Политтехнолог Аббас Галлямов: кандидат Путин мог бы взять на вооружение методы оппозиции
На Znak.com продолжается обсуждение грядущих президентских выборов. В новой колонке свое видение излагает политтехнолог Аббас Галлямов. По его мнению, кандидату Владимиру Путину стоит перейти от бюрократических методов ведения кампании к более живым контактам с избирателями.
Победитель предстоящих президентских выборов известен заранее. И эта предопределенность становится для Кремля источником серьезной головной боли. Чем заполнить кампанию, чтобы она не превратилась в ритуал, лишенный всякого смысла? Зевающий от скуки избиратель - плохой антураж для национального лидера, претендующего на место в истории.
Теоретически можно попытаться использовать оставшееся время для формирования повестки следующего срока. Так поступают очевидные фавориты предвыборных гонок на Западе. Сделать это в России, однако, не получится: чтобы обсуждать будущее, общество должно четко представлять себе сегодняшнее состояние дел. А с этим как раз проблема. Картина положения в стране, нарисованная отечественными властями, слишком радужна. Если Кремль начнет формировать будущую повестку, отталкиваясь от этой идиллии, ему придется настроить столько воздушных замков, что, через несколько лет рухнув, они - даром что из воздуха - похоронят под собой все президентские рейтинги. В условиях стагнирующей экономики властям не нужны завышенные ожидания. Пока еще далеки от выполнения обязательства, взятые на себя во время предыдущих кампаний. Вспомним хотя бы пресловутые «майские указы».
С большой долей уверенности можно утверждать, что найти содержательный ответ на вопрос о смысле кампании не удастся. В принципе, упор может быть смещен с содержания на форму. Конечно, это не должны быть пресловутые 70% на 70% (явка и результат - прим. ред.). Голые цифры никому не интересны, а учитывая уверенность россиян в том, что «не важно, как голосуют, важно, как считают», акцент на них вообще опасен. Вместо результата власти могли бы сфокусироваться на процессе. Например, попытались организовать кампанию, в ходе которой каждый избиратель страны хотя бы один раз лично столкнулся с активистом, агитирующим за Путина. Ключевое слово здесь «лично». Пока что президент исключительно медиен. Его и его сторонников видят только тогда, когда их показывают по телевизору. Задачей кампании могла бы стать их «развиртуализация».
«The medium is the message». Факт изменения способа коммуникации иногда оказывается важнее содержания передаваемого послания. «Каминные» радиобеседы Рузвельта не только сформировали ощущение уникальности его президентского стиля, но и стали важнейшим инструментом восстановления доверия людей к финансовой системе страны в годы Великой депрессии. Важнейшей проблемой нашей политической системы является отчуждение от нее массового избирателя. «Реальное» (неопосредованное СМИ) взаимодействие людей друг с другом могло бы помочь его преодолению. Здесь интересы Кремля парадоксальным образом совпадают с долгосрочными целями либеральной оппозиции. Демократические ценности произрастают из ощущения «от меня в этой стране что-то зависит», а чувство это, в результате организации прямого уважительного диалога главы государства с избирателем, укрепится.
Доказательством правоты этой мысли является хорошо знакомая профессионалам негативная реакция местных чиновников на предложение начать реальное общение с населением. Они его воспринимают как покушение на собственную власть. Так и говорят: «Вы - политтехнологи - приехали и уехали, а нам здесь жить. И что мы будем делать, когда люди поймут, что их жалобы небезнадежны, и начнут массово качать права?» Любой, работавший, что называется, в поле, может вспомнить множество историй, когда руководители муниципалитетов отговаривали кандидатов от «хождения в народ»: «Ты не волнуйся, ты мне просто денег для того, чтобы членам комиссий премию заплатить и крышу в школе починить, подкинь, а результат я тебе сам сделаю».
Именно поэтому участие в кампании местных властей надо минимизировать.
Работать с настоящими, живыми людьми они не умеют и не хотят. В большинстве случаев все их агитационные сети фиктивны, а «актив» слишком лоялен, чтоб быть хоть кому-нибудь интересным. Бюрократия любит окружать себя покладистыми карьеристами, живые же люди, имеющие свои взгляды на жизнь, для нее слишком ершисты. А ведь в большинстве случаев они действительно хорошо относятся к Путину. Немало среди этих людей и настоящих его поклонников. Все, что требуется Кремлю, - найти их, помочь сформулировать месседж и организовать контакты с максимально возможным числом избирателей. Навести мосты с этими людьми могли бы политтехнологи. Желательно из тех, кто имеет опыт оппозиционных кампаний и работы против административного ресурса. Именно они умеют правильно разговаривать с потенциальными активистами. Сама жизнь заставила их научиться этому.
Здесь есть несколько важных технологических аспектов: диалог должен вестись на равных и проходить в небольших группах. Это как раз то, чего не умеют делать чиновники, предпочитающие собирать большие залы и вещать сверху вниз. Но именно в том, что наши люди привыкли к подобной манере общения начальства, и кроется потенциал предлагаемой альтернативной модели. Российский избиратель не избалован, и именно потому он с удовольствием откликнется на уважительный разговор и просьбу помочь в организации кампании президента. Принципиально важно в данном случае именно просить содействия, а не приказывать.
Главным требованием Кремля к кандидатам в ходе последней кампании стала организация встреч с избирателями. Теперь можно было бы пойти дальше: не только встречаться с избирателями, но и втягивать их в предвыборную работу. Превращение из зрителя в участника дало бы эмоциональную вовлеченность и рост самооценки - то, на что граждане всегда реагируют с благодарностью. Масса людей тогда оказалась бы лично заинтересованной в победе Путина. Обычно подобным образом организуют свою работу локальные протестные группы - скажем, защитники Химкинского леса. На самом деле примерно так же - искренне - могли бы попробовать действовать и сторонники властей.
Важной частью этой работы должна была бы стать корпоративная мобилизация. Кремль прав, что задумался о ней. Однако и здесь традиционные механизмы, основанные на отношениях «начальник-подчиненный», должны были бы быть заменены работой с содержанием и поиском реальных лидеров. Такой подход позволил бы не только довести явку среди сотрудников до 90 процентов против обычных 60-ти, но и отмобилизовать не менее 50 процентов их семей.
Конечно, организовать все это в масштабах огромной страны чрезвычайно трудно. Но если бы Кремлю это удалось, результатом стало бы политическое лидерство совсем иного качества. Пресловутые «86 процентов» из абстракции превратились бы в единственную политическую реальность. Попутно были бы решены многие технические проблемы - как, например, низкая явка. Это те плюсы, которые могла бы получить власть. Либералы тоже не остались бы внакладе. Рост самоуважения граждан и их политическая активизация в долгосрочном плане обязательно привели бы к укреплению демократических ценностей.
У Путина две ипостаси. Он и национальный лидер, и главный бюрократ страны. Сейчас, пока сильна еще инерция «крымской весны», эта двойственность не является большой проблемой. Но все мы помним Болотную, которая стала возможной тогда, когда бюрократическая составляющая образа президента перевесила «народную». Нет никаких гарантий, что через несколько лет этот образ не претерпит трансформации в том же самом направлении. Избежать подобного можно было бы как раз с помощью укрепления его второй - не бюрократической - составляющей.
В этом и могли бы заключаться цель и смысл предстоящей кампании.
Источник: https://www.znak.com/2017-03-17/polittehnolog_abbas_gallyamov_kandidat_putin_mog_by_vzyat_na_vooruzhenie_metody_oppozicii