"Исторические юайки" серии 95-104-я
Видео можно посмотреть вот тут (правда, моя нумерация на один отстаёт)
http://www.redmediatv.ru/videos.php?tags=%D0%98%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5+%D0%B1%D0%B0%D0%B9%D0%BA%D0%B8
Серия 95-я:
Во времена службы на Кавказе генерал Пётр Алексеевич Ермолов по русским понятиям считался холостяком. Но в разное время он имел трёх мусульманских жён, заключив с их родителями кебин (если я правильно поняла), то есть точный договор о временном браке, подарках и тому подобном. По христианским законам этот обряд не считался действительным, а по мусульманским был вполне обычным делом. По истечению срока договора жёны Ермолова вернулись в горы и повыходили замуж. А трёх своих сыновей, у каждого из которых было по два имени - Виктора-Бахтияра, Севера-Алахаяра, Клавдия-Омара увёз в Россию и хорошо воспитал и сделал достойными офицерами.
* * *
О себе генерал Ермолов говорил так: "Я действовал зверской рожей, огромной своей, которая фигурой производила ужасное действие, и широким горлом, что они убеждались, что не может же человек так сильно кричать, не имея справедливых и основательных причин". Далее он добавлял: "Я многих по необходимости придерживался азиятских обычаев и вижу, что проконсул Кавказа жестокость здешних нравов не может укротить мягкосердечием".
* * *
Некий чиновник из канцелярии Ермолова, приставленный следить за ним, в письме генералу Димичу Николаю Первому: "Более всех Ермолов любит Грибоедова за его необыкновенный ум, фанатическую честность, разнообразность познаний и любезность в обращении". Через некотрое время следует важное дополнение: "Сам Грибоедов признавался мне, что Сарда Ермолу - так азиаты называют Ермолова - упрям как камень, и что в него невозможно вложить какую-нибудь идею. Он хочет, чтобы всё происходило от него, и чтобы окружающие его повиновались ему безусловно!"
Серия 96-я:
С VIII века берега Франции подвергались опустошительным набегам викингов. Вот и в 798 году викинги вошли в устье Сены и разграбили всё, что могли. Добыча показалась им недостаточной. Они двинулись к Парижу, намереваясь поживиться в этом городе. Парижане, узнав о приближении викингов, кинулись в церкви молиться о спасении от врагов. Но на их счастье в их городе оказался очень толковый граф по имени Эд. Он бросил клич: "Святые нам помогут, если мы сами себя не забудем! Все на стены!" И со своей не очень большой дружиной стал поднимать на стены города всех парижан. Даже женщин и детей. А результат превзошёл все ожидания. Викинги, всерьёз штурмовавшие город, не смогли его взять. Это был первый случай в европейской истории, когда отразили крупный набег викингов. А слава об Эде прогремела по всей Европе.
* * *
Существует христианский праздник Сорок тысяч мучеников. Вот краткая история его возникновения. В Галлии вспыхнуло так называемое восстание багаудов. Они разоряли римские латифундии и убивали помещиков. В 268 году на подавление восстания был брошен один из лучших и дисциплинированных легионов Империи - Десятый фиванский легион. Все легионеры были христианами. Прибыв на место они узнали, что среди восставших много христиан и отказались воевать против единоверцев. Хоть и знали, что за непослушание легион подвергнут децимации - казни каждого десятого. А в легионе в то время вместе со вспомогательными войсками, обслугой было около сорока тысяч человек. Была проведена децимация. Легион не подчиниолся. Вторая децимация. Эффект тот же самый. В конце концов весь легион дал себя перебить, но христиане не пошли против своей совести.
Так возник этот праздник в честь десятого фиванского легиона.
Серия 97-я:
В 1929 году в день пятидесятилетия Эйнштейна Фрейд направил ему поздравление, в котором назвал учёного счастливчиком. Эйнштейн удивился этому и ответил: "Глубокоуважаемый маэстро. я горячо вас благодарю за то, что вы вспомнили обо мне. Но почему вы подчёркиваете моё счастье? Вы проникли в поднаготную многих людей, по сути - всего человечества. Но всё же не имели случая проникнуть в мою. С величайшим уваженгием и сердечными пожеланиями". Пришлось Фрейду объяснять, что он считает Эйнштейна счастливчиком, потому что нсведующие в физике люди не осмелеваются судить о его работах, в то время как о работах Фрейда судит каждый не зависимо от того, знаком ли он с психологией.
* * *
Одна американская школьница в 1936 году в своём письме спросила Эйнштейна, молятся ли учёные и если молятся, то о чём?
"Научные исследования исходят из того, что всё на свете подчиняется законам природы. это относится и к действиям людей. Учёный-исследователь не склонен верить, что на события может повлиять молитва, то есть пожелание, обращённое к сверхестественному существу. Однако нужно признать, что наши действительные знания об этих законах несовершенны и отрывочны, поэтому убеждённость в судществовании основных, всеобъемлющих законов природы также зиждится на вере. Дело не меняется от того что эта вера до сих пор оправдывалась успехами научных исследований. С другой стороны каждый, кто серьёзно занимался наукой, приходит к убеждению, что в законах природы проявляется дух, значительно превосходящий наш, человеческий. Перед лицом этого высшего духа мы с нашими скромными силами должны ощущать смирение. Так занятие наукой приводит к благоговейному чувству особого рода, которое в корне отличается от наивной религиозности".
Серия 98-я:
Диадох, т.е. преемник Александра Великого, царь Фракии и Македонни, Лисимах проникся расположением к афинскому комедиографу Филиппиду и спросил его: "Что из моих сокровищ подарить тебе?" Филиппид ответил: "то пожелаешь, царь. Только не тайну"
* * *
В одной из цирюлен в Сиракузах.публика толковала о владычестве Дионисия и что, мол, незыблемо оно и нескорушимо. Добропорядочный такой разговор балгонамеренных жителей. Но тут рассмеялся и встрял цирюльник: "Ито вы говорите о Дионисии? Который каждые несколько дней подставляет горло моей бритве?" Дионисий, конечно же, узнал об этом разговоре и веле этого цирюльника распять.
* * *
Цирюльник из Пирея первым узнал о великом поражении афинян в Сицилии от слуги одного из сбежавших оттуда. Он немедленно бросил все дела и помчался в Афины. Там поднялось смятение, сбежался народ, стали выяснять, откуда пошел такой слух, быстро вышли на того цирюльника и стали его допрашивать. А тот не знает даже имени рассказавшего ему эту весть человека или имени его хозяина. Было решено наказать клеветника. Его уже привязали к колесу, когда прибыли вестники поражения. Народ со скорбью разошёлся по домам, а цирюльник провисел на колесе до самого вечера, пока его не отвязали.
* * *
Да, в древности с болтунами не церемонились. В 239 году до Рождества Христова царь Селевк II потерпел поражение в битве с голанами. И бежал верхом с четырьмя верными спутниками, долго скитался по бездорожью. Однажды он подъехал к небольшому имению и, застав дома хозяина, попросил у него хлеба и воды. Хозяин узнал царя и с готовностью принёс не только всё требуемое, но и множество всего в изобилии, что нашлось в деревне. Провожая желавшего остаться неузнанным царя, он не удержался и воскликнул: "Будь здоров, царь Селевк!" Царь привл к его к себе словно для поцелуя, а своему спутнику велел отрубить хозяину голову.
Серия 99-я:
У многих позднейших авторов, особенно греков, сильно ненавидевших Сулу за взятие Афин и Пирее и массовый вывоз памятников искусства, сохранился рассказ будто бы в последние годы своей жизни Сула страдал от жуткой кожной болезни и его живьём поедали вши. Никакие лекарства якобы не помогали. Эти рассказы насквозь лживы - известно, что Сула почти до самой смерти следил за политической жизнью Рима, часто приезжал в город, не пропускал ни одних Игр и театральных представлений, а за два года до смерти познакомился с молодой женщиной, которая стала его последней женой. Если бы у него была приписывамая ему болезнь, он не смог бы вести такой образ жизни. Все эти истории восходят к притче, рассказанной Сулой, который недавно казнил одногоиз своих сторонников. нарушавшего вновь изданные законы, несмотря на предупреждение Сулы. Вот эта притча:
Однажды пахарь, толкавший свой плуг, подвергся нашествию вшей. Он дважды прерывал свою работу, чтоб собрать вшей с рубашки, но вши продолжали его кусать. Тогда он бросил рубашку в огонь, чтобы больше не терять времени на борьбу с ними.
После греков с особым удовольствием рассказывали эту легенду французские моралисты и философы. От Монтеня до Камю.
* * *
Однажды Сула прогуливался по городу. Он уже сложил с себя полномочия диктатора. Встречные люди приветствовали его с глубоким почтением - кто из искреннего уважения, а кто из страха. Только один неизвестный молодой человек начал оскорблять Сулу и так сопровождал его до самого дома. Сула. обычно очень вспыльчивый, спокойно снёс все оскорбления, а дома сказал своим приближённым: "Дерзость этого молодого человека будет причиной того, что что следующие за мной диктаторы никогда добровольно не отрекуться от власти".
Серия 100-я:
Иван Гаврилович Рожков так прославился во второй половине XVIII века исполнением русских песен, что даже вошёл в пословицу. Если хотели похвалить какого-нибудь певца, то говорили, что он поёт как Рожков. Кроме того он прославился необыкновенной удалью и смелостью. Особенно он прославился после знаменитого спора, когда граф Валерьян Александрович Зубов и Лев Дмитриевич Измайлов держали за него огромный заклад в 1000 рублей, состоящий в том, что Рожков должен был въехать на своём сибирском иноходце на четвёртый этаж одного из домой на Мещанской улице, к изветсной в то время прелестнице Танюше. Рожков не только въехал к ней на четвёртый этаж, где его окружили гости и стали кричать; "Браво, Рожков! Шампанского!". Ливрейный лакей поднёс ему на подносе рюмку, но барышня сама взяла эту рюмку и выпила. не поморщившись со словами: "Это за твоё здоровье! А тебе подадут целую бутылку!" Рожков выпил из горла бутылку шампанского, не слезая с лошади, и по той же лестнице съехал обратно на улицу. В награду за этот подвиг он получил 1000 рублей.
* * *
Тульские мастеровые с оружейного завода составляли особую касту. Их можно было узнать по особым повадкам и жаргону. Они славились необычайной смышлёностью, бойкостью и талантами. С ними надо было уметь ладить, а то они могли и на голову сесть. К некоторым из них подходила поговорка: «В одно ухо влезет, в другое - вылезет, да так, что не услышишь». Один проезжий чиновник, выведенный из себя медлительной починкой своего экипажа и огромной её оплатой, написал на стене общественного трактира следующие стихи:
О, вы - мастеровые Тулы,
Вы - настоящие акулы,
И с вами времени и деньгам
Лишь изъян.
Все молодцы вы на посулы,
А только смотрите в карман.
Серия 101-я:
В 1806 году летом генерал Пётр Фёдорович Малютин, герой сражения при Фридленде, устроил гулянье около Измайловских казарм. Вокруг собралась огромная толпа народу, играла музыка, пелись песни. Шампанское рекой лилось в пивные кружки, часто раздавалось громкое «Ура!». В это время император Александр Павлович на дрожках проезжал мимо Фонтанки и увидел толпу народа. Император подозвал полицейского офицера и спросил, что здесь происходит? Тот отвечал: «Генерал Малютин гулять изволят». Государь, не сказав больше ни слова, велел поворотить лошадь и удалился.
***
В одном из либеральных салонов Москвы в 70-х годах XVIII века зашёл спор о том, много ли русской крови в тогдашнем наследнике престола Александре Александровиче. Известно было, что он считал себя чисто русским. За разрешением спора обратились к известному историку. Сергею Михайловичу Соловьёву, который оказался среди гостей. Соловьёв попросил, чтоб ему принесли полстакана красного вина и кувшин с питьевой водой и начал своё объяснение так: «Пусть красное вино будет русской кровью, а вода немецкою. Пётр I женился на немке Екатерине I». И историк налил в стакан с вином полстакана чистой воды. Затем он продолжал: «Дочь их Анна вышла замуж за немца герцога Голштинского». Соловьёв отпил полстакана вина и долил его водой. Он повторял эту операцию, упоминая браки Петра III c немкой Екатериной II, Павла I с немкой Марией Фёдоровной, Николая I с немкой Александрой Фёдоровной, Александра II с немкой Марией Александровной. В результате в стакане осталась почти что чистя вода. Историк поднял стакан: «Вот сколько русской крови в наследнике русского престола».
Серия 102-я:
В царствование Александра III Великий князь Владимир Александрович отвечал за связь с народом. Когда он ездил по стране, в его честь устраивались роскошные обеды. Особенно отличился в этом отношении уездный город Боровичи Новгородской губернии. Местный купец Соколов, торговавший бакалейными товарами, выписал из Москвы повара,причем не просто из Москвы, а от Тестова, где часто любил обедать Великий князь. Повару было велено приготовить обед исключительно из любимых блюд Великого князя. Таких блюд набралось изрядное количество. А весь обед влетел купцу в 100 тысяч рублей. Великий князь был очень приятно удивлён таким обедом. Он частенько не мог удержаться от своих любимых кушаний и в результате еле-еле смог встать из-за стола. После чего обратился к хозяину: «Скажите-ка, почтенный, как это вы узнали все кушанья, которые я особенно люблю?» Купец благоговейно поднял очи к потолку: «Господь Бог надоумил, Ваше императорское величество». На что Великий князь заметил: «Ну, я полагаю, у Господа Бога есть заботы поважней, и ему некогда заказывать для меня обеды».
* * *
Неприятный случай произошёл с Великим князем Владимиром Александровичем, когда он с женой и дочерью отдыхал в Париже. Им захотелось инкогнито побывать в одном из парижских театров, а в кассе билетов не было, и адъютант купил четыре билета у барышника. Не успели они усесться в креслах, как появились четыре парижских буржуа и попросили освободить места, предъявляя на них билеты. Начался оживлённый спор, никто не хотел уступать, тогда один буржуа при всеобщем хохоте садится Великому князю на колени. Такая же опасность грозит и коленям его дам. Пришлось Великому князю уступить и удалиться. Выяснилось, что барышник продал им старые, но обновлённые билеты. Зато инкогнито было сохранено.
Серия 103-я:
Однажды Горький в компании слушал пластинку Шаляпина, на которой была «Дубинушка». Он слушал сосредоточенно и задумчиво, как будто что-то вспоминал. А потом покачал головой и сказал: «Чудесно! Никто другой так бы не спел. А всё-таки когда он поёт «Разовьём мы берёзку, разовьём мы кудряву», то это уж из девичьей песни, не из бурлатской! Я говорил Фёдоу:”Помилуй, что такое ты поёшь?“ А он только посмеивался, что ж, мол, делать, если слов не хватает!»
* * *
В 1916 году на одном из вечеров в «Бродячей собаке» присутствовал Максим Горький, чей литературный авторитет был в самом расцвете. Выступали поэты различных направлений. В довольно поздний час на крохотную эстраду с надменным, как всегда, видом поднялся Маяковский. В публике началось улюлюканье. Маяковский обернулся к ним: «Я буду читать для Горького, а не для вас!» Гул усилился. Максим Горький оставался равнодушным и неподвижным. Прочитав отрывок из поэмы «Война и мир» и несколько коротких лирических стихотворений, Маяковский сошёл с эстрады. Публика кричала: «Болтовня! Ветряная мельница!» Нахмурив брови, Горький встал со стула и твёрдым голосом произнёс: «Глумиться здесь не над чем. Это очень серьёзно! Да, в этом есть что-то большое. Даже если это большое касается только формы. Молодой человек, я вас поздравляю!» И Горький протянул руку гордо улыбавшемуся Маяковскому. Горькому была устроена овация, а эта ночь превратилась в подлинный триумф Маяковского. На следующий день слухи о суждении Горького распространились в Петербурге, а затем и в Москве. Маяковскому было 23 года.
Серия 104-я:
Когда однажды царя Спарты Агесилая выбрали по жребию распорядителем пира, виночерпий спросил его: «Сколько вина наливать каждому?» Агесилай ответил: «Если вина приготовлено много, то наливай столько, сколько каждый попросит. Ежели мало, то всем давай поровну!»
* * *
Один преступник очень стойко держался под пыткой. Агесилай сказал о нём: «Какой же опасный злодей этот человек! Если даже в позорных обстоятельствах он проявляет такую стойкость и выносливость!»
* * *
Однажды при царе Агесилае похвалили одного ритора, который умел представить великими даже незначительные дела. Агесилай сказал на это: «Я не считаю хорошим сапожником того. Кто обувает маленькую ногу в большой башмак».
* * *
Один посетитель в беседе с царём Агесилаем сказал на что-то: «Ну, ведь ты уже согласился! А потом ещё несколько раз повторил свои слова». Царь на это возразил: «Да, я согласился. Если это было правильно. А если нет, считай, что сказать-то я сказал, а соглашаться - не согласился!» Посетитель возмутился: «Однако подобает, чтобы цари выполняли то, что они обещали, кивнув головой!» Он намекал на известную фразу Агамемнона из «Иллиады»: «Невозвратно то слово, вовек непреложно и не свершиться не может, когда головою кивну я». На что царь ответил: «Ещё больше подобает, чтоб обращающиеся к царям просили только справедливого и говорили только правду, а также чтобы они выбирали для просьб подходящее время и не просили того, что царям исполнять не следует».
* * *
Ксенофонт писал об Агесилае: «Когда он слышал, как человека порицают или хвалят, он считал одинаково важным для себя получить ясное представление, как о тех, кто произносит эти похвалы или порицания, так и о тех, кого порицали или хвалили».
http://www.redmediatv.ru/videos.php?tags=%D0%98%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5+%D0%B1%D0%B0%D0%B9%D0%BA%D0%B8
Серия 95-я:
Во времена службы на Кавказе генерал Пётр Алексеевич Ермолов по русским понятиям считался холостяком. Но в разное время он имел трёх мусульманских жён, заключив с их родителями кебин (если я правильно поняла), то есть точный договор о временном браке, подарках и тому подобном. По христианским законам этот обряд не считался действительным, а по мусульманским был вполне обычным делом. По истечению срока договора жёны Ермолова вернулись в горы и повыходили замуж. А трёх своих сыновей, у каждого из которых было по два имени - Виктора-Бахтияра, Севера-Алахаяра, Клавдия-Омара увёз в Россию и хорошо воспитал и сделал достойными офицерами.
* * *
О себе генерал Ермолов говорил так: "Я действовал зверской рожей, огромной своей, которая фигурой производила ужасное действие, и широким горлом, что они убеждались, что не может же человек так сильно кричать, не имея справедливых и основательных причин". Далее он добавлял: "Я многих по необходимости придерживался азиятских обычаев и вижу, что проконсул Кавказа жестокость здешних нравов не может укротить мягкосердечием".
* * *
Некий чиновник из канцелярии Ермолова, приставленный следить за ним, в письме генералу Димичу Николаю Первому: "Более всех Ермолов любит Грибоедова за его необыкновенный ум, фанатическую честность, разнообразность познаний и любезность в обращении". Через некотрое время следует важное дополнение: "Сам Грибоедов признавался мне, что Сарда Ермолу - так азиаты называют Ермолова - упрям как камень, и что в него невозможно вложить какую-нибудь идею. Он хочет, чтобы всё происходило от него, и чтобы окружающие его повиновались ему безусловно!"
Серия 96-я:
С VIII века берега Франции подвергались опустошительным набегам викингов. Вот и в 798 году викинги вошли в устье Сены и разграбили всё, что могли. Добыча показалась им недостаточной. Они двинулись к Парижу, намереваясь поживиться в этом городе. Парижане, узнав о приближении викингов, кинулись в церкви молиться о спасении от врагов. Но на их счастье в их городе оказался очень толковый граф по имени Эд. Он бросил клич: "Святые нам помогут, если мы сами себя не забудем! Все на стены!" И со своей не очень большой дружиной стал поднимать на стены города всех парижан. Даже женщин и детей. А результат превзошёл все ожидания. Викинги, всерьёз штурмовавшие город, не смогли его взять. Это был первый случай в европейской истории, когда отразили крупный набег викингов. А слава об Эде прогремела по всей Европе.
* * *
Существует христианский праздник Сорок тысяч мучеников. Вот краткая история его возникновения. В Галлии вспыхнуло так называемое восстание багаудов. Они разоряли римские латифундии и убивали помещиков. В 268 году на подавление восстания был брошен один из лучших и дисциплинированных легионов Империи - Десятый фиванский легион. Все легионеры были христианами. Прибыв на место они узнали, что среди восставших много христиан и отказались воевать против единоверцев. Хоть и знали, что за непослушание легион подвергнут децимации - казни каждого десятого. А в легионе в то время вместе со вспомогательными войсками, обслугой было около сорока тысяч человек. Была проведена децимация. Легион не подчиниолся. Вторая децимация. Эффект тот же самый. В конце концов весь легион дал себя перебить, но христиане не пошли против своей совести.
Так возник этот праздник в честь десятого фиванского легиона.
Серия 97-я:
В 1929 году в день пятидесятилетия Эйнштейна Фрейд направил ему поздравление, в котором назвал учёного счастливчиком. Эйнштейн удивился этому и ответил: "Глубокоуважаемый маэстро. я горячо вас благодарю за то, что вы вспомнили обо мне. Но почему вы подчёркиваете моё счастье? Вы проникли в поднаготную многих людей, по сути - всего человечества. Но всё же не имели случая проникнуть в мою. С величайшим уваженгием и сердечными пожеланиями". Пришлось Фрейду объяснять, что он считает Эйнштейна счастливчиком, потому что нсведующие в физике люди не осмелеваются судить о его работах, в то время как о работах Фрейда судит каждый не зависимо от того, знаком ли он с психологией.
* * *
Одна американская школьница в 1936 году в своём письме спросила Эйнштейна, молятся ли учёные и если молятся, то о чём?
"Научные исследования исходят из того, что всё на свете подчиняется законам природы. это относится и к действиям людей. Учёный-исследователь не склонен верить, что на события может повлиять молитва, то есть пожелание, обращённое к сверхестественному существу. Однако нужно признать, что наши действительные знания об этих законах несовершенны и отрывочны, поэтому убеждённость в судществовании основных, всеобъемлющих законов природы также зиждится на вере. Дело не меняется от того что эта вера до сих пор оправдывалась успехами научных исследований. С другой стороны каждый, кто серьёзно занимался наукой, приходит к убеждению, что в законах природы проявляется дух, значительно превосходящий наш, человеческий. Перед лицом этого высшего духа мы с нашими скромными силами должны ощущать смирение. Так занятие наукой приводит к благоговейному чувству особого рода, которое в корне отличается от наивной религиозности".
Серия 98-я:
Диадох, т.е. преемник Александра Великого, царь Фракии и Македонни, Лисимах проникся расположением к афинскому комедиографу Филиппиду и спросил его: "Что из моих сокровищ подарить тебе?" Филиппид ответил: "то пожелаешь, царь. Только не тайну"
* * *
В одной из цирюлен в Сиракузах.публика толковала о владычестве Дионисия и что, мол, незыблемо оно и нескорушимо. Добропорядочный такой разговор балгонамеренных жителей. Но тут рассмеялся и встрял цирюльник: "Ито вы говорите о Дионисии? Который каждые несколько дней подставляет горло моей бритве?" Дионисий, конечно же, узнал об этом разговоре и веле этого цирюльника распять.
* * *
Цирюльник из Пирея первым узнал о великом поражении афинян в Сицилии от слуги одного из сбежавших оттуда. Он немедленно бросил все дела и помчался в Афины. Там поднялось смятение, сбежался народ, стали выяснять, откуда пошел такой слух, быстро вышли на того цирюльника и стали его допрашивать. А тот не знает даже имени рассказавшего ему эту весть человека или имени его хозяина. Было решено наказать клеветника. Его уже привязали к колесу, когда прибыли вестники поражения. Народ со скорбью разошёлся по домам, а цирюльник провисел на колесе до самого вечера, пока его не отвязали.
* * *
Да, в древности с болтунами не церемонились. В 239 году до Рождества Христова царь Селевк II потерпел поражение в битве с голанами. И бежал верхом с четырьмя верными спутниками, долго скитался по бездорожью. Однажды он подъехал к небольшому имению и, застав дома хозяина, попросил у него хлеба и воды. Хозяин узнал царя и с готовностью принёс не только всё требуемое, но и множество всего в изобилии, что нашлось в деревне. Провожая желавшего остаться неузнанным царя, он не удержался и воскликнул: "Будь здоров, царь Селевк!" Царь привл к его к себе словно для поцелуя, а своему спутнику велел отрубить хозяину голову.
Серия 99-я:
У многих позднейших авторов, особенно греков, сильно ненавидевших Сулу за взятие Афин и Пирее и массовый вывоз памятников искусства, сохранился рассказ будто бы в последние годы своей жизни Сула страдал от жуткой кожной болезни и его живьём поедали вши. Никакие лекарства якобы не помогали. Эти рассказы насквозь лживы - известно, что Сула почти до самой смерти следил за политической жизнью Рима, часто приезжал в город, не пропускал ни одних Игр и театральных представлений, а за два года до смерти познакомился с молодой женщиной, которая стала его последней женой. Если бы у него была приписывамая ему болезнь, он не смог бы вести такой образ жизни. Все эти истории восходят к притче, рассказанной Сулой, который недавно казнил одногоиз своих сторонников. нарушавшего вновь изданные законы, несмотря на предупреждение Сулы. Вот эта притча:
Однажды пахарь, толкавший свой плуг, подвергся нашествию вшей. Он дважды прерывал свою работу, чтоб собрать вшей с рубашки, но вши продолжали его кусать. Тогда он бросил рубашку в огонь, чтобы больше не терять времени на борьбу с ними.
После греков с особым удовольствием рассказывали эту легенду французские моралисты и философы. От Монтеня до Камю.
* * *
Однажды Сула прогуливался по городу. Он уже сложил с себя полномочия диктатора. Встречные люди приветствовали его с глубоким почтением - кто из искреннего уважения, а кто из страха. Только один неизвестный молодой человек начал оскорблять Сулу и так сопровождал его до самого дома. Сула. обычно очень вспыльчивый, спокойно снёс все оскорбления, а дома сказал своим приближённым: "Дерзость этого молодого человека будет причиной того, что что следующие за мной диктаторы никогда добровольно не отрекуться от власти".
Серия 100-я:
Иван Гаврилович Рожков так прославился во второй половине XVIII века исполнением русских песен, что даже вошёл в пословицу. Если хотели похвалить какого-нибудь певца, то говорили, что он поёт как Рожков. Кроме того он прославился необыкновенной удалью и смелостью. Особенно он прославился после знаменитого спора, когда граф Валерьян Александрович Зубов и Лев Дмитриевич Измайлов держали за него огромный заклад в 1000 рублей, состоящий в том, что Рожков должен был въехать на своём сибирском иноходце на четвёртый этаж одного из домой на Мещанской улице, к изветсной в то время прелестнице Танюше. Рожков не только въехал к ней на четвёртый этаж, где его окружили гости и стали кричать; "Браво, Рожков! Шампанского!". Ливрейный лакей поднёс ему на подносе рюмку, но барышня сама взяла эту рюмку и выпила. не поморщившись со словами: "Это за твоё здоровье! А тебе подадут целую бутылку!" Рожков выпил из горла бутылку шампанского, не слезая с лошади, и по той же лестнице съехал обратно на улицу. В награду за этот подвиг он получил 1000 рублей.
* * *
Тульские мастеровые с оружейного завода составляли особую касту. Их можно было узнать по особым повадкам и жаргону. Они славились необычайной смышлёностью, бойкостью и талантами. С ними надо было уметь ладить, а то они могли и на голову сесть. К некоторым из них подходила поговорка: «В одно ухо влезет, в другое - вылезет, да так, что не услышишь». Один проезжий чиновник, выведенный из себя медлительной починкой своего экипажа и огромной её оплатой, написал на стене общественного трактира следующие стихи:
О, вы - мастеровые Тулы,
Вы - настоящие акулы,
И с вами времени и деньгам
Лишь изъян.
Все молодцы вы на посулы,
А только смотрите в карман.
Серия 101-я:
В 1806 году летом генерал Пётр Фёдорович Малютин, герой сражения при Фридленде, устроил гулянье около Измайловских казарм. Вокруг собралась огромная толпа народу, играла музыка, пелись песни. Шампанское рекой лилось в пивные кружки, часто раздавалось громкое «Ура!». В это время император Александр Павлович на дрожках проезжал мимо Фонтанки и увидел толпу народа. Император подозвал полицейского офицера и спросил, что здесь происходит? Тот отвечал: «Генерал Малютин гулять изволят». Государь, не сказав больше ни слова, велел поворотить лошадь и удалился.
***
В одном из либеральных салонов Москвы в 70-х годах XVIII века зашёл спор о том, много ли русской крови в тогдашнем наследнике престола Александре Александровиче. Известно было, что он считал себя чисто русским. За разрешением спора обратились к известному историку. Сергею Михайловичу Соловьёву, который оказался среди гостей. Соловьёв попросил, чтоб ему принесли полстакана красного вина и кувшин с питьевой водой и начал своё объяснение так: «Пусть красное вино будет русской кровью, а вода немецкою. Пётр I женился на немке Екатерине I». И историк налил в стакан с вином полстакана чистой воды. Затем он продолжал: «Дочь их Анна вышла замуж за немца герцога Голштинского». Соловьёв отпил полстакана вина и долил его водой. Он повторял эту операцию, упоминая браки Петра III c немкой Екатериной II, Павла I с немкой Марией Фёдоровной, Николая I с немкой Александрой Фёдоровной, Александра II с немкой Марией Александровной. В результате в стакане осталась почти что чистя вода. Историк поднял стакан: «Вот сколько русской крови в наследнике русского престола».
Серия 102-я:
В царствование Александра III Великий князь Владимир Александрович отвечал за связь с народом. Когда он ездил по стране, в его честь устраивались роскошные обеды. Особенно отличился в этом отношении уездный город Боровичи Новгородской губернии. Местный купец Соколов, торговавший бакалейными товарами, выписал из Москвы повара,причем не просто из Москвы, а от Тестова, где часто любил обедать Великий князь. Повару было велено приготовить обед исключительно из любимых блюд Великого князя. Таких блюд набралось изрядное количество. А весь обед влетел купцу в 100 тысяч рублей. Великий князь был очень приятно удивлён таким обедом. Он частенько не мог удержаться от своих любимых кушаний и в результате еле-еле смог встать из-за стола. После чего обратился к хозяину: «Скажите-ка, почтенный, как это вы узнали все кушанья, которые я особенно люблю?» Купец благоговейно поднял очи к потолку: «Господь Бог надоумил, Ваше императорское величество». На что Великий князь заметил: «Ну, я полагаю, у Господа Бога есть заботы поважней, и ему некогда заказывать для меня обеды».
* * *
Неприятный случай произошёл с Великим князем Владимиром Александровичем, когда он с женой и дочерью отдыхал в Париже. Им захотелось инкогнито побывать в одном из парижских театров, а в кассе билетов не было, и адъютант купил четыре билета у барышника. Не успели они усесться в креслах, как появились четыре парижских буржуа и попросили освободить места, предъявляя на них билеты. Начался оживлённый спор, никто не хотел уступать, тогда один буржуа при всеобщем хохоте садится Великому князю на колени. Такая же опасность грозит и коленям его дам. Пришлось Великому князю уступить и удалиться. Выяснилось, что барышник продал им старые, но обновлённые билеты. Зато инкогнито было сохранено.
Серия 103-я:
Однажды Горький в компании слушал пластинку Шаляпина, на которой была «Дубинушка». Он слушал сосредоточенно и задумчиво, как будто что-то вспоминал. А потом покачал головой и сказал: «Чудесно! Никто другой так бы не спел. А всё-таки когда он поёт «Разовьём мы берёзку, разовьём мы кудряву», то это уж из девичьей песни, не из бурлатской! Я говорил Фёдоу:”Помилуй, что такое ты поёшь?“ А он только посмеивался, что ж, мол, делать, если слов не хватает!»
* * *
В 1916 году на одном из вечеров в «Бродячей собаке» присутствовал Максим Горький, чей литературный авторитет был в самом расцвете. Выступали поэты различных направлений. В довольно поздний час на крохотную эстраду с надменным, как всегда, видом поднялся Маяковский. В публике началось улюлюканье. Маяковский обернулся к ним: «Я буду читать для Горького, а не для вас!» Гул усилился. Максим Горький оставался равнодушным и неподвижным. Прочитав отрывок из поэмы «Война и мир» и несколько коротких лирических стихотворений, Маяковский сошёл с эстрады. Публика кричала: «Болтовня! Ветряная мельница!» Нахмурив брови, Горький встал со стула и твёрдым голосом произнёс: «Глумиться здесь не над чем. Это очень серьёзно! Да, в этом есть что-то большое. Даже если это большое касается только формы. Молодой человек, я вас поздравляю!» И Горький протянул руку гордо улыбавшемуся Маяковскому. Горькому была устроена овация, а эта ночь превратилась в подлинный триумф Маяковского. На следующий день слухи о суждении Горького распространились в Петербурге, а затем и в Москве. Маяковскому было 23 года.
Серия 104-я:
Когда однажды царя Спарты Агесилая выбрали по жребию распорядителем пира, виночерпий спросил его: «Сколько вина наливать каждому?» Агесилай ответил: «Если вина приготовлено много, то наливай столько, сколько каждый попросит. Ежели мало, то всем давай поровну!»
* * *
Один преступник очень стойко держался под пыткой. Агесилай сказал о нём: «Какой же опасный злодей этот человек! Если даже в позорных обстоятельствах он проявляет такую стойкость и выносливость!»
* * *
Однажды при царе Агесилае похвалили одного ритора, который умел представить великими даже незначительные дела. Агесилай сказал на это: «Я не считаю хорошим сапожником того. Кто обувает маленькую ногу в большой башмак».
* * *
Один посетитель в беседе с царём Агесилаем сказал на что-то: «Ну, ведь ты уже согласился! А потом ещё несколько раз повторил свои слова». Царь на это возразил: «Да, я согласился. Если это было правильно. А если нет, считай, что сказать-то я сказал, а соглашаться - не согласился!» Посетитель возмутился: «Однако подобает, чтобы цари выполняли то, что они обещали, кивнув головой!» Он намекал на известную фразу Агамемнона из «Иллиады»: «Невозвратно то слово, вовек непреложно и не свершиться не может, когда головою кивну я». На что царь ответил: «Ещё больше подобает, чтоб обращающиеся к царям просили только справедливого и говорили только правду, а также чтобы они выбирали для просьб подходящее время и не просили того, что царям исполнять не следует».
* * *
Ксенофонт писал об Агесилае: «Когда он слышал, как человека порицают или хвалят, он считал одинаково важным для себя получить ясное представление, как о тех, кто произносит эти похвалы или порицания, так и о тех, кого порицали или хвалили».