ДэнБраунКодДавинчи: Удивительное рядом
Не знаю как кого, а меня больше всего раздражали в «Коде Давинчи» удивления Лэнгдона. Самые невероятные сведения, как то: основы бытия, смысл жизни, суть Грааля и прочую эзотерику. мэтр Лэнгдон сообщает походя, скучая. Как известно... ну не всем известно, а только ученым Гарварда, но в общем все это не тайна. Все это можно прочитать в протоколах заседания такой-то кафедры такого-то факультета, где после непродолжительных прений между многоуважаемыми оппонентами пентаграмму Венеры слушали-постановили.
Зато, например, «Лэнгдона всегда удивлял один факт: очень немногие христиане, видевшие распятие, знали, что в самом названии символа заложен чуждый истинному христианину смысл. Ведь слова "крест" и "распинать" ("cross", "crucifix") происходят от латинского "cruciare" - "мучить, подвергать пыткам".» Я просто хренею от этих откровений! Еще раз, бис! Очень немногие христиане, видевшие распятие (как известно есть многочисленная группа христиан в глаза распятия не видевшая и поклоняющаяся двум параллельным прямым)... христиане, значит, очень немногие, знают, что в "названии символа" (ау, Эко!), т.е. в распятии, заложены понятия «мучить» и «распинать», христианству глубоко чуждые. Правильный христианин, ясен пень, понимает распятие, как символ гедонизма и тотального расслабона, что христианству глубоко присуще. Мол сейчас не в напряг покаемся, пацаны, и ай-да на Голгофу - зависать. Всем ведь известно, что на кресте Христос принимал солнечные ванны, кушал с копья клубнику и вообще - оттягивался в свое удовольствие. И звали его Джа.
Вернемся к нашим бараунам.
В первый раз Лэнгдон удивился через четыре страницы после появления и сразу вошел в раж. С регулярностью утренней эрекции мы читаем, что Лэнгдон : удивленно спросил, удивленно вскинул брови, удивленно поднял глаза, удивленно обернулся, слегка удивился, с удивлением увидел, с удивлением отметил, удивленно покосился, удивился и одновременно встревожился.
И мое любимое: Лэнгдон ощутил прилив гордости и снова удивился.
Типичный диалог в романе выглядит следующим образом:
Лэнгдон и Софи сидят в кафе. Лэнгдон напряженно размышляет над смыслом крестообразнного узора на скатерти. Софи мучительно ищет тему для разговора. Молчание затягивается, становится тягостным и Софи, тяжело вздохнув, неопределенно мычит:
- Э-э-э...
- Э-э-э?, - немедленно удивляется Лэнгдон, - Откуда вы знаете про «Э»? Ведь это 25-я буква алфавита! Древние пифагорийцы знали, что «Э» деленное на «У» равно кубическому корню из факториала числа PНI! Именно на «Э» начинаются такие удивительные и загадочные слова, как «Эндокринология» и «Эротомания»! А некоторые серьезные ученые знают, что и «Уринотерапия» в древних манускриптах начиналась с «Э» и только в средние века Инквизиция и лично папа Пий Пятый запретили это написание, так как в нем заложено тайное знание об удивительных секрециях могущества Розенкрецеров!
- Да, ну!, - удивленно округляет глаза Софи.
Лэнгдон берет ее нежную руку в свою и чувствует, что тонет во взгляде удивительных глаз
У других персонажей романа удивление выражается больше в физиологических реакциях на удивительное поведение Лэнгдона. Таксист кивнул и, к удивлению Лэнгдона, тут же отъехал. У дворецкого просто челюсть отвисла от удивления. Про округленные глаза женских персонажей и упоминать не стоит - абсолютно все существа этого пола ходят в романе с постоянным выражением потрясенного удивления в выпученных от удивления органах зрения под поднятыми в удивлении бровями на сморщенном в удивлении лбе.
У обоюдополых читателей всего мира выражение лица примерно такое же, когда им сообщают, например, что Богиня Венера и планета Венера - это одно и то же. Читатели, и так уже перегруженные информацией, искренне благодарны Лэнгдону, который «решил не вдаваться в подробности и не стал говорить о, возможно, самом удивительном свойстве звезды: графическом доказательстве ее связи с Венерой. Будучи еще студентом факультета астрономии, Лэнгдон с удивлением узнал, что каждые восемь лет планета Венера описывает абсолютно правильный пентакл по большому кругу небесной сферы. Древние люди заметили это явление и были так потрясены, что Венера и ее пентакл стали символами». Лично я совершенно не удивлен тем, что орбита планеты Венера представляет собой пятиконечную звезду. Но вот то, что на факультете астрономии Гарварда студентам преподают такую чушь - это и в самом деле открытие.
Кстати, знаете символами чего стали Венера и ее пентакл? Ни в жизнь не догадаетесь. «Символами совершенства, красоты и циничности сексуальной любви. Как бы отдавая дань этому явлению, древние греки устраивали Олимпийские игры каждые восемь лет». Веселыми перцами были эти древние греки. Каждые восемь лет они как бы отдавали дань циничности сексуальной любви, метая диски и копья, а все остальное время просто трахались как кролики не забивая себе голову всякими глупостями. Всем бы так. Но увы. Годы и годы Средневековья, в которые светлый символ международного женского пентакля подвергался гонениям и притеснениям, дали свои зловещие всходы. И вот уже мы видим пятиконечную венерическую звезду на красногвардейских буденовках. А Семен Буденый был малороссийским масоном, это все известно (укр. - Соломон Строитель). А знаете, что если добавить к числу лучей в пентакле физическую пропорцию, приблизительно равными корню от соотношения числа PHI к 1, то получится звезда Давида (правда немножко с дробями)? Чувствуете какая загогулина образовывается?
Тут следует остановиться, потому что критиковать Брауна - все равно что скрестись при чесотке, чем больше чухаешься, тем больше свербит. Хотя наслаждение - невероятное. Хочется чесать... т.е. нет, цитировать, абзацами, страницами... Еще парочка цитат и все, все, амба, чесс слово.
Лэнгдон даже приостановился от удивления
- Так, выходит, всех тамплиеров уничтожили? - удивленно спросила Софи
Лэнгдон удивленно воззрился на нее. - Sub... rosa, - тихо пробормотал он с выражением неподдельного, даже какого-то боязливого удивления. - Быть того не может!
Лэнгдон не сразу понял, но затем до него дошло. Он даже тихонько застонал.
Зато, например, «Лэнгдона всегда удивлял один факт: очень немногие христиане, видевшие распятие, знали, что в самом названии символа заложен чуждый истинному христианину смысл. Ведь слова "крест" и "распинать" ("cross", "crucifix") происходят от латинского "cruciare" - "мучить, подвергать пыткам".» Я просто хренею от этих откровений! Еще раз, бис! Очень немногие христиане, видевшие распятие (как известно есть многочисленная группа христиан в глаза распятия не видевшая и поклоняющаяся двум параллельным прямым)... христиане, значит, очень немногие, знают, что в "названии символа" (ау, Эко!), т.е. в распятии, заложены понятия «мучить» и «распинать», христианству глубоко чуждые. Правильный христианин, ясен пень, понимает распятие, как символ гедонизма и тотального расслабона, что христианству глубоко присуще. Мол сейчас не в напряг покаемся, пацаны, и ай-да на Голгофу - зависать. Всем ведь известно, что на кресте Христос принимал солнечные ванны, кушал с копья клубнику и вообще - оттягивался в свое удовольствие. И звали его Джа.
Вернемся к нашим бараунам.
В первый раз Лэнгдон удивился через четыре страницы после появления и сразу вошел в раж. С регулярностью утренней эрекции мы читаем, что Лэнгдон : удивленно спросил, удивленно вскинул брови, удивленно поднял глаза, удивленно обернулся, слегка удивился, с удивлением увидел, с удивлением отметил, удивленно покосился, удивился и одновременно встревожился.
И мое любимое: Лэнгдон ощутил прилив гордости и снова удивился.
Типичный диалог в романе выглядит следующим образом:
Лэнгдон и Софи сидят в кафе. Лэнгдон напряженно размышляет над смыслом крестообразнного узора на скатерти. Софи мучительно ищет тему для разговора. Молчание затягивается, становится тягостным и Софи, тяжело вздохнув, неопределенно мычит:
- Э-э-э...
- Э-э-э?, - немедленно удивляется Лэнгдон, - Откуда вы знаете про «Э»? Ведь это 25-я буква алфавита! Древние пифагорийцы знали, что «Э» деленное на «У» равно кубическому корню из факториала числа PНI! Именно на «Э» начинаются такие удивительные и загадочные слова, как «Эндокринология» и «Эротомания»! А некоторые серьезные ученые знают, что и «Уринотерапия» в древних манускриптах начиналась с «Э» и только в средние века Инквизиция и лично папа Пий Пятый запретили это написание, так как в нем заложено тайное знание об удивительных секрециях могущества Розенкрецеров!
- Да, ну!, - удивленно округляет глаза Софи.
Лэнгдон берет ее нежную руку в свою и чувствует, что тонет во взгляде удивительных глаз
У других персонажей романа удивление выражается больше в физиологических реакциях на удивительное поведение Лэнгдона. Таксист кивнул и, к удивлению Лэнгдона, тут же отъехал. У дворецкого просто челюсть отвисла от удивления. Про округленные глаза женских персонажей и упоминать не стоит - абсолютно все существа этого пола ходят в романе с постоянным выражением потрясенного удивления в выпученных от удивления органах зрения под поднятыми в удивлении бровями на сморщенном в удивлении лбе.
У обоюдополых читателей всего мира выражение лица примерно такое же, когда им сообщают, например, что Богиня Венера и планета Венера - это одно и то же. Читатели, и так уже перегруженные информацией, искренне благодарны Лэнгдону, который «решил не вдаваться в подробности и не стал говорить о, возможно, самом удивительном свойстве звезды: графическом доказательстве ее связи с Венерой. Будучи еще студентом факультета астрономии, Лэнгдон с удивлением узнал, что каждые восемь лет планета Венера описывает абсолютно правильный пентакл по большому кругу небесной сферы. Древние люди заметили это явление и были так потрясены, что Венера и ее пентакл стали символами». Лично я совершенно не удивлен тем, что орбита планеты Венера представляет собой пятиконечную звезду. Но вот то, что на факультете астрономии Гарварда студентам преподают такую чушь - это и в самом деле открытие.
Кстати, знаете символами чего стали Венера и ее пентакл? Ни в жизнь не догадаетесь. «Символами совершенства, красоты и циничности сексуальной любви. Как бы отдавая дань этому явлению, древние греки устраивали Олимпийские игры каждые восемь лет». Веселыми перцами были эти древние греки. Каждые восемь лет они как бы отдавали дань циничности сексуальной любви, метая диски и копья, а все остальное время просто трахались как кролики не забивая себе голову всякими глупостями. Всем бы так. Но увы. Годы и годы Средневековья, в которые светлый символ международного женского пентакля подвергался гонениям и притеснениям, дали свои зловещие всходы. И вот уже мы видим пятиконечную венерическую звезду на красногвардейских буденовках. А Семен Буденый был малороссийским масоном, это все известно (укр. - Соломон Строитель). А знаете, что если добавить к числу лучей в пентакле физическую пропорцию, приблизительно равными корню от соотношения числа PHI к 1, то получится звезда Давида (правда немножко с дробями)? Чувствуете какая загогулина образовывается?
Тут следует остановиться, потому что критиковать Брауна - все равно что скрестись при чесотке, чем больше чухаешься, тем больше свербит. Хотя наслаждение - невероятное. Хочется чесать... т.е. нет, цитировать, абзацами, страницами... Еще парочка цитат и все, все, амба, чесс слово.
Лэнгдон даже приостановился от удивления
- Так, выходит, всех тамплиеров уничтожили? - удивленно спросила Софи
Лэнгдон удивленно воззрился на нее. - Sub... rosa, - тихо пробормотал он с выражением неподдельного, даже какого-то боязливого удивления. - Быть того не может!
Лэнгдон не сразу понял, но затем до него дошло. Он даже тихонько застонал.