами , и желательно чтоб еще подальше от детей, но не получилось - они окружили все, что только могли плотным кольцом.
Выбрала я место - заглядение. Заправски поставила палатку и мы начали "получать удовольствие". Скормили коням вагон арбузных корок и маленькую тележку сена ( или соломы? хрен ее знает). Всех конев погладили, а некоторых даже поцеловали. Прокатились на крупе всех четверых овчарок, потискали кроликов, пошугали уток, мелкая уехала кататься на джипе по ухабам киббуца, а я, дождавшись заветной картошечки из костра, уселась ее схомячить в относительной тишине и даже можно сказать в спокойствии. Вдруг, понимаете ли, резко образовалась подозрительная тишина вокруг меня, и я, мысленно поблагодарив мироздание, посолила картошку и впилась в нее зубами. А теперь, стоп кадр!!! Представили картину, да? Немолодая, уставшая женщина откусила кусок картошки в ночи и приготовилась тщательно ее пережОвывать.
И тут, мать моя женщина, я услышала крик.
Вернее я услышала, как кого-то убили. Видимо зарезали, потом повесили, потом утопили и так раз пять кряду. В голове нарисовался коллажик из всех недосмотренных фильмов ужасов про мертвецов, зомби, крюгеров и хичкоков.
Картошечка сбилась комом в горле, а потом попыталась найти запасной выход. Дыхание попыталось сделать примерно тоже самое. Мозг уже представил себе заголовки завтрашних газет со свидетельскими показаниями меня, коней и кроликов.
Я затравлено оглянулась в поисках окровавленного трупа и тут увидела эту засаду. Этих вот милых птичек. Как их...? Вот этих вот: " ты что, не видишь? - ми кушаем!" Короче, позади меня была клетка с павлинами. Аккурат напротив нашей палатки. Я этого не предусмотрела, но кто ж мог знать, что мультик не врал, и что эта хвостатая дрянь орет так, что мороз по коже?
И лежала я в палатке до шести утра не сомкнув глаз, филейной частью упираясь в какой-то непредусмотренный камушек и считала мурашек по коже, мысленно выдирая по перу из хвоста этой истерички после каждого ее крика.
Утром я грустно подошла к клетке с павлинами, сжевала свою законную свежую булочку, запивая ее шоко. Я жаждала сатисфакции. Но павлин даже близко не подходил.
Кстати, один отец, который еще свечера схоронился в платке, пожаловался, что всю ночь ему снились кошмары. А то ж, с таким-то аккопаниментом.
Теперь-то я понимаю, почему люди так любят хранить у себя дома павлиньи перья. Попадись ты мне, дурацкая птица, теперь! Выдеру весь хвост голыми руками. А потом стану орать тебе в ухо так, что у тебя все остальные перья от ужаса повыпадают. Я ведь тоже умею. Но стесняюсь. Да и хвоста у меня нет.
Я вообще-то что сказать-то хотела? Я хотела сказать, что старенькая я стала для такого времяпрепровождения. Хватит. Кажется, я свое по палаткам отыграла. В следующий раз, ставлю палатку, оставляю теплые вещи, провиант на неделю и - аля, улю, гони гусей. Домой спать. Харэ из себя юного покорятеля гор строить. Выросла уже.
У меня этот пик происходит несколько иначе. Я приезжаю с детьми, ставлю палатку своим, ставлю палатку соседним детям, собираю все бедных и сирых в нашу палатку спать, т.к. их родители посчитали, что им вообще палатки не нужно. И даже коврика. И теплых вещей - тоже. Им вообще ничего не нужно. Ведь написанно же в листике: привезти детей. Точка. Ну, вот привезли, оставили и уехали.
Короче - по коням!
Я ж бывалая уже. Я эти белые ночи уже в гробу видала, в пятый раз вижу. В этот раз, ставя палатку, я хотела предусмотреть все: и чтоб подальше от конюшни, и чтоб подальше от проигрывателя песен, и чтоб подальше от клетки с кроликами , и желательно чтоб еще подальше от детей, но не получилось - они окружили все, что только могли плотным кольцом.
Выбрала я место - заглядение. Заправски поставила палатку и мы начали "получать удовольствие". Скормили коням вагон арбузных корок и маленькую тележку сена ( или соломы? хрен ее знает). Всех конев погладили, а некоторых даже поцеловали. Прокатились на крупе всех четверых овчарок, потискали кроликов, пошугали уток, мелкая уехала кататься на джипе по ухабам киббуца, а я, дождавшись заветной картошечки из костра, уселась ее схомячить в относительной тишине и даже можно сказать в спокойствии. Вдруг, понимаете ли, резко образовалась подозрительная тишина вокруг меня, и я, мысленно поблагодарив мироздание, посолила картошку и впилась в нее зубами. А теперь, стоп кадр!!! Представили картину, да? Немолодая, уставшая женщина откусила кусок картошки в ночи и приготовилась тщательно ее пережОвывать.
И тут, мать моя женщина, я услышала крик.
Вернее я услышала, как кого-то убили. Видимо зарезали, потом повесили, потом утопили и так раз пять кряду. В голове нарисовался коллажик из всех недосмотренных фильмов ужасов про мертвецов, зомби, крюгеров и хичкоков.
Картошечка сбилась комом в горле, а потом попыталась найти запасной выход. Дыхание попыталось сделать примерно тоже самое. Мозг уже представил себе заголовки завтрашних газет со свидетельскими показаниями меня, коней и кроликов.
Я затравлено оглянулась в поисках окровавленного трупа и тут увидела эту засаду. Этих вот милых птичек. Как их...? Вот этих вот: " ты что, не видишь? - ми кушаем!" Короче, позади меня была клетка с павлинами. Аккурат напротив нашей палатки. Я этого не предусмотрела, но кто ж мог знать, что мультик не врал, и что эта хвостатая дрянь орет так, что мороз по коже?
И лежала я в палатке до шести утра не сомкнув глаз, филейной частью упираясь в какой-то непредусмотренный камушек и считала мурашек по коже, мысленно выдирая по перу из хвоста этой истерички после каждого ее крика.
Утром я грустно подошла к клетке с павлинами, сжевала свою законную свежую булочку, запивая ее шоко. Я жаждала сатисфакции. Но павлин даже близко не подходил.
Кстати, один отец, который еще свечера схоронился в платке, пожаловался, что всю ночь ему снились кошмары. А то ж, с таким-то аккопаниментом.
Теперь-то я понимаю, почему люди так любят хранить у себя дома павлиньи перья. Попадись ты мне, дурацкая птица, теперь! Выдеру весь хвост голыми руками. А потом стану орать тебе в ухо так, что у тебя все остальные перья от ужаса повыпадают. Я ведь тоже умею. Но стесняюсь. Да и хвоста у меня нет.
Я вообще-то что сказать-то хотела? Я хотела сказать, что старенькая я стала для такого времяпрепровождения. Хватит. Кажется, я свое по палаткам отыграла. В следующий раз, ставлю палатку, оставляю теплые вещи, провиант на неделю и - аля, улю, гони гусей. Домой спать. Харэ из себя юного покорятеля гор строить. Выросла уже.