***
Хороша жизнь в шатре. Вечерами звенит соловей,
тают горы, синея...
Исаак Авраамович любит своих сыновей -
одного чуть сильнее.
Тот бесстрашен и ловок, не ласковый мамин сынок,
смотрит прямо и в оба.
И к обеду шмат мяса, пускающий розовый сок,
усладил старцу нёбо.
Неделима любовь, говоришь, как же "где же твой брат?"
Есть и мера, и сила.
А возлюбленный ласке отеческой так ли уж рад,
от чего защитила?
Почему же так больно другому, что эхом в веках
отдаётся, грохочет?
Ревность пуще любви, говоришь, и древнее, чем страх,
непрогляднее ночи.
Нелюбовь и вину, как камчу, принимая спиной,
он, прибегший к обману,
недостойнейший сын, убирайся, иди в край иной,
дальний путь - каравану.
О, полуденный зной, поднимается вновь суховей,
боль прошла, жизнь за нею.
Вот уж Яков Исакович любит своих сыновей;
одного чуть сильнее.