Поэзия и отношение к ней в разных политических формациях
Ахматова в первой половине XX века говорила Лидии Чуковской:
«В нашей юности молодежь стихов не любила и не понимала. Толщу было ничем не пробить, не пробрать. Стихи были забыты, разлюблены, потому что наши отцы и матери, из-за писаревщины, считали их совершенным вздором, ни для какого употребления не годным, или, в крайнем случае, довольствовались Розенгеймом. Я очень хорошо помню, как я принесла в гимназию «Стихи о Прекрасной Даме» и первая ученица сказала мне: «И ты, Горенко, можешь всю эту ерунду прочесть до конца!» Пухленькая, беленькая, с белым воротничком и вот таким бантом в волосах - все ясно вперед на целую жизнь… Ее было ничем не прошибить. И такими были все. Я сказала, что, быть может, в этой гимназии учились девочки одного круга. - Вовсе нет. У нас были богатые девочки, которым в двенадцать часов лакеи из дому приносили на серебряном подносе завтраки, и бедные, дочери портных или сироты. Но стихов не любили и не знали ни те, ни другие… Подумать только, что их матери и отцы проглядели почти полустолетнюю работу Тютчева… Нет, модернисты великое дело сделали для России. Этого нельзя забывать. Они сдали страну совсем в другом виде, чем приняли. Они снова научили людей любить стихи, самая культура издания книги повысилась. Я спросила, полагает ли она, что теперь в нашей стране любят и понимают стихи многие. - Да, безусловно. Я вообще не знаю страны, в которой больше любили бы стихи, чем наша, и больше нуждались бы в них, чем у нас. Когда я лежала в больнице, меня попросила один раз сиделка - даже не сиделка, простая уборщица: «Вы, говорят, гражданочка, стихи пишете… Написали бы мне стишок, я в деревню пошлю…» И оказалось, что она каждое письмо оканчивает стихом, и та, которая ей пишет из деревни, - тоже. Вы только подумайте!»
Известны и Пушкинские стенания по поводу отсутствия интереса к стихам, веком ранее. В начале XIX века он писал Вяземскому:
«…что ни говори, век наш не век поэтов - жалеть кажется нечего - а все-таки жаль. Круг поэтов делается час от часу теснее - скоро мы будем принуждены, по недостатку слушателей, читать свои стихи друг другу на ухо».
Учитывая сегодняшнее положение дел, и двухсотлетнюю историю существования светской поэзии на Руси, у меня возникает закономерный вопрос - а стихи вообще кому-нибудь, кроме советской власти нужны были? Кто-нибудь, кроме кровавых коммунистов еще так интересовался поэзией… и будет ли?
«В нашей юности молодежь стихов не любила и не понимала. Толщу было ничем не пробить, не пробрать. Стихи были забыты, разлюблены, потому что наши отцы и матери, из-за писаревщины, считали их совершенным вздором, ни для какого употребления не годным, или, в крайнем случае, довольствовались Розенгеймом. Я очень хорошо помню, как я принесла в гимназию «Стихи о Прекрасной Даме» и первая ученица сказала мне: «И ты, Горенко, можешь всю эту ерунду прочесть до конца!» Пухленькая, беленькая, с белым воротничком и вот таким бантом в волосах - все ясно вперед на целую жизнь… Ее было ничем не прошибить. И такими были все. Я сказала, что, быть может, в этой гимназии учились девочки одного круга. - Вовсе нет. У нас были богатые девочки, которым в двенадцать часов лакеи из дому приносили на серебряном подносе завтраки, и бедные, дочери портных или сироты. Но стихов не любили и не знали ни те, ни другие… Подумать только, что их матери и отцы проглядели почти полустолетнюю работу Тютчева… Нет, модернисты великое дело сделали для России. Этого нельзя забывать. Они сдали страну совсем в другом виде, чем приняли. Они снова научили людей любить стихи, самая культура издания книги повысилась. Я спросила, полагает ли она, что теперь в нашей стране любят и понимают стихи многие. - Да, безусловно. Я вообще не знаю страны, в которой больше любили бы стихи, чем наша, и больше нуждались бы в них, чем у нас. Когда я лежала в больнице, меня попросила один раз сиделка - даже не сиделка, простая уборщица: «Вы, говорят, гражданочка, стихи пишете… Написали бы мне стишок, я в деревню пошлю…» И оказалось, что она каждое письмо оканчивает стихом, и та, которая ей пишет из деревни, - тоже. Вы только подумайте!»
Известны и Пушкинские стенания по поводу отсутствия интереса к стихам, веком ранее. В начале XIX века он писал Вяземскому:
«…что ни говори, век наш не век поэтов - жалеть кажется нечего - а все-таки жаль. Круг поэтов делается час от часу теснее - скоро мы будем принуждены, по недостатку слушателей, читать свои стихи друг другу на ухо».
Учитывая сегодняшнее положение дел, и двухсотлетнюю историю существования светской поэзии на Руси, у меня возникает закономерный вопрос - а стихи вообще кому-нибудь, кроме советской власти нужны были? Кто-нибудь, кроме кровавых коммунистов еще так интересовался поэзией… и будет ли?