Зеленый островок в центре Парижа: Люксембургский сад
Перечитывая "Отверженных", строки с описанием Люксембургского сада прям смакую.
А какое интересное совпадение - нам посчастливилось побывать в нем также в июне, только 182 года спустя...
Почти таким же он и остался.
Судите сами!
"6 июня 1832 года, в одиннадцать часов утра, опустевший и уединенный Люксембургский сад был восхитителен.
Залитые ярким светом, рассаженные в шахматном порядке деревья обменивались с цветами упоительным благоуханием и ослепительными красками...
...
Опьянев от полуденного солнца, тянулись друг к другу ветки, словно искали объятий.
В кленовой листве слышалось щебетанье пеночек, ликовали воробьи, дятлы лазали по стволам каштанов, постукивая клювами по трещинам коры.
На длинных цветочных грядках царили горделивые лилии; нет аромата божественнее, чем аромат белизны.
Разносился пряный запах гвоздики.
Старые вороны времен Марии Медичи любезничали на верхушках густых деревьев.
Солнце золотило и зажигало пурпуром тюльпаны - языки пламени, обращенные в цветы.
Вокруг куртин с тюльпанами, словно искры от огненных цветов, кружились пчелы.
Все было полно отрады и веселья...
Всякому, кто находился в саду, дышалось привольно; жизнь благоухала; вся природа источала кротость, участие, готовность помочь, отеческую заботу, ласку, свежесть зари.
Мысли, внушенные небом, были нежны, как детская ручка, когда ее целуешь.
Белые нагие статуи под деревьями были одеты тенью, пронизанной светом; солнце словно истерзало в клочья одеяния этих богинь; с их торсов свисали лохмотья лучей.
Земля вокруг большого бассейна уже высохла настолько, что казалась выжженной.
Слабый ветерок вздымал кое-где легкие клубы пыли.
Несколько желтых листьев, уцелевших с прошлой осени, весело гонялись друг за другом, как бы играя.
В изобилии света таилось что-то успокоительное.
Все было полно жизни, благоухания, тепла, испарений; под покровом природы вы угадывали бездонный животворный родник; в дуновениях, напоенных любовью, в игре отблесков и отсветов, в неслыханной щедрости лучей, в нескончаемом потоке струящегося золота вы чувствовали расточительность неистощимого и прозревали за этим великолепием, словно за огненной завесой, небесного миллионера, бога.
Песок впитал всю грязь до последнего пятнышка, дождь не оставил ни одной пылинки.
Цветы только что умылись; все оттенки бархата, шелка, лазури, золота, выходящие из земли под видом цветов, были безупречны.
Эта роскошь сияла чистотой.
В саду царила великая тишина умиротворенной природы.
Небесная тишина, созвучная тысячам мелодий, воркованию птиц, жужжанию пчелиных роев, дуновениям ветерка.
Все гармонии весенней поры сливались в пленительном хоре; голоса весны и лета стройно вступали и умолкали; когда отцветала сирень, распускался жасмин; иные цветы запоздали, иные насекомые появились слишком рано; авангарды красных июньских бабочек братались с арьергардами белых бабочек мая.
Платаны обновляли кору.
От легкого ветра шелестели роскошные кроны каштанов.
Это было великолепное зрелище...
Вся природа пировала, все живое было приглашено к столу;
в установленный час на небе была разостлана огромная голубая скатерть, а на земле громадная зеленая скатерть; солнце светило a giorno {Ярко (итал.).}.
Бог угощал всю вселенную"
"Отверженные" Виктор Гюго
А какое интересное совпадение - нам посчастливилось побывать в нем также в июне, только 182 года спустя...
Почти таким же он и остался.
Судите сами!
"6 июня 1832 года, в одиннадцать часов утра, опустевший и уединенный Люксембургский сад был восхитителен.
Залитые ярким светом, рассаженные в шахматном порядке деревья обменивались с цветами упоительным благоуханием и ослепительными красками...
...
Опьянев от полуденного солнца, тянулись друг к другу ветки, словно искали объятий.
В кленовой листве слышалось щебетанье пеночек, ликовали воробьи, дятлы лазали по стволам каштанов, постукивая клювами по трещинам коры.
На длинных цветочных грядках царили горделивые лилии; нет аромата божественнее, чем аромат белизны.
Разносился пряный запах гвоздики.
Старые вороны времен Марии Медичи любезничали на верхушках густых деревьев.
Солнце золотило и зажигало пурпуром тюльпаны - языки пламени, обращенные в цветы.
Вокруг куртин с тюльпанами, словно искры от огненных цветов, кружились пчелы.
Все было полно отрады и веселья...
Всякому, кто находился в саду, дышалось привольно; жизнь благоухала; вся природа источала кротость, участие, готовность помочь, отеческую заботу, ласку, свежесть зари.
Мысли, внушенные небом, были нежны, как детская ручка, когда ее целуешь.
Белые нагие статуи под деревьями были одеты тенью, пронизанной светом; солнце словно истерзало в клочья одеяния этих богинь; с их торсов свисали лохмотья лучей.
Земля вокруг большого бассейна уже высохла настолько, что казалась выжженной.
Слабый ветерок вздымал кое-где легкие клубы пыли.
Несколько желтых листьев, уцелевших с прошлой осени, весело гонялись друг за другом, как бы играя.
В изобилии света таилось что-то успокоительное.
Все было полно жизни, благоухания, тепла, испарений; под покровом природы вы угадывали бездонный животворный родник; в дуновениях, напоенных любовью, в игре отблесков и отсветов, в неслыханной щедрости лучей, в нескончаемом потоке струящегося золота вы чувствовали расточительность неистощимого и прозревали за этим великолепием, словно за огненной завесой, небесного миллионера, бога.
Песок впитал всю грязь до последнего пятнышка, дождь не оставил ни одной пылинки.
Цветы только что умылись; все оттенки бархата, шелка, лазури, золота, выходящие из земли под видом цветов, были безупречны.
Эта роскошь сияла чистотой.
В саду царила великая тишина умиротворенной природы.
Небесная тишина, созвучная тысячам мелодий, воркованию птиц, жужжанию пчелиных роев, дуновениям ветерка.
Все гармонии весенней поры сливались в пленительном хоре; голоса весны и лета стройно вступали и умолкали; когда отцветала сирень, распускался жасмин; иные цветы запоздали, иные насекомые появились слишком рано; авангарды красных июньских бабочек братались с арьергардами белых бабочек мая.
Платаны обновляли кору.
От легкого ветра шелестели роскошные кроны каштанов.
Это было великолепное зрелище...
Вся природа пировала, все живое было приглашено к столу;
в установленный час на небе была разостлана огромная голубая скатерть, а на земле громадная зеленая скатерть; солнце светило a giorno {Ярко (итал.).}.
Бог угощал всю вселенную"
"Отверженные" Виктор Гюго