Банковская империя Л. С. Полякова
Публикация в «MN коллекция»
Да, в «ревущие 90-е» доводилось публиковаться и в таких, сегодня уже забытых изданиях... «МN коллекция» была довольно неплохим приложение к газете «Московские новости», во второй половине 80-х бывшей глашатаем горбачевской перестройки. Наши статьи из серии «История российского предпринимательства» пошли, что называется, «на ура», а публикуемый ниже материал через некоторое время вынырнул аж в ... Израиле (впрочем, понятно, почему). Правда, под какой-то неведомой мне фамилией. Утешением была только мысль, что плохой материал бы не украли ...
Приложение "MN коллекция" со статьей "Банковская империя Л. С. Полякова."
БАНКОВСКАЯ ИМПЕРИЯ Л. С. ПОЛЯКОВА
Вадим АКИМОВ
До чего же слабо знаем мы историю своего города!
Москвичи, проходящие ежедневно по Кузнецкому мосту, лишь бегло останавливают взгляд на красивом здания на углу Кузнецкого и Рождественки, в советское время украшенном аббревиатурой «МБЭС» (Международный банк экономического сотрудничества). Лишь отдельные ценители отдадут должное архитектурным достоинством сооружения, любители московской старины и знатоки архитектурных стилей добавят, что это - типичный образчик эклектической, «деловой» архитектуры конца ХІХ столетия и что до революции здесь, кажется, тоже был - какой-то банк …
История Московского Международного торгового банка на рубеже веков находилась в центре внимания всего тогдашнего делового мира Москвы. Имя владельца этого учреждения было тогда на устах у всех. О его богатстве и деловой хватке ходили легенды даже в среде московских «миллионщиков», отнюдь не бывших дилетантами в финансовых операциях. Одних поражали размах и многообразие его дел, другие не упускали случая подчеркнуть его национальность. Московская еврейская община относилась к своему многолетнему главе и главному спонсору с почти религиозным благоговением, а околотеатральная молва связывала его имя с Анной Павловой, утверждая, что прославленная балерина - его внебрачная дочь. Звали героя нашего очерка Лазарь Соломонович Поляков.
Первой сферой банковского дела, привлекшей внимание Лазаря Полякова, явилась ипотека. В 1871 году по его инициативе создается Московский земельный банк - одно из десяти дореволюционных частных учреждений ипотечного кредита. Вскоре Л.Поляков учреждает Рязанский торговый и Южно-Русский промышленный банки, принимает участие в создании Орловского и С. Петербургско-Московского коммерческого банков, берет постепенно под свой контроль целый ряд других, более мелких кредитных учреждений.
Переводя в 1885 году свой Рязанский банк в Москву, Л. Поляков в 1891 году преобразовал его в Московский Международный торговый банк. Найти достойное помещение для подобного учреждения среди московских конкурентов, весьма ревниво относившихся к «чужакам», оказалось делом непростым даже для такой сверхинициативной личности, как наш герой, и поначалу банк разместился в доме на Кузнецком мосту, принадлежавшем известному врачу Г.А. Захарьину. Впрочем, в доме Г.А. Захарьина Л.Поляков квартировал сравнительно недолго. В 1898 г. по заказу банкира архитектор С.С. Эйбушитц выстроил для банка новое роскошное здание, сразу ставшее архитектурной достопримечательностью и одним из признанных центров деловой жизни Москвы.
Огромные средства своих банков Л. Поляков широко использовал для учреждения промышленных и транспортных предприятий. Он явился инициатором и строителем первой шоссейной дороги в Персии, финансировал и возглавил строительство железной дороги от Тегерана до Шах-Абдул-Азима, построил спичечную фабрику в Персии. В сферу влияния поляковского банковского концерна, помимо четырех коммерческих и двух земельных банков, входили Коммерческое страховое общество, пять транспортных и шесть торгово-промышленных акционерных обществ.
Свои финансовые операции Московский Международный торговый банк проводил через многочисленную сеть филиалов и отделений, 24 из которых действовали в России и 6 - за рубежом. Предметом особого внимания Л. Полякова было финансирование экспортной торговли хлебом и технической продукцией сельского хозяйства. Собственных ресурсов на все операции недоставало, и ежегодно головной банк поляковского концерна получал от Госбанка кредит в сумме от 3 до 7 миллионов.
Для Л. Полякова известный авантюризм, страсть к риску, увлечение чисто «игровыми» элементами предпринимательства были органичной частью его беспокойной натуры. Он неустанно дробил и вновь укрупнял свои банковские учреждения, создавал и тут же ликвидировал промышленные общества и товарищества, выпускал акции несуществующих предприятий и брал под их залог кредиты, которые тут же пускал в оборот, и т.д. Но исполнял он эти со мнительные с этической точки зрения операции с таким скрупулезным соблюдением всех действовавших тогда законов, столь непринужденно и артистично, что даже самым злым завистникам и недоброжелателям не давал повода обвинить себя в нечестности, подлоге, обмане кого-либо.
Сделавшись одним из богатейших людей Москвы, а может быть, и России, Лазарь Поляков словно вознамерился доказать, что ни неприязнь российских «верхов» к еврейству, ни препятствия, чинимые его соплеменниками, не могут быть помехой в достижении общественного признания. Получив титул коммерческого советника и потомственного почетного гражданина, он вскоре за попечительство над рядом московских благотворительных учреждений получил орден Станислава 1-й степени. Регулярно солидные суммы денег жертвовались им на развитие С.-Петербургского университета, ряда школ и приютов. Долгие годы он состоял турецким и персидским консулом в Москве и, помимо российских, был кавалером высших турецких орденов Меджидие и Османие первых степеней. Единственное, чего ему достичь не удалось, это присоединить к своим многочисленным званиям титул барона. Честолюбивого банкира особенно задевало, что по странной прихоти судьбы большинство европейских евреев-банкиров были обладателями этого аристократического звания.
Cовершенно очевидно, что успех многочисленных поляковских начинаний объяснялся не только незаурядной личностью предпринимателя, но и стечением целого ряда благоприятных обстоятельств и факторов. Расцвет «империи» Л. Полякова совпал по времени с периодом бурного экономического развития страны. Приоритетными отраслями стремительно развивавшейся российской экономики являлись транспорт, финансовое дело (вспомним денежную реформу С.Ю. Витте, введшую в стране золотое де нежное обращение), операции с земельной собственностью. Многочисленные учредительские акции Полякова совпадали со стратегическими направлениями экономической политики государства.
Но все в нашем грешном мире имеет свое начало и свой конец... Первые годы двадцатого столетия ознаменовались тяжелейшим кризисом, поразившим промышленность и финансы страны. Недостаток оборотных средств для растущих как грибы после дождя фабрик и заводов вызвал резкое удорожание кредита. Кризис сбыта повел к закрытию ряда предприятий, что, в свою очередь, породило волну стачек и классовых конфликтов. Фондовый рынок России залихорадило, курс акций большинства компаний катастрофически упал до номинала и ниже. Лопнуло и завершилось скандальным судебным разбирательством железнодорожное предприятие Саввы Мамонтова, известного благотворителя и «покровителя муз». Обанкротился и другой железнодорожный магнат и меценат, П.Г. фон-Дервиз. Под ударами кризиса оказалась и «империя» Л. Полякова. Большинство его банков оказались попросту неплатежеспособными, над ними нависла зловещая тень банкротства.
Однако все предприятия и учреждения московского банкира оказались настолько тесно интегрированными в систему финансово-торговых операций Госбанка, что правительство не решилось предоставить Л. Полякова его собственной судьбе. После того, как он обратился к Госбанку с просьбой о новых кредитах, С.Ю. Витте дал указание произвести полную ревизию его банкирского дома.
Ревизия нашла все поляковские дела крайне запутанными. Дефицит счетов банкирского дома составил свыше 15 миллионов, а долги и взаимные претензии банков и предприятий Полякова оказались столь сложными и разветвленными, что проводившие ревизию чиновники некоторое время даже затруднялись с определением конкретных должников и общей суммы убытков, грозившей всему этому промышленно-банковскому конгломерату.
Не желая еще большего усугубления кризиса, что отразилось бы на всей экономике юга России и даже могло вызвать международные осложнения, правительство предприняло энергичные меры. В конце 1901 года было образовано «Особое совещание по делам банкирского дома Полякова». На все счета банкира и его многочисленные особняки и имения был наложен арест, а в правление трех головных банков - Московского Международного торгового, Орловского коммерческого и Южно-Русского промышленного были введены чиновники Министерства финансов. Сам Поляков был отстранен от руководства своими многочисленными делами.
Около семи лет правительство поддерживало поляковскую империю на плаву внеуставными кредитами Госбанка и прямым вмешательством в управление, однако полностью оздоровить ситуацию так и не удалось. И тогда в 1908 году было принято решение о принудительном объединении трех вышеупомянутых банков поляковского концерна и об образовании на их базе нового, единого банка. Эта мера позволила, наконец, разрядить напряжение. Новый банк, получивший название Соединенного, унаследовал от своего предшественника здание на Кузнецком мосту. Былая слава Полякова и его деловой авторитет оказались столь значительными, что вплоть до своей кончины он мог делать вид, что ничего страшного не произошло.
В январе 1914 года фактически разоренный, но не смирившийся и непобежденный Лазарь Соломонович Поляков обрел вечный покой. Он до последнего часа оставался верен своему призванию. Смерть настигла его в Париже, куда 72-летний банкир прибыл в поисках новых средств и деловых контактов. Тело покойного было перевезено в Москву и погребено с пышностью, вполне соответствующей столь необычной судьбе.
В огне и бедствиях гражданской войны и последовавших за ней «буднях великих строек» социализма оказались забытыми банковские страсти начала века. И спустя почти сто лет о грандиозной карьере сына еврея-кустаря из-под Орши напоминает только изящный архитектурный памятник, своим необычным, словно «срезанным» угловым фасадом разделяющий под прямым углом Кузнецкий мост и Рождественку.