Р. Мертон о культе денежного успеха и Американской мечте.
Опубликовал здесь. Отрывок из книги "Социальная теория и социальная структура". Книга была написана уже очень давно, потом появилось немало куда более глубоких работ, с просто, я бы сказал, изощренной (в хорошем смысле) критикой, но у Мертона речь идет по сути о даблбайнде, о чем я та немного и написал. но все-же надо бы более подробно написать о том, где тут коммуникационные (и прочие ловушки), неважно как их называть - даблбайндом или как-то иначе. Хочется, наконец, понять, как такая по сути грубая манипуляция может иметь такой колоссальный успех - ведь очевидно, что, мягко говоря, не каждый сможет разбогатеть, не каждый сможет стать «Королём», как можно в это верить. С другой стороны, этот мой вопрос выглядит немного странно, если вспомнить, что люди с самых давних пор научились верить черте во что)))
Значит так. Лишение возможности выбор, при сохранении иллюзии выбора и самостоятельности в принятии решений. На самом деле, выглядит все примерно так, наверное (в каком-то смысле по мотивам «Узелков» Рональда Лэйнга):
«Мы все понимаем (в том числе и ты сам), что ты не сможешь достичь успеха и разбогатеть, но ты должен делать вид, что ты в это веришь, и мы будем делать вид, что верим в это, что ты сможешь, мы просто будем играть в то, что мы ни во чти не играем, потом мы забудем, что это игра, или мы сделаем вид, что забудем, сдедаем вид, что мы сделали вид… Главное, подумай, что не надо обо всем этом думать, да вообще не надо думать...»
Поражение тут обеспечено в любом случае - заведомо недостижимая цель, недостижение которой означает поражение, а отказ завышенных притязаний это вообще преступление (Мертон). Как в той парадигме еврейской матери, вроде и есть свобода выбора, но исход предрешен, каждый твой выбор окажется неверным и будет осужден, дискредитирован.
Интересный вопрос, по части даблбайнда, какое сопутствующее послание (послание другого логического типа) у предписания «Будь богатым/успешным»?
Небольшое отступление. Фразе, посланию: «Ты же доволен нашими отношениями?», «Мы же доверяем друг другу», «Мы же с тобой счастливы», «Ты же счастлив», «Тебе нравится твоя работа, ее условия, ее оплата?», «У нас же полностью равные отношения, все основывается свободном договоре», «В наших отношениях нет ни эксплуатации, ни принуждения ни насилия, ведь так?» и т. д. - сопутствует, например, еле уловимое невербальное послание в виде легкой усмешки, а попытка обратить на это внимание отвергается и блокируется (запрет на метакоммуникацию); в результате становится невозможным (ну, если ничего не делать, если не разорвать этот патологический круг) правильно идентифицировать ни смысл первого сообщения, ни характер отношений. Кроме того, первое сообщение может быть помещено в такой контекст, который сам будет выполнять роль сопутствующего послания.
В случае предписания «Стань богатым» имеет место скорее второй вариант, то есть сам контекст, все устройство капиталистической системы играет роль такой усмешки, которая, я бы сказал далеко не мало заметна (часто слышен просто хохот), но этого уже не могут распознать.
Ну, это так, наброски анализа, не более.
А надо бы еще продвинуться и в несколько другом направлении. «Стать богатым» - это же «Стань всемогущим». Психоанализ, в варианте фрейдомарксизма тут хорошо бы задействовать.
Если говорить о книге Р. Мертона, то она была опубликована аж 1949г. Исследование проблем коммуникации, которые вели уважаемые психотерапевты, психиатры, антропологи и кибернетики, прошло, к сожалению как-то мимо всех этих проблем, хотя все работали в США))) Ну, ничего, все это можно исправить)
Продублирую и здесь
«Деньги в значительной степени были освящены как самоценность, стоящая выше того, тратят ли их на предметы потребления или используют для увеличения власти. Деньги особенно хорошо приспособлены для того, чтобы стать символом престижа. Как подчеркивал Зиммель, деньги в высшей степени абстрактны и безличны. Независимо оттого, были ли они добыты обманом или институционально принятым способом, их можно использовать для приобретения одних и тех же товаров и услуг. Анонимность городского общества, сочетаясь с этими особенностями денег, позволяет богатству, источники которого могут быть неизвестны сообществу, в котором живет плутократ (а если даже и известны, то полученные таким путем деньги можно со временем «отмыть»), служить символом высокого статуса. Более того, в Американской мечте нет конечной точки, в которой можно бы было остановиться. Мера «денежного успеха»отличается удобной неопределенностью и относительностью. Как обнаружил Х.Ф. Кларк, на любом достигнутом уровне дохода американцы хотят иметь хотя бы на двадцать пять процентов больше (и,разумеется, вот это «хотя бы чуть-чуть побольше», стоит только его достичь, повторяется снова). В этом потоке сдвигающихся стандартов нет стабильных мест, где можно было бы передохнуть, или, скорее, есть такое место, но оно всегда ухитряется быть «еще впереди». Наблюдатель сообщества, в котором не являются редкостью шестизначные годовые жалованья, передает страдальческие слова одной из жертв Американской мечты: «В этом городе все меня презирают, потому что я зарабатываю всего тысячу в неделю. Это оскорбительно»9.
Говорить, что в американской культуре укоренилась цель денежного успеха, означает одно: что на американцев со всех сторон обрушиваются предписания, закрепляющие за ними право, а часто и обязанность сохранять эту цель даже перед лицом непрерывного разочарования. Пользующиеся престижем представители общества усиливают этот культурный акцент. В свою очередь, семья, школа и работа - основные факторы, формирующие структуру личности и целевую структуру американцев - обеспечивают интенсивное дисциплинирующее воздействие, необходимое для того, чтобы индивид сохранял в неприкосновенности цель, которая постоянно от него ускользает, и черпал мотив в надежде на вознаграждение, которая из раза в раз неоправдывается. Как мы далее увидим, родители служат ремнем передачи ценностей и целей тех групп, в которые они входят, прежде всего своего социального класса или класса, с которым они себя идентифицируют. Школа, разумеется, также является официальным механизмом передачи господствующих ценностей; в значительной доле учебников, используемых в городских школах, либо неявно предполагается, либо открыто утверждается, что «образование развивает интеллект и тем самым гарантирует хорошую работу и денежный успех»10. В центре этого процесса дисциплинирования людей, направленного на поддержание их несбыточных устремлений, лежат культурные прототипы успеха, живые документальные подтверждения того, что Американскую мечту можно осуществить, были бы только для этого необходимые способности. Рассмотрим в этой связи следующие выдержки из делового журнала Nation's Business. Они составлены на основе огромного сравнительного материала, обнаруженного в средствах массовой информации, устанавливающих культурные ценности делового класса.
…
Из разных источников исходит постоянное давление, побуждающее сохранять высокие притязания. Не иссякает поток поучительной литературы, выбрать из которого что-нибудь можно лишь с риском показаться несправедливым. Назовем лишь следующих авторов: преподобного Рассела X. Конуэлла с его воззванием «Алмазные россыпи», которое было услышано и прочитано сотнями тысяч, и последующей книгой «Новый день, или Новые возможности: книга для молодых»; Элберта Хаббарда, выступившего со знаменитым«Посланием к Гарсиа» на летних сборах учителей, прошедших по всей стране; Орисона Суэтта Мардена, который первым во всем потоке книг предложил «Секрет успеха», расхваленный президентами университетов, потом объяснил, как пробиться вперед, в одноименной книге, вызвавшей восхищение президента Маккинли, и, наконец, отбросив прочь все эти демократические рекомендации, прочертил путь, пройдя который «Каждый человек - король». Символика простого обывателя, взбирающегося на вершины, где обитает сословие экономических королей, глубоко вплетена в текстуру американского культурного образца и, по-видимому, находит свое наивысшее выражение в словах Эндрю Карнеги, человека, который знал, о чем говорил: «Стань королем в своих мечтах. Скажи самому себе: мое место на вершине»11.
С этим позитивным акцентированием обязанности сохранять высокие цели соединен соответствующий акцент на наказании тех, кто умеряет свои амбиции. Американцев увещевают «не пасовать перед трудностями», ведь в словаре американской культуры, как и в лексиконе молодежи, «нет слова «неудача». Призыв культуры очевиден: нельзя предаваться унынию, нельзя прекращать борьбу, нельзя понижать свои цели, ибо «не неудача, а скромная цель - вот что является преступлением».
Итак, культура обязывает принять три культурные аксиомы: во-первых, всем надлежит бороться за достижение одних и тех же высших целей, поскольку путь к ним открыт для всех; во-вторых,текущая кажущаяся неудача - всего лишь остановка на пути к конечному успеху; и в-третьих, настоящая неудача состоит лишь в снижении амбиций или отказе от них.
В грубом переложении на язык психологии эти аксиомы означают, во-первых, символическое вторичное подкрепление побудительного стимула; во-вторых, обуздание угрозы угасания реакции посредством сопутствующего стимула; в-третьих, повышение способности мотива вызывать повторение реакций, несмотря на продолжающееся отсутствие вознаграждения.
В переложении на социологический язык эти аксиомы означают: во-первых, перенос критики среди тех, кто в силу своего положения в обществе лишен полного и равного доступа к возможностям, с социальной структуры на собственное Я; во-вторых, сохранение структуры власти в обществе путем принуждения индивидов, принадлежащих к низшим социальным стратам, к самоидентификации не с равными себе, а с теми, кто находится на самом верху (и к кому они в конечном счете присоединятся); в-третьих, обеспечение давлений, заставляющих подчиниться культурному диктату неумеренных амбиций, через угрозу неполного членства в обществе для невыполнивших это требование.
Именно в этих условиях и благодаря этим процессам нынешняя американская культура продолжает характеризоваться превознесением богатства как основного символа успеха и отсутствием соответствующего акцентирования законных путей, по которым можно было бы проследовать к этой цели. Как реагируют на это индивиды, живущие в таком культурном контексте? И какие следствия имеют наши наблюдения для доктрины, согласно которой типичной причиной девиантного поведения являются биологические импульсы, прорывающиеся через накладываемые культурой ограничения? Короче говоря, какие последствия для поведении людей, по-разному расположенных в социальной структуре, имеет культура, в которой акцентирование господствующих целей успеха стало все более отделяться от эквивалентного акцентирования институционализированных процедур их достижения?»
Р. Мертон - один из крупнейших социологов XX в., классик структурного функционализма; помощью этой парадигмы он обосновал конкретные теории - социальной структуры и аномии, науки, бюрократии. "Социальная теория и социальная структура" - главная работа Роберта Мертона по социологии. Она была переведена на 20 языков мира и является одним из наиболее часто цитируемых текстов в социальных науках.
Из наших прежних публикаций о нем:
«Одной из наиболее популярных теорий девиантного поведения является теория социального напряжения Р. Мертона. При создании этой теории, Мертон использовал дюркгеймовскую концепцию аномии применительно к проблемам социологии преступности. Главная идея этой теории заключается в том, что основной причиной преступности является противоречие между ценностями, на которые общество нацеливает людей, и возможностями их достижения по установленным обществом правилам.
Возникающее социальное напряжение приводит к тому, что человек, не сумевший получить определенные ценности, будет реагировать на это той или иной формой девиантного поведения (в том числе и связанно с агрессией и насилием). Всего Мертон выделял пять типов реакций на устанавливаемые обществом ценности и институционализированные средства их достижения».
А.В.Хомич "Психология девиантного поведения" (Учебное пособие)
"В социологической теории существует заметная и настойчивая тенденция относить неудовлетворительное функционирование социальной структуры в первую очередь на счет присущих человеку повелительных биологических влечений, которые недостаточно сдерживаются социальным контролем. С этой точки зрения социальный порядок - всего лишь инструмент для «регулирования импульсивных действий», «социальной переработки» напряжений. Следует отметить, что эти импульсивные действия, прорывающиеся сквозь социальный контроль, рассматриваются в качестве проявления биологически обусловленных влечений. Предполагается, что стремление к неподчинению коренится в самой природе человека[1]. Подчинение, таким образом, представляет собой результат либо практического расчета, либо механического кондиционирования. Эта точка зрения, не говоря уже о ее прочих недостатках, явно не дает ответа на один вопрос. Она не дает основы для определения тех условий небиологического характера, которые стимулируют отклонения от предписанного типа поведения. В настоящей работе мы исходим из предположения, что определенные фазы социальной структуры порождают обстоятельства, при которых нарушение социального кодекса представляет собой «нормальный» ответ на возникающую ситуацию[2]. /299/
Принципиальная схема, которую следует разработать, должна обеспечить последовательный систематический подход к изучению социально-культурных источников отклоняющегося от нормы поведения. Мы намерены в первую очередь показать, как некоторые социальные структуры оказывают определенное давление на отдельных членов общества, толкая их скорее на путь неподчинения, чем на путь поведения, сообразующегося с общепринятыми правилами."
Мертон Р. «Социальная структура и аномия»
https://vk.com/redpsychology?w=wall-111877082_549
или
https://redpsychology.wordpress.com/2016/04/16/%d1%82%d0%b5%d0%be%d1%80%d0%b8%d1%8f-%d1%81%d0%be%d1%86%d0%b8%d0%b0%d0%bb%d1%8c%d0%bd%d0%be%d0%b3%d0%be-%d0%bd%d0%b0%d0%bf%d1%80%d1%8f%d0%b6%d0%b5%d0%bd%d0%b8%d1%8f-%d1%80-%d0%bc%d0%b5%d1%80%d1%82/