Библиотекарь
Хорошенькая стюардесса с бейджиком "Елена" медленно двинулась по проходу, проверяя, все ли пассажиры пристегнули ремни.
Самолёт вырулил на взлётку, постоял там минутку, собираясь с силами, и рванул вперёд. Когда набрали высоту, командир невнятно отбарабанил в микрофон время полёта, куда мы направляемся и какая там погода.
Через десять минут из хвоста крикнул какой-то мужик:
- Врача! Человеку плохо!
К нему мигом подскочила стюардесса:
- Что случилось?
Мужик кивнул на сидящую рядом с ним тучную тётку. Та тяжело дышала, держась рукой за сердце.
- Есть в салоне доктор, - громко спросила Елена.
Через три ряда от них около иллюминатора поднялась рука.
- Я врач. Пропустите! - Бородатый дедушка, и впрямь похожий на Айболита и одновременно на Троцкого, выкарабкался в проход и засеменил к эпицентру ЧП.
Ему освободили место рядом с пациенткой. Дедушка измерил ей пульс, заглянул в зрачки и быстро резюмировал:
- Похоже на сердечную недостаточность. - Он посмотрел на бортпроводницу. - Срочно нужны ингибиторы синусового узла.
Девушка бросилась в голову самолёта.
- И бета-блокаторы, - крикнул ей во след доктор.
Пассажиры начали привставать и оборачиваться, выворачивая шеи.
Елена вернулась с аптечкой.
- Скорее давайте сюда, - Айболит выхватил у неё из рук пластмассовый ящичек с красным крестом.
Он отбросил в сторону бинт, йод, резиновый жгут и пачку презервативов. Девушка густо покраснела.
- Это всё не то, - сказал доктор. - Ага, вот. - Он извлёк бутылочку с корвалолом.
- Библиотекарь, - крикнул я со своего места. - Есть в салоне библиотекарь?
В пяти рядах впереди меня поднялась средних лет женщина с седеющими волосами, собранными на макушке в "конский хвост". Я поманил её пальцем. Приблизившись, она склонилась надо мной, поправила на носу коричневые пластмассовые очки и спросила:
- Что случилось?
- Худо мне. Скучаю смертельно. Посоветуйте - что почитать.
Библиотекарь подозвала стюардессу:
- Тут сильно запущенный случай. Есть у вас на борту произведения Дюма-старшего, Даниеля Дефо, или Зощенко?
- Одну минуточку, - сказала Елена. - Сейчас гляну. - Девушка удалилась в свою подсобку. Вернувшись через минуту, она сказала:
- Ничего этого, к сожалению, нет. Есть только "Муха-Цокотуха" Корнея Ивановича Чуковского.
Библиотекарша вопросительно взглянула на меня. Поморщившись, я нехотя согласился:
- Ладно. Тащите.
Стюардесса упорхнула, и я кивком поблагодарил библиотекаршу. Дескать: "не смею более вас задерживать". Она поправила очки и пошла к своему месту.
Муха, Муха-Цокотуха, позолоченное брюхо! Муха по полю пошла, Муха денежку нашла, - начал читать я.
Позади кто-то громко спросил:
- Есть в салоне лепщик пельменей? Или, хотя бы, шаурмист?
И со всех сторон посыпалось:
- Есть в салоне нормальный плиточник?
- Есть в салоне нотариус?
- Есть в салоне часовых дел мастер?
Самолёт превратился в бурлящий галдящий муравейник. Люди вставали со своих мест, бродили по проходу, выискивая нужных им специалистов. Бортпроводница сбилась с ног, бегая в подсобку и обратно.
- Что это за тесто?! Такое не годится для вареников! Оно же разварится в первую же минуту!
- Вы не видели мою крестовую отвёртку? Только что была здесь!
- Если грамотно подходить к торговле на фондовом рынке, одной только интуиции - мало, уверяю вас!
Я поискал глазами Елену. Её нигде не было. Она нашлась в своей каморке за туалетом. Девушка прислонилась к шкафчику и невидящими глазами смотрела в переборку. Я вылил пять маленьких бутылочек виски в одноразовый стакан, накапал туда тридцать капель корвалола и дал ей выпить. Затем дождался, когда её взгляд начал приобретать осмысленность, и отправился в своё кресло дочитывать "Муху-Цокотуху".