психо-социо-терапия
О связях между некоторыми направлениями в психотерапии и социальными практиками, а также эмансипационными теориями.
Выложил отрывок из книги Джеральд Р. Уикс, Лучиано Л’Абат. «Психотехника парадокса» - это все из области системного подхода, семейной терапии, Бейтсон, Вацлавик и пр.
Убежден, что эта парадигма как минимум очень близка марксизму, при условии, конечно, недогматического и творческого его прочтения.
В теории психотерапии, основанной на системном подходе, говорится о необходимости качественных, системных изменений. Меняться должны не «отдельные элементы» или части системы, но вся система отношений. Точнее было был сказать так: представление об «отдельных элементах» рассматриваются скорее как эпистемологическое заблуждение. Попытки воздействовать на «отдельные элементы» не меняют всей системы отношений и не приводят к решение проблем.
Так, любой симптом необходимо понимать только в контексте всей системы (отношений, коммуникации), частью которой он и является; симптом - это один из видов (методов) коммуникации. Функцией «симптома» можно назвать защиту системы от изменений.
Один из главных вопросов для психотерапевта звучит так: «Каким образом другие лица содействуют сохранению проблемы, или делают невозможным для пациента нахождение решения?». Данный вопрос нельзя задавать непосредственно семье. Терапевт должен сам разглядеть интеракционные или трансакционные паттерны, закрепляющие проблему.»
Что же этот подход может дать нам для лучшего понимания социальных проблем, процессов, социальных перемен или их отсутствия?
Во-первых, в сочетании с марксизмом, с левой теорией в самом широком смысле, системный подход также настаивает на системных изменениях. Понятно, что далеко не все системщики являются марксистами и многие продолжают верить в возможность усовершенствования капитализма, в «изменения к лучшему» в рамках существующей системы, но принятие марксизма приводит к другим выводам.
Во-вторых... мы можем лишний раз задуматься о том, что препятствует изменениям.
Существующую систему отношений, если она демонстрирует устойчивость в течении какого-то периода времени, так или иначе, поддерживают все ее участники. Но это не означает, что они ее действительно «хотят» поддерживать и что им от нее хорошо. Участники системы отношений поддерживают ее неосознанно; они, с одной стороны, являются как бы ее порождением, а с другой стороны, они сами ее порождают - здесь нужно отойти линейных моделей и начать мыслить нелинейно, видя рекурсивные петли. При этом участники системы отношений как-бы забывают, что только они сами создают «правила» этих отношений, а эти правила не являются чем-то «естественным», «природным» или трансцендентным, напротив, «правила» полностью имманентны отношениям. А значит они могут быть изменены их участниками.
Таким образом, «капитализм» не является чем-то внешним или насильственно навязанным массам. Но это не означает и то, что он является «желанным» или «естественным». То же самое можно сказать и в отношении любого тоталитаризма, монархии и т. д. Люди просто становятся частью системы отношений, которую они одновременно и не выбирают, и выбирают. Эта на первый взгляд парадоксальная ситуации несколько проясняется при переходе от линейного мышления к нелинейному. Принципиальным моментом здесь является возможность выбора, но выбора не из фиксированного и навязываемого набора альтернатив, а в смысле создания новых вариантов, новых путей выхода из проблемной ситуации, а также изменение восприятия ситуации и расширении рамок мышления. Проблему ситуации «внешнего насильственного принуждения (насилия)» можно переформулировать таким образом - это неспособность (невозможность или даже нежелание) увидеть (или создать) другие варианты реакции на «принуждение».
Есть большая вероятность того, что попав в определенную систему отношений, ее участник после выхода из нее будет, по крайней мере первое время, пытаться следовать той же самой поведенческой схеме, которой он обучился ранее (не видя других альтернатив). Так, алкоголик может продолжать искать как Преследователя, так и Спасителя; также давно было указано на аналогичный схематизм поведения делинквентных личностей; Бейтсон говорил о том, что «жертва» даблбайнда потом будет пытаться «индуцировать» вокруг себя шизогенную коммуникцию и т. д. Конечно, если эти попытки не положительно подкреплять, то они, по идее, будут угасать, но, к сожалению, часто происходит противоположное.
На проблему преступности (социально-психологического производства делинквентного поведения) психотерапевты и психоаналитики обратили свое внимание уже давно.
Социум постоянно воспроизводит стереотипные поведенческие, ролевые модели, коллективные ожидания, проекции, страхи, реакции и пр. И необходимо выявить те модели и стереотипы, которые способствуют воспроизведению капиталистических отношений. В принципе, такие попытки уже были, если, например, вспомнить исследования Э. Фромма (типология социального характера), но более интересные возможности здесь открывает все-таки коммуникационный подход.
Капиталистические отношения и неолиберальная идеологическая машина «производят» определенный тип «личности», которая, в свою очередь, воспроизводит капитализм. Безусловно, эта формулировка крайне примитивна и является упрощением. Капитализм, как система, содержит в себе глубинные и неустранимые антагонизмы, противоречия, даже парадоксальность, а сам процесс «конструирования» личностей и механизм обратной связи - тоже неоднозначен, парадоксален и постоянно дает сбои.
Но, на мой взгляд, есть большая вероятность того, что даже если вдруг в ближайшее время некая левая партия победит на выборах, как и Президент от нее, и мы, наконец, перейдем от частной собственности к общественной, то...скорее всего, многое опять пойдет не так.
Что касается проблемы частной собственности, то моя позиция по-марксистски радикальна - она уже давно устарела и, мягко говоря, мешает, и ее нужно решительно отменять, но одного этого не достаточно. На заре создания СССР понимали важность культурных (надстроечных) изменений, но тогдашние представления о социуме, человеке и коммуникации во многом устарели, а иначе и быть не могло. И сейчас нужно опираться на новые знания в этой сфере. Иначе попытки решить проблему станут частью этой же проблемы и мы будем бегать по кругу. Эдгар Морен совершенно справедливо заметил, что капитализм - не единственный монстр на нашей планете, что монстров много и их становится все больше. Но одновременно развивается и наша способность к познанию, к коммуникации и к коллективным действиям.
Но всему этому нужно учиться, как и самому процессу обучения. Надо учиться решать проблемы и жить без проблем, точно также, как учатся проблемам и жизни с проблемами. Ведь любой невроз становится частью жизни, привычной частью, это тоже результат научения - страхи, конфликты в семье, взаимная холодность и равнодушие, враждебность, бессоница, депрессия, паранойя и пр. - всему этому учатся. Точно также и учатся отчужденности (при капитализме), чувству беспомощности и бессилия, собственной незначительности, конкурентным отношениям и пр. В свою очередь, отношениям, основанным на солидарности, взаимопомощи , взаимопонимании и доверию тоже нужно учиться.
Хочется также подчеркнуть, что призывы к революции только в головах (в сознании, мышлении) - абсурдны и, по сути, реакционны.
Но и без изменения мышления вряд ли стоит ждать серьезных перемен. Для настоящих перемен нужно системное, комплексное, контекстуальное и творческое мышление(например, как его представляет Эдгар Морен). Но он не появится в вакумме или в научных кабинетах, в отрыве от социальных практик, вне живой коммуникации.
Джеральд Р. Уикс, Лучиано Л’Абат пишут:
"
ПАРАДОКСАЛЬНАЯ ТЕОРИЯ ИЗМЕНЕНИЯ И КОММУНИКАЦИИ
Парадоксальные техники направлены на то, чтобы вызвать изменение специфического характера. Вацлавик и сотрудники (1974) пишут о двух уровнях изменения - об изменении первой и второй ступени. Изменение первой ступени происходит в рамках данной системы. Оно не касается системы как таковой, а лишь её элементов или части. Это изменение линейное, ступенчатое, или механическое. Оно носит количественный, а не качественный характер и связано с применением всегда одних и тех же стратегий решения проблемы. Каждая новая проблема трактуется механически. Если попытка решить её заканчивается неудачей, лицо, стремящееся к изменению продолжает применять прежние стратегии, Делая это всё более энергично. Данное поведение усиливается или ослабевает в пределах определённого континуума. Примером может послужить ситуация, когда отец пытается справиться с непослушным сыном, применяя всё большее количество наказаний. Та кой подход к проблеме иллюстрирует понятие изменения первой ступени, т.к. структуры интеракции между отцом и сыном остаются без изменений.
Изменение второй ступени касается самой системы. Трансформации подвергается её структура или происходящие в ней процессы коммуникации. Изменения второй ступени являются, как правило, внезапным и радикальным; в системе происходит квантовый скачек на новый уровень функционирования. Изменение такого типа носит качественный характер.
...
ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ПАРАДОКСАЛЬНОЙ ПСИХОТЕРАПИИ
Начиная работу над формированием диалектического подхода в психотерапии, Уикс (1977) предположил, что диалектика могла бы послужить созданию теоретической базы парадоксальной терапии.
Он признал, что диалектический подход в терапии кажется обоснованным, поскольку сущностью диалектики является изменение. Помимо того он утверждал, что существует множество общего между диалектической теорией и принципами, вышедшими из парадоксальной теории изменения. Как уже упоминалось, Вацлавик (1974) обнаружил сходство между своей теорией изменения второй ступени и диалектикой Гегеля.
...
ДИАЛЕКТИКА ИЗМЕНЕНИЯ И ПАРАДОКСАЛЬНАЯ
ТЕРАПИЯ
Парадоксальная терапия и диалектика встречаются на философской почве, а объединяет их концепция изменения. Изменение является сущностью диалектики. Но нам не хотелось бы, что-бы читатель подумал, что здесь мы обращаемся к известной триаде - тезе, синтезе и антитезе. В действительности сам Гегель выступал против использования этих упрощённых терминов; они переиначивают его философскую мысль, поскольку являются статическими и механическими."