Лев Шлосберг - о протестах и будущем власти и оппозиции
В России усиливаются протестные настроения. За последнее время массовые акции прошли в нескольких регионах, в том числе в Архангельской области - против строительства мусорного полигона, в Екатеринбурге - против строительства храма в сквере, а в Москве - в поддержку журналиста «Медузы» Ивана Голунова. О том, как протесты могут отразиться на политической ситуации в стране, в интервью Znak.com рассуждает председатель Псковского регионального отделения и член федерального политического комитета партии «Яблоко», депутат Псковского областного собрания Лев Шлосберг.
- Если проводить исторические параллели, то с чем бы вы могли сравнить текущий политический период России?
- Все исторические параллели условны. Но тем не менее имеют право на жизнь. Для меня, как и для многих других участников политической жизни, нынешний период вызывает ассоциации с поздним Советским Союзом. Атмосфера и ход событий похожи на начало 1980-х после московской Олимпиады и вторжения в Афганистан. Это тревожные параллели.
Территория России сформирована не только в результате мирных присоединений, но и в результате военных действий на протяжении XII-XIX веков, и у многих народов, живущих в России, сохранилась историческая память об этом. С такой огромной страной нужно обращаться очень бережно. К сожалению, российские власти такой бережности не показывают.
Главный общественно-политический тренд в нашей стране сегодня - это быстро нарастающая усталость значительного числа граждан от монопольной власти.
Российская власть этот процесс вовремя не заметила. После 18 марта 2018 года у ее представителей появилось странное ощущение собственного политического бессмертия. Власти совершили много ошибок, включая пенсионную аферу и повышение экономических налогов, в том числе НДС, не говоря уже об антисанкциях, которые принесли нашей экономике и жителям страны больший ущерб, чем зарубежные санкции против российского бизнеса.
На фоне таких действий люди перестают видеть перспективы завтрашнего дня. Уже сейчас около половины жителей России по различным опросам отрицательно оценивают перспективы будущего. Это вызов для власти. Но она до сих пор не осознала этого в полной мере. Когда общество перестает видеть завтрашний день, оно становится потенциально взрывным, то есть ищет выход из ситуации часто за рамками легитимного поля. Поэтому, на мой взгляд, мы находимся накануне больших политических перемен в нашей стране. И есть разные варианты развития событий - от благоприятных до трагических.
Сейчас многие люди в нашей стране понимают, что Россия оказалась в ловушке политического застоя. 20 лет у власти находится один и тот же человек. За эти годы во многих развитых странах сменилось несколько президентов, несколько председателей правительств, несколько составов парламентов. Что самое главное - при регулярной смене власти заметно вырос уровень благосостояния людей.
Возьмем, например, Эстонию, по площади она меньше Псковской области. Нам очень хорошо виден контраст уровней жизни у нас и у них. У них он постоянно растет, у нас - остается без изменений, даже если меняются цифры статистики. Они сделали выбор в пользу Европы и демократии и поэтому развиваются, жители видят результаты этого выбора и ценят его. Власти же России создают иллюзию, что страна встала с колен и якобы движется вперед. Но это неправда, которую осознают все больше и больше граждан России.
Как только люди понимают, что власти наглым образом лгут, начинаются серьезные изменения в политических оценках общества. Проблема только в том, что люди пока не готовы массово выражать свой протест через выборы. Но такой протест обязательно состоится, это неизбежно. Политики, которые смогут конвертировать широкий гражданский протест в политический и электоральный, получат власть в России.
- Какие еще серьезные политико-экономические вызовы для Кремля, кроме усталости общества, вы видите сегодня?
- Главный вызов - Россия выпала из мирового тренда экономического, интеллектуального и технологического развития. В России не закончился XX век ни в политике, ни в экономике, ни в инновациях. Миллионы людей уехали из России только при Путине. В 1990-е годы уезжали из-за бедности, не на что было кормить себя и семью. Сейчас всё чаще уезжают по политическим мотивам. Людей не устраивает отсутствие свободы, всевластие силовиков, перспективы оказаться жертвами провокаций с их стороны. Людей не устраивает в целом система власти, когда на выборах невозможно что-либо изменить. Вот эта вопиющая несовременность и стратегическое отставание в развитии - главный глобальный вызов для нашей страны.
Право не действует. Конституция стала сугубо декларативным документом. Мы можем воспользоваться правом на свободу слова, это так. Но рядом с нами находится власть, которую категорически не устраивают ни свобода слова, ни свобода средств массовой информации. Власти вынуждены с этими свободами мириться, но при всякой возможности они их ограничивают. Все эти безумные законы Яровой, закон об оскорблении власти, закон о суверенном интернете - это звенья одной цепи. Смысл у них один: замкнуться, закрыться и фактически построить железную стену вокруг страны в XXI веке, избавить себя от внешнего влияния, в первую очередь политического.
Но в современном мире это невозможно. Железный занавес был построен до интернета - до того момента, когда технологии начали существенно влиять на власть. Сегодня технологии определяют политику. И политикам необходимо адаптироваться к новым условиям.
Однако в России правящая группа неспособна принять технологические вызовы. Путин - это глубоко несовременный и советский человек, который сформировался в XX веке. Никогда его ментальность не будет соответствовать XXI веку. Это создает огромные проблемы в стране. И, кстати, для него самого тоже. С каждым годом он становится все более и более несовременным человеком, и у него не получается отвечать на новые вызовы. Вместе с ним в тупике оказалось все государство, нацеленное не на развитие, а на сохранение власти.
- В России то тут, то там вспыхивают гражданские протесты. Против строительства мусорного полигона на станции Шиес, против строительства храма в Екатеринбурге, против ареста журналиста Голунова в Москве. Как правило, их участники подчеркивают, что все эти акции «вне политики», то есть как бы никакой связи нет. А вы видите вы в этом взаимосвязь в контексте нашего разговора?
- Политика рождается из жизненности протеста. Все эти протесты объединяет одна идея - защита своей земли и своего права жить на этой земле. Это касается и Архангельской области, и Екатеринбурга, и Санкт-Петербурга, и дела Ивана Голунова, и множества других дел, например, «итальянских забастовок» медиков в Пензенской и Новгородской областях.
Битва за Ивана Голунова - это битва за доступ к правде, за свободу информации, за свободу расследовать коррупционные дела, раз правоохранительные органы этим не занимаются. Скорее всего, его дело связано с «похоронной» мафией в Москве, которую крышуют высокопоставленные сотрудники ФСБ. Для них нет никаких проблем организовать провокацию с подбрасыванием наркотиков. Для этого готово все законодательство и устройство силовых структур, закрытых от общественного контроля. Сегодня в России нет ни одного человека, которому нельзя было бы подкинуть наркотики. Это будет достаточным для возбуждения уголовного дела с максимальной санкцией до 20 лет лишения свободы.
Правительство Путина за десять лет фактически уничтожило на 80% территории страны бюджетную медицину. Это преступление. Сегодня медицина осталась в Москве, Санкт-Петербурге и в нескольких федеральных центрах, как правило, расположенных в европейской части России. Даже в экономически мощном Екатеринбурге нет медицины такого уровня, какая есть в Москве. Медики правильно протестуют, потому что прожить на те деньги, которые им готово платить государство за работу на ставку, невозможно. В итоге они работают на 2-3 ставки, и это нечеловеческие перегрузки, медицина не может нормально функционировать в таких условиях.
Общеизвестно, что выполнение так называемых «майских указов» Путина 2012 года о доведении средних зарплат работников социальной сферы где-то до средней по региону, где-то - до средней по экономике региона, разрушает региональные бюджеты и приводит к варварскому сокращению штатов. В результате математическое повышение зарплат осуществляется повсеместно за счет сокращения числа работающих и увеличения нагрузки на одного работника. В медицине это вылилось в нехватку в среднем от 30 до 50% штатных сотрудников и коллапс всей системы здравоохранения, финансируемого за счет средств обязательного медицинского страхования.
Одним словом, все эти протесты связаны с желанием людей защитить то пространство, где они живут, в первую очередь самих себя - фактически свое право на достойную жизнь. И что очень важно, такой мотив избавляет людей от страха. По моим наблюдениям, после 2018 года значительная часть людей начинают расставаться со страхом.
Это не говорит о том, что большие изменения произойдут завтра или послезавтра. Шансы на конвертацию общественного протеста в политический пока еще небольшие. Но логика истории устроена таким образом, что перерастание общественного протеста в политический неизбежно. От этого невозможно уйти. Вопрос лишь в том, каким будет этот политический протест и удастся ли его привести к электоральной революции.
Кроме того, нужно вспомнить, как развивалось в нашей стране протестное движение. Если вернуться на лет 15 назад, когда политически были разгромлены Госдума и «ЮКОС», тогда протест был отчаянным и безнадежным. Люди не верили, что в результате протестов может что-то измениться. Это был протест без веры в успех.
В 2011 году родился протест после украденных у народа выборов. Это было очень короткое окно возможностей, когда нечестные выборы в Госдуму могли превратиться в требование честных выборов президента. Но этого не произошло. Отчасти потому что многие лидеры протеста не хотели его прямой политической окраски, отчасти потому, что многие лидеры протеста предпочли переговоры с властями об условиях митингов вместо продолжения протестов с требованием политических перемен. В результате этих переговоров движение было остановлено и власть перехватила инициативу. Грубо говоря, власть умело слила протест.
Всё закончилось кошмаром на Болотной площади 6 мая 2012 года, где были не только протестующие граждане, но и организованные самими властями провокаторы, после чего некоторые протестующие получили большие тюремные сроки. В короткий срок, за полгода, страна прошла путь от надежды до полной катастрофы надежд.
Сейчас снова появилась надежда. Протесты в Шиесе, Екатеринбурге, Санкт-Петербурге, Москве, нашем Пскове и других городах показывают, что страх перед репрессиями отступает, даже когда репрессии нарастают.
Люди понимают, что они борются за правду, за справедливость. Это делает людей убежденными. В России построена огромная государственная машина по производству несправедливости, сознательно построено государство несправедливости. Это неизбежно вызывает протест - на уровне рефлекса самосохранения. Государство унижает и уничтожает людей, люди сопротивляются этому. По сути дела, люди защищают свою жизнь.
Протесты этого года уже невозможно остановить или слить - в исторической перспективе. Или люди добьются своего, или власти будет еще хуже, никто не полюбит насильника за усиление насилия. Успокоить людей смехотворными политическими подачками, как это было в 2011 и 2012 годах, сейчас уже невозможно. Тогда якобы вернули губернаторские выборы. На самом деле ввели еще и фильтры, которые привели к извращению самого смысла выборов. Это сделало губернаторские выборы самыми криминальными выборами в истории постсоветской России. Власть перехитрила общество, но уважения эта хитрость не вызывает, потому что такая хитрость, по сути, - подлость.
«Протест попал в „солнечное сплетение“ власти»
- Разве сегодня власть не слила протест? Оппозиция, либералы и журналистское сообщество ликуют: дело Ивана Голунова закрыто. Возможно, в таком быстром решении есть подводные камни и оппозиции не стоит так уж радоваться?
- Власти реально испугались протестов в защиту Ивана Голунова, причем испугались на самом высоком уровне. Путин лично принимал участие в решении проблемы. Это означает, что протест попал в «солнечное сплетение» власти. В протест оказалась вовлечена пресса практически всего политического спектра. В чате журналистов, координирующих этот протест, немногим больше 150 человек. Но они представляют всю живую прессу, сила которой оказалась реальной. И нельзя не сказать о высочайшем уровне качества управления защитой Ивана Голунова, которую показала генеральный директор «Медузы» Галина Тимченко. Все было сделано безукоризненно профессионально. Говорят, что «добро должно быть с кулаками». Вот мы увидели эти «кулаки».
За два дня о деле Голунова узнали большинство жителей России, это сопоставимо с телевизионной известностью, монополия на которую есть только у власти. Организаторы протеста действовали публично и дали понять, что не отдадут Голунова силовикам. То есть протест был решительным и бескомпромиссным. Для многих журналистов он был в первую очередь правозащитным, но все понимали, что это, по сути, политический протест. Всесилие силовиков, ставших системой беспредела, не устраивает даже лояльную к власти прессу и широкие группы элиты, в первую очередь бизнес.
Страх власти - это инстинкт, он проявляется именно в ситуациях реальной угрозы. При этом власти быстро установили (по информации от силовиков), что Голунов невиновен, что дело против него - это криминальный заказ, и легко спрогнозировали результат и эффект открытого судебного процесса. Такие процессы, освещаемые публично, могут привести к смене власти.
Поэтому власти приняли единственно возможное быстрое решение: прекратить дело, пока не началась другая его стадия.
Да, общество почувствовало свою силу. Это очень хорошо. Власти тоже это почувствовали и решили уже на следующий день, 12 июня, в Москве, на стихийно организованной и не отмененной после освобождения Голунова акции протеста показать, что в стране ничего не случилось и ничего не изменилось. Это решение является большой ошибкой властей. Нельзя делать вид, что ничего не произошло, когда вся страна видела, что произошло.
В итоге власти снова показали в среду реальное лицо полицейского государства - то самое лицо, с которым оно фальсифицировало дело против Ивана Голунова и вызвало массовый протест общества. К чему это приведет? К обострению протестов и ускорению перемен, таков закон истории. Никакая полицейщина его не опровергнет. Да, в таком загнанном в угол состоянии власти, в первую очередь силовики, очень опасны. Но именно в таком состоянии они будут совершать новые ошибки, и это усилит кризис в отношениях власти и общества. Из таких кризисов и вырастают политические перемены.
- Как бы вы в целом охарактеризовали ситуацию со СМИ в России? С одной стороны, на любого журналиста или блогера, как, например, в случае с Евгением Баженовым (BadComedian), можно косвенно надавить. С другой стороны, мы видим огромный спектр СМИ, можно писать почти все, что хочешь, главное делать это осторожно, без резких высказываний. Парадокс путинского режима?
- Если для Ельцина свобода слова была «священной коровой», которая его вспоила, то для Путина она таковой не является. Более того, он ее боится, так как знает, каким образом он получил власть. Не через народный протест, а через государственную телепропаганду, обеспеченную цензурой, и прямой административный ресурс.
Сегодня свободной прессы в общероссийском масштабе существенно меньше по сравнению с 1990-ми годами. Здесь показателен не только случай с Иваном Голуновым, за которым охотились бандиты и крышующие их «конторские». Вспомните, незадолго до этого из газеты «Коммерсант» в знак протеста ушел весь отдел политики после того, как под давлением учредителя Алишера Усманова из редакции ушли два журналиста из-за качественной статьи о возможности отставки спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко. Политически значимая федеральная пресса испытывает давление со всех сторон - и власти, и собственников, и силовиков.
Но с приходом эпохи интернета понятия «федеральное СМИ» и «региональное СМИ», по сути, перестали существовать. Любое СМИ, публикующее актуальную информацию, за минуты становится федеральным и даже мировым, в зависимости от масштаба новости.
При этом на региональном уровне появилась масса успешных частных СМИ. Как говорится, живая вода всегда найдет себе выход. Там, где сохранились влиятельные медиа, там выше и конкуренция, и возможности успешно протестовать. Если бы в Екатеринбурге молчали СМИ, не было бы никакой истории защиты сквера, сейчас бы на его месте уже шла стройка. При этом жертв из числа протестующих могло быть намного больше. Но этого не произошло, потому что силовики понимали, что находятся под прицелом сотен камер и на тебя смотрят сотни тысяч людей в стране и за рубежом.
В целом мы сегодня видим, что общество, в том числе журналистское сообщество, преодолевает страх и проявляет солидарность. СМИ, которые будут вести самостоятельную редакционную политику и отвечать повестке дня общества, будут успешны и станут реальной четвертой властью.
Источник: https://www.znak.com/2019-06-13/kak_povliyaet_na_rezhim_novaya_volna_protestov_intervyu_lva_shlosberga