Сериал «Homeland» - виртуозное искусство расчета
Практически не отрываясь, посмотрели два сезона американского сериала «Homeland» («Родина» или «Чужой среди своих» по-русски).
Известно, что смену зрительских эмоций можно просчитать с точностью до миллисекунд. Кстати, этим занимаются не только в американском кино. В «сНежном шоу» Вячеслава Полунина, например, есть такая сценка с падающим клоуном, который сидит себе на перекошенном стуле, за перекошенным столом, под перекошенной лампой, и через две секунды падает, потом садится и опять падает и, когда в третий раз он лукаво смотрит на зрителей - а на этот раз я, мол, не упаду - и падает в третий раз... Сценка ошеломляет и врезается в память благодаря тому, что моменты всех падений выверены буквально по миллисекундам: третье падение происходит именно тогда, когда зрительские колебания - упадет на этот раз или нет - достигают своего полного равновесия.
Но, конечно, американские кинопроизводители - подлинные виртуозы такого рода расчетов. С помощью этого умения можно клепать дешевый одинаковый ширпотреб, а можно - и редкие шедевры. Сериал «Homeland» относится ко второй категории.
А вот, все же, интересно, насколько точно можно вообще рассчитать такое идеальное распределение правды и лжи, верности абстрактным идеям борьбы цивилизаций и конкретным любящим тебя людям, ощущения, что ты пешка в игре, начатой не тобой, и что ты все-таки - хозяин своих решений, своих привязанностей, жизненных выборов… так точно просчитать, чтобы двадцать четыре часа экранного времени настолько захватили тебя, настолько не оставляли бы тебя ни на секунду равнодушным к судьбам героев?
В этом расчете четко прослеживаются две основных мысли:
Во-первых, простая привязанность к конкретным людям, верность им, любовь к ним... постоянно оказываются выше сложных и абстрактных идей принадлежности к определенным ценностям и идеям данной цивилизации и народа. Проще говоря, всегда, что бы ни происходило, спасает любовь, спасает человечность (эта мысль прослеживается, кстати, и в российском сериале «Жизнь и судьба»: те мужчины, у которых есть женская любовь, пройдут через любые лагеря и войны и выживут). Мольба любящей дочери - и палец уходит с кнопки управления бомбой, двое любящих, ведомых нахлынувшим на них чувством, выходят из переполненного зала - и только так, фактически благодаря своей любви, единственные из всех там присутствоваших, остаются в живых.
Во-вторых, невероятно виртуозно обыграна неоднозначность всей ситуации и всех наших представлений о ней. Только мы записали кого-то в категорию «плохих», а он оказывается «хорошим», а тот, кто был только что на нашей стороне, давно уже играет на противоположной... или нет?
И на этом пути у всех героев (за исключением, пожалуй, одного) есть своя правда, внятная и понятная. И вот, пожалуй, что самое удивительное - на каком-то этапе начинаешь сочувствовать даже тому, кто ни при каких условиях не должен был вызвать у тебя никакого сочувствия.
Арабский террорист, один из главарей «Аль-Каиды» - «нелюдь» - фактически мстит за убийство своего сына. И вдруг в какой-то момент его гнев и желание отомстить неожиданно становятся понятными, очеловечивают его в наших глазах.
А если бы такое случилось бы с нами?
А один из глав государства, находящегося на нашей стороне, то есть, там, где человеческая жизнь - как будто - бесценна, отдает приказ о бомбежке школы, и гибнут дети, правда, чужие. Свой собственный ребенок, впрочем, катаясь на папенькиной машине, сбивает женщину, оставляя ее умирать на дороге.
И кто после этого нелюдь? И где как ценится человеческая жизнь?
Два замечания по ходу: во-первых, очень жалко, что «Золотой глобус» не получил блистательно сыгравший свою роль Мэнди Пэтинкин (это, по существу, роль второго плана, что напомнило мне, как при раздаче Оскаров был когда-то также несправедливо обойден Джэффри Раш: а ведь он так был достоин всяческих наград за изумительно сыгранную роль логопеда Лайонела в фильме «Король говорит»!)
А, во-вторых, как известно, первоначальная идея сюжета принадлежала израильским сценаристам, которые сняли сериал под названием «Хатуфим» («Похищенные»). И вот, посмотрев два сезона «Homeland», мы начали смотреть первую серию израильского оригинального сериала… и еле-еле досидели до конца.
Да, понятна вся трагедия семей военнопленных, да, видна вся неоднозначность и сложность всей ситуации, да, по-видимому, в израильском сериале изначально больший упор делается на внутрисемейные отношения, а не на «экшн» анти-террористической борьбы.
И вот тут я не знаю: то ли сказывается возраст и опыт американского кино, то ли мне нужно посмотреть весь сериал до конца, потому что дальше будет интереснее, то ли нужно было и начинать с израильского, а не американского, сериала… но первая серия «Похищенных» - это невероятная тягомотина, граничащая с сентиментальностью. Занудное израильское кино во всей своей «красе».
Хочется воскликнуть что-нибудь вроде: «Браво, «Голливуд»!»
Браво! - за тонкий виртуозный расчет создателей сериала, браво! - за поистине высокое искусство!
Известно, что смену зрительских эмоций можно просчитать с точностью до миллисекунд. Кстати, этим занимаются не только в американском кино. В «сНежном шоу» Вячеслава Полунина, например, есть такая сценка с падающим клоуном, который сидит себе на перекошенном стуле, за перекошенным столом, под перекошенной лампой, и через две секунды падает, потом садится и опять падает и, когда в третий раз он лукаво смотрит на зрителей - а на этот раз я, мол, не упаду - и падает в третий раз... Сценка ошеломляет и врезается в память благодаря тому, что моменты всех падений выверены буквально по миллисекундам: третье падение происходит именно тогда, когда зрительские колебания - упадет на этот раз или нет - достигают своего полного равновесия.
Но, конечно, американские кинопроизводители - подлинные виртуозы такого рода расчетов. С помощью этого умения можно клепать дешевый одинаковый ширпотреб, а можно - и редкие шедевры. Сериал «Homeland» относится ко второй категории.
А вот, все же, интересно, насколько точно можно вообще рассчитать такое идеальное распределение правды и лжи, верности абстрактным идеям борьбы цивилизаций и конкретным любящим тебя людям, ощущения, что ты пешка в игре, начатой не тобой, и что ты все-таки - хозяин своих решений, своих привязанностей, жизненных выборов… так точно просчитать, чтобы двадцать четыре часа экранного времени настолько захватили тебя, настолько не оставляли бы тебя ни на секунду равнодушным к судьбам героев?
В этом расчете четко прослеживаются две основных мысли:
Во-первых, простая привязанность к конкретным людям, верность им, любовь к ним... постоянно оказываются выше сложных и абстрактных идей принадлежности к определенным ценностям и идеям данной цивилизации и народа. Проще говоря, всегда, что бы ни происходило, спасает любовь, спасает человечность (эта мысль прослеживается, кстати, и в российском сериале «Жизнь и судьба»: те мужчины, у которых есть женская любовь, пройдут через любые лагеря и войны и выживут). Мольба любящей дочери - и палец уходит с кнопки управления бомбой, двое любящих, ведомых нахлынувшим на них чувством, выходят из переполненного зала - и только так, фактически благодаря своей любви, единственные из всех там присутствоваших, остаются в живых.
Во-вторых, невероятно виртуозно обыграна неоднозначность всей ситуации и всех наших представлений о ней. Только мы записали кого-то в категорию «плохих», а он оказывается «хорошим», а тот, кто был только что на нашей стороне, давно уже играет на противоположной... или нет?
И на этом пути у всех героев (за исключением, пожалуй, одного) есть своя правда, внятная и понятная. И вот, пожалуй, что самое удивительное - на каком-то этапе начинаешь сочувствовать даже тому, кто ни при каких условиях не должен был вызвать у тебя никакого сочувствия.
Арабский террорист, один из главарей «Аль-Каиды» - «нелюдь» - фактически мстит за убийство своего сына. И вдруг в какой-то момент его гнев и желание отомстить неожиданно становятся понятными, очеловечивают его в наших глазах.
А если бы такое случилось бы с нами?
А один из глав государства, находящегося на нашей стороне, то есть, там, где человеческая жизнь - как будто - бесценна, отдает приказ о бомбежке школы, и гибнут дети, правда, чужие. Свой собственный ребенок, впрочем, катаясь на папенькиной машине, сбивает женщину, оставляя ее умирать на дороге.
И кто после этого нелюдь? И где как ценится человеческая жизнь?
Два замечания по ходу: во-первых, очень жалко, что «Золотой глобус» не получил блистательно сыгравший свою роль Мэнди Пэтинкин (это, по существу, роль второго плана, что напомнило мне, как при раздаче Оскаров был когда-то также несправедливо обойден Джэффри Раш: а ведь он так был достоин всяческих наград за изумительно сыгранную роль логопеда Лайонела в фильме «Король говорит»!)
А, во-вторых, как известно, первоначальная идея сюжета принадлежала израильским сценаристам, которые сняли сериал под названием «Хатуфим» («Похищенные»). И вот, посмотрев два сезона «Homeland», мы начали смотреть первую серию израильского оригинального сериала… и еле-еле досидели до конца.
Да, понятна вся трагедия семей военнопленных, да, видна вся неоднозначность и сложность всей ситуации, да, по-видимому, в израильском сериале изначально больший упор делается на внутрисемейные отношения, а не на «экшн» анти-террористической борьбы.
И вот тут я не знаю: то ли сказывается возраст и опыт американского кино, то ли мне нужно посмотреть весь сериал до конца, потому что дальше будет интереснее, то ли нужно было и начинать с израильского, а не американского, сериала… но первая серия «Похищенных» - это невероятная тягомотина, граничащая с сентиментальностью. Занудное израильское кино во всей своей «красе».
Хочется воскликнуть что-нибудь вроде: «Браво, «Голливуд»!»
Браво! - за тонкий виртуозный расчет создателей сериала, браво! - за поистине высокое искусство!