Рецензия на книгу Бертрана Рассела "Брак и мораль"
Книга известного британского философа Бертрана Рассела "Брак и мораль", написанная в 1929 г., за которую в 1950 г. ему была присуждена Нобелевская премия, посвящена темам, всегда актуальным в человеческой жизни: семейным ценностям, роли секса, вопросам семьи и государства, институту проституции, романтической и плотской любви, изменчивой морали. Рецензируемая книга не является в строгом смысле слова философской, т.к. написана для широкой публики и основана на лекциях, прочитанных Расселом в Америке в 1924-29 гг. Работа философа примечательна тем, что написана большим любителем слабого пола, иначе говоря, бабником с "повышенными" сексуальными потребностями. Число официально известных любовниц Рассела превышает десять человек, а скорее всего их было гораздо больше. Нобелевский лауреат был четыре раза женат, и только в последнем браке, состоявшемся, когда ему было около 80 лет, он обрел семейное счастье. Думается, немаловажной причиной этого был тот факт, что в таком преклонном возрасте уже особо не побегаешь на сторону. Отдавая должное острому уму Рассела, стоит отметить, что вопросы морали и брака были в самом деле для него всю жизнь актуальны, ведь временами он начинал флиртовать и спать с женами своих хороших друзей, что, конечно, трудно назвать приемлемым поведением. Однако, удивительное дело, друзья ему часто прощали такую "слабость". Возможно, рецензируемая книга порой выступала его защитником и манифестом новой морали.
В своей книге, среди прочих тем, британский философ анализирует влияние христианской религии на семейные отношения, констатируя, что "вынесение проклятия всем внебрачным связям было нововведением христианской религии" (с.77). С точки зрения христианской этики все внебрачные половые связи безнравственны, а эта точка зрения, как мы видим из послания апостола Павла, основана на убеждении, что всякая половая связь - в браке или вне брака - достойна сожаления (с.78). Между тем, подобная точка зрения, очевидно, противоречит биологическим законам и может рассматриваться всеми здоровыми людьми как ужасное заблуждение. "То, что она стала одним из принципов христианской этики, сделало христианство в течение всей его многовековой истории силой, толкающей людей к психическим заболеваниям и нездоровому образу жизни" (с.78).
Именно христианство, как отмечает Рассел (католичество в данном случае), способствовало "культу немытости" на Западе, т.к. в Средние века для церковников стала ненавистной привычка принимать ванну на том основании, что после нее тело - как считали они - стремится к греху. Иметь неприлично грязный вид стало похвально, и "запах святости начал проникать повсюду" (с.78-79). Христианская этика, делая акцент на целомудрии, неизбежно привела к приниженному положению женщин в обществе. Труды отцов церкви полны обвинений в адрес слабого пола. Официальная позиция в те времена была примерно такой по смыслу: "Женщина есть преддверие ада точно так же, как она есть мать всех несчастий людей. Она должна испытывать чувство стыда при одной мысли, что она родилась женщиной" (с.89). Философ отмечает, что роль женщины стала сводиться сугубо к рождению потомков, что способствовало более грубому и жестокому с ней обращению. Тот факт, что брак был объявлен "священным", ничего здесь не менял. Рассел констатирует, что в эпоху "темных веков" религия и наследие варварства совместными усилиями вызвали деградацию сексуальной стороны жизни. Между тем, распутность и двуличие расплодились внутри самой Церкви, приобретя грандиозные масштабы. Табуированный секс практиковался "подпольно" (с.91-93).
В то же время специфическое отношение к женщине в средневековой Европе способствовало развитию так называемой "романтической любви", или же "куртуазной". Прекрасные женщины были теперь "недоступными", т.к. сама идея половых отношений с идеализируемой дамой воспринималась творческими и интеллектуальными людьми как изначально нечистая. Желать физически прекрасную даму было для рыцаря предосудительно с точки зрения морали. "Такое настроение умов было в высшей степени благотворно для литературы и поэзии" (с.95). Ведь желание недосягаемого по моральным соображениям душевно мучило и одновременно стимулировало поэтов к творческому выражению. Рассел пишет, что абстрактные идеи романтической любви способствовали становлению романтического движения в Европе, проникли в культуру европейцев на разных уровнях. Это приводило (даже в XIX в.) к тому, что вступая в брак и ничего не зная о половых отношениях, а находясь под влиянием представлений о романтической любви, каждый из партнеров идеализировал супруга, видя вместо него только некий возвышенный образ. Как мы понимаем, такое положение дел отнюдь не вело к семейному счастью (с.101-102). Б.Рассел высказывает мнение, что было бы очень хорошо, если бы между супругами существовало чувство романтической любви, но реалии таковы: "если муж и жена хотят, чтобы их брак оставался счастливым, чтобы он был общественно полезен, романтическая любовь должна исчезнуть, чтобы дать место более интимному, более нежному и более реальному чувству" (с.102). "Основой (же) брака являются дети" (с.103).
В книге содержится много любопытных и саркастических наблюдений, в частности такие: "по-видимому, судьба идеалистов (в том), что они в результате борьбы за осуществление своих идеалов получают нечто такое, что противоречит этим идеалам" (с.106). Или: "хорошо известен факт, что профессиональный моралист не обладает интеллектом выше среднего" (с.111). Однако некоторые места книги напоминают о том, что ее автор жил совсем в иные времена. Так, читая работу Рассела, я не раз ловил себя на мысли, что рассуждения философа местами мудры, а местами наивны и даже глупы. Абсурдно, к примеру, следующее заявление: "Мне кажется, невозможно отрицать, что женщины, получившие традиционное воспитание, глупее мужчин, и это во многом объясняется тем, что в юности в них погасили желание узнать что-нибудь о сексе" (С.123-124). Наивны и мысли философа о том, что "в прошлом основанием для женской верности были страх адского пламени и страх забеременеть" (с.108), однако, по логике автора, в момент написания книги оба страха испарились как прошлогодний туман, следовательно, нам стоит ожидать глобального разгула. Да, в 1960-70-х так и случилось, однако затем все как-то утряслось и поутихло, и мы можем констатировать, что каждая современная женщина не превратилась в секс-машину, плюющую на нормы брака и морали. И до сих пор, в 21 веке, вполне можно встретить верных женщин, не имеющих любовников на стороне. И это возможно без страза адского пламени и при наличии контрацептивов. Не соответствующим последующим научным открытиям и выводам я считаю такой пассаж: "Среди человекообразных обезьян не существует понятия греха не потому, что у них нет религии, а потому, что инстинкт гарантирует сохранение верности" (с.146-147). На самом деле это верно в лучшем случае отчасти. Среди человекообразных обезьян часто существуют весьма запутанные половые отношения, о "верности" говорить далеко не всегда приходится.
Приятно отметить, что философ в целом выступал как сторонник естественной наготы, т.е. нудизма (с.135). Интерес представляет его определение любви. Любовь, по мысли Рассела, - это такая связь, которая сопровождается большим эмоциональным подъемом (с.136). "Любовь есть нечто гораздо большее, чем желание совершить половой акт; она есть главное средство избежать одиночества" (с.139).
Вообще, взгляды на природу и характер современного брака у Бертрана Рассела весьма специфичны. Так, он полагал, что брак будет счастливым, если ни мужчина, ни женщина не помышляют о сексе с другим человеком (с.151), но при этом констатирует (думаю, ориентируясь на себя), что "современные цивилизованные люди - и мужчины, и женщины - инстинктивно стремятся к полигамии" (с.153). "Несомненно, что замкнуться на браке и только на нем одном, значит отказаться от возможности полюбить кого-то еще и тем самым отгородиться от мира и высоких чувств" (с.155). Таким образом, Рассел выступает за свободные отношения, констатируя, однако, что, хотя в современных браках обычно и не настаивают на супружеской верности (да?), но в случае измен просыпается ревность, которая "разрушает прежние отношения" (с.154). Мне эти рассуждения видятся такими: Расселу хотелось иметь жену, но и позволять себе "побольше" тоже хотелось, причем даже зная, что это может привести к разводу. Однако, спрашивал он, зачем же делать насилие над собой? Надо доверять своим инстинктам и желаниям. А как же дети? "Но если в браке есть дети, то, как мне кажется, очень важно его сохранить" (с.155). При чтении книги для меня были очевидны моральные мучения автора, который, как уже было сказано выше, был "слаб на передок". Стоит лишь сказать, забегая вперед, что Рассел не смог следовать в реальной жизни своим же рекомендациям. Он не оставался в браке из-за детей, если влюблялся в кого-то еще (хотя, возможно, мы всего не знаем, и какое-то время он терпел и страдал, оставаясь в браке, но внутренне желая выйти из него). Как мы уже знаем, философ был женат четырежды.
По мнению философа, высококультурные мужчина и женщина могут быть счастливы в браке только в случае выполнения следующих условий. По его мнению, должны присутствовать: 1) полное равенство с обеих сторон; 2) взаимная свобода; 3) интимность физических и духовных отношений; 4) определенное сходство взглядов на известные ценности (с.156). Хотя в то же время Рассел понимает, что: "Чувство дружбы, окрепшее за долгие годы и еще многократно усиленное переживаниями, конечно, отличается от чувства первой любви, но оно, быть может, более достойно восхищения. И если мужчина и женщина понимают, какие духовные ценности приобрели они за годы совместной жизни, то им будет нелегко разорвать эти старые связи ради новой любви" (с.156). Философ констатирует: "Если бы нормы отношений между полами были разумными, брак не считался бы действительным при отсутствии детей" (с.167). Забавны размышления о том, что мужчина в принципе не может и не должен воздерживаться в сексуальном плане. Рассел констатирует, что совершенное прекращение половых отношений может привести к тяжелым последствиям. "Мужчину при этом подстерегает опасность, потеряв самоконтроль, совершить акты жестокости, поскольку стремление во чтобы то ни стало удовлетворить сексуальное желание может оказаться сильнее моральных принципов" (с.221). Супружеская измена, по мысли автора книги, не может служить основанием для развода. "Но в любом случае - и при несовместимости характеров, и при внезапно вспыхнувшей любовной страсти - ни на одном из супругов нет никакой вины" (с.225). В этом плане Расселу импонируют нравы во Франции, где "общественное мнение смотрит сквозь пальцы на супружеские измены" (с.229). Философ надеется, что в будущем требование к супружеской верности несколько ослабнет, "но при этом супруги будут стараться сдерживать свои ревнивые чувства" (с.230). Мне же кажется очевидным, что страсть и ревность - это две стороны одной медали. Ревности не будет там, где будут доверие, дружба, верность и понимание - качества, вырабатываемые в рамках отношений только с годами. Хотя безумной страстности в таких отношениях скорее всего не будет, но она и не всегда нужна (не в каждом возрасте). В общем же можно сделать вывод, что своими нападками на традиционную мораль Бертран Рассел еще в 1929 году, не ведая того, готовил, наряду с другими, идеологическую почву для эпохи хиппи и сексуальной революции 1960-х.
Рассел справедливо предрекал падение рождаемости у "наиболее цивилизованных народов" (с.236-237), подразумевая под цивилизованными самые экономически развитые. Критиковал расизм и национальный шовинизм (с.254-255). Любопытно, что Россию он считал безусловно страной Востока, а не Запада, ставя ее в одну строчку наравне с Китаем (с.253). Мое неженатое эго потешили следующие строчки: "Возьмем, к примеру, какого-нибудь очень умного мальчика, поступившего в начальную школу; лишь получив специальность и имея в конце концов возможность обеспечить семью, он женится в возрасте 30-35 лет. А вот его одноклассник примерно того же социального происхождения и не очень умный женится не позднее 25 лет" (с.248). Здесь Рассел несколько ироничен к себе, ведь в первый брак он вступил еще в возрасте 22 лет. В то же время с первой женой у него не было детей. Любопытно такое предсказание философа: "Религия возникла на заре истории, тогда как наука существует, по крайней мере, четыре столетия. Когда наука станет такой же старой и такой же почитаемой, она будет контролировать наше существование так же, как это когда-то делала религия. И мне кажется, когда-нибудь настанет такое время, что люди восстанут против тирании науки. И если так и будет, то уж лучше тирания науки, чем какая-то другая" (с.257). Тезис этот весьма неоднозначен, хотя бы по той причине, что искусство, являющееся неотъемлемой частью культуры человечества, не является частью науки. и если в будущем наука заклеймит искусство как бесполезную деятельность, будет ли человечество от этого счастливее? Вряд ли.
Некоторые авторы в обзорных статьях, посвященных жизни и творчеству Бертрана Рассела, говорят, что его книга "Брак и мораль" написана о любви. С этим можно согласиться с той поправкой, что фактически она, прежде всего, написана о любви физической, о сексе и взаимоотношении полов на этой основе. Среди двадцати глав монографии присутствуют только две, в названии которых фигурирует слово "любовь". Это главы "Романтическая любовь" и "Любовь и ее место в жизни человека". Но фактически внимательный читатель обнаружит, что в первом случае обсуждается не сама любовь как психологическое или духовное явление, а мораль, запреты, половое влечение, целомудрие, т.е. тот же секс. Любовь как таковая обсуждается вкратце только во второй из названных глав, но и там мы опять находим рассуждения о половом акте. Вообще же, читая книгу великого философа, лишний раз убеждаешься, насколько все же человек - даже логик и философ - не может отделить свои умозаключения, оценку явлений и событий от своих субъективных ценностей, взглядов и влечений. Как будто сама психика человека обуславливает призму - а это всегда только призма, - через которую человек смотрит на мир. Среди разнообразных идей особо мне понравились такие строки: "Люди созданы таким образом, что каждый пол может многому научиться у другого; даже если половые отношения переросли в страстное чувство, этого будет недостаточно, чтобы пройти весь курс обучения" (с.200). Весь курс обучения предполагает рождение детей и создание семьи. Интересна идея Рассела о временном браке для студентов университетов, при условии, что браки будут бездетны. Ведь что сейчас, что в начале 20 века значительная часть браков, заключенных в возрасте 20 лет, была весьма непрочной (с.264). В нынешних реалиях данная идея нашла воплощение в гражданском браке, хотя многие родители до сих пор смотрят на него неодобрительно, с осуждением и сожалением, справедливо полагая, что такой брак выгоднее мужчине, чем женщине. В целом, можно согласиться со словами Рассела: "Бояться любви - значит бояться жизни, и те, кто боится жизни, уже на три четверти мертвы" (с.268). Также я солидарен с идеей о том, что искусство связано с сексом или, как бы выразились сейчас, спустя 86 лет после издания "Брака и морали", с сексуальной энергией. "Ясно, что побудительным импульсом для создания произведений искусства является заложенный в подсознании инстинкт ухаживания, который не обязательно проявляет себя очевидным образом, но скорее действует неявно и глубоко" (с.274). Философ заметил такую параллель: именно те общества, что считаются менее добродетельными и более распущенными, генерируют гораздо большее число художников и великих произведений искусства (с.275). Ныне очевидна правота мыслей Рассела о том, что принцип, согласно которому в половых отношениях есть нечто нечистое и греховное, будучи усвоенным в детстве и закрепленным в зрелые годы, наносит неслыханный вред психике личности (с.284). Интересны соображениями, которыми Рассел завершает последнюю главу своего труда: "...для успешной и даже самой обычной работы во всех областях деятельности секс не должен вмешиваться в эмоциональную и интеллектуальную часть сознания человека. Стремление понять, как устроен мир, и стремление сделать его лучше являются двумя главными движущими силами прогресса, без которых общество впадает в состояние застоя, а затем деградирует. / Однако состояние полного счастья не может способствовать стремлению к знанию или к осуществлению реформ в обществе. <...> Так, горести и потери становятся для энергичного человека стимулом к действию. Мне даже кажется, что если бы мы все вдруг стали жить счастливо, то нам незачем стало бы жить" (с.279-280).
В общем и целом, книга интересна, хотя во многом спорна.
(Бертран Рассел. Брак и мораль. - М., 2015. - 320 с.)