Бои на уничтожение истины
"Народная мудрость" гласит, что в споре рождается истина. Откровенно говоря, мне не доводилось наблюдать подтверждения этого в наших общественно-политических дискуссиях. Здесь рождается все что угодно: взаимные оскорбления, разрыв былой дружбы, публичные доносы - но только не истина и даже не стремление к ней приблизиться.
Наша российская национальная черта - нежелание вести цивилизованные споры. Насколько я могу судить, первый и последний пример таковых в российской истории - салонные "бои" между западниками и славянофилами. Здесь проявлялись и эрудиция, и культура, и стремление вникнуть в аргументацию оппонентов. Однако уже вскоре взаимное уважение сменилось непримиримостью и яростными попытками обвинить противника во всех смертных грехах в духе известного стихотворения консерватора Н.М. Языкова, обращенного к "ненашим": "Вы, люд заносчивый и дерзкой, / Вы, опрометчивый оплот / Ученья школы богомерзкой, / Вы все - не русский вы народ!" В той же тональности обращались к оппонентам и представители "прогрессивной" мысли: достаточно вспомнить знаменитое письмо Белинского к Гоголю, где "неистовый Виссарион" в потрясающем по эмоциональному накалу тексте представил гениального писателя и своеобразного религиозного мыслителя апологетом "татарщины", крепостничества, мракобесия и деспотизма.
Поиск истины уже никого не интересовал: его подменила принадлежность к определенному "кружку", направлению, клану.
Новую "струю" в разжигание нездоровых страстей внес В.И. Ленин: помимо площадной брани, которой он уснащал даже вроде бы философские полемические работы, "вождь" утверждал: если человек чуждых "революционному пролетариату" взглядов обладает на беду высокими нравственными качествами, тем хуже для него, тем он опаснее, "своим" же подлецам можно простить все что угодно.
В период "культа личности" идеологические разногласия, как правило, заканчивались для одной из сторон в подвалах Лубянки, что не могло не наложить глубокий отпечаток на общественное сознание последующего периода. "Кружковщина" и нетерпимость пронизывают общественные дискуссии времен хрущевской "оттепели" и брежневского "застоя". Таковыми они были в официальной печати, скажем, между журналами "Октябрь" и "Новый мир", не слишком отличались и в мире "самиздата" и "тамиздата". С приходом гласности градус взаимной неприязни только вырос - вспомним хотя бы противостояние между "Огоньком" и "Нашим современником".
Аналогичную картину наблюдаем мы и сегодня. Принадлежность к определенному идейному лагерю в среде отечественной интеллигенции требует строго очерченных симпатий и антипатий. Здесь нет места колебаниям, шаг вправо, шаг влево - и ты уже предан остракизму. Позволительно спросить: а какое отношение имеет подобное мировосприятие, собственно, к интеллигентскому мышлению? Ведь на самом деле мир неоднозначен и многомерен.
Наши словесные "дуэлянты", по сути дела, не признают за своими оппонентами права на существование. Скажем, сторонники "десталинизации" уверяют, что гражданское согласие наступит лишь тогда, когда все общество в едином порыве осудит "тоталитарное прошлое".
Этот взгляд напоминает мне позицию ультралевого деятеля времен гражданской войны в Испании Ларго Кабальеро, который заявлял: "Я хочу, чтобы в обществе не было классовой войны, но для этого один из классов должен исчезнуть". В свою очередь, "сталинисты" и "патриоты" клеймят либеральных оппонентов. Что это, как не тоталитаризм в действии?
Выход из этой ситуации лично я вижу в том, чтобы создавать как можно больше дискуссионных площадок, где спор велся бы не заочно, а "вживую". Где сторонники самых разных идейных направлений могли бы свободно обмениваться взглядами, вместо того чтобы "вариться в собственном соку", распаляя свои страсти в компании единомышленников. Общественная палата - безусловно, одна из таких площадок. Всякий, кто участвовал в наших дискуссиях, подтвердит, что здесь ни на кого не навешивают ярлыков, никому не затыкают рот, что любое мнение здесь будет выслушано и всякое конструктивное предложение принято во внимание. В том же направлении работают и дискуссии на некоторых радиостанциях и даже в отдельных телепрог-раммах.
Можно - и, наверное, даже нужно - требовать от власти больших гражданских свобод, расширения демократии, отмены всех искусственных барьеров и ограничений, в том числе и в электронных СМИ. Но мы не станем по-настоящему свободной и демократической страной, пока не овладеем культурой общественной дискуссии, пока и дальше будем оставаться столь же непримиримыми и самонадеянными. Конечно, медленно и мучительно "выдавливать тоталитариста из себя" куда труднее, чем громогласно требовать демократии от других. Но все-таки начинать надо именно с этого. Да и какая может быть альтернатива? Разве что словесные "бои на уничтожение?" Но ведь это уже было. И плохо кончилось.
Материал опубликован на сайте газеты "Извеcтия".
Наша российская национальная черта - нежелание вести цивилизованные споры. Насколько я могу судить, первый и последний пример таковых в российской истории - салонные "бои" между западниками и славянофилами. Здесь проявлялись и эрудиция, и культура, и стремление вникнуть в аргументацию оппонентов. Однако уже вскоре взаимное уважение сменилось непримиримостью и яростными попытками обвинить противника во всех смертных грехах в духе известного стихотворения консерватора Н.М. Языкова, обращенного к "ненашим": "Вы, люд заносчивый и дерзкой, / Вы, опрометчивый оплот / Ученья школы богомерзкой, / Вы все - не русский вы народ!" В той же тональности обращались к оппонентам и представители "прогрессивной" мысли: достаточно вспомнить знаменитое письмо Белинского к Гоголю, где "неистовый Виссарион" в потрясающем по эмоциональному накалу тексте представил гениального писателя и своеобразного религиозного мыслителя апологетом "татарщины", крепостничества, мракобесия и деспотизма.
Поиск истины уже никого не интересовал: его подменила принадлежность к определенному "кружку", направлению, клану.
Новую "струю" в разжигание нездоровых страстей внес В.И. Ленин: помимо площадной брани, которой он уснащал даже вроде бы философские полемические работы, "вождь" утверждал: если человек чуждых "революционному пролетариату" взглядов обладает на беду высокими нравственными качествами, тем хуже для него, тем он опаснее, "своим" же подлецам можно простить все что угодно.
В период "культа личности" идеологические разногласия, как правило, заканчивались для одной из сторон в подвалах Лубянки, что не могло не наложить глубокий отпечаток на общественное сознание последующего периода. "Кружковщина" и нетерпимость пронизывают общественные дискуссии времен хрущевской "оттепели" и брежневского "застоя". Таковыми они были в официальной печати, скажем, между журналами "Октябрь" и "Новый мир", не слишком отличались и в мире "самиздата" и "тамиздата". С приходом гласности градус взаимной неприязни только вырос - вспомним хотя бы противостояние между "Огоньком" и "Нашим современником".
Аналогичную картину наблюдаем мы и сегодня. Принадлежность к определенному идейному лагерю в среде отечественной интеллигенции требует строго очерченных симпатий и антипатий. Здесь нет места колебаниям, шаг вправо, шаг влево - и ты уже предан остракизму. Позволительно спросить: а какое отношение имеет подобное мировосприятие, собственно, к интеллигентскому мышлению? Ведь на самом деле мир неоднозначен и многомерен.
Наши словесные "дуэлянты", по сути дела, не признают за своими оппонентами права на существование. Скажем, сторонники "десталинизации" уверяют, что гражданское согласие наступит лишь тогда, когда все общество в едином порыве осудит "тоталитарное прошлое".
Этот взгляд напоминает мне позицию ультралевого деятеля времен гражданской войны в Испании Ларго Кабальеро, который заявлял: "Я хочу, чтобы в обществе не было классовой войны, но для этого один из классов должен исчезнуть". В свою очередь, "сталинисты" и "патриоты" клеймят либеральных оппонентов. Что это, как не тоталитаризм в действии?
Выход из этой ситуации лично я вижу в том, чтобы создавать как можно больше дискуссионных площадок, где спор велся бы не заочно, а "вживую". Где сторонники самых разных идейных направлений могли бы свободно обмениваться взглядами, вместо того чтобы "вариться в собственном соку", распаляя свои страсти в компании единомышленников. Общественная палата - безусловно, одна из таких площадок. Всякий, кто участвовал в наших дискуссиях, подтвердит, что здесь ни на кого не навешивают ярлыков, никому не затыкают рот, что любое мнение здесь будет выслушано и всякое конструктивное предложение принято во внимание. В том же направлении работают и дискуссии на некоторых радиостанциях и даже в отдельных телепрог-раммах.
Можно - и, наверное, даже нужно - требовать от власти больших гражданских свобод, расширения демократии, отмены всех искусственных барьеров и ограничений, в том числе и в электронных СМИ. Но мы не станем по-настоящему свободной и демократической страной, пока не овладеем культурой общественной дискуссии, пока и дальше будем оставаться столь же непримиримыми и самонадеянными. Конечно, медленно и мучительно "выдавливать тоталитариста из себя" куда труднее, чем громогласно требовать демократии от других. Но все-таки начинать надо именно с этого. Да и какая может быть альтернатива? Разве что словесные "бои на уничтожение?" Но ведь это уже было. И плохо кончилось.
Материал опубликован на сайте газеты "Извеcтия".